Забавная история

[Sooshnyak]

Ниже будет приведена копипаста части статьи с topwar.ru при участии "героев" нашей игры

Скрытый текст

..... Непосредственно наш герой «Уильям Д. Портер» возводился на верфи Consolidated Steel Corporation в Ориндже, штат Техас. Спуск на воду состоялся 27 сентября 1943 года, а в эксплуатацию эсминец был сдан 6 июля 1943-го. Назван корабль был в честь американского морского офицера и участника Гражданской войны Уильяма Портера, дослужившегося до звания коммодора. За штурвал эсминца встал лейтенант-коммандер Уилфред А. Уолтер. 

Корабль был приписан к ВМБ в Норфолке, куда вскоре и пришёл собственным ходом. Некоторое время команда и сам эсминец действовали в связке с авианосцем Intrepid, получая боевую практику. И вроде бы эсминцу была уготована либо тяжёлая будничная служба, либо жаркие бои на Тихоокеанском ТВД. Но злой рок уже притаился на пути корабля.

Согласно приказу, 12 ноября эсминец должен был выйти из Норфолка на встречу с известным линкором Iowa. Миссия была весьма важной, т.к. линкор перевозил президента США Франклина Рузвельта в Каир, откуда тот должен был попасть в Тегеран на конференцию с главами стран антигитлеровской коалиции. Во время отхода от причала «Уильям Д. Портер» не до конца выбрал якорь, и на ходу буквально снёс с ошвартованного рядом систершипа лееры, спасательную шлюпку и малые плотики. И это было только начало.

Ввиду важности миссии эсминца, конечно, никто задерживать «до выяснения» корабль не стал. Поэтому уже 13 ноября «Уильям Д. Портер» вошёл в эскорт Iowa. И не успел капитан эсминца Уилфред вздохнуть спокойно, как штормовая погода сорвала с корабля глубинную бомбу. Последняя, как назло, находилась на боевом взводе. Поэтому вскоре после погружения ценного вооружения в океанскую волну грянул взрыв.

Естественно, в кильватерном строе возникла необычайная суматоха. Корабли эскорта бросились выполнять манёвры уклонения, опасаясь торпедной атаки, до конца не понимая, что случилось: атака подлодки, диверсия или банальная халатность? Ведь везли не кого-нибудь, самого президента, а строй кораблей находился в зоне действия «волчьих стай» адмирала Дёница. Естественно, ордер кораблей развалился на глазах. На самом эсминце волной от взрыва смыло за борт матроса и часть корабельного оборудования. 

При этом командирам кораблей был дан строгий приказ держать радиомолчание. Поэтому вскоре беспомощный капитан эсминца «Уильям Д. Портер», не имея возможности своевременно доложить о непреднамеренном взрыве мины, был вынужден наблюдать, как эскорт президента начал совершенно бессмысленное бомбометание с целью уничтожить несуществующую подводную лодку противника. 

Когда же ситуация прояснилась, пришла ещё одна новость с борта неудачливого корабля. Оказалось, что один из четырёх паровых котлов эсминца неисправен, поэтому корабль потерял скорость и выпал из ордера. В авральном режиме принялись разводить пары в четвёртом котле и догонять президентский «кортеж».

Наступило утро 14 ноября. Опять же, как назло, президенту Рузвельту вздумалось взглянуть на учебные зенитные и торпедные стрельбы. Командир соединения адмирал Эрнест Джордж Кинг, участник ещё Первой мировой войны, отдал соответствующие приказы. В воздух подняли воздушные шары, имитирующие цели, по которым зенитчики линкора и кораблей сопровождения благополучно отстрелялись. Пришло время показать себя торпедистам.

Роль учебной цели досталась… линкору Iowa с президентом на борту. А в числе выходящих в торпедную атаку кораблей числился в ряду других и эсминец «Уильям Д. Портер». Учебные стрельбы от боевых в данном случае отличались лишь извлечением из торпедных аппаратов стартовых зарядов, которые и отвечали за выход торпеды из трубы. В данном случае матрос Лоутон Доусон, отвечавший в тот момент за извлечение зарядов, проявил чудовищную халатность и оставил заряд внутри трубы.

В итоге 14 ноября 1943 года эсминец «Уильям Д. Портер» флота США предпринял вполне себе боевую торпедную атаку линкора Iowa флота США, на котором к тому же находился и президент этих самых США. Капитан Уилфред А. Уолтер отчаянно семафорил линкору световой сигнализацией о необходимости немедленно предпринять манёвр уклонения. Время текло безумно стремительно, и надежда капитана эсминца предупредить флагман об угрозе таяла на глазах. Поэтому Уилфред нарушил приказ о радиомолчании и буквально порвал эфир сообщением о торпедной атаке. 

Линкор вовремя совершил манёвр. В это же время президент Рузвельт попросил подвезти его коляску так, чтобы он мог видеть проходящую мимо торпеду. Торпеда, в самом деле, прошла мимо, взорвавшись в 300 метрах за кормой корабля прямо в его кильватерном следе, чем порадовала президента как мальчишку и ввела в гнев адмирала Кинга.

По одной из версий, в тот же миг линкор навёл на проклятый судьбой эсминец свои орудия, опасаясь, что последний не успокоится, пока не перетопит весь эскорт.

Продолжение следует…

«Уильям Д. Портер» тип «Флетчер»

 

[aucMAH]

На этом форуме про это уже было не раз. 

Или фраза "продолжение следует" раскроет эту историю под другим ракурсом?

[Fuchai_213]

Мда.Ох уж этот человеческий фактор.Я уже домашним уборку не доверяю,купил робот-пылесос😂

[anonym_Li98dw07rDkQ]

А по мне так интересно.Хоть то видео про данный случай я видел.Но... Там говорилось только о торпедной атаке на свой линкор. А история то у эсминца оказывается явно не совсем удачная. К бабке надо было кэпу  сходить. Или не грешить перед выходом в море))))))

[ARDoc56]

То чувство когда 42%го игрока позвали в отряд на "девятках")))

[aucMAH]

Цитата

Итак, опасность миновала, а на грозный запрос с линкора: «Кто это сделал?!!» поступил нерешительный ответ «Мы…». Наверняка Уилфред добавил глядя в жерла орудий линкора «Мы …нечаянно».

С тех пор «Портер» при вхождении в базу или при соединении с эскадрой стали приветствовать странноватой фразой: «Не стреляйте! Мы – республиканцы!».

Другая история про "дружескую" стрельбу:

Цитата

На календаре был январь 1945 года, и умирать, в общем, никто не хотел. Ну, кроме японцев.

Японский камикадзе — то ли раненый, то ли просто не сумевший зайти на цель — пролетел над волнами точно между двумя кораблями: эскортным авианосцем «Натома Бей» и линкором «Вест Вирджиния»

И если артиллеристы линкора огонь в сторону «своего» корабля вести не рискнули, то пушкари «джипа» принялись палить из всего, что могло стрелять. Как вспоминал один из участников боя: «Восемьдесят процентов наших снарядов попадало прямо в линкор, а ещё десять рикошетили в него от воды».

Один снаряд из оставшихся процентов всё же достался японцу. Как только пылающий самолёт врезался в волны, с линкора просигналили: «Мы сдаёмся!»

Самолет камикадзе атакует американский эскортный авианосец «Натома Бэй»

Сегодня в 19:05:30 пользователь guardv72 сказал:

А по мне так интересно.Хоть то видео про данный случай я видел.Но... Там говорилось только о торпедной атаке на свой линкор. А история то у эсминца оказывается явно не совсем удачная. К бабке надо было кэпу  сходить. Или не грешить перед выходом в море))))))

Вот полная история "Тупого республиканца":

 

[ADM_MAKAPOB]

Скрытый текст

Трагедия разыгралась у берегов Калифорнии, в проходе Санта-Барбара. 7 сентября 1923 года 11-я эскадра эсминцев, стоявшая на якоре в бухте Сан-Франциско, получила приказание выйти в море и следовать в Сан-Диего. Это были однотипные гладкопалубные корабли, водоизмещением по 1215 тонн, построенные в 1918 году.

На следующий день ровно в семь часов эскадра в составе 14 кораблей вышла в море, которое было на редкость спокойным. Флаг командующего эскадрой капитана Эдварда Уотсона нес эсминец «Дельфи» - головной корабль эскадры.

В 8 часов 30 минут эскадра легла на генеральный курс 160 градусов, скорость хода повысили до 20 узлов. В 11 часов 30 мин сделали последнее визуальное определение по береговым ориентирам, спустя 3 часа завершили поворот на ИК 150 градусов, а в 16 часов 30 минут эскадру построили в кильватерную колонну. Вероятно, это было связано с ухудшением погоды.

Для определения места кораблей в плохих метеоусловиях на побережье США установлен ряд радиопеленгаторных станций (РПС). Одна из таких станций находилась на мысе Аргельо Калифорнийского побережья.

В 18 часов эскадра приблизилась к входу в пролив Санта-Барбара. Спустя 13 минут на запрос флагмана эскадры РПС сообщила, что слышит сигналы его радио на ИП 320 градусов, после чего в течение получаса непрерывно передавала пеленги на «Дельфи». Из этих сообщений следовало, что эскадра шла прямо на мыс Аргельо. Это уже должно было насторожить командующего эскадрой, но он, не обратив внимания на данные РПС, скомандовал: «Курс - 150 градусов, скорость - 20 узлов!»

Согласно установленному на эскадре «порядку», запрашивать пеленги мог лишь командующий эскадрой. Следовательно, пеленги с РПС передавались лишь на флагманский корабль и ни один из других кораблей эскадры пеленгов с РПС не получал. Такая централизация не вызывалась необходимостью. Она лишь приводила к тому, что контрольная проверка данных станции на кораблях эскадры сама собой исключалась.

В 20 часов 00 минут, когда эскадра находилась в походе уже 13 часов, флагман передал сигнал с указанием исчислимых координат своего места, однако не потребовал от командиров кораблей - задних мателотов - указать свои координаты. Этим элементарным правилом, которого обычно придерживаются в подобных случаях во всех флотах мира, командующий эскадрой почему-то им пренебрег. Таким образом, снова оказалась невозможной взаимная проверка координат кораблей эскадры. В дальнейшем курс на всех кораблях соединения прокладывался уже от места флагмана на 20 часов 00 минут. Все корабельные штурманы полагали, что место головного корабля более надежно и что только его и надо придерживаться.

На ряде кораблей соединения данные собственной прокладки курса расходились с флагманскими. При сравнении этих данных получалось, что корабли находятся значительно южнее, чем это следовало из корабельных исчислений. Но никто из комдивов и командиров кораблей не посмел доложить о своих сомнениях относительно правильности курса на «Дельфи».

По полученным с РПС пеленгам в 20 часов 39 минут и 20 часов 58 минут (соответственно 330 и 323 градуса), эскадра находилась севернее мыса Аргельо, а не южнее, как это считал флагман. Но Уотсон и на сей раз был уверен в непогрешимости расчетов своего штурмана и снова пренебрег полученными пеленгами. Именно необоснованная самоуверенность флагмана была причиной того, что он не предпринял никаких мер в этот ответственный для эскадры момент. Впоследствии оказалось, что ошибка флагмана составила 20 миль в опасную сторону.

В 21 час 00 минут, не подав никаких предварительных сигналов, флагман повернул на ИК 95 градусов и скрылся в густом тумане. Сигнал о новом курсе был послан всем мателотам как постфактум. Эскадра легла на свой новый и вместе с тем гибельный курс. Спустя 5 минут «Дельфи» врезался в прибрежные скалы на скорости 20 узлов в час. Еще шесть кораблей вслед за ним, поочередно один за другим, также выскочили на камни, не успев сбавить хода. Это были эсминцы «Ли», «Чонси», «Фуллер», «Вудбари», «Николас» и «Янг».

На камнях корабли расположились друг от друга на расстоянии 75-100 метров. В результате катастрофы погибли 22 человека из 500. Шедший в строю седьмым эсминец «Янг» перевернулся, и потому на нем было больше всего жертв - 19. Остальные семь кораблей, находившиеся в хвосте эскадры, получив сигнал о том, что первый корабль сел на мель, успели дать задний ход и спаслись.

После расследования причин катастрофы главному военному трибуналу были преданы 11 человек, среди них командующий эскадрой, командиры двух дивизионов, командиры погибших кораблей и штурман «Дельфи». Они обвинялись в неспособности выполнить свой служебный долг и в халатности, в результате чего корабли ВМФ наскочили на рифы. Военный трибунал признал виновными четырех человек, остальные были оправданы. Одному из четырех - командиру эсминца «Николас» приговор трибунала был отменен высшими властями. Виновность в конечном итоге пала на флагмана эскадры, командира головного эсминца «Дельфи» и его штурмана. Наказание для всех троих было одинаковым - задержка в продвижении по службе.

Военный суд вынес свое определение. По мнению суда, катастрофу, приведшую к посадки на камни и гибели семи эсминцев, следовало отнести за счет грубых ошибок навигационного характера. Командиры кораблей были обвинены в том, что они слепо следовали лидером. На суде было указано, что отклонение военнослужащих от политики или стратегии редко допустимо. Но при выполнении тактических заданий для подчиненного допускается «определенная инициатива».

Вопросы навигационного характера больше подходят к вопросам «тактики». Командиры всегда ответственны за безопасность кораблей, находящихся в их подчинении, независимо от того, кто руководит. Исключением являются случаи боевых действий, когда определяющим фактором становится уничтожение противника, а не безопасность своего корабля.

Ничто не может заменить здравого смысла подчиненного, утверждалось на судебном процессе. Истинная причина катастрофы, по мнению суда, заключалась в том, что никто на потерпевших кораблях не предполагал, что им угрожает опасность.

Эта трагедия была одной из первых морских катастроф века. Она явилась не только трагическим, но и скандальным эпизодом в истории американского флота: выявила самодурство и невежество командующего эскадрой, низкую штурманскую подготовку офицеров ВМС США того времени.