grekkv

понравилась композиция не смог прослушать пишет - автор ограничил доступ, жаль люблю джаз 10 лет проработал музыкантом, это было давно но с удовольствием вспоминаю и большую сцену и кабаки и учёбу на оркестровом отделении по соседству с хореографическим (!)

предлагаю создать ГИ "тем кому за 50", в море и борозда глубже и кони моложе

/

KWAK2007 я понимаю что ты знаешь всё. Профессионал! Но не надо уж так показушно, а то можно нарваться на более умного и опытного (к коим себя не отношу). По поводу замечаний по тексту, ну во первых зачем же так снисходительно - "исходя из черноморской действительности то скорее всего 12 либо "Украина 2", " Да и такая вещь как компьютер известна уже даже на Черном море" - значит мы тут все в кирзовых сапогах и в валенках? Это мне напоминает американские фильмы про русских; во вторых со звуком бл**********ааааааа человек без сознания всплыть не может, а в третьих... это вообще то литературный рассказ а не документальный (если ты заметил) который был опубликован в журнале "Предельная глубина" пару лет назад. Но если ты хочешь поспорить или доказать мою некомпетентность в дайвинге - всегда готов! Более десяти лет дайв мастер PADI, много лет работал инструктором международного центра подводного плавания, где нырял не только с проффи (кстати и на "Нахимов" тоже), а и с новичками (по 10-15 погружений в день), которых ты презрительно называешь "недоделанными опенками", зря ты так, сам наверно не с жабрами родился? А так молодец старался. Держи +

"Ташкент" был любимцем ЧФ. Ему даже разрешали добавлять в серую, шаровую краску (которой были выкрашены военные корабли), синий колер, за что был прозван "голубым красавцем". Быстроходный, с закруглённой, "зализанной" рубкой, скошенными назад мачтами и трубами, он и правда был красавцем! А мощный главный калибр и противозенитная артиллерия, дополненная в ходе войны четвёртой башней, делали его грозным противником. Надо отметить что немцы так и не смогли победить "Ташкент" в бою, потопив (если здесь применимо это слово) возле причальной стенки. видео [media=][media=][media=][media=][media=] [/media][/media][/media][/media][/media] мемуары капитана корабля Ерошенко В.Н. - http://lib.rus.ec/b/196963/read автору + за хорошую тему

Метрах в трёх недолетая до дна, он замедляет падение и плавно опускается на колени. Фонарь опять барахлит. Пара тычков приводит его в норму. Взгляд на приборы. Глубина – тридцать восемь и пять. Воздух в баллоне – сто восемьдесят. Направление – норд-ост. Подтянув ремни на жилете, лёгким нажатием на кнопку поддува, зависает – вывешиваясь. ГрузА из левого кармана перекладывает в правый – выровнялся. Всё. Готов. Медленно, по жабьи, он плывёт освещая путь сквозь чёрный мрак окружающий со всех сторон. Наконец мощный пучок света выхватывает борт корабля. С первого взгляда судно не отличается от подводных скал, такое же заросшее морской травой и мхом. Только очертание, горделивое как военная осанка, выдают в нём работу человека, а не природы. Он не знает что это за корабль. Нашли его недавно и совершенно случайно. То что корабль военный не вызывает никакого сомнения. Вооружения пока не видно, зарос прилично, да плюс окутан зацепившимися рыболовецкими сетями и тралами. Проплыв ещё немного вдоль борта он находит огромную пробоину. Включает запасной фонарик находящийся на шлеме. Основной убирает – опять мигать начал, да и мешать будет. Сняв с пояса веревку, намотанную на катушку, привязывает конец к краю проржавелого железа. заплывает в трюм корабля. На полу разбросаны снаряды и гильзы разных калибров. Рванёт не успеешь попрощаться с жизнью. Но ему не привыкать. Осторожно что бы ничего не задеть плывёт к переборке и через открытую дверь, дальше по коридору. Ему нужна каюта капитана и экипажа. Там должны быть… Да! Он - «чёрный дайвер»! Он наживается на смерти и всё что с ней связанно. Это большая удача найти нетронутый корабль! Здесь полно предметов, за которые можно получить огромные деньги! А если это корабль немецкий, можно разбогатеть. Как ни странно, фашистская символика и предметы сейчас в особом почёте. Путь преграждает лежащая поперёк балка. Но по-другому не пройти. Надо попробовать сдвинуть. Отложив катушку с веревкой, он двумя руками пытается сдвинуть железную балку с места. Ещё усилие и… балка с грохотом, ломая трухлявую перегородку, падает на разбросанные по всему кораблю снаряды… *** — Саня! А ну дай бинокль. Я стою у борта возле рубки, в которой Санька лениво перебирая штурвалом, непринуждённо общается с Ленкой. Моей Ленкой! Не зря же моряки говорят — «Баба на корабле…». Но Саньке я доверяю. Слишком много мы с ним «соли съели»! — А? — Бинокль, говорю, дай! Оглох что ли!? — нет все-таки бабам не место на корабле! Одинокая лодка давно привлекла моё внимание. Вроде не рыбак. И вроде нет никого в ней… Точно! Пустая. Но стоит на якоре. Значит дайвер. Но почему один? — Саня возьми левей. Подойдем вон к той лодке. Номер не могу разглядеть. — Какая? Эта? Это же Лёха Таран. Его «корыто». Видишь на корме полоса. Таран?! А что это он там делает гробокопатель?! Там вроде нет ничего. Пару «баночек»*. А ему могилы нужны! Что-то долго нет его. — Пойдём посмотрим. Добавь обороты! «Посейдон» резво побежал к пустующей лодке. … — Давай я пойду! — с неохотой говорит Саня. — Сиди! Запроси погранцов – давно лодка стоит?! Ленка помогает натягивать снарягу. — Ленка — тихо говорю я. — Что? — Нет, ничего… — … *** С борта прямым шагом падаю в воду. Обмен жестами любезности — «Всё в порядке?», — «Всё окей». Рванув клапан, лечу вниз… Интересно, а я бы смог Санькину девку охомутать?... А что Маринку я у него не уводил?… а Ларису Питерскую?… Неее… Санька не такой!... Всегда из-за женщин войны начинались! Навстречу летит огромное тёмное чудовище… — Ну ё…! Торможу всем воздухом жилета, но всё равно врезаюсь в илистое дно. Включаю фонарь (давно пора!). Луч света едва пробивает взвесь поднятую со дна. Отплываю в сторону. Вроде почище. — «Ну и где тебя искать Таран?! Какого чёрта меня вообще сюда понесло?» Глубина около сорока. Время нахождения без декомпрессии минут пятнадцать-двадцать. Температура воды градусов десять. Это с учётом, что наверху двадцать восемь! Беру левей и… упираюсь в борт корабля. Блеснул на свету конец, привязанный к борту. По нему заплываю внутрь, уже не сомневаясь, что предчувствие беды меня не обмануло. Осторожно обхожу сваленные в кучу снаряды. Впереди появляется тусклый свет фонаря. Таран, придавленный балкой без сознания, но пузырьки воздуха выходят из регулятора – дышит. Стрелка на его манометре за красной чертой. Придавило парня конкретно! Пытаюсь приподнять балку – бесполезно! Время поджимает. Начинаю паниковать. Бросить нельзя, хоть и «могильщик», но человек. Надо подумать, как его вытащить, а соображалка отключилось напрочь. Ладно! Расстёгиваю и вытаскиваю Лёху из жилета с баллоном. Вроде пошёл. Шланг с регулятором натянулся. Вытаскиваю у него изо рта регулятор и вставляю свой запасной «октопус». Дыши Лёха, дыши! Пробираюсь через нагромождения ящиков и снарядов таща Тарана за собой. Его ноги волочатся по взрывателям… и мне уже давно не холодно… скорее наоборот. Наконец выбираемся из корабля. Но ещё подъём. Сколько он пробыл под водой? Какие остановки делать? Ладно. Пошли. Стравливаю воздух из жилета чтобы при расширении от перепада давления не вылететь на поверхность разрывая лёгкие. Медленно поднимаемся. На двадцати метрах делаю первую остановку. Смотрю на манометр – декомпрессии не получится, не хватит воздуха. Пошли дальше. На пяти метрах останавливаюсь ещё раз. Будем висеть до упора, пока не кончится воздух. Потом можно в барокамеру… но до неё ещё надо дожить. С последними глотками воздуха, всплываем. Санька уже ждёт. Понял, что что-то случилось. Вылавливает сначала Лёху, потом меня – сил подняться на палубу уже нет. Последнее что запомнил Ленкины глаза… полные боли… и ещё чего-то… вины?... страдания?... а может раскаяния? *** Санька корчит рожи в иллюминатор барокамеры. А мне больно смеяться… да и не хочется. На листочке бумаги он написал, что Лёха умер не приходя в сознание, а Ленка уехала домой, по английски, не попрощавшись. А может оно и к лучшему. Нет, это я не про Лёху. Хоть и не любили мы его, а всё равно жалко парня.

вообще то сам написал работал в то время в порту, рано утром все корабли что были в бухте (Геленджика) отправили в район катастрофы, про плотик с кольцом рассказал один капитан

убрал

Свадебное путешествие — Ну, улыбнись, что ты всё время хмуришься?! Я с трудом выдавливаю улыбку, больше похожую на гримасу – лишь бы она не волновалась. Меня мутит. То ли с похмелья, то ли от вида огромного лайнера, сверкающего огнями как новогодняя ёлка. — Проходим товарищи, проходим быстрей. Добравшись почти до конца трапа, едва успеваю схватить выскользнувший из рук чемодан — «Что она туда кирпичи напихала?!» Сзади недовольный ропот трудящихся — «Напьются вечно! И куда смотрит милиция?! А ещё комсомолец, наверное?!»… Видать перегаром несёт основательно. Ленка уже на палубе. Втаскивает меня вместе с чемоданом. Тащимся искать свою каюту - Ленка впереди, я с чемоданом, сумкой на шее, рюкзаком с продуктами за плечами и бодуном внутри - за ней. Кругом снуют люди, крича и толкаясь — «Жорик, Жорик сюда…», «Я ж тоби казал ***! Не туды!», «Ёсичка! Бегом ко мне малыш!» – Мефодиевский рынок какой-то! На верхней палубе стоит капитан. В белом, в золоте, кителе, опять таки сияющим «крабом» на фуражке и с трубкой в зубах. Мельком взглянув на него, вспоминаю анекдот, где всех облили дерьмом, — «и тут выхожу я весь в белом!» Добравшись, наконец, падаю в койку. — Воды! Ленка наливает из графина живительную влагу. — Ещё? — после третьего стакана спрашивает она. Пытаясь мотнуть головой, высекаю искры из глаз. — Милый! Может тебе компресс сделать? Или… там баба Валя баночку огурчиков положила. Сейчас распакуем вещи, я тебе рассольчику налью. Хочу пошутить, типа — «Поцелуй, может вырвет» – но вовремя сдерживаюсь. Достал я её уже своими шутками. То туфлю к полу приклеил, то в зубной порошок мел насыпал, а вчера когда «горько» в восьмой раз кричали начал целовать подругу жены. Обиделась! Ну, это говорят первые пять лет, потом привыкнет. Лайнер дал три прощальных гудка. С помощью буксиров начал отходить от пирса. Ленка открыла иллюминатор, и в каюту ворвался свежий, морской воздух. Закружив голову обилием кислорода и запахом йода, прошелестев прошлогодним «Крокодилом», успокоился и притих как нашкодивший мальчишка. Пока жена распаковывает вещи, я подпаливаю папироску и высунувшись в иллюминатор наблюдаю странную картину – слияния городских огней со звездами. Огромное бездонное небо, усыпанное звёздной россыпью, плавно переходит в городские огни и отражается в воде. Такое ощущение, что вокруг одни звёзды… и мы с Ленкой! Отчего-то становится тепло-тепло… и меня «отпускает». — Ленка! А пойдём в ресторан. Там наверху столики стоят, оркестр играет. Потанцуем. Ленка бросает разбирать чемоданы и с недоверием смотрит в мою сторону. — Милый! С тобой всё в порядке? Ты же «умирал» только что! — Дык, полегчало уже. А потом вернёмся, и ты меня поцелуешь – как обещала. — Бесстыдник! Подушка треснула меня по голове. Схватив Ленку за тоненькую талию, валю её на кровать. — Ну, подожди бегемот — смеётся она, выскальзывая из объятий — Кончай баловаться! Обещаю тебе, если не напьешься, сделаю всё что хочешь. — Да не напьюсь я! Одевайся, давай! С верхней палубы ощущение сказочного звёздного хоровода только увеличивается, но громыхание полу трезвого оркестра, не попадающего в ноты, размывает картинку. Подсадив нас к пожилой супружеской паре колхозников-миллионеров («Даёшь миллион тонн риса!»), шустрая официантка приносит заказ. После третьей братаюсь с председателем колхоза «Путь Ильича», и пью на брудершафт с его похожей на свиноматку супругой. Народ веселится «по полной»! Трудовые будни Советских тружеников, передовиков производства и просто номенклатурных и партийных работников, сменяются заслуженным отдыхом. Со всеми «вытекающими» последствиями! А именно – сухость во рту и головные боли, от передозировки крепких и не очень, но смешанных с тем что тоже горит. Мужчины и женщины, молодые и в возрасте, красивые и уже очень красивые, веселятся и смеются навзрыд, оттягиваясь за все одиннадцать месяцев вынужденной серьёзности от своей значимости и уверенности в личном вкладе в дело марксистско-ленинской победы коммунизма во всём мире. Они действительно счастливы! И мало кто из них догадывается, что путь начерченный партией и правительством, приведёт к краху великой страны, а лайнер с гордым названием «Адмирал Нахимов» везёт их в кошмар, который они запомнят на всю жизнь... тот, кто выживет. Ленка тащит меня танцевать и, прижимаясь ко мне своим упругим телом, кричит, перекрывая шум музыкантов и разгорячённой публики: — Я тебя люблю! Голова начинает кружиться от счастья. Прямо на меня летит звезда. Я кричу: — Смотри Ленка! Это наша звезда! А звезда всё увеличивается, сначала превращаясь в солнце, а потом в прожектор… Удар сбивает с ног. Скрежет раздираемой стали. Истошные визги, звон бьющейся посуды, грохот ломающихся перегородок. Я хватаю Ленку за руку и подтягиваю к себе, укрывая от осколков летящих откуда-то сверху. Гаснет свет. Лайнер начинает крениться на правый борт. Пытаюсь ползти, но палуба становится стеной, и мы скатываемся в пропасть. В последний момент успеваю схватиться за леер левой рукой – правой держу Ленку. Мимо проносятся с грохотом столы, с криками люди. — Надо прыгать! — Но я же не умею плавать — всхлипывает она. — Ничего! Я же умею! — Не бросай меня! — Дурочка. Я тебя никогда не брошу! Мы летим долго. На какое то мгновенье всё замирает и мы опять вдвоём среди звёзд и тишины… одни… и нам совсем не страшно… Удар получился приличный. С головой ухожу под воду и на мгновенье выпускаю Ленкину руку. Перекладываюсь и успеваю схватить её за волосы. Так и всплываем… Ленка нахлебалась. Хватается за меня, царапая лицо и шею. Притопил её, перевернул на спину и перехватил за шею. Из темноты появляется плотик набитый людьми. Хватаюсь за борт. Какой-то мужик бьёт меня по руке, визжа: — Отпусти ***! Мы перевернёмся! Мы все утонем! Ленка затихла и тянет меня вниз. Я тоже уже под водой, но моё обручальное кольцо зацепилось за плот. — «Я тебя не брошу!». Наконец выскальзываю из кольца. И мы с Ленкой погружаемся в наше последнее свадебное путешествие. *** 31 августа 1986 года, 23.20, Советский лайнер «Адмирал Нахимов» затонул (в течении 7-8 минут), близ Новороссийска после столкновения с балкером "Петр Васев". Погибло почти 600 человек. *** Плотик с зацепившимся обручальным кольцом, прибило к берегу пару дней спустя.

KWAK2007 молоток ставлю плюс сам писать бросил из за вот этих всёзнающих критиканов а тебе терпения и удачи