Поиск по сайту

Контр-адмирал Борис Андреевич Вилькицкий (1885-1961) Выдающийся Русский морской офицер, гидрограф, потомственный геодезист, сын А. И. Вилькицкого, исследователь Арктики. Родился в Пулково (Санкт-Петербург) семье гидрографа, капитана Андрея Ипполитовича Вилькицкого (впоследствии генерал-лейтенант Корпуса гидрографов, начальник Гидрографического управления). В 1903 году окончил Морской кадетский корпус и восемнадцатилетним юношей был выпущен во флот в звании мичмана.Участвовал в русско-японской войне 1904—1905 гг. на кораблях эскадры Тихого океана. Был тяжело ранен пулей в грудь навылет с повреждением легкого и лопатки, пережил плен. За проявленные в боях под Порт-Артуром особое мужество и хладнокровие был награжден рядом боевых орденов. После войны поступил в Николаевскую морскую академию и в 1908 году с отличием окончил ее гидрографическое отделение, получив звание штурмана I разряда. Сразу по окончании академии Вилькицкий стремился попасть в организуемую в те годы гидрографической экспедиции Северного Ледовитого океана, однако отец его, начальник ГГУ, не желая кривотолков и обвинений в протекционизме, препятствовал этому. В 1908—1912 гг. выполнял ответственные гидрографические и геодезические работы на Балтийском море и на Дальнем Востоке. В 1913 году, уже после смерти отца, капитан 2-го ранга Вилькицкий был назначен командиром ледокола «Таймыр» и помощником начальника гидрографической экспедиции Северного Ледовитого океана, вместо ушедшего на повышение Б. В. Давыдова. Интересно отметить, что Давыдов занял должность начальника экспедиции Восточного (Тихого) океана, которую до него занимал М. Е. Жданко, ставший начальником ГГУ вместо умершего А. И. Вилькицкого. Таким образом, отец своей смертью открыл дорогу сыну, приведшую того к всемирной славе. Вторым судном экспедиции был ледокол «Вайгач». Ледокольным пароходам «Таймыр» и «Вайгач» (командир — П. А. Новопашенный) предстояло выполнить съемку побережья и островов Северного Ледовитого океана, выявить возможности мореплавания по Северному морскому пути. Суда вышли из Владивостока 9 июля, а 24 июля случился инсульт у начальника экспедиции. Из-за внезапной болезни начальника экспедиции, полковника корпуса флотских штурманов И. С. Сергеева, морской министр в июле 1913 г. возложил руководство на Вилькицкого. http://s1.ipicture.r...10/X8Ao7yF5.jpg Это был трудный период для экспедиции. Вилькицкий не имел необходимого опыта, к тому же он первое время не пользовался авторитетом у офицеров. Как показал дальнейший ход событий, молодой офицер наилучшим образом справился с обязанностями начальника экспедиции. Недостаток гидрографической подготовки, он имел диплом штурмана, и отсутствие навыка полярных плаваний Вилькицкий восполнял в процессе экспедиции, перенимая опыт своих офицеров, некоторые из которых проплавали во льдах по две–три кампании. В нем удачно сочетались осторожность и ответственность за безопасность предприятия с решительностью и умением принимать нестандартные решения. При нем судам было разрешено расходиться за пределы зоны действия радиосвязи, что в дальнейшем в значительной степени способствовало успеху плавания. В период его руководства были совершены все громкие открытия этой экспедиции. http://s2.ipicture.r...10/OJM66SNN.jpg Войдя 6 августа в Чукотское море, суда двигались разными маршрутами, выполняя самостоятельные задачи: «Таймыр» шел с промерами вдоль берега, «Вайгач» отправился к о. Врангеля для выяснения положения кромки льдов. Суда встретились в Восточно-Сибирском море у Медвежьих островов, откуда «Таймыр» направился на север, в тот район, где в 1881 году было раздавлено судно экспедиции Д. Де-Лонга «Жаннетта». Здесь их ждало географическое открытие: стремясь обогнуть с севера Новосибирские острова, они открыли маленький остров, впоследствии названный именем А. И. Вилькицкого. Некоторые советские исследователи утверждают, что сын назвал остров в честь отца. На самом деле по действующим тогда правилам начальник экспедиции не имел права давать географические названия без согласования с ГГУ. Сам Вилькицкий предлагал назвать остров именем А. В. Колчака в память о его походе к о-вам Де-Лонга в 1903 году на вельботе с целью поисков Э. В. Толля и его спутников. Однако в приказе морского министра за №14 от 10/23 января 1914 года этому острову было дано название «остров генерала Вилькицкого». К 1 сентября оба судна подошли на расстояние видимости к мысу Челюскин, возле которого лежал невзломанный лед. Стремясь обогнуть ледяное поле, суда двинулись на север и наткнулись на затерявшийся среди торосов небольшой клочок суши, названный назван первооткрывателеми «Остров Цесаревича Алексея». Двигаясь далее на север, 3 сентября 1913 года экспедиция совершила главное географическое открытие ХХ века. Когда видимость улучшилась, взорам моряков справа по курсу открылись заснеженные горы, четко выделявшиеся на фоне голубого неба. Как потом выяснилось, это был южный остров крупного архипелага, названный первооткрывателями Землей Николая. http://s2.ipicture.r...10/wNa6EPB2.jpg Официальное название «Земля Императора Николая II» в честь царствовавшего тогда российского императора архипелаг получил 10 (23) января 1914 года, когда оно было объявлено приказом № 14 морского министра. Продолжаются споры о том, кто был инициатором данного наименования. Известно, что Борис Вилькицкий был его сторонником как до появления приказа № 14, так и спустя два десятилетия. Первоначально предполагалось, что архипелаг представляет собой один остров. К сожалению после большевистского переворота В 1926 году «Остров Цесаревича Алексея» переименован в «Малый Таймыр», а «Земля Императора Николая II» в «Северная Земля». http://s2.ipicture.r...10/m0LLj725.jpg 4 сентября в торжественной обстановке начальник экспедиции прочел следующий приказ: «При исполнении приказания начальника Главного гидрографического управления пройти после работ на запад в поисках Великого северного пути из Тихого океана в Атлантический нам удалось достигнуть мест, где еще никогда не бывал человек, и открыть землю, о которой никто и не думал. Мы установили, что вода на север от мыса Челюскина не широкий океан, а узкий пролив. Это открытие само по себе имеет большое значение, объяснит многое в распределении льдов и даст новое направление поискам Великого пути». На вновь открытой земле был поднят национальный русский флаг. Затем корабли двинулись вдоль открытого берега и нанесли на карту в общей сложности около 180 миль восточного побережья острова. Большего сделать не позволили льды. Возвращаясь на юго-восток от открытой земли, обнаружили еще один островок, названный впоследствии по имени врача «Таймыра» Л. М. Старокадомского. По дороге домой зашли на о. Беннетта и забрали геологическую коллекцию Э. В. Толля, лежавшую там с 1902 года. В память о бесследно исчезнувших путешественниках на высоком скалистом берегу установили знак с мемориальной надписью. 25 ноября оба судна вошли во Владивостокскую бухту Золотой Рог. Если в первые годы главными задачами экспедиции являлись гидрографические и гидрологические исследования, сбор геологических и биологических коллекций, изучение условий навигации, то в 1914 году была поставлена задача пройти вдоль северных берегов Сибири от Берингова пролива до Архангельска. Гидрографические работы предполагалось проводить в объеме, не препятствующем достижению основной цели. Вилькицкий твердо решил во Владивосток не возвращаться и достигнуть Архангельска даже ценой возможной зимовки. Однако, как очень часто бывает в Арктике, пришлось внести серьезные коррективы в планы экспедиции. По просьбе канадского правительства экспедиции предписывалось оказать помощь команде раздавленного льдами в районе о. Врангеля канадского судна «Карлук» экспедиции В. Стефансона. Суда разделились. «Вайгач» направился на гидрографические работы к берегам Чукотки, а «Таймыр» был вынужден идти на Аляску, чтобы получить дополнительные сведения о терпящих бедствие канадцах. На Аляске моряки узнали о начале мировой войны. Это известие внесло очередные коррективы в действия экспедиции. Решили, что «Вайгач» пойдет на помощь канадцам, а «Таймыр» отправится в Анадырь, чтобы через имеющуюся там мощную радиостанцию связаться с ГГУ и получить инструкции о дальнейшей судьбе экспедиции. Из Петербурга был получен приказ о продолжении полярных исследований по ранее принятой программе. Запросив доставить в устье Лены уголь и запасные лопасти для винтов к началу новой навигации, суда продолжили плавание. Это была последняя связь экспедиции с большой землей в 1914 году. «Вайгачу» так и не удалось добраться до о. Врангеля. Более того, он сам попал в ледовый плен и смог выбраться из него только с помощью «Таймыра». Узнав, что к месту гибели «Карлука» идет американское судно, Вилькицкий приказал двигаться на запад. В районе о. Беннетта посчастливилось открыть еще один остров (ныне о. Жохова). В последних числах августа достигли Таймыра, 1 сентября обогнули мыс Челюскин, но западнее встретили непроходимые льды. В районе островов Фирнлея оба судна, получившие к тому времени серьезные повреждения корпусов и винтов, вынуждены были встать на зимовку на расстоянии примерно 15 миль друг от друга. Вскоре выяснилось, что в 150 милях западнее «Вайгача» зимует норвежское судно «Эклипс». Свердрупа, направленное в Карское море по просьбе русского правительства с целью поисков пропавших экспедиций В. А. Русанова и Г. Л. Брусилова. В январе 1915 года через норвежскую радиостанцию и радиостанцию в Югорском Шаре удалось связаться с Петроградом. Зимовка в целом прошла успешно. Удалось провести ремонт корпусов и винтов, организовать ряд исследовательских работ. Офицеры вели занятия с матросами по целому ряду дисциплин, читали лекции, проводили спортивные соревнования. Часть людей с обоих судов была отправлена на «Эклипс», куда Н. А. Бегичев доставил несколько сотен оленей для перевозки людей и грузов на материк. В середине июля лед на месте зимовки пришел в движение. Суда понесло на мелководье, катастрофа казалась неминуемой, но, к счастью, севший на мель лед остановил дрейф судов к берегу. 8 августа экспедиция начала долгожданное движение на запад и добралась до Диксона, где к тому времени уже действовала полярная станция, возглавляемая П. Г. Кушаковым. После проведения ремонтных работ взяли курс на близкий уже Архангельск. 16 сентября 1915 года первое сквозное плавание Северо-Восточным проходом с востока на запад было завершено. На Соборной пристани Архангельска участникам экспедиции была устроена торжественная встреча, на которой присутствовало все гражданское и военное губернское начальство. Вся церемония была описана в местной газете «Северное Утро». После хлеба-соли и многочисленных приветственных речей «виновник главного торжества кап. Вилькицкий вместе с собравшимся на торжество командным составом направляется в собор возблагодарить Всевышнего, сохранявшего его и вверенных ему людей среди бурь и опасностей Северного океана». Были получены приветственные телеграммы от Императора, Великого Князя Александра Михайловича, многих ученых обществ и учреждений и отдельных лиц, интересовавшихся ходом экспедиции. В приветственном адресе Городской Думы Архангельска, зачитанном на торжественном приеме, начальник экспедиции флигель-адъютант Б. А. Вилькицкий был назван «Российским Колумбом». Через год после окончания экспедиции последовало официальное присоединение открытых ею земель к территории Российской Империи. Экспедиция прибыла в Архангельск 16 сентября 1915 года. Материалы и документы этой экспедиции были эвакуированы в Ярославль во время Первой мировой войны и почти все погибли при артиллерийском обстреле города частями Красной армии во время подавления антибольшевистского восстания в Ярославле На Большой Земле в это время бушевала Мировая война. Она-то и помешала должной оценке этой экспедиции, которая, по словам Р. Амундсена, «… в мирное время возбудила бы восхищение всего цивилизованного мира…».Вклад г/э СЛО в дело освоения Северного морского пути трудно переоценить. Карты и лоции, составленные моряками за пять лет плаваний, отличались высочайшей точностью и были по достоинству оценены в дальнейшем. Проведены геологические, ботанические и зоологические работы и, наконец, сделаны крупные географические открытия, которые привели карту Арктики в известный сейчас каждому культурному человеку современный вид. Заслуга в этом принадлежит всему составу экспедиции и, безусловно, ее начальнику Вилькицкому. Он был удостоен высшей награды ИРГО – Большой Константиновской медали. Вилькицкий получил также золотые медали Французского географического общества и Шведского общества антропологии и этнографии. По представлению начальника экспедиции весь ее состав был награжден орденами и медалями. Мировая война разбросала людей по разным флотам и кораблям, и Вилькицкий, получив награды, разослал их с сопроводительными письмами к местам службы своих бывших подчиненных. До самой революции он следил за их судьбой. Во время Мировой войны Вилькицкий был назначен командиром достраивавшегося в Петрограде эсминца «Летун». После достройки эсминца с июня 1916 принимал участие в операциях флота на Балтийском море. За удачную постановку минного заграждения 17 октября 1916 года у неприятельских берегов Вилькицкий был награжден Георгиевским оружием. В 1917—1918 годах капитан 1-го ранга Вилькицкий — дежурный офицер оперативного отделения Службы связи Балтийского флота.После подрыва “Летуна” на вражеской мине и ввиду предстоящего долговременного ремонта Вилькицкого переводят в службу связи Балтийского флота. Там и застала его февральская революция. В кошмарные дни избиения флотских офицеров Вилькицкого никто не тронул. Матросы и унтер-офицеры “Таймыра” не покидали своего командира. Они пошли с ним на “Летун”, а затем и в службу связи. Именно они не дали в обиду своего командира и отразили нападки распоясавшихся демагогов. В июне 1918 г. он был назначен начальником советской гидрографической экспедиции Западно-Сибирского района Северного Ледовитого океана для обеспечения вывоза хлебных грузов в европейскую часть России. Выехал в Архангельск, и в августе перешёл на сторону Северного правительства. Находился в распоряжении правительства Верховного управления Северной области, которое в 1919 году произвело Вилькицкого в чин контр-адмирала. При эвакуации войск Северной армии генерала Миллера из Архангельска 19—21 февраля 1920 г. руководил этой операцией, одновременно командуя ледокольным пароходом «Косьма Минин» с пассажирами на борту и буксируя яхту «Ярославна» в сопровождении ледокола «Канада». По пути в Норвегию в районе полуострова Рыбачий, приняв под свою команду ещё пароходы «Кильдин» и «Ломоносов», которые вышли из Мурманска, 26 февраля 1920 г. адмирал Вилькицкий привел корабли с военнослужащими Северной армии и беженцами в Норвегию. Преодолев при выходе из Архангельска ледовые поля и длительное преследование (с артиллерийским обстрелом) кораблями Красного флота, отряд адмирала Вилькицкого 26 февраля 1920 г. вошёл в фиорд порта Тромсё. После доставки генерала Миллера и пассажиров в Норвегию привел свой ледокольный пароход «Косьма Минин» и сопровождавшие его пароходы на Чёрное море, передав их в Крыму в состав Черноморского флота Русской армии генерала Врангеля. В феврале 1920 г. эмигрировал в Англию, где жил и работал до 1922 г. Именем Вилькицкого были названы острова в море Лаптевых, открытые экспедицией Амундсена в 1919 году. Находясь за рубежом, Вилькицкий продолжал интересоваться проблемами русского Севера, высказал ряд конструктивных предложений по организации судоходства по так называемому Карскому морскому пути. В 1923 и 1924 годах по приглашению внешнеторговых организаций СССР участвовал в подготовке и проведении 3-й и 4-й Карских товарообменных экспедиций, был начальником морской части этих предприятий, обеспечил успешный переход больших групп транспортных судов и грузовые операции. С 1925 года — вновь в Англии, где состоял на службе в частных судовладельческих компаниях. С 1926 по 1928 год работал гидрографом в Бельгийском Конго в качестве начальника бригады по гидрографическому изучению нижнего Конго. Такие бригады обычно состояли из трех европейцев и тридцати африканцев и имели специально оборудованный пароход и несколько моторных лодок. Вернувшись в Брюссель, вел скромную жизнь бухгалтера и преподавателя русского языка. Скончался в Брюсселе в 1961 году. 20 ноября 1996 года прах Бориса Андреевича Вилькицкого был перезахоронен на Смоленском кладбище Санкт-Петербурга рядом с могилами его отца Андрея Ипполитовича (1858—1913) и младшего брата Юрия Андреевича (1888—1905)