Медицинское обеспечение Крымской войны 1853-1856

[military_surgeon]

Всем привет! С Вами Military_surgeon и рубрика “Медицина на флоте” от форумного объединения “Кубрик”.

Недавно на форуме, был ряд памятных тем по Крымской войне. Я решил не оставаться в стороне и рассказать о ее медицинском обеспечении. Война эта вызвала множество изменений во всех сферах деятельности страны. И медицина не была исключением.

Медицинское обеспечение крымской войны 1853—1856 гг.

Общая обстановка

 

Развитие экономики России в конце XVIII в. и в первой половине XIX в. в значительной степени зависело от внешних рынков и надежных торговых путей, в частности, от возможности свободного выхода в Средиземное море. Россия проникла экономически и политически на Восток и столкнулась с интересами Англии в Иране и Средней Азии.

Особое опасение некоторых государств Западной Европы вызывало укрепление позиций России на Ближнем Востоке в связи с ослаблением Турции (в результате ряда неудачных войн против России) и, в частности, возможность установления преимуществ России в пользовании Черноморскими проливами.

На этой почве сложился союз между Англией, Францией, Австрией и Пруссией, направленный против России и на поддержку Турции. Официальным мотивом к разногласиям между Россией и Турцией являлся вопрос о «святых местах» (Палестина).

9 мая (no старому стилю) 1853 г. последовал разрыв дипломатических отношений между Россией и Турцией. Вслед за этим англо-французский флот вошел в турецкие воды. 21 июня русские войска перешли р. Прут и оккупировали Придунайские княжества (Молдавию и Валахию).

Военные действия были начаты турками у Исакчи (устье Дуная) 11 октября 1853 г. без объявления войны, а 16 октября 1853 г. турецкий отряд в результате внезапного нападения овладел русским фортом Святого Николая на Кавказском побережье. 21 октября царское правительство объявило войну Турции.

18 ноября эскадра адмирала Нахимова уничтожила турецкую эскадру Осман-паши в Синопском порту. Разгром турецкого флота ускорил войну России с Англией и Францией, заключившими между собой без замедлений соглашение о совместных действиях. Флоты Англии и Франции получили предписание войти в Черное море с задачей воспрепятствовать дальнейшим действиям русского флота.

В связи с этим русские послы в Париже и Лондоне потребовали свои паспорта. В начале марта 1854 г. Франция и Англия, поддержанные Австрией и Пруссией, предъявили России ультиматум об очищении Придунайских княжеств. Ультиматум был отвергнут, 11 апреля 1854 г. последовал манифест Николая I о войне с Францией и Англией, а 15 апреля обе эти державы объявили войну России. Весной 1855 г. к коалиции воюющих с Россией стран присоединилась Сардиния.

К началу войны 1853 - 1856 гг. Военно-Морские Силы России состояли из Балтийского и Черноморского флотов, Архангельской, Каспийской и Камчатской флотилий.

Черноморский флот был достаточно силен, чтобы до вступления в войну Англии и Франции поддерживать могущество России на Черном море и нанести решительное поражение турецкому флоту, что он и сделал в Синопском бою, но он уступал объединенному союзному флоту противников по количеству кораблей и в отношении вооружения и техники.

Черноморский, флот не имел винтовых линейных кораблей и фрегатов и со времени объявления войны лишился возможности предпринимать решительные действия на море.

Сразу же после объявления войны английские и французские эскадры появились на Черном, Балтийском, Белом морях и в Тихом океане у наших берегов, но основные военные действия развернулись в районе Крыма.

Основными событиями войны 1853 - 1856 гг. на море являются:

синопский бой - 18(30) ноября 1853 г., в котором русский Черноморский флот разбил и полностью уничтожил турецкую эскадру;

проход союзных англо-французских эскадр в Черное море 3(15) января 1854 г.;

блокада Севастополя с моря морскими силами противника с 1(13) сентября 1854 г.;

высадка десанта союзников в Евпатории 8(20) сентября 1854 г.;

осада и героическая 349 - дневная оборона Севастополя (с 5 октября 1854 г. по 27 августа 1855 г.).

Во главе Черноморского флота в эти годы стояли талантливейшие командиры-флотоводцы школы адмирала М. П. Лазарева - адмиралы П. С. Нахимов, В. А. Корнилов, В. И. Истомин. Моряки русского флота понимали невозможность борьбы в открытом море нашего устаревшего парусного флота с соединенным паровым флотом союзников.

По приказу командования часть кораблей была затоплена при входе в Севастопольский внутренний рейд, и этим был прегражден вход на него судам противника. Сами же моряки со снятым с кораблей вооружением перешли на сухопутную оборону Севастополя. На бастионах полностью соблюдались требования морского устава. Служба и весь уклад жизни были построены, как на кораблях.

Состояние военной медицины к началу войны

 

Медицинское обеспечение русской армии строилось на основе устава от 21 марта 1828 г. и изданных в 1829 г. правил «Об учреждении при действующей армии подвижных и временных военных госпиталей, снабжении оных и управлении по части хозяйственной и медицинской». Согласно этим руководящим документам при каждом корпусе полагался корпусной подвижной госпиталь, формировавшийся на период боевых действий распоряжением корпусного штаб-доктора через посредство корпусного госпитального комитета за счет лекарей и фельдшеров, выделявшихся из полков или из корпусного депо медиков.

Подвижные госпитали сопровождали войска в их походах и должны были во время сражений располагаться возможно ближе к центру корпуса с тем, чтобы быстро оказывать медицинскую помощь раненым, а в случае опасности со стороны неприятеля «включаться в карре», образуемое войсками.

Выбор места дислокации корпусного подвижного госпиталя (КПГ) в предвидении сражения производился корпусным штаб-доктором с обязательным последующим утверждением начальником штаба корпуса. Раненые доставлялись в подвижной госпиталь, как правило, с перевязочных пунктов войсковых частей, где им оказывалась первая помощь лекарями и фельдшерами, остававшимися при своих частях.

Штатные санитары и носильщики в войсках отсутствовали, раненые выносились с поля боя солдатами, которые выделялись для этой цели командирами подразделений. В КПГ по штату предусматривался специальный транспорт в количестве 50 линеек, предназначенных для эвакуации раненых в ближайшие временные полевые госпитали.

Временные полевые госпитали делились на 4 класса:

Spoiler

госпиталь 1-го класса на 150 коек;

госпиталь 2-го класса на 300;

госпиталь 3-го класса на 600;

госпиталь 4-го класса на 1 200 коек.

Потребное для войск количество временных полевых госпиталей и установление их классов производилось Главнокомандующим армией. Временные полевые госпитали развертывались на коммуникациях армии и располагались в 2-3 линии, в зависимости от удаления войск от их операционного базиса (исходного положения).

В госпиталях 1-й линии разрешалось задерживать только тех раненых, которые не нуждались в сколько-нибудь длительных сроках лечения; все остальные эвакуировались в госпитали 2-й линии и далее в госпитали 3-й линии. Дальнейшая эвакуация раненых производилась в постоянные (непременные) военные госпитали.

Санитарные транспорты для эвакуации раненых в зоне расположения временных полевых госпиталей и за пределы театра военных действий отсутствовали. Предусматривалось использование для этой цели продовольственных (хозяйственных) транспортов и транспорта местного населения. 30 января 1833 г. было утверждено положение об учреждении кадров временных военных госпиталей. В мирное время кадры временных госпиталей с целью ускорения формирования состояли при постоянных госпиталях.

29 марта 1836 г. было утверждено положение о главном инспекторе медицинской части армии, согласно которому на медицинского инспектора возлагался надзор за порядком и устройством медицинского управления в армии, за оказанием своевременной помощи раненым и их эвакуацией.

В ходе войны (19 января 1855 г.) для руководства медицинской службой действующей армии было создано полевое военно-медицинское управление во главе с полевым генерал-штаб-доктором, являвшимся «начальником всей медицинской части в армии». В штате Военно-медицинского управления войск в Крыму состояли:

 

генерал-штаб-доктор,

главный хирург армии,

инструментальный мастер,

правитель канцелярии (из медиков),

секретарь и 6 писарей.

Генерал-штаб-доктор подчинялся главнокомандующему армией через дежурного генерала.

По состоянию на 1 января 1853 г. в русской армии полагалось иметь:

 

медиков - 2 007;

фельдшеров - 3 398;

фельдшерских учеников - 350;

недоставало:

медиков - 193;

фельдшеров - 172;

фельдшерских учеников - 292.

С приведением войск на военное положение некомплект значительно возрос, в то время как возможности для его восполнения были весьма ограничены (средний ежегодный выпуск врачей из Медико-хирургической академии - 30 человек, из университетов - около 50).

По Гюббенету, в течение Крымской войны принято на военную службу 1 142 врача, в том числе врачи иностранных государств и студенты, получившие диплом врача, не закончившие полного курса обучения.

Особенно остро чувствовался недостаток опытных фельдшеров. С 1853 г. по 1856 г. на военную службу поступило 3 759 фельдшеров и фельдшерских учеников, около 50% которых выбыло из строя.

Заблаговременного сосредоточения необходимых сил и средств медицинской службы на театрах войны произведено не было, хотя некоторые подготовительные мероприятия, в частности, на Дунайском театре, и проводились.

Общая неподготовленность медицинской службы к войне создавала исключительно большие трудности в деле медицинского обеспечения боевых действий войск: «...мы не имели на полуострове ни запасов продовольствия, ни госпиталей для помещения большого числа больных и раненых...» (Ушаков). «В начале осады Севастополя 1 врач приходился на 300 человек раненых» (Блиох).

Руководящими принципами в оказании хирургической помощи и лечении раненых являлись энергическое исследование раны посредством пальца хирурга и зонда с целью обнаружения и последующего извлечения инородных тел, широкое рассечение раны, первичная ампутация при осложненных огнестрельных переломах. Считалось, что опасность для жизни от огнестрельной раны настолько велика, что по сравнению с ней опасность ампутации ничтожна.

Для очистки ран, прижиганий, дезодорации зловонного раневого отделяемого эмпирически применялось значительное число антисептических препаратов (***, йодная настойка, смолы, деготь и т. п.); для перевязок - холщевые бинты и корпия, изготовленная из хлопчатобумажной ветоши (заготавливались комиссариатским департаментом).

Иммобилизирующие повязки не имели широкого распространения. В период Кавказской экспедиции 1847 г. и осады аула Салты Н. И. Пирогов впервые применил на театре войны эфирный наркоз (до этого операции производились без обезболивания), резекцию суставов и костей при огнестрельных переломах и иммобилизирующую крахмальную повязку.

Летальность раненых в лечебных учреждениях была весьма высокой вследствие раневых осложнений (газовая гангрена, пиемия, сепсис) и внутригоспитальной инфекции.

В войсках были широко распространены острозаразные заболевания. Обычно потери войск от болезней в несколько раз превышали потери от неприятельского оружия. Это зависело от того, что истинная природа инфекционных болезней в тот «добактериологический» период развития медицины еще не была известна.

Возникновение инфекционных заболеваний связывалось с плохими метеорологическими условиями (дожди, сырость, ночной холод), нездоровой местностью, испорченным воздухом (миазмы).

Предупреждение инфекционных заболеваний в войсках и борьба с возникшими болезнями регламентировались правилами военно-медицинской полиции, установленными эмпирическим путем. Основными противоэпидемическими мероприятиями признавались просторное размещение солдат, смена лагерной стоянки, ограничение физической нагрузки, питание доброкачественными продуктами, более частое, чем обычно, мытье в бане со сменой белья, предотвращение простуды (для чего в войсках Южной, Крымской и Кавказской армий широко применялись шерстяные набрюшники). Для предупреждения заболеваний натуральной оспой проводились прививки «коровьей оспы».

При появлении инфекционных заболеваний в войсках врачам частей вменялось в обязанность проводить регулярные осмотры солдат с целью выявления заболевших и «слабосильных»; последние считались наиболее подверженными инфекции. Заразные больные направлялись в госпитали, где для них выделялись отдельные помещения.

Физически ослабленные (слабосильные) солдаты помещались в «слабосильные команды» при частях. При возникновении чумы применялись жесткие карантинные мероприятия, вплоть до оцепления районов (населенных пунктов), где была установлена чума.

Намеченные для проведения в войсках мероприятия против заразных заболеваний объявлялись приказом, что неоднократно имело место во время Крымской войны в войсках Южной и Крымской армий и в отдельном Кавказском корпусе.

Медицинское обеспечение крымской армии

 

К началу высадки союзных войск в Крыму имелось всего 5 военно-сухопутных, (постоянных) госпиталей и 1 морской госпиталь общей емкостью коечной сети 1950 коек.

Военно-сухопутные госпитали располагались:

в Севастополе 1 на 610 коек;

в Симферополе 1 на 310 коек;

в Феодосии 1 на 310 коек;

в Керчь-Еникале 1 на 160 коек;

в Перекопе 1 полугоспиталь на 60 коек;

кроме того, морской госпиталь на 500 коек - в Севастополе.

Перевязочных материалов в Севастополе было всего на 6000 человек.

Запасы медицинского имущества находились в ведении главнокомандующего Южной армией Горчакова и начали поступать в Крым с большим запозданием.

Регулярное снабжение госпиталей и лазаретов перевязочными средствами установилось только с марта 1855 г. Находившиеся в Севастополе кадры четырех ВВГ 2-го класса оставались в свернутом состоянии, хотя предоставления об их открытии делались неоднократно Меньшикову. На второй день Альминского сражения эти кадры спешно развернули сводный ВВГ, который был вынужден совершенно не подготовленным принять до 2 000 раненых.

Руководство медицинской службы Крымской армии не было объединено, генерал-штаб-доктор Шрейбер был назначен после начала осады Севастополя,

После Альминского сражения (8 сентября 1854 г.) раненые прибывали в Севастополь, не получив первой помощи. Многие из них остались не вынесенными с поля сражения, что явилось следствием неорганизованности медицинского обеспечения.

Отряд в 35 000 человек обеспечивался двумя перевязочными пунктами, «на каждый из которых назначено по три медика с небольшим числом лазаретной прислуги и по десяти полуфурков для отвоза раненых» (Столетие Военного министерства, т. VIII, ч. IV).

Неорганизованность медицинского обеспечения и неподготовленность медицинской службы имели место и позднее, после Инкерманского сражения (24 октября 1854 г.).

Н. И. Пирогов пишет: «... Да, 24 октября дело не было нежданное, его предвидели, предназначали и не позаботились. 10 000 и даже 11 000 было выбитых из строя, 6 000 с лишним раненых, и для этих раненых не приготовили ровно ничего; ... целые недели они не были перевязаны и даже не накормлены... Приехав в Севастополь 12 ноября, следовательно 18 дней после дела, я нашел слишком 2 000 раненых, скученных вместе, лежащих на грязных матрацах, перемешанных, и целые 10 дней почти с утра до вечера должен был оперировать таких, которым операцию должно было сделать тотчас после сражения».

В отдельных, к сожалению, единичных, случаях медицинское обеспечение предстоящих боевых действий организовывалось заблаговременно и продуманно. Например, при подготовке наступления на Евпаторию были выработаны с участием главного хирурга армии Райского «Правила для уборки раненых с поля сражения и перевозки их на перевязочный пункт», в которых четко определялся порядок «открытия» перевязочных пунктов, устанавливались места дислокации главного перевязочного пункта и подвижного госпиталя, регламентировались вынос раненых с поля боя на перевязочные пункты и их дальнейшая транспортировка.

Горячее участие в оказании помощи раненым приняли местные жители - «солдатки и матроски». Некоторые из них работали на перевязочных пунктах, а иногда оказывали помощь раненым на батареях, и бастионах.

Карта, показывающая расположение медицинских учреждений в Севастополе

 

 

Начало осады появление перевязочных пунктов

 

С началом осады Севастополя оказание медицинской помощи раненым из состава гарнизона производилось на перевязочных пунктах двух типов. В непосредственной близости к оборонительной линии располагались передовые перевязочные пункты, или так называемые «перевязочные станции», где работал медицинский состав полков, вошедших в состав Севастопольского гарнизона.

Места расположения этих пунктов обозначались красными флагами. Кроме этих пунктов, в городе были развернуты три главных перевязочных пункта:

в Благородном собрании, где работал Н. И. Пирогов;

Spoiler

 

на Корабельной стороне при ВВГ, где работал Гюббенет;

 

 

и на Северной стороне при постоянном сухопутном госпитале, где работал главный хирург южной армии Рудинский.

При каждом главном пункте были и постоянные лазареты

После второй бомбардировки большинство передовых перевязочных пунктов было упразднено; медицинский состав их перешел для работы на главные перевязочные пункты, куда стали поступать раненые непосредственно с бастионов.

Вынос раненых на перевязочные пункты вначале не был организован и происходил стихийно. В дальнейшем было приказано, чтобы все войска, находящиеся на позициях, имели по 8 человек от роты для выноса раненых к месту расположения ближайшего резерва, в пункты, обозначенные желтыми флагами.

Отсюда раненые выносились на передовые перевязочные пункты носильщиками, выделенными из состава резервных частей (по 12 человек на роту). На передовых перевязочных пунктах раненые получали первоначальное медицинское пособие и переносились на главные перевязочные пункты носильщиками из состава двух сформированных команд (одна в городе - 180 человек, одна на Корабельной стороне - 160 человек).

Н.И. Пирогов, оценивая организацию выноса раненых с поля боя во время осады Севастополя, указывал на необходимость создания штатных подразделений санитаров-носильщиков: «Строевой солдат никогда не может заменить хорошо обученного своему делу носильщика... Через это выбывает огромная масса людей из строя. В Севастополе, например, переносили каждого раненого с батарей и из траншей... не четыре, а нередко 6 и 8 человек... Неприученный строевой солдат не умеет ни поднять, ни положить, ни нести ловко раненого».

Основная тяжесть работы по оказанию хирургической помощи раненым ложилась на главные перевязочные пункты, куда в дни бомбардировок поступало большое число раненых, например, 25 мая 1855 г. на перевязочный пункт на Корабельной стороне поступило от 4 000 до 5 000 раненых.

С главных перевязочных пунктов раненые направлялись в госпитали, расположенные на Северной стороне. Врачи и вспомогательный медицинский состав самоотверженно работали на перевязочных пунктах, несмотря на интенсивный огонь противника.

Только к концу осады Севастополя главные перевязочные пункты были переведены на Северную сторону, причем вследствие трудностей переправы раненых через бухту и запоздалого их поступления на пункты пришлось вновь развернуть один главный перевязочный пункт в казематах Николаевской батареи, где он и находился вплоть до падения Севастополя.

Точное количество операций, произведенных на главных перевязочных пунктах, неизвестно. Гюббенет и его помощники произвели 3 329 операций. По спискам Н. И. Пирогова, одних резекций, которые были сравнительно редкими операциями, сделано до 200. Рудинский и его помощники сделали до 4 августа 1855 г. 2 025 операций.

Севастопольские хирурги, наряду с ампутациями, начали широко применять методы «сберегательной, консервативной хирургии», среди которых наибольшее значение имели резекции и предложенная Н. И. Пироговым неподвижная гипсовая повязка.

Н.И. Пирогов указывает, что «мы одни сделали в эту войну более резекций, чем все иностранные хирурги в первую Голштинскую, Крымскую и Итальянскую войны». В Крымскую кампанию был широко применен хлороформный наркоз, без которого не было произведено почти ни одной операции. Солдаты настолько доверяли этому средству, что не соглашались на операции без «сонных капель».

Исключительно большое значение для организации хирургической помощи на главных перевязочных пунктах при массовом поступлении раненых имела сортировка, впервые примененная Н. И. Пироговым в Севастополе и выдвинутая им как один из основных принципов военно-полевой хирургии.

В частях войск, расположенных вне Севастополя, первая помощь раненым и больным оказывалась в полковых лазаретах и развернутых последними перевязочных пунктах на позиции. Перевязочные пункты обычно располагались в шалашах или (чаще) в землянках, лазареты размещались в ближайших населенных пунктах. Отсюда раненые и больные направлялись в расположенные на Инкерманских высотах и у Бельбека «палаточные госпитали».

Перевязочный шалаш

 

 

Каменный барак для раненных

 

 

Организация эвакуации раненных и больных (далее сравните, как организовали эвакуацию моряки)

 

После первых же боев у Севастополя возникла настоятельная необходимость эвакуации раненых из города и за пределы полуострова с тем, чтобы обеспечить возможность приема вновь прибывающих раненых и больных.

Эта эвакуация не была должным образом организована: отсутствовали специальные транспортные средства, не были созданы этапы на пути эвакуации, медицинская помощь и питание раненых производились неудовлетворительно, коммуникации не обеспечивались достаточным количеством развернутых госпиталей.

«Самая ужасная вещь - это недостаток транспортных средств, отчего больные постоянно накопляются в различных местах, должны поневоле оставаться иногда целые дни и ночи на полу без матрацев и без белья, и терпеть от перевозки в тряских телегах и по сквернейшей дороге в свете; от этого самые простые раны портятся и больные еще более заболевают...

Я видел, как отправилось 700 больных из Симферополя в Перекоп; их положили по три и по четыре на татарские арбы, без подстилок, без покрышек, в одних солдатских шинелях, надетых у иных только на рубашки, и так повезли в путь, продолжающийся целую неделю; а ночлегов нигде нет, следовательно ночуют под открытым небом» (Н. И. Пирогов).

Для того чтобы по возможности улучшить транспортировку раненых и их медицинское обслуживание в пути следования H. И. Пирогов организовал особый отряд сестер, под названием транспортного, из состава которого выделялись сестры для сопровождения транспортов c ранеными.

Особые трудности возникли в Симферополе, сделавшемся главным местом сосредоточения раненых и больных со всего полуострова. К началу военных действий в Симферополе было только два лечебных заведения: военный госпиталь на 310 коек и гражданская больница.

Эти лечебные заведения и должны были обеспечивать прием, размещение и оказание медицинской помощи раненым и больным, которых скопилось в Симферополе к концу октября 1854 г. до 5 000, а к концу февраля 1855 г. - до 7 000.

После каждого удара, наносившегося противником, движение транспортов с ранеными усиливалось, и Симферополь переполнялся ранеными, так как дальнейшая перевозка их через обширную Перекопскую степь и узкий перешеек была очень трудной.

Только в апреле 1855 г. в Симферополь прибыли из Одессы два ВВГ, после чего количество развернутых для раненых и больных мест было доведено до 14 000.

  

          Форумное объединение "Кубрик"

[military_surgeon]

Флотские медики в Крымской войне

 

К началу войны во главе морской медицинской службы флота находился директор медицинского департамента Морского министерства. На флотах (Балтийском и Черноморском) медицинскую службу возглавлял генерал- штаб-доктор. Каждая эскадра имела своего старшего врача, подчинявшегося начальнику штаба эскадры, а по специальным вопросам - генерал-штаб-доктору флота.

На кораблях находились корабельные врачи со своими помощниками - младшими врачами, а также фельдшеры и лазаретные служители. Корабельные врачи подчинялись непосредственно командирам кораблей, а по «вопросам врачевания» - старшему врачу эскадры. Количество медицинского состава и медицинское снабжение на кораблях определялись в зависимости от класса корабля.

Морской устав 1853 г. точно регламентировал права и обязанности старшего врача эскадры, корабельных врачей и другого медицинского состава как в мирное время (лечение больных, систематические медицинские осмотры, санитарный надзор и пр.), так и в военное (оказание помощи раненым, их эвакуация с корабля на берег и пр.).

Определенные обязанности в деле сбережения здоровья были возложены на командиров кораблей, офицерский состав и матросов. Особое внимание уделялось уточнению обязанностей врачей при общих работах, во время боя, при абордаже, пожаре. По тревоге в распоряжение врача поступали комиссар (заведующий хозяйством), писарь и необходимое число рядовых для переноски раненых.

По ст. 552 и 553 Морского устава 1853 г. в период боя раненым подавалась первая врачебная помощь, а к тяжким и опасным операциям корабельные врачи приступали только в неотложных случаях. Более сложные операции производились на кораблях по окончании сражения.

После Синопского боя эскадра возвратилась в Севастополь 22 - 23 ноября на 4 - 5-й день после сражения. Здесь раненые сразу же были переведены в морской госпиталь.

В числе пленных находился командующий турецкой эскадрой вице-адмирал Осман-паша, раненный в правую ногу (с переломом костей) и спасенный русскими моряками. Осман-паша был помещен в Севастопольский морской госпиталь, где врачом Павловским ему была произведена ампутация ноги; позднее он был эвакуирован вглубь России.

Дальнейших боевых действий на кораблях Черноморского флота в эту войну почти не было, и лишь некоторые корабли в бухтах своим огнем поддерживали наши береговые части.

Организация флотской медицины

Во все время Крымской кампании Главный командир Черноморского флота и портов не был подчинен Главнокомандующему в Крыму. Поэтому морские части, учреждения и заведения в Севастополе находились в зависимости от Черноморского ведомства в Николаеве. Из Николаева шло и все снабжение флота.

Общим начальником всех морских частей и учреждений (в том числе и медицинских), находившихся в Севастополе, был командир Севастопольского порта, во всех отношениях подчиненный главнокомандующему. Морские госпитали и другие штатные морские медицинские формирования сохраняли во время войны свое отдельное от армии управление.

К началу войны медицинскую службу Черноморского флота возглавлял генерал-штаб-доктор А. Ф. Кибер, а по его смерти (от тифа) - Шрейбер, находившиеся в Николаеве. Их служебным аппаратом являлось медицинское отделение Главного управления Черноморского флота и портов.

Медицинский инспектор Севастопольского порта (Рождественский) ведал личным составом медицинской службы в Севастополе и вопросами медицинского снабжения. Он находился в подчинении командира Севастопольского порта (помощник начальника Севастопольского гарнизона) и генерал-штаб-доктора Черноморского флота в Николаеве.

Основным лечебным заведением являлся Севастопольский морской госпиталь, во главе которого стоял главный доктор (в начале войны X. Л. Гейнрих, позже умерший от тифа), подчиненный командиру порта и генерал- штаб-доктору Черноморского флота.

Санитарные вопросы гарнизона разрешались врачами городовым и карантинным. Городовой врач нес медико-полицейские функции и находился в распоряжении командира Севастопольского порта, карантинный врач ведал главным образом противоэпидемическими мероприятиями (в особенности предупреждением заноса инфекций извне).

Городовой и карантинный врачи были врачами морской медицинской службы. Наконец, в Севастополе имелась кригс-комиссариатская часть, подчинявшаяся Черноморскому интендантству. От нее шло все хозяйственное и финансовое снабжение медицинских учреждений.

Организация медицинской помощи на флоте

 

 

Оказание помощи флотскими врачами

 

Морская медицинская служба обязана известными успехами тому, что еще до начала обороны Севастополя начальник штаба Черноморского флота адмирал Корнилов и командир порта адмирал Нахимов уделяли этому делу самое серьезное внимание.

По решению Корнилова уже к 15. сентября (осада началась 5 октября) в Севастополе было открыто 4 перевязочных пункта. Все они были расположены в непосредственной близости к линии сухопутной обороны и были рассчитаны на подачу скорой врачебной помощи раненым (морякам и армейцам).

В ходе обороны они неоднократно передислоцировались и открывали временные отделения (для трудно больных и безнадежных в доме Гущина и др.). Их личный состав иногда высылался для работы в полевых условиях (пункт 1 для оказания помощи раненым после Инкерманского сражения).

Перевязочные пункты сыграли значительную роль в деле обеспечения раненых скорой квалифицированной врачебной помощью. Руководителями хирургической работы на них были Пирогов и Гюббенет. Только за время с 17 октября по 31 декабря 1854 г. через перевязочные пункты (помещение «Благородного собрания») и (казарма 38-го флотского экипажа) прошло 5 908 раненых, причем только морскими врачами произведено 385 «важных» операций - «отнятие главных членов».

Перевязочные пункты были снабжены медицинским имуществом и укомплектованы морскими врачами и фельдшерами (пункт 1 имел 8 врачей и 7 фельдшеров). В те-чение всего периода обороны на перевязочных пунктах, несмотря на большое потребление, не было недостатка в перевязочном материале.

Так, на перевязочном пункте 1 с отделением для тяжелораненых расходовалось в апреле ежедневно до 7 пудов корпии. В августе на перевязочном пункте Николаевской батареи израсходовано полтора пуда хлороформа, который в эту войну широко применялся Пироговым и другими врачами для обезболивания при оперировании раненых.

Расходовалось также большое количество гипса, который, по идее Пирогова, применялся для иммобилизации конечностей при лечении и транспортировке раненых. В последние дни защиты Севастополя ежедневно расходовалось до 30 000 аршин бинтов.

При отступлении наших войск из Севастополя значительное количество перевязочного материала и медицинского имущества перевязочных пунктов было оставлено на Южной стороне.

По морской традиции на перевязочных пунктах широко применялись *** и виноградное *** («морская чарка»). Здесь же, а также в госпиталях впервые использовался для питья клюквенный экстракт. Для дезинфекции и дезодорации помещений перевязочных пунктов, госпиталей, а также покойницких и всякого рода уличных санитарных устройств впервые в Севастополе с успехом применялась дезинфицирующая жидкость, так называемая жидкость Жданова.

Морское и сухопутное ведомства испытывали недостаток в хирургическом инструментарии, который плохо доставлялся в Крым и еще хуже распределялся. Морские врачи, на которых в начале осады почти исключительно лежала вся работа на перевязочных пунктах, до последнего дня своей деятельности на них оперировали старыми и испорченными инструментами.

По мере увеличения численности армейских частей гарнизона, а также из-за больших потерь моряков количество морских подразделений стало уменьшаться и, по свидетельству Гюббенета, «перевязочные пункты начали мало-помалу переходить в руки других врачей и особенно Пирогова, а морские врачи не получали другого назначения, были буквально вытеснены со своих мест и остались без назначения... Наконец, они почти все переселились из Севастополя в Николаев, где и вступили в регулярные служебные отношения».

Севастопольский морской госпиталь в войне

 

Севастопольский морской госпиталь, расположенный в начале осады на Корабельной стороне, уже в первые дни бомбардировки подвергся серьезным разрушениям и неоднократно передислоцировался; его последним месторасположением была долина Бельбека - сперва в палатках, затем в зимних переносных деревянных бараках (на 1000 чел.), доставленных из Николаева.

Госпиталь был рассчитан на 1200 коек. На 1(13) сентября 1854 г. он был укомплектован по V классу на 1800 коек. Имелся запас вещевого имущества на 1 500 чел., а перевязочного материала на 6 000 раненых.

В дальнейшем материальная часть пополнялась хорошо. Госпиталь неоднократно открывал филиалы как хирургические (Александровские казармы, провиантские склады и др.), так и для специального лечения цинготных больных в деревне Сабли (Шабли) на 122 кровати весной 1855 г. при появлении массовых заболеваний цингой; холерное отделение в Доме инженеров при возникновении заболеваний холерой и пр.

Для долечивания легкораненых (моряков и армейцев) в течение трех месяцев 1855 г. использовались стоявшие на внутреннем рейде корабли «Императрица Мария», «Чесма», «Ягудиил». За это время через них прошло 1600 раненых, умерло 5, возвращено в госпитали 150. Медицинское обслуживание производилось корабельными и госпитальными врачами.

После сражения при Альме в госпиталях Крыма, в которых к моменту высадки союзников в Евпатории имелось 1950 коек, скопилось значительное количество раненых. Для этого количества не было предусмотрено ни помещения, ни кроватей; не было и достаточного количества врачей.

Эвакуация раненных на флоте

 

Такое положение побудило морское командование (Нахимова) избрать этапом эвакуации больных и раненых моряков не Симферополь, а Николаев, где находились главные управления Черноморского флота и имелся морской госпиталь (на 600 коек, доразвернутый до 2 341 койки).

По принятому решению безусловной эвакуации подлежали все ампутированные и нуждавшиеся в продолжительном лечении. Тяжелораненые и больные оставались в Севастополе до улучшения состояния здоровья. Легкораненые не эвакуировались.

Для обеспечения учета и эвакуации раненых моряков, выдачи им денежных пособий и вообще для координации медицинского дела на Черноморском флоте в Севастополе и Николаеве находились специально уполномоченные Морским министерством чиновники.

Перевозка раненых из Севастополя в Николаев производилась транспортами в количестве 60 - 130 и более подвод (большей частью крытых или специальных фургонов), нанимаемых у частных лиц через подрядчиков. Каждый, транспорт сопровождали офицер или штурман как начальник транспорта, морской врач с 2 - 3 фельдшерами и лазаретными служителями. Они имели походную аптечку. На дорожные расходы и покупку в пути дополнительных продуктов начальнику транспорта выдавались деньги до 1 руб. серебром на 1 раненого.

Всего с ноября 1854 г. было отправлено 32 транспорта, перевезших около 6000 раненых и больных. В пути умерло 110 чел. (2%). В Симферополе и на Перекопе раненые снабжались хлебом, остальные продукты брались с собой. Весь переход продолжался 5 - 6 дней (400 верст), причем предусматривались остановки в дороге (ночлег, питание раненых, исправление повязок и пр.).

Оказание помощи на перевязочных пунктах флотскими врачами

 

В морском госпитале и на перевязочных пунктах (в первые месяцы их деятельности) работали почти исключительно морские врачи, квалификация которых была, по-видимому, достаточно высокой. Статистика исходов произведенных операций, по свидетельству Гюббенета, «не так неблагоприятна, как статистика операций, сделанных после прибытия Пирогова и Гюббенета в Севастополь.

Ведь застали же мы в госпиталях многие ампутации бедра, находившиеся уже в периоде выздоровления, тогда как ни Пирогову, ни мне в первое время своего пребывания на Севастопольских перевязочных пунктах не удалось довести до выздоровления ни одной первичной ампутации бедра».

Всего за время обороны Севастополя на перевязочных пунктах (кроме госпиталей) было произведено морякам 409 хирургических операций, в сухопутной армии за это же время - 4 462 (Гюббенет).

Все морские чины, которым оказывалась медицинская помощь на перевязочных пунктах и которые нуждались в стационарном лечении, направлялись только в морской госпиталь или его филиалы.

Порядок оказания первой помощи на батареях и бастионах и доставки пострадавших на перевязочные пункты был регламентирован приказом начальника Севастопольского гарнизона от 29 ноября (11 декабря) 1854 г., в котором были даны общие правила для сухопутных и морских частей. Были назначены особые лица для наблюдения за порядком при оказании помощи раненым на батареях.

На четырех пунктах сбора раненых в районе частей резерва, обозначавшихся красными флагами, должны были постоянно находиться по врачу и по два фельдшера от соответствующего полка (экипажа). Местонахождение пунктов было точно фиксировано.

Этим же приказом регламентировался порядок несения медицинским составом дежурств на перевязочных пунктах, указаны права и обязанности дежурных, установлены правила перевозки раненых и больных через бухту на Северную сторону и установлены часы отхода пароходов и гребных судов. В июне 1855 г. приказом по гарнизону для эвакуации раненых на Северную сторону была установлена постоянная готовность одного парохода, трех больших транспортных судов и трех шлюпок.

Санитарные потери на флоте

 

Количество раненых моряков по спискам перевязочных пунктов и записям в специально заведенных книгах морского ведомства составило 10 331 чел. (Гюббенет) при средней численности морской части гарнизона Севастополя в 1854 г. 28 716 чел. (Менде).

Официальные отчеты медицинского департамента Морского министерства указывают на иное число раненых моряков, поступивших в Севастопольский морской госпиталь: в 1854 г. - 2 191 чел. и в 1855 г. (по 15 сентября, когда морские команды были выведены) - 7 597 чел., а всего 9 788 чел.

В это число входят госпитализированные раненые с кораблей - после Синопского боя, но не учтены раненые, возвратившиеся в строй после оказания им помощи на перевязочных пунктах. Из 2191 раненого моряка, находившихся в Севастопольском морском госпитале в 1854 г., выздоровело 1474, умерло 400, а в 1855 г. из 7597 раненых выздоровел 1941, эвакуировано 4753, умерло 903.

Раненых сухопутной армии находилось в Севастопольском морском госпитале в 1854 г. 1455 офицеров и солдат. Из них выздоровел 1321, умерло 119. В 1855 г. число раненых военного ведомства в морском госпитале было незначительно (Менде).

В первые месяцы обороны численность морских частей превосходила имевшееся тогда количество сухопутных войск. В этот период почти все моряки уже находились на батареях и бастионах, поэтому при обстреле их противником потери в личном составе преимущественно падали на артиллерийские расчеты моряков. С увеличением количества сухопутных войск и убылью моряков первоначальное соотношение изменилось.

С 25 мая по 20 июня 1855 г. (за этот период были две большие бомбардировки и первый штурм) из личного состава морских частей было убито 345 чел., ранено 1 476, контужено 1 484; всего потери моряков составили 3 298 чел., из которых 1 332 по оказании им медицинской помощи остались на своих местах.

Число больных моряков в Севастополе, по данным медицинского департамента Морского министерства, составило за 1854 г. 18 222 и за 1855 г. (январь - 15 сентября) 23 733 чел.; в том числе в 1854 г. было 233 морских офицера и в 1855 г. - 524.

В 1854 г. заболело холерой 820 чел., лихорадкой - 845, перемежающейся лихорадкой - 3190, страдавших поносами 563, цинготных 1800. Заболевания холерой начались в июле и достигли максимума в середине октября.

Заболеваемость 1855 г. в отчете департамента не дифференцирована. В отношении исходов заболеваний имеется указание, что «неблагоприятный исход имели тиф, холера, изнурительные лихорадки, чахотка и водянка разного рода» (Менде). Отношение количества выздоровевших к больным было 1:2, а умерших к выздоровевшим - 1:4.

Наибольшее число больных холерой и страдавших поносами в 1855 г. отмечено в летнее время. Первая вспышка холеры была в конце лета 1854 г., осенью и зимой имелись единичные случаи. Это создавало угрозу появления эпидемической волны летом 1855 г.

Весной 1855 г. на совещании у начальника гарнизона с участием Пирогова и Гюббенета были разработаны мероприятия по борьбе с этой инфекцией. По предложению Гюббенета, особое внимание было уделено скорейшему выявлению заболевших и немедленной их госпитализации в специально развернутом отделении госпиталя: в Доме инженеров.

Было указано, что «все военные начальники от полковника до фельдфебеля, унтер-офицера и ефрейтора как можно строже должны смотреть, чтобы солдаты не пренебрегали расстройством желудка, и допрашивать их об этом ежедневно два раза». По ежедневным донесениям командиров частей с мая по август в гарнизоне заболевало холерой в день от 0 до 6 - 10 чел. По донесениям генерал-штаб-доктора армии Шрейбера, всех заболевших холерой в армии в течение года до 1(13) ноября 1855 г. было 8136 чел. (из них умерло в госпиталях 3 557). Из врачей от холеры погиб лишь один.

Общие санитарные потери в Крымской войне

 

Данные о потерях войск в Крыму разноречивы, что зависит от того, включены ли в сведения потери флотских экипажей, иррегулярных частей и т. д.

По ведомости Гюббенета, составленной из ежедневных рапортов частей Севастопольского гарнизона, количество раненых и контуженых за время военных действий равняется 73 449, количество раненых и контуженых вне Севастополя - около 14 000. Таким образом, общие потери ранеными и контужеными за время боевых действий в Крыму составляют около 87 500.

Стефановский и Соловьев определяют на основе полковых списков число раненых и контуженых в 81247; в эту цифру не включены не вошедшие в списки 13 500 раненых Черноморского флота.

По данным Тотлебена, общие потери войск в Крыму составили 128 669 человек; из них убитых и пропавших без вести - 32 007.

Весьма значительные потери нес гарнизон Севастополя во время бомбардировок. Так, например, общие потери гарнизона составили при первой бомбардировке (5 - 13 октября 1854 г.) - 3 687 человек, из них в 1-й день - 1 102; при второй бомбардировке (28 марта - 6 апреля 1855 г.) - 5 986 человек; при третьей бомбардировке (24 - 29 мая 1855 г.) - 3 500 человек (без потерь во время атаки на Селенгинский и Волынский редуты); при четвертой бомбардировке и штурме (5 - 6 июня 1855 г.) - 4 800 человек; при пятой бомбардировке (5 - 24 августа 1855 г.) - 11 921 человек.

Летальность раненых в лечебных учреждениях Крымской армии была значительной - 23,3%, что зависело от неблагоприятной госпитальной обстановки и тяжести ранений (ранения артиллерийскими снарядами).

Характеризуя тяжесть ранений, наносимых различными видами ранящего оружия, Н. И. Пирогов к наиболее тяжелым относит ранения артиллерийскими снарядами, сопровождающиеся обширным нарушением целости мягких тканей, раздроблением костей и даже потерей целых членов.

Конические штуцерные пули, обладая большой начальной скоростью, наносили тяжелые поражения как на ближних, так и на дальних дистанциях. Легко проникая через толщу мягких тканей к костям, они очень часто раздробляли последние на многочисленные осколки. Ранения круглыми пулями на близких дистанциях причиняли примерно такие же повреждения тканей; на излете эти пули часто причиняли лишь контузии или застревали в толще мягких тканей.

Летальность больных: в лазаретах - 5,9%, в госпиталях - 23%. Наиболее широкое распространение в войсках имели перемежающаяся (крымская) лихорадка, поносы, тиф, цинга.

За время боевых действий в Крыму в русских войсках имели место три вспышки холеры, которая, видимо, была занесена из войск противника. Однако в русских войсках холерная эпидемия не получила столь сильного развития, как в войсках противника, и сравнительно быстро прекратилась. Летальность от холеры достигала 60%.

В эту войну на долю медицинского состава - врачей, фельдшеров, сестер милосердия и лазаретных служителей - выпала большая и трудная работа.

От тифа погибло 14 морских врачей, а обслуживающий персонал морского госпиталя три раза менялся в результате болезней и изнурения.

Выводы о деятельности медиков в Крымской войне

 

Исключительно большую роль в организации медицинской помощи в Крымской армии и в деле улучшения медицинского обслуживания раненых и больных на перевязочных пунктах, в госпиталях и во время перевозки на транспортах сыграл Н. И. Пирогов, который прибыл в первой половине ноября 1854 г. в Севастополь с группой врачей-хирургов и отрядом сестер Крестовоздвиженской общины.

Это было первой в истории военной медицины попыткой организованного и массового применения женского труда в лечебных учреждениях на театре войны.

Одновременно с Пироговым в Севастополе работал X. Гюббенет с группой врачей и студентов Киевского медицинского факультета. Гюббенет руководил работой главного перевязочного пункта на Корабельной стороне, а после отъезда Н. И. Пирогова заместил его на перевязочном пункте Городской стороны.

Деятельность медицинской службы в период Крымской войны протекала в неблагоприятных условиях. Военные врачи не являлись полновластными руководителями и организаторами медицинского обеспечения и во многом зависели от произвола военной администрации, не понимавшей, а иногда не желавшей понимать нужд медицинской службы.

«Госпитальная администрация во главе со своим начальником генералом Остроградским, как всегда, желала, чтобы врачи находили все удовлетворительным и очень неохотно отпускала дрова, теплую одежду и горячую пищу» (Малис).

В своей докладной записке Н. И. Пирогов писал: «Опыт убедил меня, что в военное время весь успех зависит несравненно более от правильности врачебно-административных распоряжений, нежели от искусства врачей. Между тем, состоящий при армии генерал-штаб-доктор не имеет на то достаточно ни власти, ни средств. Он столько же связан в своих действиях медицинским департаментом, сколько и дежурным генералом и другими воинскими начальниками.

Кроме того, председатель врачебного комитета при штабе есть лицо, не компетентное в медицине - дежурный генерал, равно как и инспектор госпиталей» (Столетие Военного министерства, т. VIII, ч. IV, стр. 177).

Материальное обеспечение лечебных учреждений было плохим, что во многом зависело от злоупотреблений чиновников комиссариатского ведомства. Несмотря на эти условия, военные медики самоотверженно выполняли свой долг. Многие из них погибли на своем посту.

Из общего числа 2 839 врачей, находившихся во время войны на военной службе, умерло 354, т. е. 12,5%. В приказе начальника Севастопольского гарнизона от 26.IV.1855 г. говорится: «В настоящее время обороны Севастополя медицинские чиновники, подвизающиеся на своем трудном поприще, явили опыты примерного самоотвержения; большая часть из них перенесла тяжкие болезни; многие даже сделались жертвой своих неимоверных усилий».

Приказ по гарнизону (от 26 апреля 1855 г., № 136) в разгар кампании отмечает исключительно большую роль медицинского состава в обороне города.

«Оценивая вполне службу медицинских чиновников и сравнивая службу операторов со службою на батареях и в траншеях, я ходатайствую у Главнокомандующего об удостоении заслуженными наградами и изъявляю душевную признательность заведующим перевязочными пунктами: севастопольским - академику, профессору, действительному статскому советнику Пирогову и Корабельной стороны - ординарному профессору хирургии, коллежскому советнику Гюббенету.

Объявляю полную благодарность: исполняющему должность главного доктора Севастопольского военно-временного госпиталя медико-хирургу, надворному советнику Загорянскому, лекарям Обермиллеру, Беккерсу, Хлебникову, докторам медицины Тарасову, Пабо, Ребергу и Дземишкевичу, лекарям Левицкому, Пастухову и Доброву, лекарскому помощнику Калашникову...» и другим врачам в количестве 20 человек.

Наборы хирургических инструментов времен Крымской войны

 

 

Источники

 

1 Вестник Морского врача №1 2005г Севастополь

2 Русская медицинская служба в Крымскую войну 1853-1856 гг.

тема диссертации и автореферата по ВАК 07.00.02, кандидат исторических наук Наумова, Юлия Александровна

[RenamedUser_11672099]

тема раскрыта всесторонне. плюс

[McPro]

а сколько медиков было на корабле? один или несколько?)

[military_surgeon]

McPro (17 Сен 2013 - 18:59) писал:

а сколько медиков было на корабле? один или несколько?)

Зависит от ранга корабля. Чаще всего один врач, 1 или 2 младших врача, а также фельдшеры и лазаретные служители.

[fon_eJick]

у нас  в Севостополе была самая прогресивная медицына в мире, а у союзничков под тем же Севастополем тьма народу полегла от болезней

 

печально что после войны Перогову не дали провести реформы в полном объеме =(

[HARD_roker]

Док, спасибо за тему, да, адская работа полевого хирурга.

[1L1dan]

Благодарю за статью!

Если не секрет, то сколько еще планируется статей в цикле?

[Doktar]

fon_eJick (17 Сен 2013 - 19:27) писал:

у нас  в Севостополе была самая прогресивная медицына в мире, а у союзничков под тем же Севастополем тьма народу полегла от болезней

Медицина у нас была такой же, как и во остальной Европе, да еще и со своей особенной проблемой воровства чиновников и нехваткой медицинского снабжения. Да еще особенные условия Крыма, где и в советское время всегда были проблемы с питьевой водой, что и вызывало эпидемии, что у нас, что у союзников. Попробуйте дочитать до санитарных потерь.
Талантливых врачей хватало и с одной и с другой стороны.
У нас был Пирогов(один из лучших врачей-ученых того времени), у союзников его не было. Вот и вся разница.
Вот один из методов популярных в Европе того времени:

Вот выписка из одного руководства: «Больного сажают на смирительный стул, привязывают, делают кровопускание, ставят 10-12 пиявок на голову, обкладывают тело ледяными полотенцами, льют на голову 50 ведер холодной воды, дают хороший прием слабительной соли».

[esoess1]

Хм,довольно интересно+.

[anonym_MD3aRAyh3JFN]

Браво, Браво, поражен до глубины души. Тема раскрыта полностью. Заслуженный плюс :popcorn:

[fon_eJick]

Doktar (17 Сен 2013 - 20:26) писал:

Медицина у нас была такой же, как и во остальной Европе, да еще и со своей особенной проблемой воровства чиновников и нехваткой медицинского снабжения. Да еще особенные условия Крыма, где и в советское время всегда были проблемы с питьевой водой, что и вызывало эпидемии, что у нас, что у союзников. Попробуйте дочитать до санитарных потерь.
Талантливых врачей хватало и с одной и с другой стороны.
У нас был Пирогов(один из лучших врачей-ученых того времени), у союзников его не было. Вот и вся разница.
Вот один из методов популярных в Европе того времени:

Вот выписка из одного руководства: «Больного сажают на смирительный стул, привязывают, делают кровопускание, ставят 10-12 пиявок на голову, обкладывают тело ледяными полотенцами, льют на голову 50 ведер холодной воды, дают хороший прием слабительной соли».

ну не скажите... анастезии у союзников не было , как и гипсов и пр...

холера и тиф им знатно проблем доставили.... смертность от ранений в основном по причине их тяжести тому же Корнилову снаряд в ногу папал, а Нахимову в голову штуцер...

при этом не стоит забывать что несмотря на приблизительно схожие потери у наших то нарезных винтовок не было...

фраза Пирогова не было ключевая...Пирогов помимо операций ведь много чем занимался в том числе и обучением....

[military_surgeon]

1L1dan (17 Сен 2013 - 20:03) писал:

Благодарю за статью!
Если не секрет, то сколько еще планируется статей в цикле?

Статей по медицине? Какой цикл имеется в виду?

[1L1dan]

military_surgeon (18 Сен 2013 - 01:00) писал:

Статей по медицине? Какой цикл имеется в виду?

Да, статей по медицине.

[military_surgeon]

1L1dan (18 Сен 2013 - 01:04) писал:

Да, статей по медицине.

Точное число сейчас не скажу. Бывает начал одно смотреть, еще тема появилась. На данный момент, медицинские темы 2-3 в голове. Писать только на медицинские темы мне скучно, надо бы разбавлять. А так еще, есть моя серия про Забытые гарнизоны - там тоже несколько тем. Ну и тд...

[choock]

Серьезный подход к теме ... и источники.

Спасибо.

Сколько интересно времени было потрачено на подготовку и создание темы?

[military_surgeon]

choock (18 Сен 2013 - 05:58) писал:

Серьезный подход к теме ... и источники.
Спасибо.
Сколько интересно времени было потрачено на подготовку и создание темы?

С учетом занятости на работе и тд около недели.

[anonym_onxZs4Demq88]

Спасибо, было очень интересно

[Aunt_Tom]

Очень интересно, спасибо!

 

Ну, теперь наверное надо про Флоренс Найтингейл и ужасы британской медицины

[Doktar]

fon_eJick (17 Сен 2013 - 23:38) писал:

ну не скажите... анастезии у союзников не было , как и гипсов и пр...

Не курите эту траву...