Военная тактика и стратегия

[PrimarhTiger]

Совершенствование кораблестроения шло рука об руку с развитием военного дела.

Эта тема посвящается военной тактике и стратегии, цель которой во все века была одна - уничтожить противника.
 

 

 

Строй линии

В морских сражениях древних и средних веков корабли выстраивались друг против друга строем полумесяца и начинали сближаться для таранного удара или абордажной схватки. Сгрудившись на небольшом пространстве, корабли обеих сторон выбирали себе более или менее равного по силе противника. Сражение разбивалось на отдельные "поединки" между кораблями.

 

Галион - "родоначальник" большого парусного боевого корабля (XVI в.). На этих кораблях в первое время их развития еще сохранились весла.

 Когда пушки на кораблях сделались решающим оружием, а улучшившиеся мореходность и маневренность кораблей позволили морякам широко использовать это новое оружие, отпала необходимость в обязательном сближении для таранного удара или абордажной схватки. 
 Грызня за колониальную добычу между странами - захватчиками и стремление подавлять соперников силой оружия привели к увеличению размеров и усилению вооружения кораблей. Морские державьы стали строить настолько крупные и сильно вооруженные корабли, насколько этого позволяли развивавшаяся промышленность и материальные ресурсы государства. 
Так, к концу XVII столетия появился линейный двух- и трехдечный (трехпалубный) корабль - "плавающая крепость" - времен парусного флота. 

 

Линейный трехдечный корабль XVII столетия.

 

На таком корабле количество матросов, офицеров и солдат доходило до 1100 человек, а количество пушек - до 100 и более. Тяжелые пушки устанавливались на нижней палубе, а самые легкие - на верней. Длина такого корабля достигла 50 м, а ширина - 15 м. Его корпус глубоко погружался в воду, борта высоко поднимались над водой. Водоизмещение корабля возросло до 1700 т. 
Когда 100-пушечный корабль стрелял одновременно из пушек одного борта, на неприятеля летело около 400 кг чугуна. Но в те времена, меткость артиллерийской стрельбы была недостаточной - ядра редко попадали в цель. 
 В соревновании между флотами появлялись все более мощно вооруженные и прочные линейные корабли. 
Вместе с развитием промышленности в XVIII столетии совершенствовались и корабли; они приобретали все более стройные очертания, оснащались все большим количеством парусов, артиллерия их становилась мощнее, водоизмещение увеличилось почти втрое и перевалило за 4000 т. 
Очень скоро моряки поняли, что для полного использования многочисленной артиллерии в бою лучше всего выстраивать корабли в одну линию: корабли каждой стороны выстраивались или бортами друг к другу - в линию фронта или один впереди другого - в линию кильватера. В первом случае приходилось ограничиваться стрельбой только из носовых пушек, во втором -- вели огонь из многочисленных бортовых пушек. Строй кильватера был намного выгоднее: основное оружие корабля - его бортовая артиллерия - использовалась при этом наиболее полгно. Поэтому уже в XVIII столетии этот строй был признан лучшим строем для боя.

 

Боевые корабли в кильватерной колонне.

 

 Но главное заключалось не в том, чтобы выстроить корабли в линию кильватора. В те времена военные суда различались только по количеству пушек и по водоизмещению, а не по боевым задачам, которые перед ними ставились. На самой большом и сильном корабле было 100 пушек, на самом малом - 20, а между ними можно было насчитать еще около двадцати промежуточных типов кораблей. В бою и в действиях на путях сообщения противника применялись все корабли флота - большие, средние и малые. Во времена скученного боя каждый корабль выбирал себе противника по силам. В линейном бою, когда каждый корабль занимал определенное место в строю и должен был сохранять его, случалось, что более слабые корабли оказывались противниками наиболее сильных кораблей.

Стало ясно, что в линии должны сражаться более или менее равные по силе, специально предназначенные для такого боя, мощно вооруженные корабли - линейные корабли. Так началось разделение боевых кораблей на классы в соответствии с их назначением в бою. Менее крупные и слабее вооруженные корабли, легкие и быстрые на ходу, служили разведчиками, посыльными, охотились за торговыми судами противника и охраняли от вражеских нападений свои торговые суда.
 Постепенно из всех средних и малых кораблей выделилось два вида боевых судов: фрегат - для участия в бою вместе с линейным флотом и для разведки.

 

Фрегат.

 

Фрегаты обычно вооружались 40 или 50 орудиями среднего калибра, а легкие крейсера - 20 или 30 пушками небольшого калибра. 
 Меткость и скорострельность орудий корабельной артиллерии были в то время очень низкими. Дистанция в 70-150 м считалась значительной. При стрельбе на такую дистанцию из десяти ядер только одно попадало в цель. Для успешной стрельбы противникам приходилось сближаться на 30-50 м, а такое сближение требовало смелого, искусного маневрирования.

 

 И легкий крейсер(корвет, бриг, бригантина) - для нападения на торговые суда противника, для конвоирования своих торговых судов и для связи.

 

Корвет и бриг

 

И тогда исчезли многочисленные разновидности боевых кораблей и проявились три основных класса:

линейные корабли, фрегаты и легкие крейсера.

 

 

 

Греческий флот. Вооружение и тактика.

Греческие корабли VI-V вв. до н.э. не имели специального бортового вооружения. На них не устанавливались метательные машины, не применялись специальные штурмовые трапы и прочие устройства, которые были введены в широкий обиход римлянами.
Основным оружием бирем и трием являлся таран, основным тактическим приемом – таранный удар. Поскольку корабельные корпуса в то время не имели водонепроницаемых переборок, даже небольшой пробоины хватало, чтобы корабль быстро наполнился водой и затонул.
Вторым тактическим приемом был абордажный бой. Каждая триера во время боевых действий несла на борту некоторое количество гоплитов – тяжеловооруженных пехотинцев, стрелков из лука и пращников. Впрочем, количество их было весьма скромным. Например, во время Саламинского сражения на борту каждой триеры находились 8 гоплитов и 4 стрелка из лука.
Первым метательные машины на палубе корабля установил Дионисий, тиран Сиракуз, в 399 г. до н.э. Впоследствии, во время походов Александра Македонского и в эллинистический период (кон. IV-II вв. до н.э.) использование метательных машин во флоте становится делом обычным и доводится до совершенства римлянами.

В классический период (V в. до н.э.) флот составлял основу афинской военной мощи и являлся важным компонентом вооруженных сил других городов и коалиций Эллады. Военный флот Афин насчитывал до 400 триер. Военные корабли строились на государственных верфях. Однако их оснащение, ремонт и наем гребцов производили за свой счет богатые афиняне – поочередно. Они же, как правило, становились и триерархами – капитанами кораблей. Практически, командование осуществлял профессиональный моряк – келейст, помощник триерарха. По окончании военного похода триеру возвращали для хранения на базу военного флота в Пирее, а команду распускали.
В Пирее, в трех окруженных скалами и укреплениями заливах, располагались военные гавани, где мог укрыться весь огромный военный флот Афин. Там же находились верфи и склады морского снаряжения.

 

С развитием флота было связано появление новой категории афинских граждан – моряков. По своему имущественному положению они были не очень богатыми людьми и вне морской службы не имели источников постоянного дохода. В мирные периоды, когда спрос на квалифицированных моряков падал, они занимались случайными заработками, мелочной торговлей, нанимались батраками к богатым землевладельцам. «Списанные на берег» моряки населяли районы городской бедноты в Пирее и Афинах. Вместе с тем, это были люди, от которых зависело военное могущество Афин. Они сознавали себя не только полноправными гражданами, но и вершителями судеб афинского народа.
Интересно, что неквалифицированный рабочий зарабатывал примерно пол-драхмы в день, а гребцы на кораблях и гоплиты во время военной кампании получали по 2 драхмы ежедневно. На эти деньги можно было купить 40 кг зерна, четыре ведра маслин или 1-2 ведра (10-20 бутылок по нашим меркам!) дешевого вина. Баран стоил 5 драхм, то есть меньше трехдневного заработка гребца или гоплита. Хитон стоил 10 драхм, а наем небольшой комнаты в бедном квартале – 30 драхм. Таким образом, за месяц военной компании простой гребец мог обеспечить себя провиантом на целый год.

 

 

Тактика ведения боя

Поскольку, как уже говорилось, наиболее эффективным оружием греческих боевых кораблей являлся таран, а вспомогательным, но также достаточно действенным средством вооруженной борьбы – абордажный бой, тактика боевых действий на море могла быть сведена к следующим задачам:

1. В первую очередь стремиться нанести удар на полной скорости в борт неприятельского корабля и быстро дать задний ход. Особо успешен такой маневр был в том случае, если атакующий корабль по меньшей мере не уступал по размерам кораблю противника, а еще лучше – превосходил его. В противном случае существовал риск, что атакующему кораблю не хватит кинетической энергии, а прочность его корпуса в носовой части окажется недостаточна. Атакующий (предположим, пентеконтор) сам рисковал стать жертвой нападения на крупный корабль (предположим, триеру), поскольку получал повреждения большие, чем атакуемый, застревал в обломках весел и, таким образом, мог утратить ход, а его команда могла быть эффективно поражена различными метательными снарядами с высокого борта неприятельского корабля.

2. Чтобы облегчить себе выбор выгодного ракурса атаки и лишить неприятеля возможности уклониться от удара, необходимо было сломать ему весла. Для этого следовало двигаться не под углом, близким к 90 градусам по отношению к продольной оси неприятельского корабля, а, напротив, наносить скользящий встречный удар, перемещаясь под углом, близким к 180 градусам по отношению к курсу супостата. При этом, во время прохождения вдоль борта неприятеля, гребцы атакующего корабля должны были по команде втянуть весла. Тогда весла атакуемого корабля вдоль одного борта были бы переломаны, а весла атакующего – уцелели. После этого атакующий корабль выходил на циркуляцию и наносил таранный удар в борт обездвиженного корабля противника.
Подобный тактический маневр в греческом флоте назывался diekplus («проплыв»). Тактическая ситуация, именовавшаяся periplus («обход», «обплыв»), складывалась в том случае, если по тем или иным причинам корабли проходили слишком далеко друг от друга и при этом экипаж неприятельского корабля оказывался достаточно подготовленным, чтобы быстро отреагировать на атаку. Тогда оба корабля выходили на циркуляцию, причем каждый стремился развернуться быстрее и успеть выйти в борт неприятелю. В случае примерно равной маневренности и подготовки экипажей дело могло закончиться лобовым столкновением.

 

На схеме: Diekplus (слева) и periplus (справа)

3. Наконец, следовало стремиться к концентрации и массированию сил – особенно в том случае, если противник располагал качественным преимуществом, скажем, в ситуации столкновения унирем и бирем с триерами. Ясно, что корабли меньшей «ярусности» могли повысить свои шансы на победу в первую очередь за счет массового применения приема diekplus в сочетании, например, с абордажной атакой, в которой принимали участие по две-три униремы и биремы против каждой триеры.
Таким образом, справедливо утверждение Коннолли о том, что исход боевых действий на море решался в первую очередь уровнем индивидуальной подготовки экипажей – гребцов, кормчих, парусной команды – и морской пехоты (epibatai).

Однако кое-что зависело и от эскадренных боевых порядков. На переходе флот обычно следовал в строю кильватерной колонны за флагманом. Перестроение в строй фронта производилось в предвидении столкновения с противником.

 

На схеме: кильватерная колонна, строй фронта и двойной строй фронта

При этом корабли стремились выстроить не в один, а в два-три ряда со взаимным смещением на полпозиции. Это делалось для того, чтобы, во-первых, затруднить противнику проведение маневра diekplus (очевидно, что, даже сломав весла какому-либо из кораблей первого ряда и начав описывать циркуляцию, неприятельский корабль неизбежно подставлял борт под таранный удар кораблей второго ряда). И, во-вторых, чтобы воспрепятствовать выходу части вражеских кораблей в тыл своего флота, что грозило созданием локального двух- и даже трехкратного численного перевеса противника в схватках между отдельными кораблями и группами кораблей.
Наконец, существовало специальное круговое построение, отвечавшее глухой обороне. Оно именовалось «еж» и применялось в тех случаях, когда требовалось защитить слабые корабли с ценным грузом или уклониться от линейного сражения с численно превосходящим противником.

 

На схеме: «еж»

 

http://www.parusas.ru/histor.html

 

 

[PrimarhTiger]

 

Морская тактика в первой англо-голландской войне

Английский флот ввязался в первую войну с Голландией, не имея разработанных тактических установок. Считалось лишь, что флот должен быть разделен на три эскадры, каждая со своим адмиралом; эскадры или отдельные корабли на основе приказа помогают друг другу, а все атаки на противника по возможности ведутся с наветренной стороны.

   О том, как в действительности происходили первые четыре сражения этой войны, известно мало. В 1648 г., как раз тогда, когда Королевский флот перешел в распоряжение Парламента, «Комитет Адмиралтейства и пяти портов» из представителей Палаты лордов и Палаты общин заявил, что хотел бы издать «более частные директивы» для использования против любого флота, «который, вероятно, мог быть собран и иметь целью напасть или оказать сопротивление или представлять угрозу для парламентского флота».

   «Но в настоящее время... Вы можете предоставить вице-адмиралу возможность атаковать корабль вражеского адмирала и по мере своих сил оказать поддержку остальному флоту, если этого потребуют обстоятельства, не растрачивая понапрасну порох и не ведя стрельбу с большого расстояния, пока не сойдетесь с противником борт к борту».

   В этом не было ничего нового. Это были лишь неясные, нереалистичные и по существу просто повторявшие постели-заветинские формы. Новым было то, что Палата лордов и Палата общин создали Комитет с местом пребывания в Лондоне. Ему и было поручено составление инструкций для «флота Открытого моря». В ходе Первой англо-голландской войны английская концепция военно-морских сил и войны на море должна была измениться. В гражданской войне было установлено, что флот больше не следует собирать на средства «корабельной подати». Вместо этого флот становится наиболее важной статьей государственного бюджета. Из опытных военных Парламент назначал «морских генералов», осуществлявших дисциплинарный и тактический контроль над торговыми судами, включенными в состав флота. Созданная таким образом военная организация стала Королевским флотом Англии.

   В феврале 1649 г. командование Парламентским «флотом Открытого моря» было поручено 50-летнему полковнику Роберту Блэйку (Blake), 39-летнему полковнику Ричарду Дину (Deane) и 50-летнему полковнику Эдуарду Попхэму (Popham). По современной терминологии, они были «переведены» из «Армии новой модели» на морскую службу и имели звания морских генералов. Блэйк и Попхэм являлись членами Парламента. Дин впоследствии сражался при Вустере (3 сентября 1651 г.) в чине генерал-майора и командовал «Армией Содружества» в Шотландии. Затем снова вернулся на флот, чтобы встретить свою смерть в сражении при Габбарде в 1653 г. Все трое были исключительно способными людьми и, помимо всего прочего, обладали значительным опытом в коммерции, политике, революционном правлении и в боевых действиях на суше.

   Первое сражение Первой англо-голландской войны произошло 19 мая 1653 г. у Дувра. Английский флот против голландского адмирала Мартина Тромпа (Tromp) повели Блэйк и полковник Неемия Бурн (Bourne). Никаких тактических планов сражения они не имели и в бой пошли скорее за «честь флага».

   16 августа Джордж Айскью (Ayscue) — не очень опытный морской командир и голландский вице-адмирал де Ройтер (de Ruyter) имели решительное сражение в Па-де-Кале (англичане называют его просто Канал). В сражении был повторен предыдущий метод атаки — т.е. с наветренной стороны. При этом корабли, атаковавшие противника, прорезав его строй, сами оказываются под ветром и подвергаются аналогичной атаке со стороны противника, оказавшегося теперь на ветре.

   Попхэм скончался в 1651 г., и Уильям Пенн (Репп) — настоящий моряк, который уже отличился своей службой Парламенту против принца Руперта на Средиземном море, теперь был назначен вице-адмиралом при Блэйке. Описание сражения при Кентиш-Нок (Kentish Knock), в котором Блэйк и Пенн схватились с голландским адмиралом де Витом (de Vith) и де Ройтером 28 сентября по старому стилю, считается как морской вариант «Илиады», в котором большое внимание уделено именно этим английским адмиралам. 30 ноября Тромп, отправленный голландскими Генеральными Штатами для проведения конвоя через Канал, разбил Блэйка в коротком бою, начавшемся после полудня и известном как сражение при Дандженессе (Dungeness). Когда же он (Тромп) попытался повторить проводку конвоя домой в начале следующего года, он потерпел жестокое поражение. И лишь его способности флотоводца спасли голландцев от полной катастрофы. Встретив Блэйка и Дина у Портленда 18 февраля 1652 г., он одержал верх, но в последующие два дня, когда его флот пробивался через Канал к мысу Гри-Нэ, англичане постепенно одержали верх, пробились через голландский флот и набросились на торговые суда конвоя. Гост более 40 лет спустя писал, что Тромп построил свой флот в «ордер отступления» для того, чтобы прикрыть торговые суда конвоя. Никаких других тактических приемов, несмотря на многие отчеты как голландцев, так и англичан, отмечено не было. Тем не менее это сражение является важным в истории развития тактики морской войны, так как Джордж Монк (Monk) — генерал-лейтенант, а в последующем главнокомандующий в Шотландии — фигурирует в нем как равнозначный командир при Блэйке и Дине.

   То, что схема сражения в виде кильватерных линий еще не была принята ни той, ни другой стороной, с очевидностью следует из боевых инструкций Пенна (в последующем вице-адмирала флота) для своей эскадры. Инструкции датированы 10 февраля 1652 г., т.е. за 8 дней до того, как английский флот, выйдя из Темзы, вступил в решающее сражение. Инструкции, содержащие 9 статей, подписаны Блэйком, Лшом и Монком. За одним исключением они не представляли ничего нового. Эскадры вице-адмирала и контр-адмирала «с адмиралом на каждом крыле» должны «поднять все паруса, которые только могут», образовав строй в линию. Кораблям, поврежденным или подвергающимся опасности затонуть или быть захваченными, должна быть оказана помощь, о чем «флагманский корабль должен специально позаботиться». Кажется, что перед самым сражением у Портленда Блэйк, Дин и Монк, «адмиралы и генералы флота, назначенные Парламентом для этого мероприятия», были проинструктированы Пенном вести бой таким же способом, как и четверть столетия до этого. Таким образом, новые инструкции по принятию линейной тактики не содержали ничего нового. 7-я статья устанавливала, что «командиры и шкиперы всех малых фрегатов (боевых кораблей), кечей, снэков и т.д. должны находиться с наветренной стороны флота, наблюдать за вражескими брандерами и быть готовыми перехватить их, захватить или сжечь. Если не удается помешать брандерам атаковать английские корабли, то их следует отбуксировать и уничтожить».

   Статья 8 предлагала английским брандерам держаться с наветренной стороны флота; также и противобрандерные суда «должны держаться как можно ближе к своим большим кораблям и действовать в соответствии с распоряжениями командующего». Противобрандерная флотилия считалась особой службой, связанной с повышенной опасностью, и ее успешная деятельность должна вознаграждаться «специальной платой за риск», в отдельных случаях более высокой, чем содержание моряка. Остается непонятным, как эти суда противобрандерной флотилии можно отличить от возможно смешавшихся с ними шлюпок, спущенных для этой цели с больших кораблей.

  Когда флот после сражения при Портленде чинил свои поврежденные корабли и был почти готов к выходу в море, генералы Блэйк, Дин и Монк 29 марта 1653 г. издали два новых набора инструкций, один из которых относился к вопросу «наилучшего построения флота в сражении». Здесь впервые инструкции по плаванию и парусному делу оказались вместе с оперативными и боевыми инструкциями и были выпущены одновременно в двух совместных сводах. Тем самым было положено начало позднейшим походным и боевым инструкциям, которые издавались в двух разделах, но с общей тенденцией и в одной обложке. Эти инструкции не включали ничего, кроме того, для чего они были предназначены, без каких-либо дисциплинарных, административных и других правил службы. Без всякого сомнения, их внезапное исчезновение было связано с самыми первыми законами о войне, предложенными Парламентом в следующем декабре. В их 39 статьях содержалось практически все, что вытекало из всех предыдущих адмиральских инструкций.

   Порядок и форма инструкций по кораблевождению были простыми и объективными. Из 21 статьи 12 частично или целиком посвящались плаванию ночью, а 16 — исполнительным сигналам. Эти статьи в первую очередь касались плавания флота днем и ночью и немного говорили о том, как подготовить флот для плавания, и совсем ничего о походных построениях флота. Не упоминалось ничего о сигналах по маневрированию или о направлении движения для какой-либо эскадры. Тем не менее появление этого совершенно самостоятельного издания хотя и примитивных по форме инструкций знаменовало собой начало новой эры. В будущем они послужили развитию маневров тактического построения в виду неприятеля.

   Боевые инструкции были короче. Из 14 статей лишь одна посвящена действиям ночью, а в восьми речь шла о разных сигналах. Нигде не было сказано, хотя бы в примитивной форме, как управлять флотом в движении, кроме сигналов «образовать авангард» и «так держать». Как же мог адмирал в походе управлять своим флотом как целым? Должны ли корабли каждой эскадры идти вслед за своим флагманом? А как быть в таком случае, если адмирал решит отделить одну из эскадр из своего флота? По-видимому, приказы часто посылались со шлюпкой или окриком с флагманского корабля. Также обычно осуществлялась связь между флагманом и частными судами.

   Несмотря на их ограниченность, эти инструкции в двух наборах были поистине революционными не только по форме и содержанию, но и потому, что были изданы исходя из реальных условий. Каждый флаг-офицер и каждый капитан, прочтя эти два документа, знал, что Пенн со своей эскадрой готов выйти в море по приказам генералов в тот же самый день и что весь оставшийся флот выйдет в море очень скоро. Это означало, что в течение нескольких дней практически весь английский флот выйдет в море по новым мореходным инструкциям и что Пенн и остальные могут в любой момент вступить в сражение, следуя боевым инструкциям. Ожидалось, что голландский флот снова выйдет в море, несмотря на то, что большинство его кораблей все еще находились в ремонте. Новое большое сражение до конца лета было неизбежным. Все находилось в зависимости от готовности. Это было совсем не похоже на «странствия» «податного флота».

   Что касается авторства этих новых инструкций, то в них чувствуется влияние Монка, впервые вышедшего в море, и, конечно же, Кромвеля. Монк имел боевой опыт на полях сражений в Голландии, участвовал в экспедиции на Кадис в 1625 г., сражался за короля Карла I в Ирландии и попал в плен во время гражданской войны. Блэйк был тяжело ранен в бою в Портленде. Дин, по-видимому, больше интересовался вопросами управления, чем тактики. К заслугам Монка относят его действия по превращению бывших торговых моряков и шкиперов в военных. Монк имел большой опыт артиллериста и быстро осознал важность тактического построения как средства достижения наиболее эффективного артиллерийского огня.

   Следующее морское сражение — бой при Габбарде 2—3 июня 1653г.— было выиграно англичанами. Об этом бое имеется достаточно сведений. Тактика английского флота была другой и лучшей, чем в предыдущих боях. «Наш флот действовал в лучшем порядке, чем раньше», — писал Ричард Лайонс (Lyons) — флаг-капитан генералов Монка и Дина. Анонимный агент разведки писал из Гааги 9 или 19 июня: «Английский флот был на ветру и имел более мощную артиллерию, подавляя голландцев ее огнем. А когда голландцы пытались избавиться от этого невыгодного положения, выйти на ветер и приблизиться к англичанам, те препятствовали этому, используя свое наветренное положение...»

   Все дело в том, что англичане, используя свое превосходство в артиллерийском вооружении, препятствовали голландцам схватиться на абордаж. И если это так, то тогда каким образом смогли бы англичане использовать свое преимущество, если бы они не приняли боевого построения в кильватерную линию.

   Наилучшим подтверждением тому, что попытка линейного построения все-таки предпринималась, явилось другое письмо из Гааги: «Моему господину Вентворту (Wentwarth), пребывавшему в изгнании в Копенгагене: «Англичане, будучи в наветренном положении, могли производить два пушечных выстрела за полчаса. При этом они удерживались в боевом порядке, представлявшем собой линию на расстоянии полуполета пушечного ядра от голландских кораблей и таким образом громили их целый день, потопив два голландских корабля... На второй день англичане также продолжали бой в строе кильватерной линии и не позволяли голландцам приблизиться для абордажа, удерживая их на дистанции в половину полета ядра, пока не наносили серьезных повреждений голландским кораблям, на которые потом набрасывались для абордажа британские фрегаты, специально подготовленные для этой цели. Так продолжалось до тех пор, пока голландский флот не приблизился к Виеменгену и ввиду опасности кораблям сесть на мель в субботу ночью не прекратил бой».

   Таким образом, по-видимому, все достаточно ясно. Английские корабли, имея большую осадку, чем голландские, и лучше вооруженные, использовали это свое преимущество и не позволяли голландцам сойтись на абордаж. И когда, наконец, голландский флот приходит в замешательство и беспорядок и многие его корабли становятся беспомощными, на сцену выходят находящиеся до этого в резерве меньшие по размеру корабли — фрегаты. Их задача привлекательна и почетна — захват призов. Похоже, что сражение англичане проводили по заранее построенному плану. Он, по-видимому, и предусматривал линейное построение для боя. Английский флот, поделенный на эскадры или целиком, удерживал голландский флот на почтительном, не позволяющем сойтись на абордаж расстоянии. И на следующий день англичане продолжали сражаться в линейном строю, пока не добились успеха для захвата призов.

   Голландцы со своей стороны принимали всяческие усилия для того, чтобы сойтись на абордаж, и в определенной степени тоже применяли строй кильватерной колонны, избегая ведения боя в виде «общей свалки», тогда такой метод был, по-видимому, единственным для захвата поврежденных вражеских кораблей. А когда впоследствии, в конце XVIII столетия, Хау, Нельсон и их соотечественники тоже использовали способ «общей свалки», то они применяли его только для того, чтобы разорвать линию вражеских кораблей и воспрепятствовать их бегству. Теперь абордаж уже не считался стандартным методом захвата поврежденных вражеских кораблей, хотя Нельсон блестяще осуществил это в сражении при мысе Сент-Винсент.

Последнее морское сражение Первой англо-голландской войны произошло 31 июля 1653 г. при Схевенингене уже после того, как Дин погиб в сражении при Габбарде. Блэйк принял командование флотом, но через три недели он заболел и умер на берегу. Таким образом, он оказался единственным генералом английского флота; голландским же флотом командовал Тромп, поддержанный Ройтером и де Витом. Сражение стало выдающейся победой для англичан, а Тромп в нем погиб. Имеется немало описаний этого сражения, но ни одно из них не содержит сведений о тактике, примененной в бою. В сообщении капитана Кьюбитта (Cubitt) содержалось следующее: «Мы напали на них и прошли через весь их флот, оставив одну часть с одной, а другую — с другой стороны от нас... Пройдя их строй, снова повернулись на них, а они — на нас, пройдя в непосредственной близости друг от друга. Как только мы разошлись с противником, оба флота снова повернули, причем голландцы находились на ветре. А мы старались удержаться теснее... Мы отрезали часть их флота... Мы снова повернули на них, а они — на нас, и отчаянный бой продолжался... Корабль нашего генерала, а за ним и все остальные корабли в этой последней атаке были в тесном строю...»

   Другой очевидец — Теофилус Сэчберелл (Sacheberell) — писал: - Мы атаковали весь их флот, прошли через него и отрезали много их кораблей; они подожгли три или четыре брандера, но, благодарение Богу, нам не повредили. После этого мы повернули на них снова, прошли их строй и также сделали и в третий раз...» Ни в каком из этих отчетов нет и намека на линейное построение в бою, наоборот, кажется, мы видим возвращение к старой тактике морского боя, когда оба флота проходили друг друга на контркурсах по видимому строю фронта. Затем флот, оказавшийся под ветром, немедленно поворачивал обратно, чтобы пройти вражеский строй, а наветренный флот спускался и быстро оказывался в подветренном положении. Гост спустя 40 лет после события, цитируя французского очевидца, писал, что 28 июля он видел, как голландский флот, «разделенный на три эскадры, идя в фордевинде, атаковал англичан, которые сами в тот же день контратаковали почти в том же числе, построенные в одну линию, растянувшуюся на 4 лье». В этом повествовании, однако, речь шла больше о маневрировании под парусами, чем об имевших место боевых порядках.

   И в новых боевых инструкциях, выпущенных Блэйком и Монком в марте 1654 г. совместно с Пенном и генерал-майором Джоном Дисбрау (Disbrowe), нет никакого упоминания о линейной тактике. Они содержали 15 незначительных изменений в терминологии, ни одно из которых не имело никакого отношения к тактике. Несмотря на то, что о линейной тактике в этих инструкциях ничего не говорилось и ничего не сказано об экспериментах англичан с линейным боевым построением в сражении при Схевенингене, идея все-таки проявилась довольно явственно. С началом Второй англо-голландской войны линейная тактика, по-видимому, была принята как необходимость, и первые указания на новое боевое построение были сформулированы еще до первых столкновений с противником. 

 

 

 

Оперативное деление Русского Военного Флота по Морскому Уставу 1720 года.

 

О ФЛОТЕ

   Флот слово есть французское. Сим словом разумеется множество судов водных вместе идущих, или стоящих, как воинских, так и купецких.
   Флот военный аще многое число кораблей, разделяется на три главные или генеральные Эшквадры; первая Кордебаталия, вторая Авангард, третья Арьергард и сии паки делятся, каждая на три партикулярные дивизии, яко следует.
   Кордебаталии белого Флага, авангард белого Флага, арьергард белого Флага. Кордебаталии синего Флага, авангард синего Флага, арьергард синего Флага. Кордебаталии красного Флага, авангард красного Флага, арьергард красного Флага. 
   Если же меньшее число кораблей, то и Эшквадр меньше.

 

Командиры суть во флоте следующие

Генерал Адмирал 
Адмирал от синего Флага
Адмирал от красного Флага
Вице Адмиралы
Шаутбейнахты
Капитаны Командоры.

 

И понеже имеем три флага, того ради командовать имеют по сему.

 

Генерал Адмирал всем Флотом и партикулярно Кордебаталией. 

 

В его эшквадре три партикулярные дивизии.

   Первая его Кордебаталия. 
   Вторая Вице-Адмирала от белого Флага, яко его Авангардия.
   Третья Шаутбейнахта от белого же Флага, яко его Арьергардия. Ежели когда сего чина Генерала Адмирала нет, тогда Адмирал от белого Флага сие место имеет.
   Адмирал от синего Флага, имеет командовать Авангардией, также на три партикулярные дивизии раздробленной, имея в тех же местах Вице Адмирала и Шаутбейнахта от синего Флага.
   Адмирал от Красного Флага имеет командовать Арьергардией на столько же дивизий разделенной, имея также Вице Адмирала и Шаутбейнахта от Красного Флага.
   Капитаны Командоры, при числе полном Флагманов, Эшквадр не имеют; разве с какой частью посланы будут. При недостатке Флагманов, вместо них Эшквадрами командуют.

 

---***---

   Вот теперь можно попытаться интерпретировать вышеизложенное так, как мы понимаем его сегодня.
Перед нами изложено оперативное деление флота. Весь флот делится на три главные эскадры.
   Первая эскадра, идущая под синим флагом, составляет авангард флота , т.е. передовые силы флота. Эскадра делится на три дивизии. Первая дивизия составляет авангард эскадры. Ею командует вице-адмирал эскадры. Вторая дивизия составляет кордебаталию эскадры, т.е. главные силы эскадры. Ею командует сам адмирал первой эскадры. Третья дивизия составляет арьергард эскадры, т.е. силы прикрытия тыла эскадры. Ею командует шаутбейнахт эскадры.
   Вторая эскадра, идущая под белым флагом, составляет кордебаталию флота, т.е. главные силы флота. Она точно также, как и первая эскадра делится на три части, с той лишь разницей, что кордебаталией второй эскадры (второй дивизией) командует сам генерал-адмирал, который одновременно командует и всем флотом. Впрочем, если он отстутствует, то назначается адмирал второй эскадры, который исполняет и обязанности Генерал-адмирала.
   Третья эскадра, идущая под красным флагом составляет арьергард флота, т.е. силы прикрытия флота с тыла. Состав этой эскадры аналогичен составу первой эскадры.
   Капитан-командоры командуют отдельными группами кораблей, а при нехватке адмиралов замещают их.
   Ниже все вышесказанное автор изобразил схематически:

 

 

 

Линейная тактика в Англии до 1650г

Довольно мало известно о тактике парусных флотов ведущих морских держав в период с 1500 до 1650 г., хотя о тактике галерного флота написано немало. В основном тактика боя бортовым огнем возникла как следствие одновременного развития кораблестроения и морской артиллерии. Несмотря на очевидную привлекательность бортового огня, эскадры строятся для боя, как если бы они наибольшую наступательную силу имели в направлении носовых частей своих кораблей и их главной задачей являлось единоборство отдельных кораблей, сцепившихся для абордажа. Такой метод все еще считался решающим в бою. Однако в английском флоте постепенно развивалась тенденция уклонения от боя борт о борт, при котором англичанам грозила атака испанской корабельной пехоты. Поэтому неизбежно пришлось развивать тактику боя с оптимальным использованием артиллерии на определенном расстоянии.

   Король Испании Филипп II, по-видимому, был хорошо осведомлен о тактике британского флота. Главнокомандующему Непобедимой мады герцогу Медина Сидония (Medina Sidonia) король писал в 1588 г.: «Вы должны помнить, однако, что стремление противника — сражаться на расстоянии, поскольку он имеет преимущество в артиллерии и других огневых средствах, которыми они хорошо снабжены. Мы же стремимся атаковать и сцепиться с противником, и Вы должны предпринять все усилия к этому. Чтобы предостеречь Вас, Вы получите детальное сообщение о том, как организована вражеская артиллерия, способная вести огонь по корпусам кораблей и топить их».

   В соответствии с двумя комплектами приказов, изданными, соответственно, сэром Уолтером Рели (Raleigh) (или от его имени) его двоюродным братом сэром Уильямом Горджисом (Gorges), в которых, вероятно, отражены уроки боя с Непобедимой Армадой или даже более ранних боев, английские корабли должны пытаться подойти к флоту противника с наветренной стороны и атаковать один из флагманских кораблей или другой ведущий корабль с расстояния мушкетного выстрела. Передовой корабль, произведя бортовой залп по подветренному кораблю или кораблям противника, ложится на другой галс, а за ним последовательно или «все вдруг» следуют все корабли эскадры. Когда повернет самый последний английский корабль в линии, ведущий корабль выходит с наветра на другой галс, чтобы снова обстрелять противника, заставляя его «спуститься по ветру, поломать свой строй и прийти в полное замешательство». Эту эволюцию повторяют снова и снова.

   Так, по-видимому, и происходило в сражениях с Непобедимой Армадой: испанские корабли рассеивались, собирались в кучу. При этом английские эскадры атаковали устаревшим строем в линии фронта, описывая в своем движении фигуру восьмерки.

   Единственным тактическим уроком из боев с Армадой была попытка применения англичанами восьми брандеров. Это средство уничтожения испанских кораблей успеха не имело, но брандеры определенно вызывали замешательство и даже панику в испанском флоте и приводили к беспорядочному бегству из Кале, потере совместной связи и контроля над кораблями. Это так и не удалось поправить.

   В 1625 г. главнокомандующий английским флотом Эдуард Сэсил, виконт Уимблдон (Wimbledon), посланный для захвата Кадиса, издал комплект инструкций строго профессионального духа. Сам он и командиры его эскадр ранее были армейскими офицерами, взятыми из полков, действовавших против испанцев в Нидерландах. Он повторил инструкции Горджиса и Рели об атаке с наветренной стороны, но дополнил это приказами по всему флоту: «Атаковать в разных местах вражеские адмиральские, вице-адмиральские и контр-адмиральские корабли». Свой адмиральский корабль должен быть в авангарде, а не в центре линии. Другие инструкции в деталях описывали тактические построения. Флот разделялся на три эскадры, каждая из девяти кораблей, а эскадра делилась на три части по три корабля. Еще три корабля составляли резерв.

   Эскадра голландских союзников также принимала участие в вышеупомянутой экспедиции и должна была идти «по правому борту адмиральского корабля (почетное место) и сохранять свои собственные построения и методы атаки». Вице-адмиральская эскадра шла по левому борту адмиральского корабля (менее почетная позиция). Эскадра же контр-адмирала должна была действовать как общий флотский резерв. Ничего не говорилось о способе ведения сражения, за исключением того, что девять кораблей каждой эскадры должны были разъединиться по три. Если же противник приходил в замешательство, то «эскадра контр-адмирала со всеми своими кораблями должна была преследовать его до уничтожения» (статья 8). Более интересна статья 10: «Если же любой вражеский корабль или корабли будут повреждены или обратятся в бегство, то адмирал любой эскадры, которая окажется вблизи в наиболее удобном положении, должен будет направить определенное количество боеспособных кораблей своей эскадры в погоню для уничтожения или захвата такого поврежденного корабля или кораблей; но никакой корабль не смеет осуществлять такую погоню без приказа адмирала или по крайней мере командира эскадры». Эта статья совершенно ясно требует использовать любую слабость противника, но в то же время сдерживает индивидуальные порывы капитанов, стремящихся к грабежу. Когда эти инструкции обсуждались на военном совете лорда Уимблдона, то пришли к мнению, что организовать эскадру «для выше обозначенной цели весьма трудно и что это может считаться лишь предметом мечтаний». В те времена отмечалось, что собрать большой флот для длительных действий и сражений в море, определив порядок формирования отдельных отрядов, ранг, место в эскадре каждому кораблю, задача не только трудновыполнимая, но для такого громадного театра военных действий, как океан, почти невозможная. Отсюда возникает небольшое сомнение: «быть или не быть...».

   Осенью 1628 г., после убийства герцога Бэкингемского (Buckingham) , экспедиция потеряла своего будущего руководителя, была предпринята попытка направить ее под начальством Роберта Берти — первого герцога Линдси (Bertie Earl of Lindsey) для снятия блокады с осажденного города гугенотов Ля-Рошель. Данные ему инструкции повторяли статью 10 третьего набора инструкций лорда Уимблдона о преследовании противника. К этому было добавлено: «Если противник сбился в кучу или принужден уходить, этим обстоятельством следует воспользоваться и направить эскадру контр-адмирала для доведения дела до конца». Эскадра контр-адмирала, рассматривавшаяся как резерв, теперь получала более важное задание — использовать слабость противника, а не помогать поврежденным или находящимся в тяжелом положении своим кораблям.

   Следующий набор инструкций, выданных примерно в то же время - определенно после экспедиций к острову Рэ и к Ля-Рошели, о которых в них и упоминается, предназначены вице-адмиральской эскадре, пакующей противника с наветренной стороны вслед за адмиральской эскадрой. Эскадра контр-адмирала выступает в качестве поддержки любому поврежденному или оказавшемуся в тяжелом положении кораблю. Корабли в зависимости от ситуации должны выдерживать достаточное расстояние между собой. Если же эскадра контр-адмирала: кажется ближайшей к противнику и с наветренной стороны, то может начать сражение даже и без приказа адмирала.

   Если же корабль или корабли противника окажутся поврежденными и вышедшими из строя, то адмирал любой ближайшей к ним эскадры организует погоню всеми своими силами и посылает достаточное количество своих кораблей для этого, но никогда не предпринимает таких действий без приказа командующего адмирала или по крайней мере начальника своей эскадры.

   Инструкции лорда Линдси 1635 г. для флота нанятых частных кораблей устанавливают весьма важный, но не очень прогрессивный принцип, а именно: адмирал, вице-адмирал и контр-адмирал, если возможно, нападают на вражеские флагманские корабли, им противостоящие. Частным кораблям делать это запрещается. Вместо этого они по возможности действуют самостоятельно и, если потребуется, защищают один другого. Интересно, что, во-первых, по-видимому, вовсе отбрасывается идея резерва и, во-вторых, подчеркивается, что флоты сражаются друг против друга в двух кильватерных колоннах.

   В 1636 г. сэр (Элджернон Перси герцог Нортумберленд (Percy Earl of Northumberland) командовал так называемым «податным флотом» и издал инструкцию, подобную вышеозначенной, но с дополнением, которое называется «.Указания для адмиральской эскадры» . Были ли другие флаг-офицеры, которые могли формировать свои эскадры, мы не знаем. Последняя статья имела большее практическое значение, чем упомянутые ранее.

   Статья 10: «Неопределенность в морском бою такова, что невозможно что-либо определить в инструкции до тех пор, пока мы не вступили в бой. И только тогда выясняются действия неприятеля; часто случается, что один корабль «отбирает ветер» у другого и тот не может привести к ветру или спуститься по ветру; случается много других событий, в которых мы должны предоставить каждому капитану возможность действовать в соответствии с его благоразумием и доблестью».

  Эта статья четко разрешает противоречие между необходимостью преследовать поврежденный вражеский корабль и оказать помощь своему поврежденному кораблю. В то же время преследование уходящего неприятеля сдерживается стремлением разбить главное ядро вражеского сопротивления. Тем самым интересы эскадры ставятся выше судьбы отдельных кораблей. По-видимому, это первый настоящий набор английских инструкций для боя. Каждая из десяти этих инструкций относится к тактическому построению и ведению боя. Ниже дается их полный перечень.

   Краткое изложение инструкций герцога Нортумберленда 1636 года

Статьи 1 — 3. Собственная эскадра Нортумберленда из 9 кораблей делится поровну между ним, его вице-адмиралом и контр-адмиралом. Каждый командир отряда располагает, кроме того, двумя частными кораблями.

Статья 4. Корабли должны держаться на определенной дистанции, чтобы не мешать друг другу вести артиллерийский огонь.

Статья 5. Если адмиральский корабль атакован брандером, то его задний мателот должен прикрыть его от противника, дав ему время избавиться от брандера и погасить пожар на своем собственном корабле.

Статья 6. Каждый корабль, которому грозит опасность быть захваченным, должен быть выручен своим мателотом, даже если при этом он позволяет уйти атакованному вражескому кораблю.

Статья 7. Корабль, имеющий повреждение ниже ватерлинии, потерявший мачты и реи или чьи пушки слишком перегреты для того, чтобы вести стрельбу, должен быть выручен своими мателотами, которые при этом обстреляют противника спереди и сзади.

Статья 8. Вице - адмирал флота должен начать бой при поддержке своих мателотов.

Статья 9. Никакой корабль не должен пускаться в преследование уходящего корабля противника, «а вступить в бой там, где вы усматриваете наибольшее сопротивление противника, чтобы ослабить силу тех кораблей противника, которые представляют для нас наибольшую опасность». Статья 10. Неопределенность в морском бою такова, что невозможно что-либо определить в инструкции до тех пор, пока мы не вступили в бой. И только тогда выясняются действия неприятеля; часто случается, что один корабль «отбирает ветер» у другого и тот не может привести к ветру или спуститься по ветру; случается много других событий, в которых мы должны предоставить каждому капитану возможность действовать в соответствии с его благоразумием и доблестью.

   Тем не менее небольшой прогресс в основном в морской тактике имел место. Капитан Нэтэниэл Батлер (Butler) в своей книге «Диалоги», написанной между 1634 и 1643 гг. и впервые опубликованной в 1685 г., подчеркивал полную неясность в вопросах тактики в годы незадолго до гражданской войны. Он писал, что во всех морских сражениях между испанцами, португальцами, французами, голландцами и англичанами после боя у Лепанто «не найдется ни предложений, ни замечаний о способе ведения боя ни от одной из этих сторон». Однако он был готов высказать свою точку зрения и писал, что флот следует разделить на три эскадры. Если флот «насчитывает сто или более кораблей, число этих эскадр следует довести до пяти, предоставив двум дополнительным эскадрам действовать как «крылья авангарда, центра и оставшейся части флота». Каждая же эскадра должна быть разделена на три равные части и дополнена резервом, равным по численности одной трети всей эскадры. Чтобы избежать замешательства и столкновений, «они должны в бою атаковать и разделиться на тройки и пятерки», при этом резервная группа помогает своим поврежденным кораблям. Он предлагал небольшим эскадрам «вступать в бой единым строем с адмиральским кораблем в середине, с передним и задним мателотом адмирала из самых сильных кораблей эскадры». Эти корабли уделяют «особое внимание самым слабым кораблям, спасают и выручают их от всяких случайностей». Большая эскадра должна использовать ту же тактику, если имеется достаточно простора, чтобы «наиболее сильные корабли располагались с наветренной стороны для оказания помощи более слабым кораблям, находящимся у них под ветром. Для малых эскадр он, по-видимому, предпочитал бой старым методом «общей свалки», а для больших флотов групповые действия по тройкам и пятеркам преимущественно в кильватерных колоннах. Брандерам он придавал мало значения, но упоминал об их успешных действиях в 1588 г., поскольку они создавали удобные условия для боя своих кораблей.

 

 

Морская тактика во второй англо-голландской войне

После Реставрации 1660 г. Англия стала могущественной морской державой. Таких военно-морских сил в это время не имела ни одна другая страна. 41 -летний принц Руперт (Rupert) — двоюродный брат короля — к тому времени помимо сражений на суше (в Германии, Фландрии и Англии) четыре года участвовал в операциях на море у берегов Ирландии, Португалии, на Средиземном море и в Вест-Индии. 42-летний генерал Монк, ставший теперь герцогом Олбемарлом (Albemarle) и генерал-капитаном сухопутных сил, уже приобрел боевой опыт в сражениях во время Первой англо-голландской войны. 35-летний полковник Эдуард Монтегю (Montagu), рыцарь ордена Подвязки и герцог Сэндвич (Sandwich), имел звание второго морского генерала при Блэйке в 1656 г. 39-летний Уильям Пенн — вице-адмирал флота — был вторым генералом при захвате Ямайки. Он был одним из самых опытных морских офицеров страны. И лишь «Лорд Высокий адмирал» Джеймс, герцог Йоркский, не имел никакого военно-морского опыта. Тем не менее его личная проницательность и участие на командных постах в сражениях во Франции и Испании позволяли считать его хорошим морским командиром и администратором.

   В течение осени 1664 г. английский флот готовился в Портсмуте, и 9 ноября Джеймс прибыл туда, чтобы принять над ним командование. Тремя днями позже он разделил флот на три эскадры, а 16—22 ноября он издал новые сигнальные и боевые инструкции. Инструкции по кораблевождению были точно такими же, как изданные раньше во времена Республики, лишь с небольшим изменением в нумерации и замене слова «адмирал» на «генерал». Введены были дополнительные сигналы по плаванию днем и ночью. «инструкции по лучшей организации флота Её Величества для боя» состояли из 16 статей почти таких же, как и изданные при Республике. Разница лишь в том, что статьи 2 и 3 ранее были опубликованы под цифрой 3 в «Инструкциях Республики». В них вместо обычных приказов капитанам: «Держать линию» и «Идти в кильватер адмиралу» были требования капитанам: «Держать место и строй в соответствии с приказами, полученными ими ранее по боевому строю» (статья 2) и «Сражаться с противником в заранее предписанном строе» (статья 3). Совершенно ясно, что порядок, в котором корабли должны держать свое место в линии баталии, должен быть определен до встречи с противником. Было также решено, что ограничение, налагаемое «Инструкциями Республики» по захвату призов, оказалось недостаточно эффективным, чтобы предотвратить нарушения тактического порядка флота в критические моменты. Статья 10 этих инструкций требовала сожжения или потопления их экипажей так, чтобы «наши собственные корабли не были повреждены и чтобы никакие работы по отправлению людей и шлюпок с кораблей не прерывались». Новые боевые инструкции теперь требовали, чтобы «корабли, бросившиеся в погоню за судами противника в течение боя, не оставляли их, не захватывали, не зажигали поврежденные вражеские корабли до тех пор, пока не отпадет необходимость в более важных действиях; они должны ожидать приказы флаг-офицеров для исполнения этого, пока те не сочтут подходящего для этого момента».

   Новыми в инструкциях герцога Джеймса были две последние статьи — 15-я и 16-я. В них говорилось о формировании кильватерной линии на левом и на правом галсах. А капитанам запрещалось вести огонь до тех пор, «пока их корабли не придут на расстояние хорошего выстрела». В противном случае им грозил военный суд.

   К инструкциям прилагался порядок мест кораблей в эскадрах, что можно считать ранним образцом флотской организации. Хотя герцог Лоркский лишь упомянул об эскадрах, можно предположить, что организация совершенствовалась и дальше, и каждая эскадра в свою очередь разделялась на отряды девятью флаг-офицерами. Реальный боевой порядок также оговаривался, предоставляя каждому кораблю его место в линии. Доказательством этому является то, что 1 февраля 1665 г. Сэндвич вышел из Даунса в море в составе 15 кораблей, то есть в количестве, установленном четырьмя боевыми инструкциями. Они состояли из пяти ненумерованных сигналов и статей. Первый сигнал давался для формирования колонн на траверзе с каждой стороны адмиральского корабля «при подобных обстоятельствах». Имелся еще отдельный приказ Джеймса по всему стоящему в Портсмуте флоту. Второй и третий сигналы давались для формирования колонны впереди траверза по левому или правому борту. Четвертый сигнал определял «место каждого корабля в назначенном строю». Пятая статья — это инструкция малым кораблям, которые должны держаться с неподбойной стороны боевой линии и прийти за корму адмирала по данному им сигналу.

   Смысл первого сигнала надо понимать так: капитаны, которые не в состоянии занять свое точное положение в линии, должны постараться сделать это в меру своих возможностей. Статья указывает на то, что если капитанам трудно занять свое место в строю, то пусть по крайней мере они оказывают друг другу взаимную помощь. Во время Сэндвича боевое построение было чем-то новым, так как каждому кораблю определялось его место в линии. Капитаны, которым было трудно занять свое место в линии, могли встать в строй так, как они это могут. Лишь много позже капитаны, уверенные в своем профессионализме, могли использовать эту возможность.

   Английский флот был на якорной стоянке на Темзе, когда 23 марта 1665 г. герцог Йоркский прибыл туда принять командование. В течение апреля вся боевая организация была пересмотрена. Теперь флот был сведен в три эскадры под командованием герцога Йоркского, принца Руперта и Сэндвича. Был утвержден и боевой распорядок. Из него видно, что принцип поддержки каждого флагмана двумя сильными мателотами принят еще не был. Более того, пять из шести мателотов трех флагманских кораблей оказывались по артиллерийскому вооружению слабее их. Они получали помощь и защиту от более сильных флагманов, нежели сами, и оказывали им поддержку. Действовали они скорее как вспомогательные корабли. То же можно сказать и о мателотах дивизионных, вице- и контр-адмиралов, хотя в этом случае разница в вооружении была не столь значительна. В Белой эскадре принца Руперта его вице- и контр-адмирал шли третьими в строю своих дивизий. В Синей эскадре Сэндвича вице- и контр-адмиральские корабли были вторыми. Это безусловно отражало стремление усилить огневую мощь в оконечностях каждой колонны. Восемью годами позже об этом говорил и адмирал Эдуард Спрэгг (Spragge).

   Первого апреля 1665 г. герцог Йоркский издал инструкцию по флоту, очень похожую на прежнюю, республиканскую. А 10 апреля добавил к ней инструкцию «О наилучшем построении флота Его Величества в бою». Эти инструкции, по существу, являлись переизданием инструкций от 22 ноября. Но 18 апреля они были усилены десятью «Дополнительными инструкциями для сражения». По-видимому, их публикация была предпринята с целью дать флоту лучшее представление о боевых порядках и одновременно установить некоторые весьма простые тактические принципы. Командиров доходчиво инструктировала статья 1: «Стремиться к построению линии баталии и всяческими силами сохранять этот порядок в бою в соответствии с приказом, отданным перед сражением». Статья 4 предписывала кораблям сражаться на расстоянии полукабельтова в «подходящих походных условиях». Статьи 2 и 3 рекомендовали: «...Если флот находится с наветренной от противника стороны, то передовая дивизия направляется на головной корабль противника». Если же флот находится с подветренной стороны, то «командиры стремятся выйти на линию как можно ближе к ветру». Статьи 6 и 8 определяли, что тактическое единство флота не должно нарушаться ни в случае боевых повреждений, ни попытками взять поврежденный вражеский корабль.

Статья 6. «Никакой корабль флота Его Величества не должен преследовать какую-либо незначительную группу вражеских кораблей до тех пор, пока главная часть вражеского флота не будет подавлена или не обратится в бегство».

Статья 7. «Никакой корабль не направляется в погоню, не получив флажного сигнала на это от адмирала. Все корабли, ушедшие в погоню, должны вернуться к ночи в свои отряды».

Статья 8. «Поврежденным кораблям, но не подвергающимся опасности затонуть или быть захваченными, оказывают помощь концевые корабли». Остальные же продолжают громить противника, чем и оказывают эффективную помощь пострадавшим кораблям.

   В четырех или пяти предыдущих инструкциях сказано, что помощь поврежденному кораблю оказывает ближайший к нему корабль.

   Двумя днями позже герцог Йоркский к своим инструкциям добавил «Распоряжение капитанам брандеров, малых фрегатов и кечей» . Это была лишь пересмотренная инструкция от 29 марта 1652 г., но более детализированная и написанная с использованием более чет -кой терминологии. Каждому члену экипажа брандера, напавшего на 40-пушечный вражеский корабль и поджегшего его, выплачивалось вознаграждение в 10 фунтов стерлингов, а капитан брандера получал золотую медаль. При уничтожении флагманского корабля противника вознаграждение удваивалось. Те же, кто из экипажей судов противобрандерной флотилии предотвратил поджог корабля Его Величества, 5-го или более высокого ранга, получал 40 шиллингов. Стоимость частных судов, нанятых в качестве брандеров или для охраны от брандеров противника и потерянных в результате боевых действий, возмещалась казначейством флота. Как бы то ни было, но размеры этих премий указывают на серьезную необходимость поднятия боевого духа шкиперов частных судов, заметно упавшего после Реставрации по сравнению с тем, каким он был во времена Республики.

   27 апреля и 10 мая, т. е. за четыре дня до сражения при Лоустофте, герцог Йоркский издал дополнительные инструкции с сигналами, приказывающие «всем кораблям вступить в предписанный адмиралом ордер баталии», «другим эскадрам вступить под все паруса, в то время как адмиральский корабль их немного убавляет». Для кораблей в других эскадрах и, наконец, для больших кораблей ранга 4 и выше: Вступить под все паруса по мере возможности вместе с адмиралом и таким образом составить линию». Командиры другой эскадры повторяют сигналы.

   Джулиан Корбетт, а позже и адмирал Ричмонд (Richmond) дали определение приказов, запрещающих преследование отдельных вражеских кораблей, в конце концов включенных в так называемые постоянные походные и боевые инструкции в качестве статьи 21. Это довольно печальный пример формализма, подавляющего личную инициативу капитанов. Адмирал Ричмонд выяснил, как эта обидная статья была воспринята последующими адмиралами. Тогда получается, что первоначальная концепция управления флотом в целях достижения полной победы погрязла в формализме худшего толка, при котором руководство флотом на оборонной территории приоритетом ставит оборону, а не нападение. И такая точка зрения, по-видимому, продержалась в течение длительного периода мира. Однако нет причин осуждать появление этой статьи в первом варианте. Во всяком случае она позволяла организовать флот сравнительно небольшой численности. Но она была совершенно недостаточна для формирования большого флота. Слово формализм можно применить тогда, когда уже существует некий формальный порядок. Нет доказательств того, что обидная статья была написана Джеймсом по советам Пенна. Представление Корбеттом Джеймса и Пенна педантами в противоположность Руперту и Олбемарлу как представителей соперничающей школы сторонников личной инициативы, по-видимому, лишено основания.

   Необходимо видеть различие между написанными на бумаге инструкциями и действительными событиями в морской войне. Боевые инструкции адмиралов времен Реставрации являлись скорее советами: те, кто их сочинял, понимали, что применить их в полной мере в разгар сражения маловероятно. Даже идея большого порядка являлась результатом уже усвоенных приемов и сама по себе была образцом тогдашних тактических методов. По словам Герберта Ричмонда Уимблдона (Wimbledon), Линдси (Lindsey) и Нортумберленд проявили мудрую сдержанность, не настаивая на полном запрещении выхода кораблей из строя для преследования групп или отдельных кораблей противника. Тем самым они расписывались в невозможности чем-либо подкрепить этот запрет.

   Флот времен Реставрации под руководством способных и прогрессивных командиров только начал постепенно осваивать новые тактические приемы, обратившись к опыту сухопутных военачальников. Фиксированный ордер баталии явился важнейшей разработкой в этой области. Даже самые консервативные капитаны обязаны были неукоснительно его придерживаться. Английские адмиралы знали, сколь опасно допустить превращение регулярного боя в серию отдельных стычек и дуэлей между кораблями. Им было известно искушение добиться славы, схватившись с противником на абордаж. Они также осознавали ненадежный характер некоторых своих капитанов и шкиперов торговых судов, которые больше всего заботились о захвате личных призов.

   В 1665 г. из 106 линейных кораблей 19 были арендованными или нанятыми. Многочисленные флоты обоих враждующих сторон было трудно держать сплоченными. Если флот противника начинал распадаться на небольшие группы, а также при повреждениях, неспособности, проявлениях трусости, здравый смысл требовал полной концентрации главных сил для атаки, потопления или повреждения как можно большего количества кораблей и в первую очередь корабля вражеского командующего. В данном случае не может быть никакого сравнения с небольшими, но хорошо обученными эскадрами времен Нельсона.

   Какими были морские сражения Второй и Третьей англо-голландских войн? Помимо воспоминаний и записей в журналах флаг-офицеров, свидетельства о тактических достижениях слишком скудны. Начальники Красной, Белой и Синей эскадр диктовали формы сражения, но и они не могли полностью предотвратить собственное «творчество» своих вице- и контр-адмиралов и удерживать их от дробления сил для поединков небольшими отрядами кораблей. Учитывая значительное различие в огневой мощи отдельных так называемых кораблей, «кораблей линии баталии», неудивительно, что «флагманы» на наиболее сильных кораблях стремились сделаться центрами сражения. Конечно, сознавалась необходимость взаимодействия и особенно оказания помощи кораблям в тяжелом положении. Понимались также необходимость противодействия движениям ближайших кораблей противника и действий для прикрытия и помощи кораблям другой эскадры. Последнее ставилось выше обеспечения своих кораблей. Все это спустя 130 лет вылилось в понятие «взаимопомощи». Но тогда тормозилось тактической анархией даже более, чем тактическим формализмом.

   Тактическая анархия, естественно, снижала эффективность пушечного огня. Контр-адмирал А.Тейлор (Taylor) отметил, что в четырех дневном сражении, произошедшем в следующем году, «флоты в основном сражались при расхождении на контркурсах на расстоянии 200 или более ярдов. Таких галсов в течение трех часов было сделано десять, каждый из них занимал три часа. Английские корабли имели по 40 выстрелов на орудие, и к концу сражения их оставалось меньше десяти. Таким образом, на каждое расхождение приходилось по три выстрела на пушку или по одному выстрелу в час». В дополнение к этим прохождениям вдоль линии вражеских кораблей некоторые группы кораблей или даже целые эскадры прорезали вражеский строй туда и обратно. Но такие маневры, впрочем, в сражениях считались случайными. Понятно, что при этом не могло быть речи о концентрированном огне. Корпуса кораблей хотя и достаточно прочные, но множественные попадания ниже ватерлинии вызывали в них течь. Корабли теряли скорость, маневренность и становились легкой добычей для артиллерии и брандеров. Часто такие корабли выходили из линии и отправлялись на свою базу.

   На военном совете 31 мая 1665 г., т. е. за день до того, как был обнаружен голландский флот, Сэндвич предложил вывести торговые суда которых насчитывалось 24 единицы, из состава боевого флота и составить эскадру с тремя своими флаг-офицерами в качестве командиров. «Таким образом, корабли Королевского флота составят более компактное соединение, занимающее меньшее пространство в море. Оно своей мощью произведет сильнейшее впечатление на противника, сможет оказать больший отпор ему. Меньше будет сказываться малая опытность моряков. Командиры Королевского флота будут полнее и решительнее оказывать помощь друг другу».

   Идея заключалась в том, чтобы освободить линию баталии от нанятых торговых судов и в то же время всю артиллерийскую мощь сосредоточить на королевских кораблях. Идея вполне прогрессивная и понятная морякам. Однако накануне сражения она не была достаточно воспринята.

   Первое сражение 3 июня 1665 г. у Лоустофта выявило большинство тактических недостатков. Сэндвич писал: «Поскольку наш ордер баталии представлял собой линию, то все корабли имели возможность участвовать в сражении и не мешать своим соседям. Но при приведении к ветру и при попытках выйти из-под обстрела противника многие получали повреждения». Четыре английских графа и виконта были убиты в сражении. Всего лишь простое перечисление повреждений показало, как далека была действительность от предположений, содержащихся в инструкциях.

   Тремя месяцами позже — 29 августа 1669г. — Сэндвич, бывший тогда командующим английским флотом, собравшимся в заливе Саутволд, созвал общий военный совет всех капитанов, на котором он пытался убедить присутствовавших в превосходстве англичан в военном и морском деле. Такой вывод он сделал по результатам сражения при Лоустофте. Боевой приказ содержал пять статей:
  1. По возможности держать свое место в строю.
  2. Если что-то мешает выполнить это, капитаны должны занять любое место в строю бортом к неприятелю.
  3. При маневрировании в ходе боя не мешать друг другу, что может привести к поражению.
  4. Если не удастся удержаться в строю, то следует избегать ведения огня по противнику через свои корабли.
  5. Поскольку наш флот смешанный, то до тех пор, пока не одержана решительная победа, захват призов запрещается.

Приказ по плаванию.
  1.  Избегать повреждений своих кораблей при маневрировании.
  2.  Избегать отрыва от своей эскадры, что влечет предание военному суду.
  3.  Не преследовать противника, если нет приказа адмирала.
  4.  Идти под такими парусами, чтобы быть готовым к немедленному вступлению в бой.

   Сэндвич был реалистом и понимал тщетность грандиозных тактических планов, не поддержанных соответствующим приказом по кораблевождению. Под его командованием находилась армада из 95 боевых кораблей, и было бы совершенно невозможно сформировать линию баталии в виду неприятеля, если бы флот уже не шел в предбоевом линейном порядке.

 

 

 

 

[NovorossiecKOLYAHA]

короче устав ВМФ Англии. и изменение правил ведения войны на воде

 

[NovorossiecKOLYAHA]

хотя сильно вычуратый и бредоватый, но вроде верный

[choock]

Есть предложение к ТС - привести всю текстовую информацию его тем к одному стандарту по размеру и шрифту.

Вы же сами видите какой размер и шрифт используется на форуме.

Да, не всегда, периодически кто то пытается экспериментировать и с размером, и с цветом, и с шрифтом,  но им об этом тоже говорят. Дело конечно личное - прислушаться к совету или нет. Но это тоже кирпичик в здание внутрифорумного общения, для прочности его может и не хватить))

Поверьте, если темы и сообщения на форуме нормальные - вас заметят. А если этого нет, то никакие подобные меры не помогут. Удачи!

[PrimarhTiger]

Есть предложение к ТС - привести всю текстовую информацию его тем к одному стандарту по размеру и шрифту.

Вы же сами видите какой размер и шрифт используется на форуме.

Да не всегда, периодически кто то пытается экспериментировать и с размером, и с цветом, и с шрифтом,  но им тоже об этом тоже говорят. Дело конечно личное - прислушаться к совету или нет. Но это тоже кирпичик в здание внутрифорумного общения, для прочности его может и не хватить))

Поверьте, если темы и сообщения на форуме нормальные - вас заметят. А если этого нет, то никакие подобные меры не помогут. Удачи!

Благодарю за совет. Исправил шрифт.

[RenamedUser_8003255]

Интересная информация)