_MOHCEHbOP_

ИМХО, это ваша главная ошибка. Этот самый японский крейсер, с самого дня его появления, иначе как "Фурукактус" в чате и не именовали. Его просто нужно перетерпеть. Или прокачать в кооперативных боях.. Возьмите лучше немецкий крейсер, если хотите на 5 уровне играть в ПвП с комфортом.

Ну, это же не подарки просто за то, что меня разработчики рады видеть в своей игре. Это всё приходится отрабатывать, как рабу на галерах. Тут подарок, разве что, другие игроки тебе могут подарить. Мне вот сегодня на почту снова пришло письмо счастья "Благодарность ценному игроку WoWS": "Командир, поздравляем! В период с 15 по 21 июля вы не раз здорово проявили себя в бою и общении. Мы получили множество хвалебных отзывов о вас от других игроков. Команда разработчиков World of Warships с радостью к ним присоединяется! В благодарность за активное, яркое и достойное участие в жизни проекта, вам был начислен один контейнер типа «Больше сигналов и камуфляжа». Также о ваших достижениях мы написали в соответствующей теме на форуме..." И это, в общем, мотивирует снова прийти поиграть, даже больше, чем марафон на "Октябрьскую революцию" - несмотря на то, что вчера, после очередного глупого слива нашей команды в рандоме, я рвал на груди тельняшку и орал благим матом "Да чтоб вы все****! Я удалю *** эту игру!" (правда, этого никто не слышал, кроме кошки).

Ну, конечно, не премы - но вот ежедневные подарки (умеренной бесполезности) за вход в игру, как это делается в ряде ММО-игр, были бы хорошим тоном. Особенно, если лояльное комьюнити не такое уж и большое, и имеет смысл приложить старания к его удержанию. Как говорится, мелочь - а приятно, что тебе здесь рады и встречают с подарком.

А где вообще можно посмотреть, какие предметы коллекции у тебя уже собраны, и какие ещё нужно собрать?

" - Так, так… – постукивает полковник карандашом по моим бумагам. – Так вот, товарищ капитан. Немецким языком у нас хоть пруд пруди. Английского тоже хватает. Но я вижу, что Вы усидчивый человек и к тому же не мальчик… Я предлагаю Вам нечто лучшее. Он делает многозначительную паузу и наблюдает, как я реагирую на всё сказанное. - Я зачислю Вас на исключительно ответственное отделение. Туда попадают немногие. К тому же я Вам гарантирую, что после окончания, Вы будете работать в Сан‑Франциско или Вашингтоне. Что Вы скажете на это? Я, не меняя выражения на лице, смотрю через стол. К чему это он гнёт? Не английский, не немецкий, работать в Вашингтоне… Уж не хочет ли он предложить мне должность лифтёра в каком‑нибудь посольстве? Краем уха я слыхал, что здесь и такие номера бывают. - Так вот! Я зачислю Вас на Восточный факультет, – тоном снисхождения произносит полковник. Я машинально закладываю язык за левую щеку. Неожиданно мне становится то жарко, то холодно. - …На японское отделение! – заканчивает полковник, вложив в эти слова последний запас своего пафоса. – Английский язык, к тому же, там требуется больше, чем где‑либо. Я зябко перебираю плечами и чувствую себя очень неуютно. - Товарищ полковник, а там попроще ничего нет? – слабым голосом выговариваю я. – Я, знаете, недавно контужен был… - Тут не лавочка. Ассортимент ограничен, – лицо полковника мгновенно меняется, становится холодным и жёстким. Ему жалко потраченного на меня времени. - Одно из двух: или японское отделение или Вы отправляетесь, откуда прибыли. Вопрос исчерпан! Даю Вам два часа на размышление… "В Ленинграде, если вернусь, мне угрожают трибуналом, а здесь – пожизненная каторга на японском языке. Попал, кажется, ты, Климов, в клещи!" – мелькают в моей голове обрывки мыслей. Когда я выхожу из кабинета начальника учебной части, меня обступает оживлённая группа моих новых знакомых. Все интересуются результатом столь долгой аудиенции: - Ну, как? Куда попал? На Западный? – слышится со всех сторон. - Банзай! – отвечаю я уныло. Все на мгновение замирают, потом разражаются диким хохотом. Для них это звучит анекдотом, для меня – драмой. - Знаешь сколько у них в алфавите знаков? – сочувственно спрашивает один. – Шестьдесят четыре тысячи! Культурный японец знает около половины. Оттого они все очки носят. - За последний год здесь было три самоyбийcтвa, – любезно информирует меня другой. – Все на японском отделении. Совсем недавно один под трамвай бросился. Да, видно недаром полковник интересовался моей усидчивостью. На лбу у меня выступает пот. Пески и болота Ленинградского фронта неожиданно кажутся мне такими родными и близкими. Лучше фронт, чем шестьдесят четыре тысячи иероглифов. Окружающим меня офицерам моя растерянность доставляет явное удовольствие. Один из них тянет меня за рукав: - Пойдём! Я тебе "японцев" покажу. Перед тем как войти, мой спутник стучит в дверь и вопросительным тоном громко кричит: "Мужчины?" Из‑за двери раздаётся сиплый бас: "Заходи!" На ближайшей к двери кровати сидит, скрестив ноги, встрёпанное существо в роговых очках и в нижнем белье. Существо не обращает на нас ни малейшего внимания и продолжает шептать какие‑то заклинания, одновременно чертя пальцем в воздухе загадочные знаки. В комнате несколько человек. Все они находятся в различных степенях того же буддийского транса и сверкают голым телом и нижним бельём. Недаром мой спутник предусмотрительно вопрошал за дверью. - Вот, можешь полюбоваться твоими будущими коллегами, – радостно сообщает мой проводник. – Это кладезь мудрости нашей военно-дипломатической академии. Между прочим, все они припадочные. Будь осторожен! Смуглый худощавый лейтенант за столом у окна, – единственный, на ком сохранились погоны, – вывернув локоть и зажав вертикально между пальцев ручку с пером рондо, старательно выводит на бумаге затейливые знаки. Знаки идут снизу вверх и справа налево. За окном полыхает московское лето, по коридорам бурлят молодью надежды, а здесь, вместе с сонными мухами, сидят эти несчастные и до одурения грызут гранит восточной мудрости. Последующие дни я брожу по академии как обманутый жених. Обещали сказочную красавицу, а под вуалью оказалась жаба. Да ещё какая! В один из этих дней ко мне подходит один из моих более удачливых приятелей и кладет мне на ладонь какой‑то маленький тёмно‑зелёный предмет. - Это тебе самый настоящий японский амулет. Недавно один из этих "самураев", – он подмигивает в направлении японских комнат, – сбежал на фронт. Плюнул в окошко, а затем хотел выбросить туда же и эту штуковину. Я у него её еле выпросил. - Теперь хочу подарить тебе на счастье – продолжает он. – Этот "японец" поставил только одно условие. Слушай! Говорит – кто прочтёт иероглифы на обороте, тот безо всякого труда покончит с японским отделением. Тут даже дырочка есть – можешь повесить на шею. На моей ладони темнеет позеленевшей бронзой продолговатый четырехугольник, размером с почтовую марку. На передней стороне изображён жирный и сонный идол, восседающий на скрещенных ногах. На обороте сквозь слой зелени проглядывают с полдюжины иероглифов. Наверху действительно дырочка для шнурка. Я послюнил палец и осторожно потер сонного идола. Палец позеленел, но идол не пошевельнулся. Тогда я стал бесцеремонно обрабатывать сонное божество песком. Вскоре бронза засияла червонным золотом, божок стал более симпатичным, а таинственные знаки на обороте ещё более непонятными. Амулет и таинственные иероглифы заинтересовали меня не на шутку. Я решил обратиться за справкой к "японцам" I‑го курса. Молодой человек, к которому я обратился с просьбой разобрать иероглифы, не взглянув на амулет, сразу полез за словарями. Все словари были японско‑английские. Порывшись в словарях, он вскоре признался, что этот труд ему не под силу. Тогда я отправился дальше. Слушатель II‑го курса не пытался браться за словари. Видно он уже убедился в их бесполезности. Он принялся расшифровывать иероглифы интуитивным путем, бормоча себе под нос, – "солнце", "дерево", "птица". Затем он сообщил мне: "Прежде всего, стоит дерево… А под деревом сидит птица… А под птицей светит солнце… А лучше вcего, если ты пойдешь и спросишь кого‑нибудь ещё". Начав кое‑что понимать, я зашагал дальше, пока не добрался до слушателей последнего курса. Их было всего‑навсего четыре человека. Эти люди действительно хорошо знали и японский язык и дипломатию. Мельком взглянув на амулет, они переглянулись и хором заявили, что это не японские письмена, а китайские. Своё заявление они подтвердили парой японских слов и ссылкой на Конфуция. В конце‑концов я разыскал профессора китайского и японского языков. Учёное светило окинуло мой амулет глубокомысленным взглядом и без малейшего колебания изрекло: "Это иероглифы и не японские, и не китайские. Это очень редкие иероглифы. Это – корейские иероглифы! Да, да… самые настоящие корейские". Таким образом, вопрос с тайной амулета был для меня решён. На душе у меня стало тихо и спокойно, как в буддийском храме. Теперь я понял слова сбежавшего на фронт человека – "кто разберет эти иероглифы, тот покончит с японским отделением". Видимо он проделал с амулетом тот же путь, что и я, а затем сбежал на фронт. Амулет действительно помог – и ему и мне. Я решил при первой возможности распрощаться с японским языком..." (Григорий Климов "Песнь победителя")

А когда в игре появится карта "Атлантида"? Чтобы, вместо обычных островов, из воды выступали остатки древних храмов, дворцов, амфитеатров. Или, может, "Затопленный Манхеттен", где верхушки небоскрёбов торчали бы из воды, и голова статуи Свободы? Хотя она, вроде бы, не там находится.

И тем и другим. Сначала ОФ, потому что они были заряжены в стволы - отваживал ими эсминец, который пустил по мне торпеды издалека, но, словив попадание, приближаться не захотел. Потом переключился на ББ, вспомнив, что умные маши на форуме утверждают, что ББ у ЮК - это имба. Бил по японцу, стараясь попадать точно в центр корпуса - не знаю, что уж у него там, цитадель, или бордель, но эффект от ББ был, ИМХО, ещё меньше чем от ОФ. Другое дело, что японская лоханка II уровня - шайтан-машина сама по себе. Я вот сейчас вернул Чикуму обратно в порт, ибо следующий за ней японский крейсер III уровня меня сугубо разочаровал - пушек меньше, а торпедами стрелять у меня не получается. И ведь ацки жжот Чикума, даже тогда, когда внизу списка. В последнем бою (где практически все, кроме меня, были III и IV уровень) утопил с неё эсминец, крейсер и линкор. Очень точно и дамажно стреляет, даже в моих весьма кривых руках.

Вышел в свой первый бой на ЮКе - впечатления негативные. Хотя, возможно, это из-за того, что он пока стоковый, а топе себя лучше покажет, но меня глубоко поразило то, что японское корыто II уровня - Чикума, или как там его - меня перестреляло в артиллерийской дуэли. Плыли бортами друк к другу, на расстоянии 10 км, и перестреливались. Дамаг друг другу наносили, по моим ощущениям, одинаковый, и у меня и у него куча критов и пожаров, но он быстрее перезаряжался. В итоге, я ушёл на дно, а он остался догорать на последних 10% прочности. Такой исход меня не порадовал. В теории, у меня должна быть броня, а у него - нет, но на практике её наличие в перестрелке не особо ощущается. В расстроенных чувствах снова сел на Сен-Луис, и пошёл раздавать врагам лещей - вот арткрейсер, в отличие от линкора, меня в бою не подводит. И дамаг хороший, и перезарядка быстрая. Тем не менее, буду продолжать осваивать линкоры и вникать в их дзен, ибо в здешние торпеды я не смог - промудохавшись на японском торпедном крейсере полтора десятка боёв, запулив во врагов кучу торпед со всеми возможными углами и упреждениями, но так ни разу ни в кого и не попав, я решил, что торпеды идут на ***, а я буду панковать на кораблях с артвооружениям, так как стрелять из пушек в снайперском прицеле, по старой танковой привычке, у меня получается неплохо. Надеюсь, ветка американских линкоров меня не разочарует. Или, всё же, лучше японские прокачивать? Мне так всё равно, ибо больше всего жду появления британских линкоров, мечтаю корытцем "Кинг Джордж V" порулить.