Броненосный крейсер «Эмперадор Карлос V» (Emperador Carlos V)

[anonym_UxK7JkciUcEm]

Броненосный крейсер «Эмперадор Карлос V» (исп. Emperador Carlos V) — боевой корабль испанского флота, построен в единственном экземпляре. Из-за особенностей бронирования иногда относился специалистами к бронепалубным крейсерам. Проект развития не получил.

Броненосные крейсера Испании

К началу 1880-х годов некогда могущественный флот Испании пребывал в полном упадке. Тем не менее, государство ещё сохранявшее обширные и весьма удалённые от метрополии владения, безусловно нуждалось в сильном флоте. Толчком к новому этапу развития стал Каролинский кризис 1885 года, ясно показавший необходимость усиления ВМС. В 1886 году Кортесы утвердили новую кораблестроительную программу, которой и обязаны своим появлением испанские броненосные крейсера.
Броненосный крейсер «Инфанта Мария Терезия»
Образцом для нового проекта стал британский «Орландо», но с увеличенным водоизмещением и усиленным вооружением. Проект был разработан в Великобритании компанией «Палмер», которая по требованию заказчика создала совместное предприятие в Испании, получившее заказ на первые три крейсера типа «Инфанта Мария Тереза» (исп. Infanta Maria Teresa). Это были относительно небольшие, но быстроходные корабли с бортовой защитой в виде очень узкого и неполного, но толстого броневого пояса по ватерлинии. Площадь небронированного борта при этом была слишком велика. Вооружение формально выглядело мощным, но недостатки артиллерии испанского производства резко снижало боевые возможности крейсеров. Все трое крейсеров вступили в строй в 1893-1895 годах. Остальные три крейсера серии неспешно сооружались на казённых испанских верфях и на Испано-американскую войну не успели. Очевидные недостатки крейсеров, выявленные в ходе боевых действий, вынудили переработать проект. В результате эти корабли стали существенно отличаться от предшественников и были причислены к новому типу «Принцесса де Астуриас» (исп. Princesa de Asturias). Бронирование улучшили за счёт применения гарвеевской брони, вооружение стало более сбалансированным. Тем не менее, к моменту вступления в строй в 1902-1904 годах эти крейсера безнадёжно устарели.
В промежутке между этими двумя сериями испанский флот обзавёлся и весьма нестандартным броненосным крейсером «Эмперадор Карлос V» (исп. Emperador Carlos V). Особенностью корабля стала своеобразная схема защиты: бортовой пояс был тонким, но его дополняли очень толстые скосы броневой палубы. Вооружение было аналогично типу «Инфанта Мария Терезия», тем не менее сам крейсер был заметно крупнее.
И наконец, в период резкого обострения испано-американских отношений был куплен в Италии броненосный крейсер типа «Джузеппе Гарибальди». В состав испанского флота он вошёл в 1897 году под названием «Кристобаль Колон» (исп. Cristobal Colon).

ТТХ

История создания (много букаф ! :hiding:)

18 мая 1888 г. группа кадисских предпринимателей объединилась для создания судостроительного завода. Определённую силу группе придавало соглашение с ведущим испанским производителем машин и механизмов — барселонской фирмой МТМ («Maquinista Terrestre у Maritima»), которая вскоре подписала соглашение по сотрудничеству с французской фирмой «Chantiers et Ateliers de la Gironde» и баскской «La Vizcaya», практически став монополистом по поставкам паровых машин флоту.
В процессе строительства предполагалось использовать возможности и кадровый потенциал соседнего арсенала Карраки. Предусматривалось взять его в аренду, а в случае выигрыша тендера существенно расширить возможности арсенала.
Трудно сказать, насколько кадисская заявка соответствовала реальному положению дел, но выбор конкурсной комиссии был практически единогласным — Нервионская верфь. Её конкуренты очень болезненно восприняли свой проигрыш. Слишком уж сильно ассоциировались не-рвионцы с английским капиталом. В придачу, по предварительному соглашению подрядчиком на изготовление машин для заказных крейсеров должна была выступить барселонская МТМ, а на некоторые механизмы — севильская «Портилья», но после победы в конкурсе Нервионская верфь в одностороннем порядке отказалась от договорённостей, решив изготовлять оборудование самостоятельно.
Всё это привело к раздражению «патриотически настроенного» общественного мнения и ожесточённой «антинервионской» кампании в прессе.
Особенно остро на проигрыш отреагировали в Кадисе и Галисии. В августе 1888 г. одна из кадисских газет прямо заявляла: «...мы повторяем, что не можем с покорностью и хладнокровием воспринять этот полный провал, крушение и истинную катастрофу, которая накатится неизбежно». В городе экстренно собралось Провинциальное собрание, в Мадрид посыпались протесты. Кадисские власти также начали готовить специальную парламентскую комиссию во главе с сенатором Савалой, чтобы оспорить правомочность принятого решения.
Напряжение достигло такой силы, что расквартированные в округе войска и флот были приведены в состояние полной боевой готовности.
В результате, министерство нашло компромиссное решение, и в программе появился седьмой крейсер в 7000 т. Определённую легитимность подобному пересмотру придавало следующее обстоятельство. Раздавая заказы между тремя главными адмиралтействами, испанцы постепенно пришли к тому, что практически все корабли строились сериями, кратными трём.
Между тем в составе флота числились два устаревших броненосца «Виктория» и «Нумансия», которые предполагалось подвергнуть коренной перестройке. В результате они должны были «дорасти» до уровня броненосного крейсера, седьмой корабль как раз и довёл бы численность этого класса до девяти.
Формально заказ седьмого крейсера программы Родригеса Ариаса утвердили королевские декреты от 24 сентября и 3 октября 1888 г. Первый гласил, что вместо предполагаемого по закону большого количества миноносцев следует заказать ещё один крейсер в 7000 т, а второй — заказ на строительство передаётся кадисской верфи. Для этой цели 10 января 1889 г. выделили кредит в 14,98 млн. песет.
Столь кардинальный пересмотр результатов конкурса породил много кривотолков и обвинений в коррупции. Говорили, что проект лоббировал уроженец Кадиса С. Море. Так или иначе, а решение было принято, к всеобщей радости кадисцев. Когда в городе стало известно о выдаче заказа, там начались настоящие народные гуляния. И в тот же день улица Салье де ла Торре была переименована в улицу Море.
Что весьма забавно, эту радость не разделяло большинство акционеров «Factoria Naval Gaditana», поскольку к этому времени 24 из 27 изъявили желание выйти из бизнеса. Но три брата Вея-Мурхия (Алехандро, Хуан и Мигель) решили продолжить начатое дело, и с этого момента временное товарищество стало обществом «Братьев Вея-Мурхия» («Vea-Murguia Hermanos»). В последующем верфь несколько раз меняла своё название, сначала став «Эчевариетта и Ларринага» («Echevarrieta у Larrinaga»), а потом «АО Кадисская судоверфь» («Astilleros de Cadiz, S.A.»). В упомянутом декрете от 3 октября 1888 г. фигурировало название «Вея-Мурхия».

У этого решения правительства нашлось немало противников. И вскоре Технический комитет Морского министерства рассмотрел составленную не без участия конкурентов жалобу, что фирма не обладает требуемыми мощностями, а заложенная в проект смета явно чрезмерна. Но 17 марта 1890 г. фирма представила второе, более проработанное предложение. Его и приняли. Немаловажную роль в этом сыграло и общественное мнение. В отличие от Нервионской верфи «Вея-Мурхия» с самого начала рассматривалась как чисто испанское «творение», этакая гордость испанской нации.
27 сентября 1889 г. был заключён договор аренды на использование площадей, принадлежавших ранее Провинциальному совету Кадиса. Первоначально предусматривалась арендная плата, но в начале 1891 г. от неё отказались, и территория перешла в собственность кадисского арсенала.
В итоге, братьям досталась территория площадью 356 826 м2 на «Коровьем мысе», где находился мол Лакасьянь, а вскоре началась постройка верфи. Там же находился небольшой судостроительный и судоремонтный завод, располагавший двумя слипами. Длина большего из них (слипа № 2) составляла всего 120 м и не позволяла закладывать современные корабли, его пришлось удлинить до 140 м.
По завершению всего объёма ремонтно-построечных работ на заводе появились хорошо оснащённые столярная мастерская, кузница, плавильный, ковочный, шаблонно-лекальный цеха. У мола располагались две мощёные площадки общими размерами 413,6х 15 м.
В центре — подземная галерея с паровой машиной в 60 л.с, покрывавшей все необходимые на то время потребности. Перечень недвижимости завершали лакокрасочные мастерские, медицинский пункт, контора, а также небольшой сухой док.
Судоверфь на указанной территории была открыта 23 июля 1892 г. Ко времени закладки «Карлоса V» на ней трудилось свыше 300 человек, а на момент его спуска на воду — почти 1100. Однако новая верфь сильно уступала тому же Нервионскому заводу. На «Вея-Мурхия» даже отсутствовал док!
Пока шли взаимные препирательства и традиционная бюрократическая волокита, подписание контракта было отсрочено. А в 1891 г. случились два события, заставившие отказаться от простого копирования типа «Инфанта Мария Тереза» в пользу более крупного корабля.
Во-первых, в Великобритании прошла научная конференция, посвященная оценке текущего состояния военно-морских вооружений, с приглашением практически всех ведущих кораблестроителей и представителей Адмиралтейства. Много внимания было уделено крейсерам типа «Орландо», в адрес которых прозвучало немало нелестных отзывов.
В частности, отмечалось слабое горизонтальное бронирование, а также большая уязвимость от фугасных снарядов. Итоги конференции вызвали большой интерес в Испании, там даже опубликовали перевод материалов конференции для ознакомления с ними испанских офицеров.
Во-вторых, из США дошли тревожные слухи о строительстве крейсера «Нью Йорк», превосходящего по своим характеристикам испанские аналоги. Незамедлительно на верфь Крампа, где сооружался этот корабль, командировали несколько специалистов. Итогом их поездки стал подробный доклад в Морском министерстве и... успокаивающая статья в испанском военно-морском журнале «Ревиста Хене-раль де Марина».
В ней участник делегации мичман М. Самоса писал: «Этот крейсер мы могли бы сравнить с нашей «Бискайей», хотя последняя намного лучше как по артиллерии так и по защите. Но американский крейсер в лучшую сторону отличается по защите от фугасных снарядов... Мы это упоминаем для того, чтобы компетентные люди изучили сей факт и учли его при строительстве новой эскадры».
В министерстве поняли, что «американец» уступает по массе бортового залпа, но имеет превосходство по массе выпускаемого металла в минуту. Следовало доработать проект с целью усиления бронирования и установки скорострельной артиллерии. Пересмотр инициировал морской министр адмирал Беранхер, в свою очередь воспользовавшийся оговорками закона Ариаса. Он также предложил построить ещё один корабль этого типа («Эм-перадор Фелипе II»). Но это уже совсем другая история.
Работа над техзаданием и конкурсом на лучший проект броненосного крейсера осложнялось тем, что победителя выбрали заранее. Фарс ситуации заключался в том, что работы в Кадисе уже начались, были задействованы и подрядчики. Например, в начале мая 1891 г. барселонская фирма МТМ произвела отливку заготовки под корпус паровой машины.
Тем не менее дискуссия в министерстве получилась довольно жаркая. В стенограммах заседания Консультативного комитета во многих местах фразы подправлены и дополнены, что нехарактерно для испанских документов того времени. Многие цифры по не скольку раз переправлялись.
На заседании 15 апреля 1891 г. была принята окончательная редакция технического задания, с изменениями по вооружению: «Консультативный совет Флота постановил проект броненосного крейсера 7000 т и 13 000 л.с. (контракт на строительство которого в размере 14 380 тысяч песет достался братьям Вея-Мурхия из Кадиса) исправить на боевой корабль 9235 метрических тонн водоизмещения, двойного дна, клеточной схемы, имеющий две машины тройного расширения суммарной мощностью 15 000 л.с. при естественной тяге и радиусом действия не менее 12 000 миль на экономической скорости».
На этом же совещании утвердили ряд элементов технического задания нового корабля. Средняя осадка при полном водоизмещении — 7,846 м.
Начиная с главной палубы и на высоту 1,8 м на протяжении 51 м борта крейсера защищает броня — 25-мм сталь Сименс-Мартен, поверх которой ещё наружные 25 мм хромистой стали; это сочли эффективной защитой против снарядов скорострельной артиллерии.
Броневые плиты навешивались на 7,5-мм листы обшивки. Также защиту обеспечивала броневая палуба из стали Сименс-Мартен толщиной в районе машин и котлов
76 мм в горизонтальной части, 152 мм — на скосах вверху и 114 мм — на скосах в нижней кромке. В нос и корму допускалось снижение толщины, но ставилось условие, чтобы при затоплении всех отсеков над палубой крейсер гарантированно сохранял плавучесть. Главное вооружение будущего корабля должны были составить два 280-мм орудия в барбетах, защищенных 250-мм сталью или бронёй компаунд. Максимальная скорость при естественной тяге определялась в 19 уз.
Цена увеличенного корабля достигла 18 350 тыс. песет, а по Королевскому декрету от 17 марта 1890 г. выделалось лишь 14 980 тыс., и комитет потребовал от министерства изыскать недостающую сумму. Главному управлению выдавалось задание перезаключить контракт с «Вея-Мурхия».
Одновременно комитет утвердил в качестве подрядчиков на поставку 3097 т судостроительной стали фирмы «Altos Hornos» из Бильбао и «Duro у Cia» из Л а Фелгеры, победителей ранее объявленного конкурса.
После одобрения инициативы комитета Советом министров и вынесения поправки о требуемых дополнительных средствах на подпись королю, состоялась ещё одна сессия комитета для окончательного утверждения всех пунктов технического задания. Члены комитета вновь долго спорили. Итоговый документ донёс до нас отголоски жарких дискуссий. Так, цифра максимального водоизмещения в 9300 т подчёркнута, а напротив цифры, регламентирующей мощность механизмов в 12 — 15 тыс. л.с. «12 000» подчёркнуто и рукой министра дописана фраза «не менее».
Наибольшее количество исправлений и дополнений содержали пункты по бронированию. В итоге, Консультативный комитет министерства на заседании 15 апреля 1891 г. решил принять дополнения по бронированию отдельным документом.
В целом, условия конкурса во многом были списаны с таковых по «Инфанте Марии Терезе». Разумеется, в официально объявленных условиях значилось, что победителем будет объявлена та фирма, которая представит наиболее выгодные, по мнению Морского министерства, требования.
Победителя не обязывали производить машины, котлы и артиллерию своими силами, считалось вполне достаточным, если найдётся какой-нибудь испанский подрядчик.

Если же испанские фирмы не смогли бы в полном объёме удовлетворить фирму-строителя, допускалось изготовление указанных комплектующих силами иностранных фирм, но лишь в том случае, если они откроют испанский филиал, на котором будет задействовано не менее 75% испанских рабочих. Если какие-то работы могли быть произведены на испанских арсеналах, министерство обязалось помочь заключить с ними контракт на выгодных для строителя условиях.
По контракту фирма-строитель должна была предоставить готовый корабль с машинами, артиллерией, торпедами и прочим необходимым снаряжением, кроме угля, продовольствия и запасов пресной воды.
Флоту предписывалось осуществлять технический надзор за строительством, сформировав специальную инспекцию. В её функции входило не только наблюдение за качеством работ, но и приёмка комплектующих с правом вернуть их подрядчику, если не выдержаны какие-либо технические условия.
В спорных случаях в роли консультанта поручалось выступить Министерству промышленности. В случае внесения изменений в проект в процессе строительства, если это изменение Морское министерство сочтёт целесообразным, строитель обязался произвести все необходимые работы, а министерство — оплатить дополнительные расходы и возместить.
Условия конкурса были опубликованы в официальном печатном органе правительства газете «Gaceta de Madrid». Три месяца спустя состоялось предварительное рассмотрение поступивших заявок. По условиям, после этого заявка могла быть отдана на исправление и доработку с целью снижения цены, времени постройки или любых других условий технического, административного или экономического характера. Так что при рассмотрении заявки должен был присутствовать представитель фирмы, чтобы провести консультацию для более детального ознакомления с проектом.
В качестве технического задания выставлялись следующие требования. Водоизмещение со всеми грузами — от 9000 до 9300 т; осадка — не более 8 м; стальной корпус — с двойным дном и с возможно большим разделением на водонепроницаемые отсеки.
Для защиты машин, котлов, погребов, привода руля и других жизненно важных частей корабля по всей длине корпуса необходимо иметь стальную броневую палубу максимальной толщиной в районе машин и котлов в горизонтальной части не менее 76 мм, на скосах — 152 мм.
В нос и корму от машин и котлов толщина может снижаться, но не менее чем до 51 мм. Все люки и проёмы, которые необходимо держать открытыми в случае боя, должны защищаться коффердамами. Высота горизонтальной части броневой палубы над ватерлинией при полном водоизмещении — не менее 0,2 м, а нижняя кромка скосов должна уходить под воду не менее чем на 1,2 м.
Между броневой и главной палубой по каждому борту необходимо установить коффердамовый пояс толщиной не менее 0,6 м, формируемый по клетчатой схеме, заполняемый целлюлозой или другим аналогичным веществом.
Между главной палубой и фальшбортом по всему борту необходимо поставить наружное бронирование из хромсодержащей стали толщиной не менее 25 мм, положенной на основную обшивку корпуса.
В носовой части на верхней палубе в диаметральной плоскости следует установить рубку с броневой защитой не менее 300 мм, оснащённую электрическим и естественным освещением. Линии коммуникации рубки с машинами, рулём, погребами должны осуществляться по трубе толщиной не менее 20 мм.
Нос предполагалось усилить и снабдить таранным шпироном.
Запасы продовольствия — из расчёта для 90-дневного плавания, запасы пресной воды — максимально возможные.
Машины тройного расширения, вращающие два гребных винта, как и котлы, следовало установить таким образом, чтобы они располагались по разные стороны от диаметральной переборки. Машинные и котельные отделения должны отделяться продольными водонепроницаемыми переборками. Угольные бункеры следует расположить таким образом, чтобы они могли служить защитой машин и котлов, а также выдерживать давление воды в случае их затопления при аварии.
Остальные бункеры могут быть установлены на броневой палубе над котельными и машинными отделениями. Но при этом размещение угольных ям не должно затруднять сообщение с машинными и котельными отделениями.
Скорость корабля (при осадке, соответствующей полному вооружению) в ходе шестичасовых испытаний при благоприятном состоянии моря и ветра не может быть ниже 20 уз. Испытания проводятся при естественной тяге, при необходимости допускается форсировка, но при дутье вентиляторов в открытые отсеки.
Скорость при форсированной тяге замеряется в ходе двухчасовых испытаний, при том же состоянии моря и ветра, причём избыточное давление в котельных не должно превышать 38 мм вод. ст. Напор дутьевых вентиляторов — не менее 50 мм вод. ст.
Объём бункеров должен обеспечивать автономность от 12 до 15 тысяч миль на скорости 10 уз. Расход угля замеряется в ходе 12-часовых испытаний как средний при каждом прохождении мерной мили. В ходе испытаний следует фиксировать расход угля на каждую лошадиную силу за час работы.
Руль должен управляться как с помощью парового привода, так и вручную, а все механизмы располагаться под броневой палубой. Штурвал, установленный в рубке, должен быть независим от поста управления под броневой палубой, а сервопривод — обеспечивать перекладку руля за 30 с.
Механизмам полагается иметь паропроизводительность, достаточную для обеспечения работы паровых насосов. Корабль должен быть оборудован паровыми шпилевыми машинами. Пар, необходимый для насосов и прочих вспомогательных механизмов, а также для производства электроэнергии для внутреннего и внешнего освещения, должен обеспечиваться вспомогательными котлами.
Производство котельной и питьевой воды должно быть достаточным, чтобы покрыть все потребности в автономном плавании. Поэтому при испытаниях на максимальную дальность необходимо учитывать количество угля, требуемое для работы опреснителей.
Система вентиляции должна обеспечивать возможность подачи воздуха во все помещения, «...чтобы везде были хорошие условия для дыхания».
Рангоут должен состоять из двух металлических мачт-однодеревок с боевым марсом, достаточным для размещения митральезы.
Бортовые плавсредства должны насчитывать 13 единиц, в том числе: миноноска со стальным корпусом, два паровых баркаса, два катера, плотик, три вельбота, два ялика и тузик.
Вооружение корабля предполагалось оговорить отдельно. В конечном итоге его определили следующим образом:
— два 280-мм орудия системы Онтория на верхней палубе в носу и в корме, с углами обстрела по 240°. Орудия и их подъёмники должны прикрываться 200-мм защитой. Все гидравлические механизмы управления орудиями также должны быть защищены;
— восемь 140-мм орудий аналогичной системы — четыре на верхней палубе с возможностью ведения погонного или ретирадного огня и углами обстрела 160°, ещё четыре — в батарее, с углами обстрела 120°;
— четыре 100-мм скорострельных орудия на главной палубе — по два в корме и в носу, с возможностью ведения погонного и ретирадного огня и углами обстрела 120°;
— четыре скорострельных 57-мм орудия на главной палубе с углами обстрела 120°;
— четыре 37-мм револьверные пушки на верхней палубе: две на мостике, две на бортах;
— две 11-мм митральезы на марсах;
— две 70-мм десантные пушки с возможностью установки на бортовых плавсредствах.
7 сентября 1891 г. состоялось заседание конкурсной комиссии. Как и ожидалось, на конкурс поступило всего одно предложение. В секретариате оно было зарегистрировано как «Письмо сеньоров братьев Вея-Мурхия, с приложенными чертежами и спецификациями для строительства боевого корабля "Эмперадор Карлос V", подписанные Его превосходительствомморским инженером Ф. Уотсом, с общей оценкой "удовлетворительно"».
К заявке прилагалось 13 листов чертежей. По расчётам выходило, что стандартное водоизмещение корабля составляет 9235 т и вполне укладывается в отведённые нормы. Как и предполагалось, контракт достался Вея-Мурхия. Оплата должна была производиться 23 взносами, последний из которых шёл на оплату машин, артиллерии и торпед.
К работе над проектом Вея-Мурхия широко привлекали иностранных специалистов, в основном — англичан. Хватало и представителей других стран. Например, электросеть спроектировала французская фирма «Бреге». Вообще в Кадисе получилось невероятное смешение кораблестроительных традиций. Так, проектирование бронирования и барбетов ГК велось в тесном сотрудничестве со специалистами Круппа.
Эта же германская фирма осуществляла технический надзор и консультировала поставщика артиллерии — севильский завод «Портилья». При этом 280-мм, 140-мм и 37-мм орудия корабля можно назвать франко-испанскими, а 100-мм и 57-мм — британо-испанскими. А германская фирма Шварцкопфа вообще была монополистом на поставки испанскому флоту торпед и торпедных аппаратов.
Можно только догадываться о трудностях взаимной увязки изделий не просто разных стран, но и даже разных систем мер и весов. Всё это делало кадисскую «новостройку» заложником политических отношений со странами-поставщиками, чего так хотел избежать Родригес Ариас.
В итоге у кадисцев получился проект модернизированного «Блейка» со скоростью 20 уз. на естественной тяге и 21 уз. на форсированной, с дальностью плавания 15 тысяч миль и артиллерией Онтория. Впрочем, этого фактически и требовало техзадание.
Технический надзор за изготовлением чертежей и спецификаций осуществлял британский инженер П.Х. Уатт, которого 7 сентября 1891 г. командировал Консультативный комитет. Ход работ контролировал директор по строительству «Карлоса V» инженер Николас Фустер, ранее построивший минный крейсер «Филиппинас», его помощником стал инженер верфи Мигель Речеа.

Для надзора над строительством руководство флота создало специальную Инспекторскую комиссию. Однако работы не велись вплоть до сентября, когда верфь начала заготовку материалов. Первая секция киля на слипе №2 («Андалусия») была выставлена 4 марта 1892 г.
Тем временем компанию начали преследовать экономические трудности, сильно замедлившие темпы работ и даже вызвавшие сомнения в её способности выполнить контракт. 14 октября 1895 г. руководство компании направило письмо на имя морского министра.
В нём описывались многочисленные трудности, такие, как неритмичность поступления средств, срыв контрактных сроков поставки подрядчиками (особенно этим грешили испанские предприятия), низкое качество поступающих комплектующих частей, которые сразу же приходилось переделывать, тратя на это всё больше средств.
Этот шаг был предпринят вслед за министерской проверкой состояния верфи, произведённой ещё в конце 1894 г. Тогда были выявлены многочисленные огрехи как организационной, так и финансовой дисциплины.
Вскрылся факт, что уставной капитал «Вея-Мурхия» составляет всего 300 тыс. с небольшим вместо миллиона как обязательное условие контракта (формально «Вея-Мурхия» была поглощена более крупным предприятием, так что общий уставной капитал составлял 5 млн.). Выходило, что в случае банкротства недвижимость не сможет возместить уже понесённые государством издержки!
К счастью для кадисцев, банкротства, как это случилось с фирмой из Нервиона, победившей в конкурсе 1888 г., удалось избежать. Решающее значение при этом имела реформа капитала предприятия, начатая в 1894 г. бизнесменом И.Норьегой. После этого общество было преобразовано в компанию «Вея-Мурхия, Норьега и Ко» с реальным уставным капиталом в 1,5 млн. песет.
Поскольку срок действия контракта истекал 30 августа 1894 г., а корабль к этому времени даже не спустили на воду, последовал Королевский декрет от 29 января 1896 г., продливший время постройки на 14 месяцев — до 29 марта 1897 г. Но и этот срок оказался нереальным...
В итоге, все трудности как технического, так и финансового плана удалось преодолеть. И на момент спуска на воду новый крейсер должен был стать самым крупным кораблём, сооружаемым на испанских верфях за всю их историю.

Спуск на воду

​

В связи с этим ожидалось прибытие в Кадис первых лиц государства, включая королеву-регентшу (её визит сорвался по состоянию здоровья), морского министра и министра развития. Ожидался также наплыв многочисленных испанских и зарубежных корреспондентов.
Торжественная церемония была назначена на 10 марта. Однако накануне началось резкое ухудшение погоды. Небывало мощный циклон, прошедший по Андалусийскому побережью на следующий день, привёл к многочисленным разрушениям и жертвам, включая пропажу без вести крейсера «Рейна Рехенте». Пришлось перенести спуск нового корабля на воду на 12 марта.
В этот день светило солнце, и с утра народ начал стягиваться к слипу. В 13.15 на верфь прибыла будущая крёстная мать крейсера графиня де Ньебла.
Спустя 15 минут под звуки Королевского марша она взошла на специально подготовленную трибуну. Корпус крейсера удерживался специальным декоративным найтовом, который через систему блоков и креплений соединялся с четырьмя стопорными канатами.
Получив благословение местного военного викария, графиня маленьким серебряным топориком перерубила ленту, удерживавшую на весу специальный резак, а тот перерубил декоративный найтов, приведя в движение гидравлический пресс.
В первое мгновение корабль замер на слипе, но затем начал набирать скорость и, по отзыву одного из присутствующих репортёров, «восхитительно и величественно» вошёл в воду Кадисского залива.
Празднества продолжались вплоть до ночи, и наверняка продолжились бы на следующий день, если бы не пришедшее известие о гибели крейсера «Рейна Рехенте» и объявленный вслед за этим траур. Весьма символично, что это трагическое событие отразилось и на биографии самого «Карлоса V», которого всю карьеру преследовали как взлёты, так и падения.

Источники

«Морская коллекция» № 02'2010
http://ru.wikipedia....еносный_крейсер)
http://en.wikipedia....erador_Carlos_V
http://navycollection.narod.ru

[anonym_UxK7JkciUcEm]

Конструкция

Общий вид

Общая схема

Корпус

Новый корабль имел корпус с небольшим полубаком и приподнятыми оконечностями, что формировало хорошо заметную седловатость. Для повышения мореходности высота борта в средней части была увеличена за счёт коечных сеток. Со стороны оконечностей фальшборт замыкался кормовой и носовой надстройками, что препятствовало распространению принятой на бак или ют воды к центру корпуса. Для лучшего схода воды палуба полубака выполнялась покатой к бортам. В целом, лёгкие надстройки, чуть наклонённые назад трубы и мачты придавали кораблю стремительный и изящный силуэт.
Его размерения составляли: длина максимальная — 123,36 м, длина между перпендикулярами — 115,82 м, ширина — 20,42 м, высота борта на миделе до верхней палубы — 12,12 м. В соответствии с хранящимися в архивах документами, на момент приёмки «Карлоса V» флотом средняя осадка крейсера в полном грузу — 7,84 м, водоизмещение в полном грузу — 9235 т.
На изготовление корпуса корабля в основном шла сталь испанской фирмы «Фелгера», производившей металл под контролем английских специалистов. По своему качеству материал практически соответствовал мартеновской стали, или, по терминологии того времени, «стали Сименс-Мартена». Наиболее ответственные корпусные конструкции изготавливались непосредственно фирмой Джона Брауна. Форштевень и ахтерштевень отливались фирмой «Дессоп» из Шеффилда.
Корабль имел палубу полубака, верхнюю палубу, батарейную (жилую) палубу, броневую палубу, платформу (прерывавшуюся от 31-го до 75-го шпангоутов на протяжении машинного и котельного отделений), настилку погребов и настил двойного дна. Поверх фальшборта с коечными сетками были настланы лёгкие ростры, иногда в литературе ошибочно именуемые «шлюпочной палубой».
Набор корпуса состоял из 118 шпангоутов, их нумерация шла от баллера руля в нос. В корму шпангоуты обозначались латинскими буквами (А, В, С и т.д.). Непотопляемость обеспечивали 12 водонепроницаемых переборок, доходивших до броневой палубы. Они располагались на 3, 16, 31, 45, 60, 75, 88, 92, 94, 99, 104-м и 108-м шпангоутах. Ещё несколько переборок доходили до платформы. Всего корпус делился на 128 водонепроницаемых отсеков. Кроме того, непотопляемость обеспечивали двойное дно и продольная переборка, а также система заполненных целлюлозой коффердамов по ватерлинии. Толщина обшивки корпуса плавно уменьшалась от киля (34 мм) к фальшборту (10 мм). Интересно, что современники критиковали «Карлос V» за отсутствие деревянной обшивки подводной части корпуса.
Во время службы водоизмещение и осадка крейсера постоянно росли за счёт разнообразных доработок, перегрузка стала обычным явлением.
Крейсер имел две стальные мачты с боевым марсом на каждой, в которых располагались по две 37-мм пушки Максима.
На грот-мачте крепился кран, способный поднять на борт миноноску.

Spoiler

Поскольку корабль задумывался как флагманский, на нём предусмотрели богатый декор внутренних помещений, а адмиральский салон имел специальный балкон. Основным подрядчиком и разработчиком интерьера стала кадисская контора «Матагорда», принадлежавшая Трансатлантической компании. Руководил проектированием и работами архитектор компании Адольфо Гарсия Кабесас.

Вооружение

Spoiler

Вероятно, самым существенным недостатком крейсера стала его артиллерия. Он получил на вооружение устаревшую систему, разработанную генералом артиллерии флота Хосе Гонсалесом Онтория. Если на момент появления пушки Онтория более-менее соответствовали мировому уровню, то уже к середине 1890-х гг. прогресс артиллерии перечеркнул их значение. Некоторым оправданием такого решения может служить лишь то, что орудия производились национальной промышленностью.
Орудия системы Онтории в 1883 г. специальным королевским декретом были приняты на вооружения морской артиллерии Испании. Когда к середине 1890-х гг. стало понятно, что артсистемы Онтория устарели, в министерстве начался трудный поиск оптимального варианта их замены, растянувшийся на годы. «Карлос V» оказался одной из жертв этой неопределённости.

В соответствии с проектом его вооружение должны были составить два 280-мм орудия и восемь 140-мм скорострелок Онтории, четыре 100-мм скорострельные пушки Гарсии де Ломас, четыре 57-мм, четыре 37-мм, две митральезы и два десантных 70-мм орудия.
Главный калибр «Карлоса V» состоял из двух 280-мм орудий системы Онтория образца 1883 г., поставленных севильским предприятием «Портилья». Орудия располагались в диаметральной плоскости: одно в носу (ось на 91-м шп.), второе в корме (на 18-м шп.),. Каждое орудие вращалось внутри неподвижного барбета на центральном штыре системы Канэ и сверху прикрывалось подвижным бронированным колпаком. Установка имела как электрический, так и ручной приводы. Всё электрическое оборудование производилось и устанавливалось французской фирмой «Форж э Шантье ла Медитеранне». Углы обстрела обеих установок составляли примерно по 130° на каждый борт.
Стволы официально считались 35-ка-либерными, но в реальности имели длину 37 клб. Они изготавливались из толстостенной стальной трубы, на которую сверху нагонялись два длинных цилиндра. На всю эту конструкцию также внатяг садилась муфта, выполненная заодно с цапфами. С казённой части на специальных винтах крепилось кольцо с затвором. Камора имела цилиндрическую форму в центральной части и через конический участок переходила к основному диаметру канала ствола.
На всей линейке калибров Онтория применялся обтюратор системы Де Банжа, принятой на французском флоте.
Вертикальное наведение обеспечивал зубчатый конический механизм. Поскольку ствол орудия был уравновешенным, зубчатое колесо было относительно малого диаметра. Механизм состоял из неподвижно соединённого со стволом зубчатого сектора, который входил в зацепление с зубчатым колесом, ось которого на другом конце имела бронзовое спироидное колесо. Именно это колесо и вращалось от маховика вертикальной наводки по команде наводчика. Максимальный угол возвышения составлял 17°.
Скорострельность орудия ограничивалась скоростью подачи боезапаса. В подъёмнике помещались один снаряд и два полузаряда в картузах, которые соответственно и могли быть подняты за один цикл работы подъёмника. После выстрела два артиллериста производили открывание затвора, а третий промывал ствол струёй воды.
Основные характеристики орудия: масса ствола — 33 т, масса станка — 15,6 т, масса вращающейся части артустановки — 144,5 т, масса установки с системой подачи — 193 т.
В боекомплект первоначально входили чугунные 316-кг бронебойные снаряды Пал-лисера, а также 266-кг пороховые фугасные снаряды с зарядом дымного пороха. Оба к моменту появления «Карлоса V» уже не соответствовали уровню развития техники. «Паллисер» имел тенденцию крошиться при ударе о твёрдую преграду, а фугасный после появления бризантных взрывчатых веществ мог считаться таковым лишь номинально.
В XX в. в боекомплект корабля вводятся снаряды с баллистическим наконечником: 315-кг бронебойный, 263-кг полубронебойный и 266-кг «коммон». Разрывной заряд первого из них составлял 1,59% от массы снаряда, второго — 4,56%, третьего — 5,27%. Начальная скорость снарядов составляла 620 м/с для «пал-лисера» и бронебойного, 674 м/с — для фугасного и «коммона», 678 м/с — для полубронебойного. В зависимости от типа снаряда максимальная дальность при угле возвышения 13,5° составляла от 10,5 до 11,0 км. Стандартная масса метательного заряда — 160 кг.
Аналогичный боекомплект был изготовлен и для 140-мм орудий. 39-кг снаряд Паллисера имел начальную скорость 610 м/с, 34-кг фугасный — 653 м/с, 39,2-кг бронебойный с долей ВВ 1,31 % — 580 м/с, 34,2-кг полубронебойный с долей ВВ 3,55% — 620 м/с и 34,9-кг «коммон» — 614 м/с. Дальность стрельбы при угле возвышения 25° вплотную приближалась к 11 км.
Все восемь стоявших на корабле 140-мм орудий Онтория размещались в палубных установках с броневыми щитами. Четыре из них стояли на верхней палубе с теоретической возможностью стрелять двумя стволами на борт, в нос и корму. Ещё четыре располагались на батарейной палубе.
Поскольку артиллерийские испытания при зачислении корабля в строй в полном объёме не проводились, по окончании войны корабль ушёл в Виго, где 4 октября 1898 г. на полигоне Марин состоялись стрельбы. Несмотря на то, что погода в момент стрельб стояла хорошая — ясное небо, совсем небольшое волнение — результаты оказались плачевными. Командир крейсера X. Хименес и главный артиллерист X. Собрал, написавшие серию довольно подробных отчётов, ничуть не пытались приукрасить действительность. Рапорты моряков произвели эффект разорвавшейся бомбы! Несмотря на тяжелейшее положение в экономике и послевоенную инфляцию, нашлись средства для частичного перевооружения корабля.
Что интересно, эти выводы пришлись весьма кстати для защиты чести мундира, когда в конце 1898 г. в прессе развернулась самая настоящая травля флота из-за его неспособности воевать. Суть нападок сводилась к тому, что, имея довольно значительный и дорогостоящий флот, моряки в прошедшей войне не сумели его эффективно использовать.
И вот здесь произошла, по-видимому, одобренная сверху, утечка информации, вследствие чего данные о стрельбах 4 октября попали в редакцию газеты «Эль Либерал». 2 февраля 1899 г. появилась заметка, подписанная группой офицеров, которая сообщала следующее.

«Ниже приведены факты, за достоверность которых мы отвечаем.

1. Носовая пушка левого борта: после пятого выстрела затвор было невозможно закрыть, пришлось прибегнуть к ударам деревянного молотка и другими подручными средствами. Путём неистовых усилий молоток измочалился и в конце концов сломался. Но на девятом выстреле закрыть затвор уже не было никакой возможности. Из всего следует вывод, что орудие рассчитано всего на пять выстрелов. Некоторые снаряды, которые при всём желании невозможно было дослать в эту пушку, даже ударяя по ним деревянным молотком, свободно вошли в другие. Следует специально отметить, что орудие не затронула модернизация по проекту Сармиенто.
2. Носовая пушка правого борта. После второго выстрела пришлось прибегнуть к процедурам, аналогичным описанным выше, для открытия и закрытия затвора, а также вкручивания взрывателя. Пушка оказалась бездействующей в течение часа, чтобы её кое-как подлатать. В реальной боевой обстановке этого было бы достаточно для решения исхода боя.
3. Кормовая пушка правого борта. Из-за трудностей в устройстве Сармиенто, которое в настоящее время проходит апробацию на флоте, пришлось прекратить огонь в течение получаса.
4. Кормовая пушка левого борта. Те же трудности при закрытии затвора. Вполне очевидно, что при произведении большего количества выстрелов она также выйдет из строя.
Это список неисправностей по восьми опробованным пушкам.
Время, проходящее между выстрелами, составляет от 2 до 2,5 минуты (за исключением времени на ликвидацию последствий аварий), при этом использовался либо совмещённый, либо одиночный картуз. При этом серия из 5 выстрелов производилась с максимально возможной скорострельностью, т.е. не ожидая рассеяния порохового дыма, в противном случае скорострельность бы не превысила 3 минут. В подобных условиях современные пушки этого калибра дают от 4 до 7 выстрелов в минуту. В качестве доказательства можем привести результаты испытаний 16 января 1898 г. в Шобуринессе с 15-см пушкой Виккерса, которая сделала 36 выстрелов за 4 минуты 47 секунд. Наши делают то же самое за 21,5 минуты.
Артиллерия Онтория, которая некогда была самой лучшей в мире, сейчас находится глубоко позади, несмотря на все реформы...
Результат испытаний «Карлоса V» с пушками его батареи выше изложен. Мы намеренно не описываем ситуацию с пушками верхней палубы, поскольку они все конвертированы по проекту Сармиенто, в связи с чем и артиллеристы и моряки говорят о трудностях их эксплуатации».

Впрочем,справедливости ради следует отметить, что недостатки орудий Онтория образца 1883 г. были известны давно, и всего существовали три проекта их модернизаций. Первый, представленный ещё в 1894 г. подполковником Р. Апьбораном, позволял проводить унитарное заряжание и использовал метательный заряд в специальной латунной гильзе. Устройство произведения выстрела имело электрический спуск, а камора получила слегка коническую форму. Последние из этих преобразований были проведены уже по проекту артиллериста Родригеса Алонсо. И, наконец, третью попытку модернизации орудия предпринял капитан А. Сармиенто и Мартинес де Веласко. По проекту орудие должно было бы развивать скорострельность до 15 выстр./мин, но, как мы могли видеть из приведённой цитаты, это осталось лишь благим намерением.
Всего орудий этой системы изготовили четыре с половиной десятка. Кроме «Карлоса V», они стояли на вооружении «Пелайо» и тройки нервионских крейсеров, и везде им сопутствовали сходные проблемы. В работе X. Гарсия Пареньо сообщается, что в 1908 г. все 140-мм орудия на крейсере заменили на 140-мм скорострелки Шнейдера-Кане по типу установленных на модернизированном «Пелайо» и трёх крейсерах типа «Каталунья». Но эта информация не подтверждается другими источниками. А наиболее авторитетный испанский ежегодник «Эстадо Хенераль де Армада», обычно скрупулёзно отслеживавший все изменения вооружения, до самого момента списания крейсера повторяет информацию о наличии на нём 140-мм орудий Онтория. В связи с этим можно сделать предположение, что оригинальная артиллерия среднего калибра «Карлоса V» была не заменена, а модернизирована под стандарт Шнейдера-Канэ. Очевидно, что ствол и установку оставили без изменений или обошлись минимальными модернизациями. А переделки коснулись в первую очередь механизма заряжания и замка.
Следующей орудийной системой, установленной на корабле, стала 100-мм Гарсия де Ломас. Поскольку она являлась уникальной, на других кораблях не применявшейся, остановимся на ней подробнее.
Как уже отмечалось, в линейке калибров, разработанных Онторией, отсутствовал калибр 100-мм. Но 100-мм орудие Онтория образца 1883 г. было разработано и даже прошло испытание. К сожалению, в конце 1880-х гг., когда пушки средних калибров стали поступать на вооружение флота, стало понятно, что и 100-мм, и 120-мм, и 140-мм орудия устарели. Требовалось срочно конвертировать их в скорострелки. Именно под это орудие писалось техническое задание на «Карлоса V», и четыре «сотки» с самого начала фигурировали в составе его вооружения.
Но осенью 1891 г. генерал-инспектор артиллерии флота распорядился сформировать экспертную группу, которая могла бы максимально беспристрастно оценить истинное состояние дел по артиллерии средних калибров. В своём отчёте от 27 октября 1891 г. капитан артиллерии X. Гонсалес Лопес писал: «Артиллерийские системы Хосе Гонсалеса Онтории не имеют ничего, чему могли бы позавидовать наиболее известные артиллерийские системы мира... пожалуй, может быть, кроме энергии снаряда и бронепробиваемости». Из представленных автором таблиц выходило, что действительно, испанское орудие имеет небольшие преимущества перед орудиями Круппа, Гочкиса и Канэ.
Однако всего лишь месяц спустя другой испанский автор, пожелавший скрыться за инициалами «К.М.М.», написал, что у автора имелись в распоряжении устаревшие сведения по пушкам Круппа, а орудия образца 1889 г. превосходят испанское уже по всем позициям. Подобная подтасовка вскоре обнаружилась и при сравнении с орудиями Канэ. В результате министерство было вынуждено согласиться с кардинальной модернизацией 100-мм орудия, и, таким образом, на крейсер собирались ставить ещё не существующие пушки.
Итогом многолетней работы стал проект орудия капитана артиллерии Мигеля Гарсия де Ломаса, имя которого и дало название системе, на станке генерала от артиллерии Э. Гильена и майора артиллерии X. Ристори.
Первоначально предполагалось использовать систему в качестве главного калибра на канонерских лодках и минных крейсерах, а также противоминного калибра на крупных кораблях. В середине 1890-х гг. была разработана программа модернизации строившихся минных крейсеров типа «Дон Апьваро де Басан» с заменой старых 120-мм орудий Онтории на 100-мм. Под эту программу заводу «Пласенция» были заказаны шесть орудий Гарсии де Ломаса, поставленные флоту в 1897 г.
Однако из-за медленных темпов строительства минных крейсеров получить их успел лишь головной корабль «Донья Мария де Молина» (и то чисто номинально), а четыре в начале 1898 г. достались «Карлосу V». Два орудия устанавливались на верхней палубе между 140-мм орудиями, ещё два — под полубаком.

Орудие состояло из стальной толстостенной трубы, на которую надевалась муфта, выполненная с цапфами. В качестве материала для них использовалась сталь той же марки, что шла на изготовление орудий Онтории (предел текучести 32 кг/см2, предел прочности 64 кг/см2, относительное удлинение 0,14). Спереди от муфты внатяг устанавливались два скрепляющих кольца, при этом диаметр первого кольца был меньше, чем диаметр муфты, а второго кольца — ещё меньше. С казённой части ствол запирал клиновой затвор. Его применение было вынужденной мерой. Возможности испанской промышленности не позволяли получить скорострельное орудие с поршневым затвором, в то время как клиновой значительно упрощал технологию. Но с другой стороны, именно затвор и стал ахиллесовой пятой орудия: обеспечить герметичность каморы во время выстрела и надёжное запирание так и не удалось.
Затвор располагался горизонтально, и для его запирания использовался специальный винт с постоянным шагом, входивший в зацепление с нижней частью клина. Движение клина осуществлялось по специальным направляющим в муфте, выполненным в форме «ласточкин хвост». В середине клина имелось специальное отверстие, в которое вставлялись ударник и спусковой механизм.
Следующей новинкой орудия стал конический канал. По замыслу конструктора, так можно было отчасти скомпенсировать неточность изготовления снарядов по калибру. Кроме того, по проведённым накануне опытам выходило, что конический канал позволял дольше сохранять начальную скорость снаряда на приемлемом уровне даже с поправкой на отвратительное качество испанского боезапаса. Впрочем, на экспериментах со 100-мм опытным экземпляром орудия с коническим каналом замеренное давление пороховых газов не превысило 2450 кг/см2 (отчасти из-за плохого качества изготовления ствола и снаряда), но экспериментаторы утверждали, что измерительная аппаратура просто не смогла зафиксировать максимальное давление, которое как минимум на 400 кг/см2 превышало замеренное.

Результаты опытных стрельб из 100-мм орудия Гарсия де Ломаса  показали, что максимальное давление в каморе составило 2200 кг/см2. Это позволяло разогнать 13,7-кг и 15-кг снаряды до скорости 660 м/с и 645 м/с соответственно. Предполагалось, что применение нового пороха позволит увеличить скорость до 740 м/с.
Для орудия, в официальных документах числившегося как 47-калибровое, имелось два типа боеприпасов — 15-кг полубронебойный с баллистическим наконечником и 12,8-кг типа «коммон». Метательный заряд массой до 7,8 кг бездымного пороха обеспечивал начальную скорость не более 700 м/с, что при угле возвышения 16° обеспечивало дальность 8900 м. Паспортная скорострельность составляла 12 выстр./мин.
Станок позволял наводить орудие по вертикали и горизонтали с помощью гидравлических усилителей. В обоих случаях — за счёт зубчатой передачи. Наведение по вертикали при этом происходило легко и плавно: перевод с максимального угла возвышения +25° до максимального угла снижения -15° занимал всего 5 с.
Для защиты от осколков и пуль на орудии устанавливался щит, прикрывавший механизмы наведения и противооткатное устройство.
В 1898 г., по окончании испано-американской войны, в Ферроле увидела свет работа лейтенанта крейсера Карлоса Сааведры Малдональдо «Некоторые наблюдения о действиях испанского флота в войне с Соединёнными Штатами в 1898 году», вызвавшая бурные отклики и комментарии. Как ни странно, вместе с плохими и хорошими сторонами «Карлоса V», наибольшей критике там подвергнуты именно орудия системы Гарсия де Ломаса. По наблюдениям автора, орудие оказалось совершенно ненадёжным, его было невозможно наводить ни на максимальных углах возвышения, ни на минимальных углах снижения.
Впрочем, откровением эта книга стала лишь для общественного мнения, а не для командования: когда брошюра Сааведры попала в продажу, на крейсере уже произвели замену злосчастных орудий на 105-мм пушки Круппа.
На смену абсолютно никудышной системе Гарсии де Ломаса на вооружение «Карлоса V» в 1897 г. королевским декретом приняли более удачную и апробированную артсистему — германское орудие 10.5 см SKL/35 S/97 (в испанском флоте — под названием С.Ас. 10.5-сm Т.r. Кruрр Моdelо 1897, то есть орудие стальное 105-мм скорострельное Круппа модели 1897 г.).
Всего испанцы закупили восемь таких пушек. Первоначально предполагалось вооружить ими два крейсера типа «Рио де ла Плата». Но если первый из них, строившийся в Гавре, был закончен, то достройку второго («Хенераль Линиерс») отменили. Поскольку «Карлос V» в 1898 г. получил орудия Гарсии де Ломаса, четыре оставшихся орудия отправили в Кадис для вооружения крейсера «Эстремадура». Но уже к концу того же года было достигнуто соглашение о производстве для строившегося крейсера 102-мм орудий Вик-керса, в связи с чем «немцы» и достались «Карлосу V».
Все восемь орудий относились к 105-миллиметровкам ранней партии выпуска. Они отличались от «классической» системы более «сырой» конструкцией затвора, несколько снижавшей скорострельность. Масса орудия со станком — 1150 кг, длина ствола — 3680 мм (35 клб), длина нарезанной части — 3375 мм (32,1 клб). Масса метального заряда кубического пороха марки W.P е/89 — 2,2 кг. Заряжание — унитарное, гильзовое. В боекомплект входил всего один тип снаряда — полубронебойный, поскольку остальные испанские специалисты признали неэффективными. Длина снаряда — 3,7 клб, масса — 17,4 кг. Масса взрывчатого вещества, бурого крупнозернистого пороха — 0,85 кг. Начальная скорость — 600 м/с, паспортная скорострельность— 15 выстр./мин. Максимальный угол возвышения — 30,2°; при этом угле возвышения по таблицам стрельбы: дальность 10 800 м, угол падения — 46°, время в полёте — 40,63 с.

Прочее вооружение

Проектом предусматривалось вооружение крейсера четырьмя 57-мм орудиями Норденфельта. Штатные места — на тумбах на крыльях мостика: два на носовом и два на кормовом. 57-мм скорострелка Норденфельта принята на вооружение флота королевским декретом 13 марта 1896 г. под названием С.Ас. 57 mm. Т.r. Nordenfelt Магса А (орудие стальное 57-мм скорострельное Норденфельта модель А). Длина ствола — 42 клб. Масса морской артсистемы — 304 кг, в том числе тумбовой установки — 229 кг. Масса заряда бездымного пороха 880 г. Запирание — клиновое, заряжание — патронное.
На флоте для мелкокалиберной артиллерии был признан эффективным лишь один тип боеприпаса — полубронебойный, но 57-мм пушке Норденфельта повезло: боеприпасы для неё производились и армейскими заводами. В итоге в боекомплект могли входить полубронебойный (2,68 кг), фугасный (2,7 кг) и шрапнельный (3,7 кг) снаряды. Шрапнельный при разрыве давал 196 пуль массой 11 — 17 г. Начальная скорость полубронебойного снаряда — 570 м/с, фугасного — 541 м/с. Максимальный угол возвышения — 20°, дальность стрельбы —до 6800 м. Скорострельность — 25 выстр./мин.
Проектом установка на крейсере 37-мм пушек Максима не предусматривалась, но в начале 1898 г. четыре таких орудия поставили на боевые марсы. Впоследствии к ним добавились ещё четыре орудия: по два в носу и корме. Длина их ствола составляла 26,5 клб, масса орудия — 209 кг. Благодаря унификации орудия с армейскими системами в боекомплект входили как полубронебойный, так и фугасный снаряды, оба по 420 г. Начальная скорость — 549 м/с. Максимальная скорострельность достигала 40 выстр./мин.
Во время перевооружения крейсера в конце 1898 г. на «Карлосе V» дополнительно установили четыре 57-мм орудия «Марка II». Они представляли собой орудия Виккерса, изготовленные по лицензии компанией «Пласенция» с полным комплектом соответствующих боеприпасов. Позднее лицензионные виккерсовские боеприпасы стали изготовляться этой фирмой и для других орудий крейсера.
Для вооружения десантных партий имелись два 70-мм орудия Сармиенто, штатное место их установки — на носовом мостике. Орудие представляло собой модернизацию 70-мм системы Онтория обр. 1879 г., предпринятую Антонио Сармиенто с целью увеличения скорострельности. Отчасти этого и удалось добиться за счёт применения новой конструкции затвора. В 1920 г. взамен уже выведенных из строя устаревших орудий фирма «Пласенция» поставила два 76,2-мм десантных орудия системы «Виккерс». Штатное место их расположения находилось в корме; при необходимости они могли вести огонь на борт.
Для вооружения катеров предусматривались две 11-мм митральезы Норденфельта, принятые на вооружение в 1880 г.
Несмотря на все недостатки этой системы, патроны к ней были унифицированы с патроном основной флотской винтовки того времени — винтовки Ремингтона. Но в 1893 г. на вооружение приняли винтовку Маузера, поступившую в том числе и для личного состава «Карлоса V». В результате уже к концу XIX в. митральезы снимаются с вооружения и повсеместно заменяются ставшими стандартными 7-мм пулеметами Максима, имевшими скорострельность до 600 выстр./мин.
Наконец, в 1920 г. вооружение крейсера дополнили два 47-мм зенитных орудия, поставленные «Пласенцией».
Изменения вооружения крейсера в таблице выше.
Вооружение дополняли шесть торпедных аппаратов для стрельбы 356-мм торпедами Шварцкопфа. Корпус торпеды изготавливался из фосфорированной бронзы и имел боеголовку с 90 кг пироксилина. Дистанцию 800 м торпеда проходила со средней скоростью 29 уз. Первоначально торпедные аппараты размещались следующим образом: попарно в форштевне, в носовой (под носовым барбетом ГК) и центральной (под кормовым мостиком) частях корпуса. Из-за узости форпика установленные в форштевне аппараты могли вести стрельбу только прямо по курсу. Остальные четыре были поворотными.
По королевскому декрету от 3 марта 1904 г. четыре аппарата демонтировали, остались лишь два в носовой части. Впрочем, по декрету от 6 ноября 1913 г. демонтировали и их.

[anonym_UxK7JkciUcEm]

Бронирование

По контракту бронирование корабля должно было состоять из барбетов орудий ГК (250 мм), поданных труб для снарядов ГК (200 мм), палубы (100 мм). Барбет переходил в шахту в виде конического стакана с внутренним диаметром 6200 мм.
Главную защиту корабля от огня противника составляла броневая палуба, простиравшаяся от форштевня до ахтерштевня. Палубную броню поставила компания «Atlas Steel and Iron Work». Максимальную толщину палуба имела в районе машинных и котельных отделений. Длинные скосы (примерно три пятых всей длины палубы) достигали необычайно большой толщины — 165 мм. В горизонтальной части толщина палубы — 76,2 мм.
Палуба набиралась из трёх листов: на скосах она представляла своего рода сандвич из 112-мм плит хромсодержащей стали с 25-мм листами судостроительной стали с двух сторон. Далее к штевням скосы имели сначала толщину 114 мм, а непосредственно на оконечностях — 50 мм.
Для защиты от огня скорострельной артиллерии борта крейсера между батарейной и верхней палубой на высоту 1,8 м и на протяжении 51 м бронировались. Бортовые пояса соединялись между собой в носу и корме траверзными переборками той же толщины, образуя каземат. Он прикрывал артиллерию среднего калибра, располагавшуюся на батарейной палубе, а также подъёмники для средней артиллерии на главной палубе. Борт выше главной палубы также имел подобное бронирование, образуя для орудий верхней палубы и находящихся там механизмов своеобразный броневой редут. Этот редут опоясывал участок верхней палубы, далее шёл по носовой и кормовой надстройкам, образуя, таким образом, закрытое со всех сторон пространство. Бронирование каземата и редута набиралось по следующей схеме: дюймовый (25,4-мм) лист стали Сименс-Мартен, плюс дюймовый лист хромсодержащей стали. Учитывая 12,7-мм лист обычной судостроительной стали, которая шла на обшивку борта, общая толщина защиты составляла 63,4 мм.
Барбеты ГК прикрывались 250-мм бронёй, положенной на деревянную подкладку той же толщины. Весь броневой материал для барбетов поставлялся фирмой Круппа. С обратной стороны деревянной подкладки шёл ещё один слой стали толщиной 15 мм, от которого на удалении 270 мм находился ещё один слой 15-мм стали. Таким образом, суммарная толщина барбета достигала 280 мм. Подобная конструкция защиты предназначалась для того, чтобы улавливать осколки и, по возможности, поглощать деформацию после пробития главной плиты. Это требовалось для защиты от повреждений погона и подшипников механизма поворота установки. Из-за такой сложной конструкции толщина барбета в различных справочниках варьируется, встречаются цифры 250, 280 и даже 300 мм.
Для защиты колодцев и подъёмников боезапаса на промежутке от верхней до броневой палубы шла бронированная 200-мм труба. На протяжении верхних двух третей она была конической, расширяющейся кверху, а ниже — цилиндрической. Как и у барбетов, защита колодцев на этом не заканчивалась. Во-первых, стол под барбет укреплялся снизу радиальными рёбрами жёсткости, упиравшимися в цилиндрический барабан, проходящий от верхней палубы до броневой, формировавшийся из двух листов 10-мм стали. Во-вторых, изнутри бронированного колодца имелась противоосколочная защитная прокладка. Всё это, учитывая угол наклона брони в конической части, в сумме увеличивало толщину защиты до 267 мм.
Сверху орудие, противооткатное устройство, рекуператор, прицелы и механизмы наведения защищались 80-мм полусферическим броневым щитом. В задней его части располагалась закрытая башенка наводчика. Щит был жёстко связан с внутренними механизмами, так что он вращался вместе со всей установкой. Разумеется, между щитом и барбетом оставался небольшой зазор. Теоретически, попавший туда снаряд встречал лишь довольно тонкий лист конструкционной стали, но вероятность такого попадания была ничтожно малой, зато зазор позволял выходить пороховым газам. Прислуга попадала в башню и покидала её через специальную дверь в задней части башенки наводчика, которая ходила вправо-влево по специальным направляющим. Подобные же направляющие имелись у окошка наводчика (справа от ствола) и окошка боевого наблюдения для командира (слева).
140-мм артиллерия защищалась щитами коробчатой формы. По сравнению с элегантным видом щитов на крейсерах типа «Инфанта Мария Тереза», на «Карлосе V» они имели более простые и угловатые формы и выглядели несколько грубовато. Толщина щитов у орудий верхней палубы составляла 30 мм, батарейной — 54 мм.
В середине мостика располагалась броневая рубка с толщиной стенки 305 мм и с коммуникационной трубой в 203 мм.

Главные механизмы

Главные механизмы — две вертикальные машины тройного расширения системы «Пилон» (Pilon), произведённые барселонской компанией МТМ по лицензии и при техническом содействии британской фирмы «Moudslay, Sons & Field.». Руководил работами инженер Эрнесто Тоус. Каждая машина имела четыре цилиндра: высокого давления —диаметром 1320 мм, среднего — 1960 мм и двух низкого — по 2085 мм. На каждый поршень крепился шток диаметром 255 мм, позволявший поршню совершать ход в 1150 мм. Угол между шейками коленчатого вала составлял 90°.
Устройство распределения пара было довольно распространённого типа, предложенного Дж. Стефенсоном. Клапаны всех цилиндров — тарельчатые, на цилиндрах среднего и низкого давления для уменьшения веса они имели сферические выточки. Клапаны приводились в движение в соответствии со своей фазой специальными двойными эксцентриками. Для плавности хода все цилиндры имели весовые компенсаторы, а среднего и низкого давления вдобавок и компенсаторы давления.
Процесс отливки корпусов для машин стал для завода барселонской компании настоящим событием. Ещё бы, ведь изготовлялась отливка небывалых размеров — только её диаметр под цилиндр низкого давления составлял 2640 мм. На эту церемонию были приглашены многочисленные журналисты и представители властей.
Но увы, строители несколько поспешили, ведь лили они корпус машины, которую предполагалось поставить на 7000-тонный крейсер, а буквально через несколько дней заказчик решил увеличить мощность машин до 15 000 л.с., что стало неприятным сюрпризом для МТМ. Впрочем, после консультаций с британскими специалистами было принято решение о форсировании машин, чтобы «выжать» недостающие узлы скорости. К сожалению, задуманное в полном объёме реализовать не удалось, и недостаточная максимальная мощность машин стала одним из слабых мест нового корабля.
Теоретически, при естественной тяге машины должны были давать мощность 15 000 л.с. и 18 500 л.с. при форсированной. Предполагалось, что в первом случае при избыточном давлении не более 8 мм вод. ст. машины дадут 98 об/мин, а во втором — не более 18 мм вод. ст., 105 об/мин. Это должно было обеспечить скорость 17 и 20 уз. соответственно — хотя немного ниже контрактной, но в целом неплохой результат.
Каждая машина работала на свой вал диаметром 495 мм, приводя в движение четырехлопастный бронзовый винт диаметром 5,64 м и шагом 7,32 м. Лопасти из кованого металла крепились к ступице болтами. В отличие от винтов «Инфанты Марии Терезы», имевших двойную кривизну (прямые, касательные к внутренним поверхностям лопастей пересекались в одной точке), кривизна лопастей «Карлоса V» была одинарная (касательные были параллельны). Для улучшения обтекаемости головки болтов сверху защищались специальными сферическими крышками. Лопасти имели зашлифованные поверхности и заострённые переднюю и заднюю кромки.
Каждую машину обеспечивал один циркуляционный насос центробежного типа производительностью 860 т/ч.
Отработанный пар отводился в два холодильника, изготовленных из бронзы (так называемого «пушечного металла»). Они имели горизонтально расположенные трубки диаметром 19 мм. Общая охлаждающая поверхность составляла 2093 м2. Холодильники имели три контура, два из них — независимые. Каждый холодильник снабжался своим автономным насосом. При этом понижение давления происходило от носа в корму.
Пар для главных машин вырабатывали 12 одинарных цилиндрических четырёхтопочных котлов с обратным движением пламени. Диаметр каждого — 4940 мм, длина — 2960 мм, толщина стальной обшивки — 33 мм. Диаметр каждой из 48 топок— 1160 мм, площадь колосниковой решетки — 116 м2. В каждом котле находилось 7080 трубок диаметром 64 мм, общая нагревательная поверхность таким образом составляла 3421 м2. Рабочее давление при открытых котельных достигало 10,33 кг/см3, при необходимости форсирования все двери закрывались, и за счёт некоторого увеличения давления в котельных росло давление в котлах.

Котлы группировались по три в четырёх котельных отделениях, ограниченных
водонепроницаемыми переборками. Дым от четырёх котлов (двух из носового отделения правого борта и двух из носового отделения левого борта) шёл в первую дымовую трубу. Следующие четыре котла отводились во вторую трубу и последние четыре — в третью, куда также отводился дым из вспомогательных котлов. Диаметр труб — 2,36 м, высота от колосниковой решётки — 27,5 м. Все трубы имели небольшой наклон назад.
Первый котёл доставили в Кадис 6 марта 1896 г. Поскольку завод не имел тогда кранов необходимой грузоподъёмности, для проведения работ использовали кран Трансатлантической компании. Даты монтажа котлов не фиксировались, но точно известно, что третий котёл установили 12-го числа того же месяца.
Визитной карточкой крейсера стала его высокая дальность плавания. Он проектировался из расчёта 12 000 миль при экономическом 10-узловом ходе. При этом объём его угольных ям достигал 1850 т. В перегруз корабль мог принять свыше 2000 т угля, что теоретически могло обеспечить дальность плавания в 18 000 миль!

Вспомогательные устройства

По выражению историка А.Р. Родригеса-Гонсалеса, «Карлос V» стал великолепной коллекцией оборудования... европейской промышленности». Якорные цепи поставила фирма «Hingley and Sons», якоря — «Wetherton Iron Works», сервомоторы — «Emerson, Walker and Thomson Bros Ltd», электрооборудование — «Breguet».
Всего крейсер располагал 65 паровыми машинами (включая главные) со 110 цилиндрами. Их габариты сильно различались в зависимости от мощности и назначения. Машины приводили в движение приводы вентиляторов, компрессоров и т.д.
В машинном отделении, кроме главных механизмов, находились следующие системы. Два двухцилиндровых двигателя (по одному на каждую машину) служили для проворачивания главных машин, чтобы, во-первых, облегчить их плановые осмотр и обслуживание, а во-вторых, упростить пуск. Там же располагалась система реверса. Для управления ею имелись две двухцилиндровые паровые машины (по одному на главную машину), присоединённые к устройству передачи; при необходимости переключение производилось и вручную. Реверс можно было произвести как на ходу, так и в холодном состоянии.
Четыре одноцилиндровых паровых двигателя приводили в движение центробежные насосы, подающие холодную забортную воду в главные холодильники. Ещё два таких же двигателя приводили в движение водно-воздушную смесь, откачиваемую в питательные цистерны, где стояли бронзовые плунжерные насосы.
Потребности в пресной воде обеспечивали два опреснителя (производительность каждого — до 60 т воды в сутки), установ-
ленные по одному в каждом из машинных отделений.
Для обеспечения живучести в каждый из водонепроницаемых отсеков заводилась водоотливная труба, по которой вода удалялась в специальные ёмкости и далее сливались за борт. Откачка происходила с помощью четырёх насосов Доунтона, двух ручных, четырёх паровых и четырёх центробежных, производительностью до 860 т/ч.
Для борьбы с пожарами по всему кораблю была проведена отдельная противопожарная магистраль со специальными системами орошения в погребах. Систему смонтировали таким образом, что она позволяла тушить пожары одновременно в разных частях корабля.
Для заполнения балластных цистерн, а также для аварийного затопления погребов имелась ещё одна магистраль со своей системой вентилей и кранов. Непосредственно в машинном отделении располагались четыре паровых насоса (по два на отделение), которые также можно было использовать как донки. Их приводили в движение четыре двухцилиндровые паровые машины. Насосы плунжерного типа имели производительность от 94 до 125 т/ч. Несмотря на обилие насосов, используемых в разных системах, испанцы предприняли попытку их стандартизации, за счёт сокращения до минимума числа типоразмеров. Это обеспечивало взаимозаменяемость поршней объёмных насосов и рабочих колёс центробежных насосов на всём корабле. На крайний случай в машинных отделениях имелись и ручные насосы.
В состав вспомогательного оборудования машинных отделений входили и вентиляторы. Их имелось два, по одному на отделение, каждый со своим дефлектором на верхней палубе.
Из оборудования котельных отделений в первую очередь следует упомянуть питательные насосы, каждый из которых приводился в движение автономной двухцилиндровой паровой машиной. Всего их было восемь: по четыре главных и вспомогательных (по два тех и других на каждую главную машину). Они распределялись по котельным отделениям так, что в каждом имелось по главному и вспомогательному насосу. Все насосы для очистки питательной воды от разнообразных примесей снабжались на направлениях обоих ходов фильтрами. Насосы могли питать котлы пресной водой из питательных цистерн, цистерн пресной воды или морской забортной водой. При необходимости каждый из насосов мог запитать любой из 12 котлов, при этом мощности каждого из них было достаточно, чтобы запитать половину котлов, работающих на полную нагрузку.
Удаление золы обеспечивали восемь механических воротов. Зола ссыпалась в специальный барабан, который затем поднимался на палубу.
Для увеличения давления в котельных, а также подачи туда чистого воздуха имелось 12 вентиляторов. При одновременной работе они могли создать в котельных избыточное давление до 25 мм водяного столба.
Рулевая машинка имела как механический (от двухцилиндрового парового сервомотора), так и ручной приводы. Переключение с одного на другой производилось со специальных коммутаторов. В случае выхода из строя того и другого рулём можно было управлять с помощью румпеля.
Для внутренних отсеков, которые не вентилировались естественным путём (кроме машинных и котельного отделений), предусматривалась специальная вентиляционная магистраль, включавшая три механических вентилятора.
Корабль был оснащён двумя якорными шпилями. Они могли действовать как в ручном, так и механическом режиме. Для обеспечения последнего использовалась автономная двухцилиндровая паровая машинка. Ещё две паровые одноцилиндровые машинки стояли в торпедных отделениях и обслуживали четыре воздушных компрессора для заправки торпед.

Радиооборудование

Несмотря на развитие радио за рубежом, испанцы встретили это нововведение весьма скептически. Но справедливости ради следует отметить, что в Морском министерстве правильно оценили перспективы применения этого средства связи уже в первые годы XX в. Последовало обращение к правительству для выделения дополнительных средств для опытов капитана 3 ранга Серверы. В 1902 г. последовала закупка наиболее современного на тот момент французского радиооборудования фирмы «Рошфор». Но испытания, которые провел Сервера, оказались провальными. Поэтому, несмотря на то, что уже в 1903 г. Трансатлантическая компания приобрела для своих нужд аналогичные станции, флот занял выжидательную позицию.
В результате к 1904 г. в британском флоте оснащённость станциями беспроволочного телеграфа составляла около 70%, а испанские моряки могли пользоваться лишь семафором и флажными сигналами. Наконец, в 1904 г. на представителей флота вышла компания «Хенеарль Эспаньола де Электрисидад», испанский дилер фирмы «Телефункен», с предложением провести опыты по организации радиосвязи между кораблями. Выбор компании для установки первой станции (позже перенесённой на «Карлос V») пал на крейсер «Лепанто»; вторая досталась «Эстремадуре». Первая успешная радиосвязь между этими кораблями была осуществлена в августе 1904 г.
Что касается «Карлоса V», то он получил первую станцию 7 марта 1905 г. Это был «Телефункен» образца 1904 г. мощностью 1 кВт и дальностью действия 200 км. Станцию сняли с броненосца «Пелайо», поскольку его в тот момент как раз перевели в резерв и официально освободили от обязанностей флагмана флота. Таким образом, крейсер стал одним из первых испанских кораблей, оснащённым радио. А уже в конце следующего года корабль получил заказанную специально для него станцию «Телефункен» образца 1906 г., стоимостью 27 980 франков. Она уже потребляла 2 кВт и обеспечивала устойчивую связь на дальности до 400 км.
К началу 1910-х гг. испанский флот принял на вооружение достаточно совершенные станции типа «Маркони» мощностью 5 кВт и дальностью действия до 1000 км. В 1911 г. такую станцию получил «Карлос V», она оставалась на крейсере до конца его карьеры.
Радиопозывной крейсера — ЕВАН — впоследствии «по наследству» достался тяжёлому крейсеру «Канариас».

Экипаж

Предварительная численность экипажа корабля была оговорена королевскими декретами от 19 апреля 1893 г. и от 21 сентября 1896 г. В соответствии с ними она составляла 564 человека. Документов, свидетельствующих о численности экипажа на момент ввода в строй, авторам найти не удалось, но по табели комплектации на 24 марта 1899 г. он насчитывал уже 589 человек.
Офицерские должности: командир в чине капитана 1 ранга, старпом в чине капитана 2 ранга, старший лейтенант, семь лейтенантов, шесть мичманов, один артиллерийский офицер, один офицер морской пехоты.
Боцманские должности: бухгалтер, кассир, врач 1 ранга, врач 2 ранга, капеллан, 12 гардемаринов (аспирантов), боцман
1 ранга, четыре боцмана 2 ранга, четыре — 3 ранга.
Механики: один начальник механической части 1 ранга, два — 2 ранга, четыре механика 1 ранга, четыре — 2 ранга, восемь — 3 ранга, 18 учеников механика.
Коннетабли: один 1 ранга, один —
2 ранга и один — 3 ранга.
Ремонтно-механическая часть: один плотник, один плотник-конопатчик, один кузнец, один оружейник, два слесаря, три рабочих-минёра.
Морская служба: 62 морских артиллериста, два матроса-плотника, один матрос-конопатчик, два матроса-оружейника, один кок, два пекаря, один кладовщик, два трубача.
Фельдшеры: шесть 2 ранга, 12 —
3 ранга.
Морские пехотинцы: два сержанта 2 ранга, четыре капрала 1 ранга, четыре — 2 ранга, четыре горниста (барабанщика), 63 солдата.
Строевые матросы: 20 старшин 1-й статьи, 30 — 2-й статьи, 32 кочегара 1-й статьи, 64 — 2-й статьи, 62 матроса 1-й статьи, 120 — 2-й статьи.
Первым командиром крейсера стал Хосе Мария Хименес Франко, а первым старпомом — Анхель Миранда Кордоние, будущий адмирал и морской министр, автор одной из крупнейших судостроительных программ.

[anonym_UxK7JkciUcEm]

Схема

Окраска

Как ни странно, но считавшаяся отсталой Испания оказалась «лидером» внедрения маскировочной окраски (серого цвета) на своих кораблях. Первые корабли несли эту окраску уже в конце XIX в. В 1902 г. вышел специальный королевский декрет, по которому все испанские корабли должны были окрашиваться подобным образом. Но в реальности это предписание не выполнялось, по крайней мере, в отношении «Карлоса V». Войдя в строй с викторианской окраской (причём использовались различные варианты), он из-за своего регулярного участия в дипломатических миссиях лишь в 1913 г. сменил её на серый цвет. А далее уже в таком виде корабль оставался вплоть до списания.

Наименование

В соответствии с Королевским декретом 17 октября 1890 г. новый корабль был назван «Эмперадор Карлос V», в память о короле Испании Карлосе I, известном также как император Священной Римской империи Карл V. Слово «Эмперадор» было введено в наименование специально, чтобы исключить любое толкование названия корабля в честь дона Карлоса, претендента на испанский престол, фактически развязавшего так называемые карлистские войны, сильно подорвавшие экономику государства в середине XIX в. Тем не менее, хотя никаких официальных документов о переименовании не издавалось, уже с конца 1890-х гг. корабль повсеместно фигурирует (в том числе и в официальных бумагах) под наименованием «Карлос V».
В испанском флоте существует традиция, когда, кроме официального, каждый корабль флота получал неофициальное наименование, бывшее в ходу иногда даже в деловой переписке. Таким именем для героя нашего повествования стало «Карлос Юстед» (Carlos Usted), где слово «юстед» переводится как вежливая форма обращения «ты» (в испанском языке, в отличие от большинства европейских языков, есть единственное и множественное число как обычной, так и вежливой формы местоимений «ты» и «вы»). В данном случае наименование получилось от игры слов, когда римская цифра «V» означает также сокращение слова «Usted».
Кроме того, в соответствии с принятой практикой, корабль получил идентификационный номер 4 и международный идентификатор GQPH. Так что в испанском флоте «Карлос V» рассматривался как «преемник» броненосца «Сарагоса».

Оценивая корабль,

...можно отметить, что в целом и проект, и его воплощение «в металле» оказались не слишком удачными. В первую очередь это касается таких важнейших характеристик, как скорость и вооружение. Безусловно, задача изготовления главных механизмов достаточно большой мощности очень непроста. И в этом отношении барселонская МТМ заслуживает определённого снисхождения. Если созданные примерно в то же время главные механизмы крейсеров «Лепанто» и «Альфонсо XIII» нельзя назвать иначе как
провальными, то «Карлос V», по крайней мере, вплотную приблизился к контрактным характеристикам. Не следует забывать и о том, что изначально машины «Карлоса V» предназначались для меньшего размерами седьмого крейсера типа «Инфанта Мария Тереза».
Как отмечалось в уже упоминавшейся работе К. Сааведры «Некоторые наблюдения о действиях испанского флота в войне с Соединёнными Штатами в 1898 году», хотя «Карлос V» и имел ряд достоинств, включая экономичность машин и большую дальность плавания, «даже в самых лучших условиях мы не видели скорости свыше 16 узлов». И это написано менее чем через год после ввода корабля в строй! А к началу Первой мировой войны максимальная скорость корабля упала до 13 уз. Немудрено, что именно в 1914 г. карьера корабля фактически завершилась. В то время как его современники «Пелайо», «Каталунья» и «Принсеса де Астуриас» продолжали активно действовать у берегов Северной Африки, «Карлос V» переклассифицировали сперва в самоходное, а затем — в несамоходное учебное судно.
Следующим явно слабым местом крейсера стала его артиллерия. Абсолютно неудовлетворительные артсистемы Онтория и Гарсия де Ломаса не позволяли надеяться на успех в реальном бою.
Ещё один недостаток «Карлоса V» связан с его бронированием. Хотя на момент выдачи технического задания 50-мм бронирование бортов представлялось надёжной защитой, уже через несколько лет потенциальные противники оказались способны засыпать «испанца» градом снарядов среднего калибра, против которых тонкая броня была бессильна. Кроме того, Морское министерство приняло явно ошибочное решение отказаться от пояса по ватерлинии. По сути дела, корабль получился просто большим бронепалубным крейсером.
В качестве сильных сторон проекта следует отметить высокую насыщенность корабля различными системами и агрегатами: от электрических приводов и систем наведения орудий, применённых впервые в испанском флоте, до разнообразных мелких вспомогательных устройств.
В целом «Карлос V» можно считать «реинкарнацией» идей, заложенных в итальянских кораблях типа «Лепанто». Но ближе всего он подходил к типу британских бронепалубных крейсеров 1-го класса. Впрочем, с поправкой на качество постройки и национальные особенности.

[Monteis]

Крейсер хорош для своего времени, но вид у него не устрашающий. Больше похож на пассажирский корабль с приделанными пушками.

[451_Fahrenheit]

Monteis (23 Окт 2013 - 15:37) писал:

Крейсер хорош для своего времени, но вид у него не устрашающий. Больше похож на пассажирский корабль с приделанными пушками.

Две башни главного калибра на пассажирском корабле? Океей)

[anonym_p2UYhfD0zc6A]

А,перевести как "Император Карл" нельзя что ли?

[metalasdfg]

JIex____ (23 Окт 2013 - 15:31) писал:

правильно писать ИМПЕРАТОР !!!!  :sceptic:

Не там правильней, как по испански Эмперадор.

[anonym_UxK7JkciUcEm]

JIex____ (23 Окт 2013 - 15:31) писал:

правильно писать ИМПЕРАТОР !!!!  :sceptic:

Сеньор испанец? Читайте тему - наименование  :honoring:

Monteis (23 Окт 2013 - 15:37) писал:

Крейсер хорош для своего времени, но вид у него не устрашающий. Больше похож на пассажирский корабль с приделанными пушками.

Как то не корректно звучит.

[metalasdfg]

Monteis (23 Окт 2013 - 15:37) писал:

Крейсер хорош для своего времени, но вид у него не устрашающий. Больше похож на пассажирский корабль с приделанными пушками.

так почти все броненосцы выглядят.

[metalasdfg]

451_Fahrenheit (23 Окт 2013 - 15:50) писал:

Ну, ты просто подтверждаешь, что ты ***, вот и все, удачи!

Не пойми, это классика шуток. Радует

[anonym_p2UYhfD0zc6A]

Monteis (23 Окт 2013 - 15:37) писал:

Крейсер хорош для своего времени, но вид у него не устрашающий. Больше похож на пассажирский корабль с приделанными пушками.

а у броненосцев того времени,ни у кого не было реально внушающего вида.

[451_Fahrenheit]

Sanguinius93 (23 Окт 2013 - 15:53) писал:

а у броненосцев того времени,ни у кого не было реально внушающего вида.

А как же Аврора? :izmena:

[anonym_p2UYhfD0zc6A]

451_Fahrenheit (23 Окт 2013 - 15:55) писал:

А как же Аврора? :izmena:

Сейчас во мне борются желания сказать правду,как она есть и патриотизм,который желает эту правду умолчать...В общем,Аврора,элегантна для крейсера,да ^^

[metalasdfg]

Sanguinius93 (23 Окт 2013 - 15:57) писал:

Сейчас во мне борются желания сказать правду,как она есть и патриотизм,который желает эту правду умолчать...В общем,Аврора,элегантна для крейсера,да ^^

А ты не забыл на замену кому пришли эти броненосцы? Представь себя на деревянном фрегате, а на тебя прёт железный утюг!!

[rai_den]

451_Fahrenheit (23 Окт 2013 - 15:55) писал:

А как же Аврора? :izmena:

А давно Аврору причислили к броненосцам?

[xprestonx]

Шикарный корабль, вот смотрю, а у самого Варяг перед глазами))) и мысли  о том что жаль что он не был так хорошо защищен, хотя скорость, ну даже не знаю что и подумать, но корабль шикарен.

[anonym_4k4vKceoJgOK]

ТС, исправьте, пожалуйста, 2-ой пост - он в HTML не обработанном

[matvey_blin]

Sanguinius93 (23 Окт 2013 - 15:53) писал:

а у броненосцев того времени,ни у кого не было реально внушающего вида.

"Сисой Великий" или "Полтава" не достаточно внушительно выглядят?Разница во времени совсем не большая.

[metalasdfg]

matvey_blin (23 Окт 2013 - 16:28) писал:

"Сисой Великий" или "Полтава" не достаточно внушительно выглядят?Разница во времени совсем не большая.

Не стоит забывать про этого зверя с 27 калибром http://forum.worldof...-«бранденбург»/