Трафальгар, 1805 год. Трагедия в шести актах.

[RenamedUser_18412412]

Главные действующие лица.

 

Французы:

 

Наполеон Бонапарт (1769-1821) - французский государственный деятель и полководец, первый консул Французской республики (1799-1804), император французов (1804-1814 и март - июнь 1815). Окончил Бриеннское военное училище (1784) и Парижскую военную школу (1785). С октября 1785 года в армии (в чине младшего лейтенанта артиллерии). В 1792 году вступил в Якобинский клуб. Конфликт с корсиканскими сепаратистами вынудил его в 1793 году бежать с Корсики во Францию. Здесь Бонапарт стал командиром артиллерийской батареи в Ницце, а затем помощником начальника артиллерии республиканской армии во время осады Тулона. Предложенный Бонапартом план овладения Тулоном был принят, и 17 декабря 1793 года революционные войска овладели городом. В январе 1794 года за смелую инициативу и храбрость, проявленные при взятии Тулона, Бонапарт произведён в бригадные генералы и назначен начальником артиллерии Альпийской армии.  После переворота 9 термидора (27 июня) 1794 года за связи с якобинцами отстранён от должности, арестован и 15 сентября 1795 года уволен из армии. В октябре 1795 года член Директории Баррас, назначенный руководителем борьбы с монархическим заговором, взял Бонапарта в помощники. На этом посту Бонапарт проявил энергию и решительность при подавлении мятежа 13 вандемьера (5 октября) 1795 года, за что был произведён в дивизионные генералы и назначен командующим войсками Парижского гарнизона, а 23 феврале 1796 года — командующим армией, созданной для боевых действий в Италии. Одержал ряд побед и захватил Северную Италию. Вернувшись в Париж победителем, Бонапарт был назначен командиром армии, направленной для завоевания Египта. Однако Египетская экспедиция 1798-1801 годов, несмотря на отдельные успехи, после разгрома англичанами французского флота при Абукире (в результате чего французская армия в Египте была отрезана от метрополии) и неудачного похода в Сирию была обречена на поражение. Бонапарт (воспользовавшись как поводом дошедшими до него сведениями о поражении армий Директории в Италии) оставил за себя генерала Клебера и 24 августа 1799 года самовольно покинул Египет.  В октябре 1799 года прибыл в Париж, где царила обстановка острого политического кризиса. Бонапарт, пользовавшийся популярностью среди народа и в армии, оказался подходящей кандидатурой на роль «спасителя отечества». В результате государственного переворота 18-19 брюмера VIII года (9-10 ноября 1799 года) он стал первым консулом, а 2 августа 1802 года добился своего назначения пожизненным консулом.

 

Шарль-Рене Магон де Медин (1763-1805) – французский адмирал. Гардемарин с 1777 года. Участник сражений при Уэссане (1778), в Чезапикской бухте (1781), у острова Сент-Киттс (1782), у островов Всех Святых (1782). В 1786 году лейтенант. В 1792-м арестован как аристократ, однако быстро выпущен. С 1794 года капитан. В январе 1798 года сопровождал два испанских корабля в Европу, отбил атаку двух английских каперов, за что удостоился личной благодарности от испанского короля. По возвращении арестован из-за подозрений в связях с аристократами, однако благодаря  личной просьбе адмирала Брюи быстро отпущен. С 1802 года контр-адмирал.

 

Пьер-Шарль-Жан-Батист-Сильвестр де Вильнев (1763-1806) – французский адмирал. Из старинной дворянской семьи, многие его родственники служили в королевском флоте. Службу начал в 1778 году, гардемарин. В 1779-83 годах на фрегатах и линкорах участвовал в военных действиях в Америке и Вест-Индии, в частности, на линкоре «Марсейез» – во всех сражениях де Грасса в 1781-82 годов. В 1781- м – мичман, в 1786-м – лейтенант. С 1786 года на Средиземном море, плавал в 1787-88. и в 1792-м в эскадре Тюрго, с 1793 – капитан 1 ранга, затем – исключен из службы как бывший дворянин, восстановлен в 1795-м, начштаба в Тулоне, командир линкора «Пёпль Суверен». В 1796 – начальник дивизиона (бригадир), вскоре – контр-адмирал, вышел во главе дивизиона судов для присоединения к флоту Гоша, но из-за шторма принять участие в Ирландской экспедиции на смог. Принимал участие в египетском походе Наполеона, где в битве при Абукире не смог помочь адмиралу Брюэсу[1], правда, Брюэс ему сигналы не поднимал. Отвёл остатки флота на Мальту (2 линкора, 2 фрегата). В 1800 году при капитуляции Мальты попал в плен. В 1802-03 годах  – командир эскадры в Вест-Индии. В 1804-м – вице-адмирал и командир эскадры в Рошфоре. С 22 ноября 1804  года – командующий Тулонским флотом.

 

Эдуар Тома де Бурж, граф Миссиеси  (1754-1832) – французский адмирал. Сын морского офицера, его отец в 1776 году вышел в отставку в чине начальника эскадры. В 1766-м – волонтер на линкоре, которым командовал его отец, 1770 – гардемарин, плавал на фрегатах в 1771-77 годах, в 1777- мичман. Участвовал в войне за независимость Америки в 1778-83 годах на линкорах и фрегатах, в 1781-м – лейтенант, в 1782-м  – командир куттера «Пигмей», попал в плен. С 1783 – в Тулоне, в 1785-м награжден орденом Св. Людовика, плавал в 1784-91 годах на различных кораблях. С 1792 года – капитан 1 ранга, командир линкора «Сентор» в эскадре Трюгэ, с 1793 года – контр-адмирал, затем месяц сидел в тюрьме, уехал в Италию, вернулся в 1795-м, арестован и отдан под суд, но оправдан; в 1796-м – возглавил депо карт, в 1801-м -  начштаба в эскадре Тюрго в Кадисе. С 1802 морской префект Гавра, вскоре – младший флагман в эскадре Трюгэ в Бресте, 10 сентября 1804 года назначен командиром Рошфорской эскадры; 26 июня 1805 года, после возвращения из Вест-Индии, сдал командование Алеману. В июле 1805 года получил отпуск по болезни.

 

Оноре Жозеф Антуан Гантом (1755-1818) – французский адмирал. Сын капитана торгового судна. В 1769 году поступил на корабль отца; совершил несколько плаваний в Средиземное море и на Антильские острова. В 1778 насильно завербован на 50-пушечный корабль «Фьер Родриго» Этот корабль был спущен в Тулоне в 1749 году как «Гиппопотам», а в 1777-м продан группе частных лиц, в числе которых был известный писатель и авантюрист Бомарше, и переименован. В 1778 году этот корабль был зафрахтован королевским флотом. Гантом участвовал в войне 1778-83 годах, сперва в Вест-Индии у Эстэна, с 1781 года – у Сюффрена в Индии. Числился «вспомогательным офицером» (во время войн на флот временно принимали моряков торговых судов, недворян). В 1786 году – младший лейтенант. В 1791-92 годах состоял на службе во французской Ост-Индийской компании.. Совершил несколько плаваний в Китай и Ост-Индию. В 1791—92 годах плавал в Индию, где принимал участие в боях с англичанами. С началом новой войны, в 1793 году, взят англичанами в плен, после освобождения поступил в военный флот. В 1793-м лейтенант, на следующий год — капитан 1 ранга. В 1794-97 годах – командир линкора «Монблан» (одно время был переименован в «31 мая»). Участвовал в сражении 1 июня 1794 года, был трижды ранен. В 1795 году воевал в Леванте в составе эскадры адмирала Мартена. Прославился своими отважными действиями в морском сражении у Фрежюса (1795), затем захватил английский фрегат «Немезис». В 1796 году  – в эскадре Вильнева. Во время Египетской экспедиции в 1798 году занимал должность начальника штаба в эскадре адмирала Брюэса. Затем командовал флагманским кораблем эскадры «Орьян». Корабль Гантома погиб в Абукирском сражении (1798), Гантом был ранен и успел спастись на шлюпке с «Орьяна» до его взрыва; был произведен генералом Бонапартом в контр-адмиралы и назначен командиром корабля «Косс» и эскадры у берегов Малой Азии и в устье Нила. Оказал поддержку Восточной армии в боях при Лерфи, Гаци, Абукире. Участвовал в осаде Яффы и Аккры. Предоставил в 1799 в распоряжение Бонапарта 4 корабля для возвращения во Францию и лично принимал командование над фрегатом «Мюрион», на котором был Наполеон. Совершил 40-дневное плавание из Александрии, сумев уклониться от английского флота. После переворота 18 брюмера введен в состав Морской комиссии (1799), а в 1800 стал государственным советником и президентом Морского комитета. С 1800 по 1802 командующий Брестской эскадрой. Одновременно с 1801 был начальником эскадры, направленной с подкреплениями (5000 человек) в Египет. Из-за преимущества английского флота не смог выполнить возложенную на него задачу и был вынужден уйти в Тулон. Затем участвовал в осаде Эльбы (Порто-Ферайо), вновь пошел в Египет, захватил по пути 74-пушечный корабль «Свитшур», высадил часть войск в Бенгази, вернулся в Тулон. В 1802 году направлен с провиантом в Сан-Доминго.. С 1802-го морской префект в Тулоне. В 1804 года – вице-адмирал.  С июня 1804 по сентябрь 1805 года командовал Флотом Океана, получил разрешение Наполеона держать флаг адмирала, равного маршалу Империи.

 

Дени Декрэ (1761-1820) – французский адмирал и государственный деятель. Во флоте с 1779 года. В 1780  – гардемарин, в 1781-82 годах – в эскадре де Грасса участвовал в сражении при Доминике 12 апреля 1782 года. В этом же году  – мичман, плавал в 1783-89 годах в Вест-Индии и Америке, 1786-м – лейтенант. Пользовался большим доверием маршала де Кастри, бывшего в 1780-87 годах морским министром, и блистательно исполнил несколько важных поручений. В 1790-93 годах – на линкорах «Виктуар» и «Эол». С 1793-го – капитан 1 ранга, пошел в Индию на фрегате «Кибел», начштаба в эскадре Сен-Феликса.  Отправленный в 1793-м в Европу с донесением о состоянии Иль-де-Франса и с просьбой о помощи, он был арестован в Лориане в 1794-м, но скоро получил свободу. В 1795 – в Тулоне, командир линкора «Формидабль» в эскадре Вильнева; в 1796 году  – начальник дивизиона, участвовал в Ирландской экспедиции Гоша. В 1797-м – генеральный инспектор береговой обороны линии Шербур-Антверпен. В 1798-м – контр-адмирал, командир фрегатов в эскадре Брюэса при Абукире. Особенную славу доставило ему оказанное им сопротивление при осаде Мальты в 1798 году. В 1800 г. пошел с линкором «Гильом Телль» из Ла-Валетты в Тулон с ранеными на борту, был атакован тремя английскими кораблями и после трехчасового боя сдался; вернулся во Францию в 1801-м, получил от Наполеона почетную саблю; префект в Лориане, затем – командир Рошфорской эскадры. С 1 октября  1801 г. был назначен морским министром.

 

Пьер Дюмануар ле Пелье (1770-1829) – французский адмирал. На флоте с 1787 года, кадет. В 1790-м – мичман, в 1793-м - лейтенант. В 1791-93 годах – плавал в Кайенну в Вест-Индии. В 1794-95 годах – адъютант в штабе адмирала Мартена  Тулоне. В 1795 г. – капитан. Быстрый рост в чинах Дюмануара объясняется тем, что его отец – Жорж-Рене Ле Пелье был французским министром морской торговли и колоний. В 1796 году – командир линкора «Бервик» в эскадре Ришери. В 1797-м – начальник дивизиона (бригадир). Участник экспедиции в Ирландию (1796) и Египетского похода (1798). В 1798-м – комендант Александрийского порта. На следующий год вернулся во Францию на фрегате «Каррер» вместе с «Мюироном» Гантома.  В 1799-м – контр-адмирал. В 1800-01 годах – младший флагман адмирала Брюи в Бресте. В 1801 года с эскадрой в Кадисе (6 линкоров, 2 фрегата), не помог Линуа в бою при Альхесирасе. В 1802-м кавалер ордена Почетного Легиона. После смерти Латуш-Тревиля временно командовал Тулонской эскадрой, однако снят с должности, поскольку не мог поддерживать дисциплину на флоте[2], с ноября 1804 года – младший флагман у Вильнева.

 

Адриан-Луи Гурдон (1765-1833). В 1780 году – гардемарин, у де Грасса, попал в плен в сражении при Доминике (1782). В 1780-х годах плавал в Индию и в Сан-Доминго, в 1792-93 годах – в Вест-Индии, в 1793 –м  – капитан 1 ранга, затем исключен из службы (за дворянство), позже восстановлен в 1796-м. С 1798 года  – в эскадре Брюи в Бресте, затем у Вилларе-Жуаёза – на Гаити, в 1802-03 годах – в эскадре Беду в Ферроле. Командовал эскадрой в Ферроле с декабря 1803 г. по 10 августа 1805 г., передал эскадру Вильневу и перешел на фрегат «Герьер», с мая 1805-го. – контр-адмирал, остался в Ферроле (по состоянию здоровья); с 23 октября 1805 года – начальник штаба в эскадре Розили в Кадисе.

 

Англичане:

 

Горацио Нельсон (1758-1805) – британский адмирал. На флоте с 12 лет. В 1777 выдержал экзамен на чин лейтенанта, командовал бригом, затем фрегатом, с 1793 - линейным кораблём в составе эскадры адмирала Худа, действовавшей в Средиземном море. Во время осады Кальви (Корсика) в июле 1794 потерял правый глаз, а в 1797 в бою при Санта-Круз (остров Тенерифе) - правую руку. В феврале 1797-го участвовал в сражении при Сент-Винсент; корабль под его командованием взял на абордаж два корабля противника. С 1798-го командовал эскадрой, направленной в Средиземное море для противодействия предпринятой Францией Египетской экспедиции 1798—1801 годов. 1-2 августа 1798 года Нельсону удалось разгромить франц. флот при Абукире, отрезав армию Наполеона Бонапарта в Египте. Затем Нельсон был послан в Неаполь для помощи Неаполитанскому королевству в борьбе с Францией, но помочь Неаполю не сумел, и город попал в руки французов. В 1801 году был вторым флагманом в эскадре адмирала Паркера при действиях в Балтийском море и бомбардировке Копенгагена, затем командовал эскадрой в Ла-Манше, которая была сформирована для противодействия Булонской флотилии французов.

 

Роберт Кальдер (1745-1818) – британский адмирал. На флоте с 1759 года. В 1762-м лейтенант. В этом же году получил огромные призовые – 1200 фунтов, как участник в захвате испанского корабля с золотом и серебром «Эрмиона», считавшегося самым богатым призом эпохи парусного флота (544 тысяч фунтов стерлингов). В 1780-м – кэптен. Участвовал в сражении у мыса Сент-Винсент (1797). В 1799-м – контр-адмирал. С 1804-го - вице-адмирал.

 

Уильям Корнуоллис (1744-1819) – британский адмирал. На флоте служил с 11 лет. С детства дружил с будущим адмиралом Горацио Нельсоном, хотя вместе служить им пришлось только однажды — в молодости на островах Вест-Индии. Участвовал в сражениях: в Киберонской бухте (1759), у острова Гренада (1779), у острова Сент-Киттс (1782), у островов Всех Святых (1782), отличился первом сражении у острова Груа, известном как отход Корнуоллиса (1795). 2 февраля 1793 года был произведен в чин контр-адмирала Белого Флага. 12 февраля 1799 года Корнуоллис был произведен в чин адмирала Синего Флага. Командовал Флотом Канала в феврале 1801 года и в 1803−1806 годах.

 

Катберт Коллингвуд (1750-1810) – британский адмирал. На морской службе с 1761 года. В 1781 году, командуя кораблем «Пеликан» в ост-индских водах, потерпел крушение. В войнах с Францией участвовал в сражении Славного Первого Июня (1794), в блокаде Тулона и в сражении у мыса Сент-Винсент (1797). В 1799 году участвовал в блокаде Бреста. В 1805-м блокировал Ферроль.

 

Испанцы:

 

Фредерико Карлос Гравина и Наполи (1756-1806) – испанский адмирал. Внебрачный сын короля Карла III. Окончил морскую школу в Картахене. В 1768 году записан на службу в испанский флот. В 1775 году – гардемарин, участвовал в экспедиции в Бразилию в 1776-77 годах во время конфликта с Португалией. В 1780-82 годах командовал шебеками в звании лейтенанта во время осады Гибралтара и Порт-Магона; в 1782 году – капитан 1 ранга на флагмане адмирала Кордовы «Сантисима Тринидад»,  участвовал в сражении с английским флотом у мыса Спартель. В 1785 г. в эскадре Барчело участвовал в экспедиции против Алжира  на фрегате «Хуно». В 1787-90 годах плавал в Средиземном море. В 1789-м стал хефе ди эскуадра. С 1793-го – генерал-лейтенант, второй флагман эскадры Лангары, участвовал в боевых действиях против Тулона, в 1793—94 годах с отдельным отрядом кораблей руководил обороной Росас. После того как по Сан-Ильдефонскому трактату Испания стала союзницей Франции, в 1799 году – второй флагман в эскадре Масарредо в Кадисе, с которой совершил переход в Брест, а в 1801 г. командовал испанской эскадрой,  участвовавшей в составе французского флота в экспедиции в Сан-Доминго (1803). В 1804-м посол в Париже, в качестве представителя Испании присутствовал при коронации Наполеона. Сыграл большую роль в заключении франко-испанского союза в январе 1805 года. В январе же 1805-го вернулся в Кадис и назначен главнокомандующим испанским флотом в  Кадисе.

 

Игнасио Мариа де Алава и Саенс де Наваретте (1750-1817) -  в 1766 – гардемарин, много плавал, был на Филиппинах, в 1778 году – лейтенант, на шебеке сражался с африканскими корсарами. В 1779-м на фрегате «Роса» участвовал в кампании в Английском канале во флоте Орвилье и Кордовы; на фрегате «Санта Барбара» в 1780-82 годах был при осаде Гибралтара и взятии Порт-Магона на Минорке; участвовал в сражении у мыса Спартель (1782). Произведен за отличие в капитаны 1 ранга. В  1787 году  – начштаба эволюционной эскадры. Командовал линкорами в эскадрах 1790-93 годах, в 1792-м – бригадир, в 1794-м – начальник эскадры. Поставлен во главе эскадры из двух линкоров и трех  фрегатов, с которыми в ноябре 1794 года вышел из Кадиса в Лиму, далее прибыл в Манилу и в 1803 г. вернулся в Кадис, совершив кругосветное плавание. В 1802-м произведен в генерал-лейтенанты.

 

Балтасар Игнасио де Сиснерос (умер в 1829). В 1770 – гардемарин, плавания в 1772-76 годах, в том числе в Перу; в 1779 году – во флоте Орвилье и Кордовы в Английском канале. В 1780 г. – лейтенант, в основном, плавал на небольших судах в 1780-87 годах; в 1790 году – командир фрегата «Санта Флорентина»; в 1791-м – капитан 1 ранга, в 1791-93 годах командовал отрядами небольших кораблей. В 1794 г. – командир линкора «Террибле» у Гравины при эвакуации Росас. В 1795-м – бригадир, командир линкора «Сан Пабло», на котором он участвовал в сражении у мыса Сент-Винсент. В 1799–м  – в эскадре Масарредо на линкоре «Санта Анна». С 1802 года. – хефе ди эскуадра; В январе 1805 г. – в Ферроле на линкоре «Нептуно», на котором он перешел к эскадре Вильнева и Гравины в Кадис. В августе перенес флаг на «Сантиссима Тринидад».

Акт первый. Начало.

 

После смерти Латуш-Тревиля проводником своих идей Наполеон сделал вице-адмирала Оноре-Жозефа-Антуана Гантома, командующего Флота Океана. Это был неоднозначный выбор. Как моряк Гантом был храбр, умен, образован, влюблен в морское дело, но вот в качестве командующего флотом проявил робость, безынициативность, нерешительность. Об этих качествах нового приближенного к императору хорошо знали другие командиры, Декрэ с трудом уговорил адмиралов Вильнева и Миссиеси подчиняться приказам Гантома. Возможно, Императору импонировало то, что Гантом всякий раз очень удачно уходил от преследовавших его англичан.

С подачи нового начальника штаба морского ведомства (коим фактически и являлся Гантом) Бонапарт разрабатывает новый план высадки в Англии[3]: теперь император Франции понял, что главным противником Булонской флотилии помимо погоды является британский флот, который просто уничтожит переправляющиеся через Ла-Манш войска. Поэтому возникла новая мысль: эскадры Франции должны растащить по разным точкам мира Ройял Неви, а потом, соединившись, до того, как англичане поймут, в чем дело, войти в Ла-Манш и обеспечить локальное господство в Канале на какое-то время, и сопровождать десант к берегам Англии. Для этого Бонапарт и Гантом разработали целую хитроумную комбинацию – Флот Леванта должен был выйти из Тулона и взять курс на Вест-Индию, на Сан-Доминго, где французов окончательно выгнали с острова восставшие рабы[4]. Наполеон не сомневался, что эти действия подтолкнут англичан послать значительные силы в погоню за французской эскадрой. Тем временем Флот Леванта должен был вернуться к Кадису, соединиться с испанцами (Испания выступала в качестве союзника Франции после 1796 года) и двигаться на всех парусах к Бресту, где отогнать Хоум Флит британцев, соединиться с Флотом Океана и идти к Гавру и Булони, чтобы обеспечить высадку десанта.

К 29 сентября 1804 года план принял законченный вид.[5]. Согласно ему контр-адмирал[6] Эдуар Тома де Бурж, граф де Миссиеси с 5 линкорами, 3 фрегатами и 2 бригами (на борту в качестве десанта планировалось загрузить 3700 солдат) должен был выйти из Рошфора и следовать в Вест-Индию. Там его задачей было организовать несколько диверсий и создать реальную угрозу базам англичан в этом регионе.

В свою очередь из Тулона должен был выйти вице-адмирал Пьер-Шарль-Жан-Батист-Сильвестр де Вильнев с 10 линейными кораблями, 7 фрегатами и 6 бригами (а так же десантом на борту в 7550 штыков), и, обманув блокирующую эскадру Нельсона, миновать Гибралтарский пролив. На траверзе Кадиса к нему присоединился бы одиннадцатый линкор   - «Эгль», и далее отряд взял бы курс на Вест-Индию, отделив при этом два корабля, 4 фрегата и 2 брига с войсками (2100 солдат) для плавания в Канал и захвата острова Св. Елены (расположенного у берегов Африки). Далее, усилив гарнизоны Мартиники и Гваделупы, а так же захватив острова Доминику и Сент-Люсию, отряды должны были объединиться и следовать к Западной Африке, где отбить у британцев Суринам и Сенегал.

В это время Брестская эскадра под командованием Гантома (21 линейный корабль, 18 тысяч штыков на борту) должны была отплыть из Бреста, пройти через Ла-Манш в Северное море, снять блокаду с Текселя и присоединить к себе голландцев, далее обогнуть Шотландию и высадить войска на северном побережье Ирландии. После высадки Гантом следовал бы в район западнее Английского Канала, где соединялся с кораблями Вильнева и Миссиеси, и, имея 37 линкоров, проследовал бы к Булони, где нужно было обеспечить переброску армии вторжения в Англию.

Уже по этому описанию видно, что план был очень усложнен. Как и в предыдущих попытках, пытались погнаться за несколькими зайцами сразу – и захватить острова в Вест-Индии, и атаковать Сенегал, и соединить силы из Тулона, Рошфора и Бреста, и организовать прикрытие десанта. Так же план совершенно не учитывал погодные условия. Например – выход Гантома из Бреста и его плавание через Ла-Манш в Северное море планировалось в последней декаде ноября, в период штормов с господствующими восточными ветрами; в Вест-Индию эскадры Вильнева и Миссиеси должны были прийти в октябре, когда в Карибском море довольно часты тропические ураганы[7]. И все это на морском театре в десятки тысяч миль, без средств связи, в надежде на «авось», «небось» и «как-нибудь». В общем, скорее всего что-то без сомнения должно было пойти не так, уж слишком много допущений и натяжек предполагал Наполеон и его морской штаб при планировании.

Этот план так и не был принят к исполнению, поскольку английские дозорные фрегаты у Бреста смогли перехватить переписку Бонапарта и Гантома, где обсуждались детали этой операции.

12-23 декабря 1804 года был разработан новый план с включением испанского флота, к Вильневу и Миссиеси при их возвращении в Европу должны были присоединиться 12 испанских линкоров из Кадиса и 10 испанских и 5 французских линкоров из Ферроля, которые должны были соединиться в одном из французских портов.

  Наконец, 16 января 1805 года разработан новый план – сосредоточить в Вест-Индии на Мартинике  43 французских линкора: 21 - Гантома из Бреста (и 6 фрегатов), 11 - Вильнева  (и 7 фрегатов и 2 брига), 5 – Миссиеси (и 3 фрегата и 2 брига) и 5 линкоров контр-адмирала Гурдона, которых начало войны застало в Ферроле, и к которым должен был присоединиться 6-й корабль из Кадиса. Затем эта армада должна была вернуться в Канал и прикрыть высадку армии вторжения – 132000 человек и 14000 лошадей, кроме того 24000 Мармона были на Текселе и еще 3550 предполагалось посадить на корабли Брестской эскадры.

5 января 1805 года был подписан новый союзный договор с Испанией (последняя объявила 24 декабря 1804 года войну Британии), согласно которому она должна была выставить против общего противника 25 линейных кораблей и 11 фрегатов. В свою очередь Австрия и Россия вели активные переговоры с Великобританией, что заставило императора опасаться удара союзных армий с суши, когда главные его силы высадятся на Острове. Поэтому для французского флота были разработаны новые указания – теперь основная цель действий эскадр Тулона, Рошфора и Бреста заключалась в диверсиях и ударах по колониям и Ройял Неви. Вильнев и Миссиеси должны были отплыть в Вест-Индию с войсками, чтобы атаковать там принадлежащие англичанам острова и вынудить британское Адмиралтейство отправить в Карибское море большие силы, ослабив тем самым Флот Канала. Эта мера, в свою очередь, ослабляла давление на французское побережье и, по мнению императора, делала возможной внезапную переброску армии через Канал.

Акт второй. Между Европой и Америкой.

 

Первым вырвался в море Миссиеси: 11 января он вышел из Рошфора с 3420 солдат на борту и через 40 дней прибыл на Мартинику.  Разгромив английские укрепления на острове Святого Христофора и взяв с него контрибуцию, он 20 мая вернулся в Рошфор, так и не дождавшись других эскадр.  17 января из Тулона вышла эскадра Вильнева с 6330 войск на борту под командованием генерала Лористона. Сильный шторм повредил его корабли и заставил 21 января вернуться в Тулон.

В марте 1805 года французские и испанские силы на море распределялись следующим образом: в Бресте - Гантом с 21 кораблем; у Текселя – 9 голландских линкоров адмирала т’Хоорна; в Тулоне - Вильнев с 11 кораблями; в Вест-Индии – Миссиеси 6 линкорами; в Ферроле – 5 французских линкоров контр-адмирала Гурдона и 8 испанских кораблей хефе ди эскуадра Грандаллана; в Кадисе – 6 испанских и 1 французский линкор под общим командованием лейтенант-генерала Гравины; в Картахене – 6 испанских кораблей адмирала Сальседо. Таким образом, если бы удалось соединить все отряды, франко-испанский флот представлял бы собой грозную силу в 72 линкора.

Британцы, зная это, распределили свои силы следующим образом: побережье Нидерландов блокировала эскадра адмирала Кейта (11 кораблей); у Уэссана против Гантома британцы сосредоточили 15 линкоров под началом адмирала Корнуоллиса; Рошфор блокировали 5 кораблей контр-адмирала Томаса Грэйвса; такое же количество боевых единиц следили за Ферролем, там британским соединением командовал вице-адмирал Роберт Кальдер; у Тулона крейсировали 12 линейных кораблей вице-адмирала Горацио Нельсона; в погоню за Миссиеси вышел контр-адмирал Кохрейн с 4 кораблями (еще один – 74-пушечный «Нортумберленд» - присоединился к нему на Барбадосе); Испанские силы у Картахены и Кадиса стерегла эскадра (5 линкоров) контр-адмирала Джона Оурда (Orde). Таким образом, британцы выделили для нейтрализации этой угрозы силу всего в 58 кораблей. Однако силы англичан были расположены очень удачно – соседние эскадры страховали друг друга от возможных неудач и создавали локальное преимущество против любого неприятельского соединения.

Наполеон, видя это, естественно стремился соединить все свои силы в один кулак, но именно неудачное расположение его эскадр заставляло раз за разом придумывать императора хитроумные сложнейшие комбинации.

Был разработан новый план, который состоял в следующем: Гантом выходит из Тулона и берет курс на Ферроль, где присоединяет к себе 12 кораблей, и с внушительной силой в 33 линкора отбывает к Мартинике. Тем временем Вильнев с 11 кораблями выходит из Тулона, в Кадисе присоединяет к себе 7 кораблей и идет к точке рандеву в Вест-Индии, где эскадры Гантома, Вильнева и Миссиеси соединяются в один кулак, состоящий из 56 линкоров. Объединенные силы входят в Ла-Манш, выметают оттуда отряды Корнуоллиса и Кейта, и обеспечивают высадку французских войск в Англии. План этот, так же как и другие, был чересчур оптимистичен – например, сразу возникает вопрос, как в этом раскладе учитываются дивизионы Нельсона, Оурда, Кохрейна и Кальдера? Бонапарт почему-то считал, что эти силы погонятся за силами Гантома и Вильнева в Вест-Индию (что логично), а когда французы пойдут обратно - британцы останутся в Вест-Индии (что уже совершенно нелогично). Кроме того, план совершенно игнорировал гораздо лучшую подготовку моряков Ройял Неви. Возможно, что Наполеон был введен в заблуждение своими собственными адмиралами. Ведь, например, тот же Вильнев в приказе своим капитанам от 20 декабря 1804 года оптимистично пишет: «Мы не имеем причины бояться появления английской эскадры. Ее 74-пушечные корабли не имеют и 500 человек на палубе; они истощены двухлетним крейсерством». Правда, уже через месяц, после попытки выхода к Йерским островам, адмирал поменял свое мнение на противоположное: «Сначала Тулонская эскадра выглядела на рейде весьма изящно; матросы были великолепно одеты и хорошо обучены; но как только начался шторм, все переменилось. Оказывается, мы совершенно не приучены к штормам». И все же большая игра началась.

Брестский флот был готов к выходу уже 24 марта 1805 года, однако англичане усилили свою блокирующую эскадру двумя кораблями, теперь этим соединением командовал вице-адмирал Коттон. Эти силы все равно были меньше чем у французов, однако Гантом был против сражения, и хотел выйти в море без боевого столкновения с англичанами. К тому же в дело вмешалась робость французского адмирала – 26 марта он имел идеальные условия для прорыва из Бреста – спустился густой туман. Но вместо того, чтобы как можно быстрее использовать эту великолепнейшую возможность, Гантом зачем-то запросил одобрения выхода у Наполеона. Бонапарт приказал выходить, французы взяли курс на Уэссан, но туман к этому времени рассеялся, и соединение французов было обнаружено Коттоном, в результате попытка провалилась. Все последующие попытки также натыкались на боязнь Гантома принимать молниеносные решения. Таким образом, план объединения Брестской эскадры с кораблями, запертыми в Ферроле, лопнул.

В свою очередь 30 марта из Тулона вышел Флот Леванта. Вильнев, чтобы ввести в заблуждение Нельсона, взял курс между Балеарскими островами и Сардинией. Учитывая господствующие в этих краях ветра, а так же то обстоятельство, что Наполеон прибыл в Геную, британцы должны были подумать, что готовится новая экспедиция в Египет. Надо сказать, что эта уловка Вильневу удалась. Французы взяли курс на Картахену, но там были обнаружены Оурдом, и не сумели соединиться с кораблями, заблокированными в этом порту. Вильнев пошел дальше, к Кадису, 8 апреля в Гибралтарском проливе он соединился с 74-пушечным Эгль и шестью линкорами адмирала Гравины, и взял курс на Антильские острова.

Что касается Нельсона – он, борясь со штормами у Сардинии, искал потерявшийся флот французов. Лишь 8 мая он встретился с одним из кораблей Оурда, который сообщил ему о Вильневе, и понял, что Тулонская эскадра взяла курс на Вест-Индию. 14 мая, когда Нельсон только покидал Гибралтарский пролив, Вильнев вошел в Фор-де-Франс на Мартинике. Здесь французский адмирал ждал почти месяц (до 7 июня) эскадру Гантома (он не знал, что попытка выхода из Бреста 26 марта окончилась неудачей). К Вильневу присоединились два линкора (контр-адмирала Магона) из Лориана, доставившие ему новые инструкции Наполеона: ему предписывалось идти в Ферроль и присоединить к себе находившиеся там 5 французских и 9 испанских линкоров. Впрочем, Наполеон разрешал ему при благоприятных условиях идти прямо в Канал, при необходимости же позволялось отступить в Кадис. По инструкциям императора, требовалось ожидать прибытия других эскадр, но Вильнев напрасно ожидал их, теряя время. За это время французы сумели захватить островок Даймонд Рок и 15 британских торговых судов. Вряд ли эти «победы»[8] стоили месячной задержки, ведь фора, которую имел Вильнев перед Нельсоном, просто улетучилась. 4 июня британская эскадра прибыла на Барбадос. Потрясенный Вильнев, узнав об этом 7-го числа, решил с 20 кораблями и 7 фрегатами взять курс на Ферроль, где попытаться соединиться с заблокированными там силами. Маршрут, выбранный французским адмиралом, оказался неудачным (сказался недостаток опыта океанских плаваний) – в районе Азорских островов его застигли противные ветра и шторма, и задержали на три недели, в результате Нельсон, пошедший южнее, достиг Гибралтара 19 июля – в тот же день, когда Вильнев оказался у мыса Финистерре.

Акт третий. Сражение у мыса Финистерре.

 

Как только Нельсон узнал о том, что Вильнев взял курс в европейские воды, он сразу же послал в Англию с депешей бриг «Кьюриэс» (Cureiux), который прибыл в Плимут 7 июля. В письме Нельсон предположил, что Вильнев идет к Ферролю, чтобы присоединить к себе запертые там корабли союзников. Первый Лорд Адмиралтейства Чарльз Миддлтон, лорд Бархэм сразу же отправил курьера к Кальдеру с приказом перехватить франко-испанскую эскадру у мыса Финистерре.

Меж тем Вильнев 11 июня между островами Санта-Люсия и Доминика наткнулся на богатый английский конвой (15 судов с грузом колониальных товаров на 5 миллионов франков в сопровождении 28-пушечного фрегата «Барбадос» и шлюпа «Найтли») и захватил все торговые суда. 30 июня атаковал и сжег английского капера в 14 пушек. 3 июля эскадра наткнулась на испанский торговый галеон «Матильда», который только что захватил английский приватир «Марс» из Ливерпуля.  Англичанина сожгли, а «Матильду» с серебром и товарами на борту взял на буксир французский фрегат «Сирен». 9-го числа во время шторма 74-пушечный «Эндомптабль» потерял грот-мачту.

Из шканечного журнала «Аргонаута» - флагмана лейтенант-генерала Фредерико Гравины: «10 июля на широте 42 градуса 42 минуты сильный норд-ост принес шторм, который сильно потрепал эскадру. Многие паруса были порваны, поломан рангоут. Это бедствие вместе со значительным числом больных, а так же недостатком воды и отсутствием врачей[9] заставило адмирала взять курс на мыс Финистерре, чтобы пройти в Ферроль вдоль берега.»

В это время у Ферроля находился вице-адмирал Роберт Кальдер. В мае он имел всего 5 линкоров (98-пушечные «Принс оф Уэлс» и «Дредноут», 80-пушечный «Мальта»,  74-пушечный «Монтегю» и 64-пушечный «Рипалс»), а так же 40-пушечный фрегат «Египтен». Сразу после известий от Нельсона отряд этот срочно усилили отрядом контр-адмирала Чарльза Стирлинга, и к 19 июля под командованием Кальдера  было 15 линейных кораблей, 2 фрегата, люгер и куттер. Список английской эскадры приведен ниже:

Наименование Пушки Примечания

Hero 74

Ajax 74

Triumph 74

Barfleur 98

Agamemnon 64

Defiance 74

Windsor Castle 98

Prince of Wales 98 Флагман, вице-адмирал Роберт Кальдер

Repulse 64

Raisonnable 64

Dragon 74

Glory 98 Контр-адмирал Чарльз Стирлинг

Warrior 74

Thunderer 74

Malta 80

Egyptienne 40 фрегат

Sirius 36 фрегат

Nile   люгер

Frisk   куттер

19 июля английская эскадра при северо-западном бризе отплыла к Финистерре, а 22-го числа, примерно в 11 утра, в точке 43 градуса 34 минуты северной широты и 16 градусов 13 минут западной долготы, в тумане обнаружили на юго-востоке корабли Вильнева[10]. На тот момент франко-испанский флот состоял из 20 линкоров, 7 фрегатов[11] и 2 бригов[12], изрядно потрепанных штормами:

Наименование Пушки Примечания

Испанцы

Argonauta 80 Лейтенант-генерал Гравина

Terrible 74

América 64

España 64

San Rafael 80

Firme 74

Французы

Pluton 74

Mont-Blanc 74

Atlas 74

Berwick 74

Neptune 80

Bucentaure 80 Флагман, вице-адмирал Вильнев

Formidable 80 Контр-адмирал  Дюмануар

Intrépide 74

Scipion 74

Swiftsure 74

Indomptable 74

Aigle 74

Achille 74

Algésiras 74 Контр-адмирал Магон

Англичане стразу же взяли курс на противника, тогда как союзники начали маневрирование, надеясь избежать столкновения. Эскадра Кальдера шла двумя походными колонами, и адмирал, в соответствии с «Инструкциями для похода и боя», поднял сигнал перестроиться в линию. Эта мера сильно замедлила сближение, лишь к 15.00 британцы смогли сформировать подобие кильватерной колоны, причем часть кораблей несла только топсели, тогда как другие линкоры – полные паруса.

В свою очередь Вильнев выстроил линию с юго-востока на северо-запад, уходя прочь от англичан. В авангарде[13] находились 6 испанских кораблей Гравины. «Атлас», фрегаты и малые суда образовали вторую линию, охраняя «Матильду», набитую серебром. Критикуя последующие действия Вильнева нельзя забывать несколько факторов: во-первых, главная его задача состояла в соединении с Флотом Океана, желательно без потерь. Во-вторых – защита испанского галеона с серебром и товарами на 15 миллионов франков (только драгоценного металла серебра – 400 килограмм). В-третьих – минимизация своих потерь. Да, гипотетически Вильнев мог в кровопролитном сражении победить Кальдера, но что ему было делать дальше? Либо идти в Ферроль чиниться, и быть заблокированным уже другой британской эскадрой, либо идти в Кадис и вновь попасть под опеку Нельсона. Путь через Бискайский залив в Брест или Рошфор после штормов и тяжелого боя был практически нереален. Кроме того, плохая подготовка испанских и французских моряков не позволяла надеяться на легкую победу, тем более при действиях в тумане, который то полностью обволакивал корабли, то рассеивался на время. Это обстоятельство не позволяло Вильневу полноценно руководить боем, он каждый раз вместо целой картинки имел ее обрывки и лишь догадывался о действиях противника. И если Кальдер мог себе позволить вести такой бой, поскольку имел гораздо лучше подготовленные экипажи, то вот французы и испанцы – не могли.

В 15.20 английский адмирал поднял сигнал атаковать, причем, если бы союзники не предприняли ответных мер, Кальдер смог бы сблизиться с франко-испанцами под углом почти в 90 градусов и отрезать авангард или охватить голову противника. Гравина, видя опасность своей позиции, воспользовался наветренным положением и отдал приказ делать последовательно поворот оверштаг. Головной англичан[14] – 74-пушечный «Хироу» под командованием кэптена Алана Гайда Гарднера, лег на параллельный курс первому в линии испанцу - 80-пушечному «Аргонаута». Поскольку Гравина успел повернуть раньше – «Хироу» получил довольно болезненные продольные залпы в нос, была сильно повреждена фок-мачта, а так же фока- и грота-реи. В 17.15 эти корабли открыли огонь друг по другу. Далее в бой вступили 74-пушечные «Террибле» и «Эспанья», составив пару 74-пушечному «Аяксу» (кэптен Уильям Браун).  Лишь в 17.45 «Хироу», повернув, наконец, бортом к противнику, смог ответить «Аргонаута». Первыми же залпами британец смог сбить флагману Гравины бушприт, а так же повредить фок- и бизань мачты.

К 18.00 все корабли смогли повернуть и началось классическое сражение в линии. Оба главнокомандующих не могли управлять сражением, к густому туману прибавились клубы от пудов сгоревшего пороха, поэтому практически большая часть кораблей дралась один на один, без указаний адмиралов. К 19.00 началась обычная свалка. 98-пушечный «Виндзор Кастл», выйдя из пелены тумана, обнаружил себя в окружении трех испанских кораблей – «Сан-Рафаэль», «Фирме» и «Эспанья». В бою он потерял большую часть фок-мачты, бушприт, большую часть рангоута грот-мачты, но смог отбиться. Испанцы вывалились из линии, «Сан-Рафаэль» потерял 41 человек убитыми и 97 – раненными, «Фирме» соответственно – 35 и 60, на помощь «Виндзор Кастлу» подошел 80-пушечный «Мальта», тогда как к испанцам устремился 74-пушечный французский «Плутон» под командованием Жюльена Космао-Керулена. Однако Космао опоздал – в 20.00 избитый «Сан-Рафаэль», у которого сбитые мачты упали на подветренную сторону, не позволяя вести огонь  левым бортом, поднял белый флаг. «Фирме» и «Эспанья» так же находились под угрозой, поддержать их торопились 74-пушечники Вильнева – «Монблан» и «Атлас». Но если «Эспанья» смог продержаться до подхода французов, то вот с «Фирме» приключилась та же беда, что и с «Сан-Рафаэль» - мачты упали на борт, обращенный к англичанам. В 20.25 на «Фирме» высадилась призовая партия с «Мальты», которая приняла сдачу. В сражении англичане потеряли 39 человек убитыми и 159 раненными; союзники – 476 убитыми и 800 раненными.

В испанских исследованиях раз за разом обвиняют Вильнева в том, что он не приказал отбить захваченные англичанами корабли, и вообще не разрешил французским линкорам выходить из линии. С этими обвинениями нельзя согласиться. На наш взгляд Вильнев поступил тактически грамотно – держа линию, он не растерял свои корабли в тумане и смог эффективно противостоять англичанам. Что касается возможности отбить испанские призы – как-то забывают, что в 21.00 уже темнело, туман так и не рассеялся, поэтому задача даже просто найти захваченных испанцев была явно нетривиальной. Да и еще один аспект не стоит забывать – к сожалению «Сан-Рафаэль» и «Фирме» уже были потеряны для эскадры в любом случае, ведь отремонтировать их в море было нереально, к тому же они могли бы сильно задержать союзников на пути к Бресту или Тулону, поэтому в лучшем случае их отправили бы в Ферроль или Ла-Корунью, что означало их исключение из числа активных боевых единиц.

На утро 23 июля англичане, отдалившиеся за ночь от места боя, начали активные поиски союзников. Вильнева удалось обнаружить утром 24 июля, однако Кальдер бой не возобновил, а отошел на восток. Кальдер объяснял свой отказ от повторного сражения тем, что в случае победы французский адмирал присоединил бы к себе французские и испанские корабли в Ферроле и Рошфоре[15]. 26 июля он отослал поврежденный «Виндзор Кастл» с испанскими призами в Плимут. К 29-му он возобновил блокаду Ферроля, где надеялся соединиться с Нельсоном. 2 августа 5 кораблей контр-адмирала Стирлинга были отправлены к Рошфору, а 9-го оставшиеся на дежурстве у Ферроля английские линкоры были отнесены в море начавшимся штормом. Пользуясь этим, Феррольская эскадра вырвалась в море и 29-го соединилась с Вильневым в Виго.

Что касается Объединенного флота – 25-го взяли курс на Виго, где бросили якорь 27-го. После того, как туда прорвалась Феррольская эскадра, под началом французского адмирала было уже 32 корабля. На берег сгрузили 1200 человек больных и раненных, на берегу остались также (по болезни) прежние начальники кораблей в Ферроле – француз контр-адмирал Гурдон и испанец генерал-лейтенант Грандальяна. В порту оставили поврежденные два испанских и один французский линкор, их экипажами доукомплектовали другие корабли и с 29 кораблями взяли курс на Брест.

Акт четвертый. На пути к Трафальгару.

 

Можно констатировать, что, несмотря на неблагоприятные обстоятельства, Вильневу удалось совершить невозможное – собрать в кулак Тулонскую, Кадисскую, Лорианскую и Феррольскую эскадры союзников, он мог бы присоединить и испанскую эскадру в Картахене, если бы она была готова.  Далее Вильнев, в полном соответствии с инструкциями Бонапарта, попытался идти к Каналу, но его встретил сильный лобовой ветер, его корабли начали получать повреждения. К тому же он получил сообщение, что с севера на него идет английская эскадра из 25 линкоров (на самом деле их было 20, это был его старый знакомый Кальдер, направленный Корнуоллисом), поэтому он изменил курс, и направился к Кадису (как мы помним, ему самому предоставлялось решать, как поступить, исходя из сложившейся ситуации). Рошфорская эскадра Алемана, искавшая его, разошлась с ним ночью. Кальдер же ушел к Каналу[16] и 14 августа присоединился к Корнуоллису, поскольку опасались прихода Объединенного флота и его соединения с Брестской эскадрой. Однако Кальдер и Корнуоллис (сменивший Коттона) зря беспокоились:  даже если бы ветер был попутным, Вильнев в принципе вряд ли дошел бы до Бреста – корабли после штормов и боя были сильно повреждены, припасов было в обрез, на «Ашиль» и «Алжезирас», к примеру, запасов воды осталось всего на пять дней. Об этом был своевременно извещен и морской министр Декрэ, и сам император, поэтому совершенно непонятно бешенство Наполеона, который 20 августа метал громы и молнии в Булони: «Что за флот! Что за адмиралы! Все жертвы оказались бесполезны!» [17]

Тем временем обстановка в мире накалялась. Русские войска двинулись на соединение с австрийскими, Франции теперь угрожала полномасштабная сухопутная война, поэтому планы высадки были похоронены. 27 августа 1805 года Булонская армия, отлично обученная и укомплектованная, получила приказ покинуть свое место дислокации и выдвигаться к Рейну. Это был конец. Англии удалось выстоять и победить. Заметим, уже за два месяца до Трафальгарского сражения стало ясно - десант на Остров не состоится. 28 августа Наполеон пишет Талейрану: «Если я через 15 дней не буду в Лондоне, то я должен быть в середине ноября в Вене».

На этом можно было бы закончить наше повествование, но мы все же позволим проследить до конца эту эпическую драму - многоходовую шахматную комбинацию союзного флота под командованием Вильнева, которому в одиночку практически удалось выполнить план Бонапарта по соединению эскадр, и не образуй Россия, Австрия и Англия Третью Коалицию – кто знает, может быть Вильневу и удалось бы соединиться с Гантомом и обеспечить высадку в Англии.

20 августа Вильнев вошел на рейд Кадиса. Корабли встали на ремонт. Этот порт на тот момент никто не блокировал, так как были уверены, что союзная эскадра взяла курс на Брест, и Нельсон, оставив у Кадиса всего три корабля («Дредноут», «Колоссус» и «Ахилл») под командованием вице-адмирала Катберта Коллингвуда, срочно отплыл к берегам Туманного Альбиона, 18 августа флагман Горацио – 100-пушечный «Виктори» швартовался в Плимуте.

После выступления русских и австрийцев стало ясно, что высадка не состоится, поэтому можно было вздохнуть свободно и разобраться с эскадрой Вильнева. Роберт Кальдер прибыл к Кадису 31 августа с 18 кораблями[18]. 15 сентября Нельсон покинул Портсмут с 3 линейными кораблями («Виктори», «Аякс» и «Тандерер»).  8 октября он соединился с Коллингвудом и силы англичан возросли до 8 линкоров (добавились «Дредноут», «Ахилл», «Марс», «Дифайнс» и «Колоссус»), 5 фрегатов и 2 шхуны. В начале октября под руку Нельсона был отдан флот Кальдера, сам Кальдер был вызван в Англию, предстать пред судом за отказ от повторного боя с Вильневым в июле, поэтому на 15 октября эскадра Нельсона насчитывала 33 линейных корабля и 5 фрегатов.

Что же творилось с другой стороны? В Кадисе отряд Вильнева пополнился еще 5 кораблями – 136-пушечным «Сантиссима Тринидад», 112-пушечными «Санта-Ана» и «Принсипе де Астуриас», 80-пушечными «Райо», и «Сан-Хуан Непомусено». Поскольку «Террибле» после боя у Финистерре оказался сильно поврежден и был поставлен в док – теперь соединение союзников насчитывало 33 корабля.

По прибытию в Кадис объединенный флот начал свою реорганизацию. Пехота высадилась и разбила лагерь в дальнем углу бухты милях в шести от города «в исключительно здоровом месте с источником пресной воды», готовая к посадке на корабли в пределах двух часов. Приобретение провизии и запасов для кораблей стало большой проблемой. Склады у испанцев оказались пусты.  Провизии также недоставало, и выполнить требования Вильнева о двухмесячном снабжении семнадцати тысяч человек было очень сложно. Но главной проблемой были деньги. У французского консула Ле-Роя их не было, а печальный опыт научил кадисских торговцев не принимать к оплате счета, выписанные на французское морское министерство. Что касалось испанского правительства, оно не имело «ни малейшего кредита». В результате даже продовольственный агент на Исла-де-Леон требовал оплаты наличными за поставку сухарей. К счастью, испанские корабли имели шестимесячный запас продовольствия и частично поделились с французами[19].

14 сентября Наполеон пишет Вильневу: «Решившись на проведение крупной отвлекающей операции посредством посылки в Средиземное море наших морских сил совместно с флотом Его Католического Величества, доводим до вашего сведения наше желание, чтобы вы, немедленно по получении данного представления, воспользовались первой же возможностью выйти в море всем Соединенным флотом и направились туда».[20] Понятно, что Бонапарт решил создать мощный кулак из 33 линкоров на Средиземном море. Выбор Тулона был не случаен – он имел большие производственные мощности, заполненные склады, а кроме того – два выхода из гавани, в отличие от Кадиса, имевшего всего один выход.

24 сентября Вильнев, еще не получивший эти указания, рапортует Декрэ о готовности выйти в море и взять курс на Ла-Манш при первой удобной возможности. 27-го он получает указания императора об изменении конечной цели похода – теперь корабли должны направиться в Тулон. Выход был назначен на 1 октября, но подвела погода – ветер был восточным, порывистым, с дождевыми шквалами. К концу дня он сменился на западный, а потом и просто стих. Ост-зюйд-ост задул 6 октября, Вильнев приказал командам прибыть на корабли и быть в часовой готовности к выходу, однако и в этот раз попытка не состоялась. 8 октября на флагманском «Бюсанторе» состоялся военный совет, на котором присутствовали по 7 высших офицеров от испанцев и французов. Французский адмирал предложил выйти в море, воспользовавшись плохой погодой, но испанцы начали возражать. В последовавшей перепалке контр-адмирал Магон потерял голову и обвинил своих союзников в трусости. Лучший испанский капитан Алькало Гальяно схватился за шпагу. Гравина пытался успокоить спорщиков, но встал на точку зрения своих земляков: «В море идти нельзя, барометр падает, грядет шторм». Вильнев не сдержался и насмешливо заметил: «Скорее всего, просто у кого-то честь падает». Гравина сильно побледнел, но смолчал. Вильнев только вздохнул. Французы уже давно привыкли выходить из заблокированных англичанами портов в плохую погоду, это была единственная возможность.

Вообще большим желанием Вильнева в Кадисе было отвязаться, наконец, от испанцев и уйти в Тулон с французами в непогоду, как он это сделал с кораблями Флота Леванта, отрываясь год назад от Нельсона. Шторма его не страшили, а вот ужасная подготовка испанских моряков, устаревшие методы командования их адмиралов – очень даже внушали опасения. Однако император и Декрэ были категоричны – испанцы должны следовать вместе с французами. Скорее всего Наполеона завораживала «магия цифр» – французы имели всего 18 кораблей, испанцы – 15, то есть, уйди Вильнев без иберийцев, в абсолютных цифрах Франция лишалась половины эскадры.

Здесь все же хотелось бы сделать небольшое отступление. Дело в том, что французская система подготовки моряков конечно же уступала британской, но была несоизмеримо выше испанской. Это касалось и комплектации команд, и системы снабжения и обеспечения, и общим уровнем офицеров и адмиралов. Да, у испанцев был большой опыт океанских плаваний, некоторые их адмиралы, вроде Гравины или Масарредо, внесли большой вклад в науку, в том числе и военную. Но то, что определяет взаимодействие кораблей в бою – а это практика кораблевождения больших соединений и система сигнализации – находилось у донов в зачаточном состоянии. С 1802 года французы пользовались сводом сигналов Павильона, модифицированных адмиралом Морогом. Испанский же флот лишь в 1804 году озаботился разработкой новой системы сигналов, поскольку прежняя уже сильно устарела. Автором нового свода стал Фредерико Гравина, один из самых лучших испанских адмиралов. Надо сказать, что эта система не уступала французской, в ней использовалось 24 флага, с помощью которых можно было передавать 576 слов, но вот ввести ее повсеместно испанцы просто не успели. В результате в союзном флоте использовалось аж три свода сигналов – французский, испанский новый и испанский старый. Исходя из этих соображений, Вильнев считал, что даже 18 французских кораблей будут сильнее, чем 33 франко-испанских. Ведь на кораблях лягушатников капитаны и адмиралы были одной школы, каждый знал примерный уровень подготовки друг друга, отрабатывали на учениях одни и те же маневры, умели читать свои сигналы. Также не возникало лишних вопросов с главенством командования.

Излишнюю нервозность в эскадре внесли слухи о назначении нового командующего – Наполеон захотел сместить Вильнева на вице-адмирала Франсуа Розили, начальника картографического отдела морского министерства, совершенно не обладавшего опытом плаваний (последний раз он был в море, командуя фрегатом в 1790 году). Не совсем ясно, чем руководствовался Бонапарт, делая это назначение.

Но вернемся в Кадис. После бурных споров решили выйти 19 октября. На рассвете корабли стали готовиться покинуть порт, разведчики сообщили, что у входа в гавань Кадиса на данный момент находятся всего 3 английских фрегата, однако неумелые экипажи провозились весь день, испанцы даже не смогли поставить паруса. Перед выходом Вильнев издал приказ по флоту, думая о будущем сражении: «Противник не ограничит себя формированием линии баталии, параллельной нашей, и вступлением в артиллерийскую дуэль, в которой успех приходит зачастую к более умелым, и всегда к более удачливым. Он постарается охватить наш арьергард, прорвать наш строй и группами своих кораблей окружить и нанести поражение тем из наших кораблей, которые ему удастся отрезать». В связи с этим в случае боя Вильнев предлагал капитанам следующее: если их корабли окажутся с наветренной стороны от противника - они должны будут совершить поворот все вдруг, выбирая каждый себе противостоящий корабль, чтобы при удобном случае взять противника на абордаж. Если же они окажутся под ветром, то должны будут дожидаться атаки противника в сомкнутом строю и действовать аналогично. Им не следует ожидать подачи каких-либо сигналов, которые к тому же могут быть не видны из-за дыма. Проще говоря, любой «капитан, не находящийся под огнем, не соответствует своей должности». В случае прорыва боевого строя, не задействованным в боевом столкновении судам следовало идти на помощь адмиралам или другим атакованным кораблям. Понятно, что Вильнев просто хотел превратить сражение в свалку, где меткость комендоров уже не так важна, а раздутые штаты испанцев и сухопутные полки на французских кораблях (предназначавшиеся для несостоявшейся высадки в Англии) при абордаже будут даже иметь некоторое преимущество.  В ночь с 19 на 20 октября корабли союзной эскадры начали вытягиваться из Кадисской гавани.

[RenamedUser_18412412]

Акт пятый. Трафальгар.

В 8 утра 19 октября корабли объединенного флота начали ставить паруса. Уже в 9.30 кэптен Джордж Дафф, командир 74-пушечного «Марс», получил донесение от командира 36-пушечного фрегата «Юриалис» («Euryalus», троянский герой Эвриал), ведущего наблюдение за Кадисской бухтой: «Противник выходит из гавани!»[21]. Нельсон сразу же распорядился начать генеральное  движение на зюйд-ост, к Гибралтарскому проливу, где он рассчитывал перехватить Вильнева. Наутро следующего дня погода испортилась, начался шторм, и союзников временно потеряли. Весь следующий день Нельсон был в сильнейшем нервном напряжении, ведь объединенный флот вполне мог пойти на север, пользуясь юго-восточным ветром. Однако Нельсон зря беспокоился – союзники только к 15.00 20 октября вышли из Кадиса. Сначала Вильнев взял курс на запад, и лишь к вечеру повернул на юго-восток, к Гибралтарскому проливу. В 19.30 один из французских фрегатов обнаружил английские корабли, и адмирал Флота Леванта отвернул на северо-запад, тогда как Нельсон, не сумев обнаружить союзников, пошел на юго-запад, и теперь два противоборствующих соединения расходились примерно под углом 90 градусов. Ночью англичане лавировали, часто меняя курс, недалеко от входа в Гибралтар, тогда как Вильнев опять повернул и пошел к зюйд-осту.

В 4 часа утра 21 октября Ройял Неви шел к северо-востоку, объединенный флот двигался к югу, их курсы должны были пересечься к западу от мыса Трафальгар. Чтобы обойти мыс, союзники повернули на юго-запад, в 5.40 утра 18-пушечный бриг[22] «Фюре» под командованием лейтенанта Дюмэ обнаружил эскадру Нельсона. На этот момент англичане имели всего 27 кораблей, еще 6 боевых единиц были двумя днями ранее отосланы к Африке, пополнить запасы воды.

Англичане также обнаружили Вильнева. Чуть ранее, в 5.30 утра у британцев появилась первая (но далеко не последняя) в этот день потеря – с одной из мачт «Конкерора» свалился в воду марсовый Аарон Крокэн. Шлюпку спустить не успели, так как впередсмотрящие с «Ривенджа» заметили паруса в 6 или 7 милях к востоку[23]. Это был объединенный флот.

Дул слабый западный ветер, англичане находились в наветренной позиции, союзники – под ветром. Флот Вильнева был немного растянут, авангард Гравины начал поворот к западу, собираясь обогнуть мыс Трафальгар, арьергард Дюмануара немного отстал. Перед Вильневым стояло трудное решение: если он будет продолжать движение на юго-восток, арьергард отстанет еще больше, ведь чтобы обогнуть Трафальгар последнему придется повернуть на юго-запад, что при ветре WNW замедлит его ход. Да и сам поворот на ветер чреват потерей скорости и строя. С другой стороны, поскольку WNW был довольно слабым, арьергард и центр успевали проскочить к Гибралтару и далее шли на юго-восток, в бакштаг. Таким образом, Вильнев мог либо попытаться пожертвовать частью эскадры, чтобы спасти большинство ее кораблей, либо попытаться выручить попавшего в трудное положение Дюмануара, который довольно долгое время был начальником штаба Флота Леванта. В 8.15 Вильнев дает приказ: «Поворот оверштаг!», таким образом, после этого маневра корабли Дюмануара становились авангардом, а отряд Гравины – арьергардом. В то же самое время этот маневр означал, что бой неизбежен, и что при таком слабом ветре союзники, скорее всего, не успеют сформировать линию.

Увидев этот сигнал, испанские капитаны Гальяно и Чурукка в ярости начали топтать свои треуголки. Испанские исследователи утверждают, что поворот Вильнев совершил только потому, что хотел вернуться обратно в Кадис без боя. С этим утверждением тяжело согласиться – англичане, будучи на ветре, в любом случае могли перехватить союзников, тем более что расстояние между мысом Сан-Себастьян (у входа в Кадисскую бухту) и местом встречи флотов было порядка 15-16 миль, тогда как расстояние между флотами, согласно отчету Коллингвуда, не превышало 7 миль. Если же учитывать ветер (неустойчивый вест-норд-вест) – англичане шли в полный бакштаг, тогда как Вильнев – в галфвинд.

Но маневр французского адмирала, безусловно, имел отрицательные стороны: при таком слабом ветре и с неопытными экипажами поворот оверштаг занял целых два часа, линия объединенного флота окончательно развалилась, теперь Гравина с семью замыкающими линкорами оказался оторван от основной массы кораблей, образовав практически параллельную Вильневу колонну, идущую чуть сзади.

Корабли Нельсона, изначально следовавшие без какого-либо порядка, теперь шли на сближение с союзниками, выстраиваясь в две колонны[24] примерно под углом в 45 градусов к противнику[25]. Видя, что Вильнев поднял сигнал поворота оверштаг, Нельсон дает указание поднять все возможные паруса и выставить лиселя. Английские исследователи раз за разом утверждают: британцы боялись, что Вильневу удастся оторваться, как это не раз бывало. На наш взгляд причина была в другом – Нельсон и Коллингвуд видели, что маневр союзников был неудачен, и сильно нарушил их строй, в линии появились разрывы, куда могли бы вклиниться колонны британцев. Грех было не использовать такую великолепную возможность, поэтому Нельсон изо всех сил хотел как можно быстрее сблизиться, пока еще союзники не привели ордер следования в порядок.

Наветренной колонной командовал сам Нельсон, подветренной – Коллингвуд.

Состав английского флота приведен ниже:

Наименование Пушки Экипаж,чел. Командир Примечания

Наветренная колонна

Victory 100 821 Томас Харди Флагман Нельсона

Téméraire 98 718 Элиаб Харви

Neptune 98 741 Томас Фримантл

Leviathan 74 422 Генри Бейнтан

Conqueror 74 573 Израэль Пеллью

Britannia 100 788 Чарльз Баллен Флаг контр-адмирала Уильяма Карнеги, лорда Норфескского

Agamemnon 64 490 Эдвард Берри

Ajax 74 702 Джон Пилфорд Лейтенант на капитанской должности

Orion 74 541 Эдвард Кодрингтон

Minotaur 74 615 Чарльз Мансфилд

Spartiate 74 620 Френсис Лафорей

Вне колонны

Africa 64 498 Генри Дигби

Подветренная колонна

Royal Sovereign 100 826 Эдвард Ротхэм Флаг Коллингвуда

Belleisle 74 728 Уильям Харгуд

Mars 74 615 Джордж Дафф

Tonnant 80 688 Чарльз Тайлер

Bellerophon 74 522 Джон Кук

Colossus 74 571 Джеймс Моррис

Achille 74 619 Ричард Кинг

Revenge 74 598 Роберт Мурсом

Polyphemus 64 484 Роберт Редмил

Swiftsure 74 570 Вильям Ратерфед

Dreadnought 98 725 Джон Конн

Defiance 74 577 Филипп Дурхам

Thunderer 74 611 Джон Стокхам Лейтенант на капитанской должности

Defence 74 599 Джордж Хоуп

Prince 98 735 Ричард Гриндалл

Вне линии

Euryalus 36 262 Генри Блэквуд фрегат

Naiad 38 333 Томас Дандас фрегат

Phoebe 36 256 Томас Бладен фрегат

Pickle 8 42 Джон ла Пенотер шхуна

Entreprenante 10 41 Роберт Янг куттер

Порядок следования был определен заранее, но не обошлось и без эксцессов: 98-пушечный «Нептун» согласно боевому расписанию занимал третье место в колонне (первым должен был идти 98-пушечный «Темерер», вторым – 100-пушечный «Виктори»), однако к 10 часам утра поравнялся с «Виктори» и был готов обойти его. Судя по всему, кэптен Томас Фримантл был готов возглавить колонну и первым бросится на врага, однако его в рупор осадил Нельсон: «Нептун», уберите ваши лиселя и сдайте назад; я сам прорву вражеский строй!» «Темерер» шел по правому траверзу «Виктори», пытаясь занять свое место согласно боевому расписанию, однако командир флагмана Томас Харви по приказу сэра Горацио прибавил парусов и вырвался вперед. «Виктори» возглавил наветренную колонну. Южнее выстраивал свой отряд Коллингвуд. Согласно боевому расписанию за его 100-пушечником «Ройял Соверен» должен был идти 80-пушечный «Тоннан» кэптена Чарльза Тайлера. Последний давно не чистил днище и отставал, его обошел 74-пушечный «Бель-Иль», но Коллингвуд просигналил пропустить «Тоннан» вперед. К 11.00 определились цели колонн – Нельсон вел «Виктори» прямо на «Бюсантор» Вильнева, а Коллингвуд избрал своим противником испанский 112-пушечник «Санта-Анна»  вице-адмирала Игнасио-Марии де Алавы и Наваретте. Таким образом, 15 кораблям колонны Коллигвуда противостояло 17 французских и испанских кораблей Алавы, Гравины и Магона, тогда как 12 кораблям Нельсона – 15 линкоров Дюмануара и Вильнева.

Меж тем объединенный флот с трудом завершал поворот оверштаг. Авангард заштилел и с трудом управлялся, в то время как арьергард уже поймал бриз, распространявшийся с юго-запада. «Санта-Анна», а затем и «Принсипе де Астуриас» повернули под ветер с тем, чтобы дать больше пространства столпившимся вокруг них кораблям. В 10.30 «Принсипе де Астуриас» подвернул дальше под ветер, и «Ашиль», все еще пытавшийся занять предназначенную ему позицию впереди «Принсипе», столкнулся с ним, но повреждения от столкновения оказались незначительны.

Вильнев постоянно сигналил кораблям, следовавшим сзади, держать как можно ближе к ветру, однако арьергард Гравины сделать этого был просто не в состоянии. Гравина в конце концов вступил в кильватер Магону и Алаве, и линия союзников образовала полумесяц. Это решение испанского адмирала скорее всего было правильным, продиктованным логикой предстоящего боя. Исполняй он приказ Вильнева –  арьергард двигался бы с черепашьей скоростью в лобовой ветер на быстро приближающуюся в фордевинд к объединенному флоту колонну Коллингвуда. Для англичан корабли Гравины в этом случае представляли просто прекрасные мишени, которые можно было бы не торопясь расстреливать как в тире. Вообще была велика вероятность, что выполни арьергард приказ Вильнева, он просто подошел бы к шапочному разбору. Вступив в кильватер Магону, Гравина тем самым принимал в бой с кораблями Коллингвуда во время атаки последнего, оттягивая на себя часть сил и ослабляя удар по Алаве. Можно так же отметить, что нарушив сигнал Вильнева, испанский адмирал четко выполнил указания, которые флагман дал перед боем – в подветренном положении дожидаться атаки противника в сомкнутом строю.

Как же распределились силы у союзников? Впереди в относительном порядке шел Дюмануар. Далее «Эро», «Сан-Франсиско» и «Сан-Аугустин» образовывали небольшую пробку: «Эро» увалился на ветер, «Сан-Аугустин» - под ветер. Перед «Бюсантором» шел величественный 136-пушечник «Сантиссима Тринидад», единственным плюсом которого, по мнению Вильнева, был высокий борт и мощное вооружение. Французские моряки презрительно отзывались об этом корабле как о «свалке больших орудий», находя его слишком утяжеленным и неповоротливым. «Бюсантор», один из самых лучших ходоков Флота Леванта, был укомплектован отличной командой, «одной из лучших в эскадре». За флагманом должен был следовать однотипный с «Бюсантором» 80-пушечник «Нептюн» капитана Эспре-Транекиля Местраля с прекрасным экипажем, однако его оттеснил испанский 74-пушечный «Санто-Хусто», который вообще имел место в линии на четыре корпуса позади. Местраль, пытаясь поменяться местами с «Санто-Хусто», но не смог его обойти в результате оба корабля увалились под ветер, за ними свалился и 64-пушечник иберийцев «Сан-Леандро», сзади «Бюсантора» появилась зияющая дыра, которой англичане позже с лихвой воспользовались. Если забежать немного вперед – Нельсон ворвался на «Виктори» между «Бюсантор» и 74-пушечником «Редутабль», тогда как здесь должен был быть «Нептюн». Поскольку потери на флагмане Нельсона в этот день были самыми большими, поэтому вполне возможно, что при построении согласно боевому расписанию, они бы возросли еще больше, и может быть «Виктори» все же смогли бы взять на абордаж.

Что касается «Редутабля»  его капитан Жан-Жак Люка («самый храбрый человек на флоте» по словам Бонапарта), увидев, что «Бюсантор» не прикрыт сзади, срочно поставил все паруса и заткнул эту дыру, однако теперь пустота образовалась за «Редутаблем». Следующие за кораблем Люка вице-адмирал Алава на «Санта-Ане», 74-пушечный «Фуге» и 80-пушечный «Эндомптабль» (последний - с необученной командой, собранной с бору по сосенке) просто не увидели опасности в разрыве и не стремились закрыть дыру, встав в кильватер «Редутаблю». Южнее образовалась еще одна кучка испанских и французских кораблей под командованием контр-адмирала Магона. Последней следовала чуть оторвавшаяся, но лучше всех держащая строй эскадра Гравины, который стремился как можно быстрее встать в кильватер Магону.

Линию объединенного флота приводим ниже:

Наименование Пушки Экипаж Капитан Примечания

Авангард (командующий – контр-адмирал Дюмануар)

Neptuno 80 800 Гаэтано Вальдес

Scipion 74 755 Шарль Беренжье

Rayo 100 830 Энрике МакДоннел

Formidable 80 840 Жан-Мари Летелье флагман

Duguay Trouin 74 755 Клод Тюффэ

Mont Blanc 74 750 Жильом-Жан-Ноаль де Лавилльжери

San Francisco de Asis 74 657 Луис-Диего Флорес

San Agustin 74 711 Фелиппе Ядо Кагагаль

Héros 74 690 Жан-Батист Пулен

Центр (командующий – вице-адмирал Вильнев)

Santísima Trinidad 136 1048 Франсиско Хавьер де Уриарте флаг контр-адмирал Бальтазара Идальго де Синероса

Bucentaure 80 888 Жан-Жак Мажени флагман

Neptune 80 888 Эспри-Транекиль Местраль

Redoutable 74 643 Жан-Жак Люка

San Leandro 64 606 Хосе Кеведо

San Justo 74 694 Франсиско Хавьер Гарстон

Santa Ana 112 1189 Хосе де Гардоки Флаг вице-адмирала Игнасио Марии де Алавы

Арьергад (командующий – контр-адмирал Магон)

Indomptable 80 887 Жан-Жозеф Юбер

Fougueux 74 755 Луи-Алексис Бодуэн

Intrépide 74 745 Луи-Антуан Инферне

Monarca 74 667 Теодоро де Аргумоса

Pluton 74 755 Жюльен-Мари Космао-Керулен

Bahama 74 690 Дионисио Алькало Гальяно

Aigle 74 755 Пьер-Поль Гурреж

Montañés 74 715 Франсиско Альседо и Бастименте

Algésiras 74 755 Лорна Турнер флагман

Обсервационная (резервная) эскадра (командующий – адмирал Гравина)

Argonauta 80 798 Антонио Парейя

Swiftsure 74 755 Шарль де ла Виллемадрин

Argonaute 74 755 Жак Эпрон-Дезардан

San Ildefonso 74 715 Хосе Рамон де Варгас

Achille 74 755 Луи-Габриель Денипор

Principe de Asturias 112 1113 Рафаэль де Оре флагман

Berwick 74 755 Жан-Жиль Фило де Кама

San Juan Nepomuceno 74 693 Косме Дамьян Чуррука и Элоса

Корабли вне линии

Cornélie 40 ? Андре-Жюлб-Франсуа де Мартэнен фрегат

Hermione 40 ? Жан-Мишель Маэ фрегат

Hortense 40 ? Оуи-Шарль Даламар де Ламелльере фрегат

Rhin 40 ? Мишель Шесно фрегат

Thémis 40 ? Николя-Жозеф-Пьер Жюган фрегат

Furet 18 130 Дюмэ бриг

Argus 16 110 Таллар бриг

В общем можно сказать, что самым слабым местом после окончания маневра у союзников оказался центр, по краям которого и был направлен удар двух английских колонн. Между «Бюсантором» и «Санта-Аной» был только 74-пушечный «Редутабль», тогда как голову наветренного отряда Нельсона составляли 100-пушечный «Виктори», 98-пушечные «Темерер» и «Нептун», а также 74-пушечный «Левиафан» - 370 орудий против 150, перевес более чем в два с половиной раза.

Что касается колоны Коллингвуда – против «Санта-Анны» и следовавшего за ним «Фуге» планировался удар 100-пушечного «Ройял Соверен» и двух 74-пушечников: «Марс» и «Бель-Иль» - то есть 250 орудий против 190.

И, тем не менее, Нельсон сильно рисковал. Удар двумя колоннами при слабом ветре в прежние времена англо-французских противостояний был бы самоубийственным, ведь при сближении англичане могли бы использовать только носовые орудия, тогда как противник встречал бы их бортовыми продольными залпами. Нельсон ставил на худшую морскую и артиллерийскую подготовку противника. Предыдущий опыт и знание текущих реалий заставляли его ожидать этого, но исход не был гарантирован, и удача могла сыграть свою роль. Имелась также тревожащая возможность того, что ветер окончательно стихнет.

Изменение планов на этом этапе привело бы к дезориентации капитанов, которым для понимания новых намерений адмирала пришлось бы полагаться только на сигналы. Тем не менее, похоже, что Нельсон рассматривал такую возможность. Он принял решение сближаться под углом и открыть огонь с большей дистанции, чем предполагал первоначально.

Однако вернемся к бою. В 11.45 на «Виктори» взвился сигнал: «Англия ожидает, что каждый исполнит свой долг». В это же время согласно отчету Коллингвуда по «Ройял Соверену» открыл огонь 74-пушечный «Фуге» капитана Луи-Алексиса Бодуэна. Бой начался. Флагман Коллингвуда имел чистое днище и медную обшивку, поэтому быстро сближался с «Санта-Анной», но двадцать минут безнаказанного обстрела при сближении показались вечностью. Чтобы снизить потери кэптен Эдвард Ротерхэм приказал всем незанятым на вахте спуститься на нижние палубы. Пушки зарядили двумя ядрами. Французы и испанцы стреляли цепными ядрами и книппелями, надеясь сбить мачты и порвать паруса, чтобы замедлить сближение и сделать противника неуправляемым. Но тут сказалась проблема подветренного положения – на море была крупная зыбь, она била в борта кораблей, раскачивала их, и вести прицельный огонь на дальней дистанции не представлялось возможным.

В 12.00 «Ройял Соверен» обрезал корму «Санта Аны» и дал ужасный продольный залп. «Фуге» так же получил порцию из 50 двойных ядер и тучи пуль в нос. Корабль Алавы повернулся бортом и сцепился реями с «Ройял Совереном». Вскоре к обстрелу флагмана Коллингвуда присоединились «Нептюн» и «Эндомптабль». За 5 минут боя «Ройял Соверен» получил два залпа в борт от «Санта-Аны» и «Фуге», и продольные залпы от «Нептюн» и «Эндомптабль». Удивительно, но среди всей этой грозы металла по квартердеку не переставал прохаживаться раненый осколком в ногу Коллингвуд и, жуя зеленое яблоко, подбадривать канониров и матросов.

Через 10 минут на помощь Коллингвуду на остатках парусов врезался «Бель-Иль» (бывший французский корабль, захваченный англичанами в 1793 году), он сразу попал под продольные залпы с «Эндомптабль» и «Фуге», которые сбили на нем руль, бизань-мачту, грот-стеньгу. «Бель-Иль» успел дать бортовой залп двойными ядрами по испанскому 74-пушечнику «Монарка», который унес на тот свет согласно отчетам уцелевших порядка 30 человек. Ситуация была критической для англичан – «Ройял Соверен» имел четыре противника, «Бель-Иль» - три. Эти английские корабли были очень повреждены.

Примерно в 12.20 к месту прорыв подошли отставшие британские 74-пушечный «Марс» и 80-пушечный «Тоннан». «Фуге» сразу же попал под продольный огонь, ему на выручку помчался на всех парусах 74-пушечный «Плутон» Жюльена Космао. «Марс» оказался зажат между «Плутоном» и «Фуге», а в нос получал болезненные залпы с «Санта-Анны» (флагман Алавы имел раздутый экипаж, как любой испанский корабль, и мог себе позволить вести огонь с обоих бортов). «Тоннан» прорезал строй между «Монарка» и 74-пушечным «Альжесирасом» Магона. Флагман французского арьергарда уперся бушпритом в борт британского корабля, стрелки на марсах наносили большой урон британцам, на квартердеке собиралась абордажная партия, однако залп 18-фунтовых карронад просто смел людей с верхней палубы. Абордаж захлебнулся в крови, даже не начавшись.

К 12.40 царила полная неразбериха. «Ройял Соверен» потерял грот- и бизань-мачту, был полностью неуправляемым. «Бель-Иль» без бизань-мачты, грот-стеньги и руля отдался на милость волн, управляться он не мог, Причем обломок бизань-мачты закрывал пушечные порты задней части левого борта, чем решил воспользоваться Космао, и поставил свой «Плутон» так, чтобы в ответ получать минимум огня. «Марс» без бизань- и грот-мачты вел упорный бой с потерявшим весь рангоут горящим «Фуге» и почти неповрежденным «Эндомптаблем». Лейтенант «Конкьерора» (шедшего в наветренной колонне) Хэмфри Сенхауз позднее писал, что головные корабли подветренной колонны  «с самого начала атаки попали в такую ситуацию, в какой ничто, кроме героической смелости и артиллерийского искусства, не могло им помочь выпутаться из затруднительного положения. Если бы корабли противника сдвинулись, как требовалось, от авангарда к арьергарду, и проявляли почти такое же активное мужество, то, думаю, даже британские искусство и отвага не смогли бы победить». Как мы видим, тактический замысел Вильнева на первоначальном этапе сработал – головные корабли колонны Колингвуда понесли большие потери, на помощь Алаве и Магону уже спешил Гравина, положение для подветренного отряда становилось угрожающим.

В этот момент наветренная колонна британцев взяла курс на «Бюсантор». Нельсон попал под первые пристрелочные залпы союзников, когда Коллингвуд уже схватился с «Санта-Аной». Через 20 минут огонь с «Сан-Аугустина», «Эро», «Сантиссимы Тринидад», «Бюсантора» и «Редутабля» стал просто убийственным. Спасло «Виктори» лишь то, что частью его прикрыли 98-пушечный «Нептун» и 74-пушечный «Левиафан». Тем не менее, флагман Нельсона потерял руль, грота-рей и фор-марса-рей, понес большие потери в такелаже. На «Бюсанторе» взвился сигнал №5: «Вступать в бой по способности!», обращенный ко всем кораблям.

В 13.00 «Виктори» был за кормой флагмана Вильнева. Англичанин дал страшный залп – 68-фунтовые карронады, заряженные картечью, очистили верхнюю палубу от всего живого. Бортовой залп 50 пушек, во многие из которых забили по два, а то и по три  ядра, произвел страшные разрушения. В одну минуту «Бюсантор» потерял 20 орудий. Тотчас же на английский корабль помчался 74-пушечный «Редутабль» капитана Жан-Жака Этьена Люка, отважного опытного командира. Еще в Кадисе Люка уделял большое внимание абордажному бою, он специально взял на борт дополнительное число солдат и большое количество ручных гранат. Французский корабль въехал в борт «Виктори», зацепил абордажные крючья, матросы на марсах просто смели прислугу верхней палубы, из 110 человек на верхней палубе осталось 20[26]. В 13.15 пуля стрелка с «Редутабля» попала в левое плечо Нельсона и пробила грудь. Кэптен Харди подбежал к адмиралу, и тот прошептал: «Для меня все кончено, Харди. Наконец им удалось! Мне раздробило хребет». Нельсона отнесли в кубрик, «Виктори», сцепившийся с «Редутаблем», продолжал бой. Люка приказал свистать всех наверх, вся команда французского корабля пошла на абордаж, пушечные порты были закрыты.  «Виктори» спасла только его величина – дело в том, что английский флагман был трехдечником, тогда как «Редутабль» - классическим двухдечником. Люка приказал обрубить грота-реи, чтобы они легли на палубу «Виктори» и образовали импровизированный мост, абордажные партии готовы рвануть и захватить флагман умирающего Нельсона, но в корму француза всадил продольный залп подошедший 98-пушечный «Темерер». 200 человек сразу же погибло. «Темерер» прошел к свободному правому борту француза и «Редутабль» оказался зажат между двумя трехдечниками. Избиение  доблестного французского 74-пушечника длилось полчаса, после чего в 13.55 раненный капитан Люка сдал свой корабль кэптену Харви. Потери на «Редутабле» были ужасающими – 552 человека убитыми и ранеными из 643 членов экипажа. Три корабля, скрепленных намертво абордажными крючьями, сдрейфовали южнее, к ним бросился «Фуге», уже сражавшийся ранее с «Бель-Илем», «Марсом» и «Тоннаном». Умирающий от раны капитан Бодуэн повел свой доблестный корабль на абордаж «Темерера». Харви отослал всех свободных к пушкам, «Фуге» сотрясало от постоянных попаданий, но он упрямо шел к английскому 98-пушечнику. Вскоре корабли сцепились, однако потери французов от пушечного огня оказались слишком велики – абордажная партия британцев очистила верхнюю палубу и спустила французский флаг.

Чуть южнее взвился белый флаг на «Санта-Анне» - испанский флагман Алавы потерял все мачты и был очень избит. Это был первый приз подветренной колонны.

В этот момент на помощь Коллингвуду подошли 74-пушечные «Беллерофон», «Коллосус», «Ахилл», на подходе были 98-пушечный «Дредноут» и 64-пушечный «Полифемус». Подмога подоспела очень вовремя – «Бель-Иль», у которого остался только обломок бизань-мачты, уже не мог вести огонь, и мелок вздрагивал от частых попаданий ядер, расстреливаемый тремя французскими кораблями – 74-пушечными «Ашиль», «Эгль» и «Нептюн». Подошедший 64-пушечный «Полифемус» атаковал «Нептюн», 74-пушечный «Дифайнс» составил пару с «Эглем», а 74-пушечный «Свитшур» взял на себя «Ашиль». У корабля Магона – 74-пушечного «Альжесирас» - ситуация была совсем плоха: он въехал носом в борт «Тоннана» и застрял в вантах бушпритом, теперь англичанин вел по нему безнаказанный продольный огонь. Раненный в руку и ногу Магон лично собрал команду на верхней палубе и повел ее на абордаж. В этот момент заряд картечи попадает в грудь контр-адмирала и он падет замертво. Британцы врываются на «Альжесирас» и захватывают корабль.

Надо отметить, что до 15.00 победа британцев в арьергарде была под вопросом. Силы были абсолютно равны. В 16.30 поднимает белый флаг понесший страшные потери «Эгль», чуть позже – потерявший 250 человек экипажа «Бервик». В 17.30 взлетает в воздух бившийся до конца доблестный «Ашиль». К этому же времени англичане берут на абордаж испанские «Багаму» и «Сан-Хуан Непомусено», а подошедшие корабли Коллингвуда – 98-пушечные «Дредноут», «Принц», 74-пушечные «Дифэнс», «Дифайнс», «Свитшур» и 64-пушечный «Полифемус» атакуют подошедшего к месту боя Гравину. В 18.00 поднял белый флаг расстрелянный «Дифенсом» испанский «Сан-Ильдефонсо», Гравина был тяжело ранен, и, истекая кровью на шканцах «Принсипе де Астуриас», приказал взять курс на Кадис. С ним смогли уйти «Плутон», «Нептун», «Аргонот», «Эндомптабль», «Сан-Леандро», «Санто-Хусто» и «Монтень».

А что же творилось в центре и авангарде? Мы оставили «Бюсантор» в 13.00, когда он получил страшный продольный залп с «Виктори» в корму. На реях французского флагмана развивался сигнал №5: «Вступать в бой по способности!» Прежде всего, это относилось к кораблям авангарда под командованием Дюмануара (10 линкоров), ведь атака колонны Нельсона шла с северо-запада на юго-восток, поэтому французский авангард оказался выключен из боя. «Бюсантор» и «Сантиссима Тринидад» - два левиафана в куче волков – отбивались от 98-пушечника «Нептун», 74-пушечных «Левиафан» и «Конкьерор» и 64-пушечного «Африка». Именно в этот момент Дюмануар – начальник штаба Флота Леванта – был обязан идти в бой! Он был обязан не дожидаться сигналов и действовать, как действовал Гравина – согласно приказу Вильнева, отданному еще в Кадисе: «Если их корабли окажутся с наветренной стороны от противника - они должны будут совершить поворот все вдруг, каждый выбирая себе противостоящий корабль». Однако Дюмануар недопустимо медлил. В 13.50 Вильнев на обломках бизань-мачты поднимает сигнал, адресованный Дюмануару: «Поворот оверштаг! Вступать в бой по способности!» Командир авангарда отрепетировал сигнал лишь в 14.35, а  начал поворот около 15.00. К этому времени поднял белый флаг «Бюсантор» (около 14.00) и «Сантиссима Тринидад» (чуть позже 14.00[27]).

После поворота корабли арьергарда разделились. «Энтрепид», несмотря на категоричные приказы Дюмануара, на всех парусах помчался к захваченному «Бюсантору» - спасать честь. Он был перехвачен «Африкой», а вскоре подошедшие «Аякс» и «Орион» принудили его к сдаче.

Дюмануар теперь оказался на ветре относительно основной части британской эскадры, но в бой не спешил. Он вполне мог перехватить спешащие к месту боя британские 74-пушечные «Спартьят» и «Минотавр», однако позволил им следовать дальше. Многие историки считают, что Дюмануар хотел придти на помощь Гравине, однако все известные нам схемы Трафальгарского сражения противоречат этому мнению. Дюмануар просто ушел с места сражения. Отставший испанский «Нептуно» был атакован и захвачен «Спартьятом» и «Минотавром» в 17.45. Всего союзники потеряли 18 кораблей: один погиб, 17 захвачено; было убито, ранено и захвачено в плен  13780 моряков. В английской эскадре пострадали более прочих «Ройял Соверен», «Темерер», «Бель-Иль», «Тоннан», «Колоссус», «Беллерофон», «Марс» и «Африка»; они с трудом могли двигаться. Людские потери составили 1666 человек убитыми и ранеными.

Из всех призов в Англию британцам удалось привести только «Свитшур», «Сан-Хуан Непомусено», «Сан-Ильдефонсо» и «Багаму»[28]. В разыгравшемся после сражения шторме утонул избитый «Редутабль», был выброшен на берег покалеченный «Фуге», брошенные британцами «Бюсантор» и «Альжесирас» были отбиты остатками французских команд и ушли в Кадис, правда по пути флагман  Вильнева вылетел на мель и был разбит волнами. Капитан Космао, назначенный умирающим Гравиной временным командующим флота, 23 октября вышел из Кадиса с «Плутоном», «Эро», «Сан-Франсиско де Асис», «Райо» и «Нептуном», а так же 5 фрегатами и 3 корветами. Ему удалось отбить обратно испанские «Нептуно» и «Санта-Ану». Коллингвуд, опасаясь повторного нападения французов, сжег или затопил «Аргонаута», «Сан-Аугустин» и «Энтрепид». «Сантиссима Тринидад» не смог откачивать прибывающую постоянно воду из-за плохих помп и был затоплен призовой командой.  Не дойдя до Кадиса, из-за шторма разбились поврежденные при Трафальгаре «Эндомптабль», «Сан-Франсиско де Асис» и «Райо».

Что касается Дюмануара – без руководящей руки он совсем потерял голову. Сначала командир французского авангарда решил пойти в Тулон, однако на следующий день передумал, вспомнив, что у Гибралтара должна крейсировать британская эскадра Томаса Льюиса. Дюмануар развернул корабли и в шторм взял курс на Сент-Винсент, чтобы уйти к Рошфору. 2 ноября у мыса Финистерре его обнаружил английский 36-пушечный фрегат «Феникс». На следующий день французский отряд («Формидабль», «Дюгэ-Труэн», «Монблан» и «Сципион») был перехвачен у мыса Ортегаль отрядом коммодора Ричарда Страхана (74-пушечные «Цезарь», «Хироу», «Корейджес» и «Белонна», а так же фрегаты «Сент-Маргарит», «Эол» и «Революционер»). 4 ноября в 5.45 утра Страхан начал нагонять Дюмануара. К полудню Страхан взял французские корабли в два огня: с одной стороны линкоры, с другой – фрегаты. Французы, вяло отстреливаясь, пытались уйти, но к вечеру на горизонте показался 74-пушечный британский «Намюр». В 3.10 ночи сдались «Формидабль» и «Сципион», чуть позже – в 3.35 – «Дюгэ-Труэн» и «Монблан»[29].

Акт шестой. Результаты.

План высадки 1805 года закончился не только провалом, но и полным разгромом союзного флота. Однако еще до Трафальгарской битвы все попытки высадиться в Англии были отвергнуты. Виной тому оторванный от реальности план концентрации сил в Канале, неправильный подбор исполнителей (речь тут, прежде всего, о Гантоме, который оказался ключевой фигурой в этом деле) и плохая подготовка союзного флота.

Наполеона переиграло не только британское Адмиралтейство, но и британские дипломаты. Если Бонапарт хотел высадиться в Англии – наверное был бы смысл обеспечить себе спокойствие на сухопутных границах. Но Наполеон не был бы Наполеоном, если бы он поступил именно так. Например, в январе 1805 года, как раз в разгар планирования десанта в Англию, император пишет письмо русскому царю Александру I, в котором прямо-таки по-отечески советует отдать Ионические острова под опеку Франции, а так же не поддерживать Англию, когда Наполеон атакует Мальту (на которую тогда Россия имела все права).

Стоило ли потом императору всех французов удивляться, что Россия семимильными шагами вступает в антифранцузскую коалицию? Вопрос риторический.

Резюмируя можно сказать, что попытка высадки в Англии образца 1805 года была провалена по всем направлениям, причем как на стадии разработки, так и в процессе исполнения. И главным виновником этого провала и Трафальгарского разгрома является не Вильнев, не Гравина, даже не Гантом или Декрэ, а сам Наполеон Бонапарт.

А мог ли быть какой-то альтернативный план 1805 года, который бы позволил собрать раскиданные по разным портам силы и прикрыть Булонскую флотилию? Ни в коем случае не претендуя на истину в последней инстанции, а только лишь в качестве гимнастики для ума, мы просто изложим свой взгляд.

Уже весной 1805 года все признаки того, что Франция столкнется с новой коалицией, были налицо, поэтому фактор времени здесь играл решающую роль. Понятно, что сбор эскадр в Вест-Индии - это довольно большая потеря времени, поэтому на наш взгляд нужно было собирать отряды в водах Европы. Допустим, что все было бы как в реальности, Вильнев вышел из Тулона, обманул Нельсона, который искал его у Сицилии, и 9 апреля присоединил отряд Гравины у Кадиса. Далее Вильнев следует на север с 17 кораблями и у Ферроля сталкивается с отрядом Кальдера, который на тот момент насчитывал всего 4 линкора. Имея такое преимущество, он вполне мог отогнать Кальдера и присоединить к себе находившиеся там корабли. Силы Вильнева увеличиваются уже до 26 кораблей. Далее Тулонская эскадра идет к Рошфору, где отгоняет Коллингвуда с 4 линкорами и присоединяет 5 кораблей Миссиеси и 2 корабля Магона из Лориана – это уже дает 33 «капиталшипа».

Даже если отряды Коллингвуда и Кальдера уйдут на север – к Корнуоллису – то в этом случае Флот Канала будет насчитывать лишь 25 линкоров, тогда как у Вильнева их будет, как мы уже подсчитали, 33, а у Гантома – 21. Таким образом, Корнуоллис окажется меж двух огней. Если он атакует Вильнева – Гантом выходит из Бреста и идет к Булони, где обеспечивает высадку войск. Если атакует Гантома – Вильнев либо наносит удар в тыл, либо также прорывается к Булони и поддерживает десант. Ситуация патовая.

А позволил бы ветер осуществить такой маневр? Ведь мы помним, как после сражения у Финистерре Вильнев не смог идти в Брест из-за сильного NO. Как оказывается – в реальности вполне мог. Примером может служить поход эскадры Оурда, который 12 апреля 1805 года стартовал от Кадиса, а 28 апреля присоединился к Корнуоллису.

Наверное, при таком раскладе высадка в Англии вполне могла быть произведена. А уж как бы пошла сухопутная компания на островах – мы фантазировать не беремся.

Сноски:

[1] Многие историки обвиняют Вильнева в пассивности во время сражения при Абукире, однако они забывают, что во времена парусного флота решающее значение для маневра имел ветер. Лучше всех отвечает на эти нападки сам Вильнев в письме контр-адмиралу Бланке-Дюшайа от 12 ноября 1800 года (Цитируется по Гравьер Ж. «Война на море: Эпоха Нельсона». — СПб.: тип. А. Дмитриева, 1851 г.):

«Любезный мой Бланке!

Едва освободясь от моего долгого заключения и от суматохи моего прибытия сюда, хочу писать к тебе и объясниться с тобою... Не могу скрыть от тебя того удивления, с которым я узнал, что ты тоже был в числе тех, которые уверяли, будто в бедственную ночь Абукирского сражения я мог бы сняться с арьергардом и подойти на помощь к авангарду. В письме, которое я пишу морскому министру, письме (ничем не вызванном от меня со стороны правительства, и отсылку которого я еще откладываю), в этом письме я говорю, что только недоброжелательство, подозрительность или самое отъявленное невежество могут поддерживать подобную глупость.

В самом деле: каким образом корабли, стоящие под ветром линии на двух становых якорях, с завезенным верпом, с четырьмя шпрингами, могли бы сняться и вылавировать к месту сражения прежде, чем атакованные корабли могли бы быть разбиты десять раз? Я говорю, что целой ночи на это бы не достало. Я не мог этого сделать, выпустив все мои канаты и кабельтовы. Пусть вспомнят, сколько времени мы употребили на то, чтобы выйти кабельтова на два или на три на ветер, когда мы устраивали нашу линию. Пусть вспомнят, как за несколько дней пред тем фрегаты «Жюстис» и «Юнона», снявшись с якоря, чтобы идти в Александрию, на другой день очутились под ветром у мыса Розетты. Я не мог и не должен был сниматься; это до такой степени было признано всеми, что сам адмирал, в данной нам инструкции и в дополнении к сигналам, предвидел случай, когда бы ему пришлось двинуть авангард на помощь атакованным центру и арьергарду, но нигде не упомянул о том, чтобы арьергарду перейти на помощь авангарду, потому что это было невозможно, и он этим разделил бы свою эскадру, не имея от этого никакой выгоды. Я бы нашел еще тысячу опровержений на подобные уверения, но это выходит из границ, которые я должен определить моему письму.

Я говорил об этом с некоторыми из капитанов авангарда. Все сознались, что в ту самую минуту, когда неприятель их сильнее всего атаковал, они и не думали ожидать помощи от арьергарда, и что участь эскадры была решена, как только английские корабли могли обойти голову линии. На кораблях арьергарда мысль сняться с якоря и перейти к сражавшимся не пришла в голову никому, потому что это было невыполнимо».

Прощай, любезный мой Дюшайа, весь твой Вильнев.»

[2] Письмо Бонапарта морскому министру Декрэ от 10 фруктидора XII года (28 августа 1804 года): «Господину Декрэ, морскому министру.

Мне кажется, чтобы окончательно не потерять контроль над ситуацией в Тулоне, нужно послать туда нового командующего. Сейчас, под руководством Дюмануара, там все очень плохо. Он совершенно не умеет поддерживать дисциплину и не имеет опыта руководства таким большим соединением. Мне кажется, что на этот пост мы имеет только три возможные кандидатуры: Брюи, Вильнев или Розили».

[3] Уже в мае 1804 года император понял, что силами одной Булонской флотилии он не сможет форсировать Ла-Манш, поэтому было предложено перевести 10 кораблей из Тулона, соединить их с Рошфорской эскадрой и следовать на соединение с Флотом Океана, однако от этого плана почему-то отказались,. Имелись большие опасения, что английские блокирующие эскадры Нельсона и Кохрейна скорее всего разбили бы эти французские отряды по частям, как в 1759 году сделали Боскауэн и Хок.

[4] Республика Гаити была провозглашена 1 января 1804 года, однако Франция еще долгих 30 лет не признавала легитимности нового правительства.

[5] Adkin, M. «The Trafalgar Companion: A Guide to History's Most Famous Sea Battle and the Life of Admiral Lord Nelson.» - London: Aurum Press, 2007.

[6] В 1791 году во французском флоте звание «лейтенант-генерал» было заменено на «вице-адмирал», а звание «шеф д’эскадр» - на «контр-адмирал».

[7] Например, Великий ураган 1780 года, длившийся с 10 по 16 октября, в результате которого было потеряно 40 французских кораблей на Мартинике, а штормовая волна на острове Сен-Пьер смыла там все дома, погибло 9 тысяч человек.

[8] Как отмечал бригадный генерал Оноре Шарль Рейль: «Мы были безусловными владыками Карибского моря в течение целых трех недель. Имея десант в 7000-9000 штыков и два десятка линейных кораблей, мы смогли захватить всего лишь одинокую скалу!»

[9] Со времен Орвилье и «Другой Армады» ничего не изменилось!

[10] Кальдер пишет о 3 колоннах кораблей,  Гравина – что союзники шли в 2 колоннах.

[11] «Гортенз», «Гермион», «Корнели», «Дидон», «Рейн», «Сирен», «Фемиз».

[12] «Фурье» и «Аргус».

[13] Союзники шли с перевернутым фронтом, поэтому корабли Гравины, бывшие изначально в арьергарде, оказались авангардом.

[14] Первым в линии у англичан изначально шел фрегат «Серьез», однако он отвернул на ветер, надеясь обойти флот союзников и захватить галеон с серебром, однако был обстрелян «Эспаньей», получил повреждения и отошел.

[15] В Рошфоре находилась эскадра Аллемана: 120-пушечный «Мажестик», 74-пушечные «Жеммапэ», «Лион», «Сюффрен», «Маньяним», фрегаты «Армид», «Глуар», «Тетис», бриги «Сильф» и «Палиню».

[16] За отказ от повторного боя с Вильневым Кальдер был раскритикован журналистами и Парламентом. Позже он потребовал суда над собой, свой отказ от продолжения сражения он объяснял тем, что ему пришлось выделить 74-пушечный «Дрэгон» и 2 фрегата для буксировки поврежденного «Уиндзор Касла» и 2-х испанских призов. Адмиралтейство его действия никак не комментировало и к нему, похоже, претензий со стороны лордов не было. Адмиралы считали, что он свою задачу выполнил, Вильнев не пошел в Канал, как того опасались англичане. Суд же ограничился вынесением ему выговора.

[17] Из письма Наполеона морскому министру Декрэ от 22 августа 1805 года  становится понятным, чем все же Вильнев смог прогневать императора: «Этот человек просто наглец; в такой сложной комбинации, какой является наша операция, он не сообщает мне ни о каких деталях, не отчитывается подробно о том, что сделал, и что не сделал. Судя по всему у него совсем нет понятия субординации, и воспитать это качество уже невозможно». Цит. по «Correspondence», août 1805.

[18] После отделения Кальдера у Корнуоллиса осталось всего 17, а потом и 16 кораблей, в то время как эскадра Гантома насчитывала 21 линкор. Наполеон приказал Гантому выйти из Бреста и сразиться с англичанами, однако Гантом действовал нерешительно и британцы загнали его обратно. Самое смешное, приди Вильнев в конце августа к Булони – он застал бы там брошенный лагерь, все войска были направлены на Рейн. Таким образом требование императора идти в Канал, а так же его недовольство тем, что Вильнев выбрал Кадис – просто нелепо и абсурдно. Виноват в провале высадки был никто иной как император Франции Наполеон I собственной персоной. Его план с походом в Вест-Индию и обратно привел к большой задержке по времени и позволил англичанам найти союзников в Европе.

[19] Данные из Clayton T., Craig Ph. «Trafalgar: The Men, the Battle, the Storm» - Hodder & Stoughton, 2006.

[20] Там же.

[21] Оригинал: «The enemy are coming out of port! »

[22] Реально нес 16 пушек. Два орудия были сняты для скорости хода.

[23] Данные из письма Коллингвуда к Уильяму Марсдену от 22 октября 1805 года. Им противоречат данные, приводимые в книге Clayton T., Craig Ph. «Trafalgar: The Men, the Battle, the Storm» - Hodder & Stoughton, 2006. Там расстояние между флотами при обнаружении оценивается в 11 миль.

[24] Способ атаки в двух колоннах был оговорен Нельсоном с кэптенами заранее.

[25] Из книги J. Creswell «British Admirals of the Eighteenth Century» - London, 1972 г.: «На рассвете 21 октября был наконец-то усмотрена следовавшая на юг эскадра противника в 10 милях к востоку от «Виктори». Английский флот был несколько разбросан, хотя накануне был приказ идти в двух колоннах. Корабль «Африка» был на севере и за пределами видимости.  Был вновь поднят сигнал – следовать в двух колоннах курсом ONO. Коллингвуд с 15 кораблями находился в миле под ветром от «Виктори». Легкий бриз дул с WNW. В 6.45 Нельсон решил изменить курс на 2 румба вправо к О, с тем, чтобы весь флот противника не был впереди него. Это был последний сигнал о маневре.»

[26] Данные из Гравьер Ж.  «Война на море: Эпоха Нельсона.»  - СПб.: тип. А. Дмитриева, 1851.

[27] Самое невероятное, что «Сантиссима Тринидад» сдался 64-пушечнику «Африка», который в ночь на 21-е октября не увидел поворот эскадры Нельсона и оказался на севере относительно сражения. «Африка» шел к «Виктори» мимо всей линии Дюмануара, дошел, не атакованный,  до «Сантиссима Тринидад» и принял от 136-пушечного испанского корабля капитуляцию!

[28] Все спасшиеся трафальгарские призы англичане сразу же по приходу в свои порты перевели в блокшивы.

[29] По возвращении во Францию в 1809 году Дюмануар попал под суд. Его обвиняли в бегстве с поля боя при Трафальгаре и в пассивном поведении в бою у мыса Ортегаль. Споры на суде были жаркими, по Трафальгару его оправдали, по мысу Ортегаль – признали виновным. В 1810 году по настоянию Наполеона, который хотел на примере Дюмануара дать показательный урок порки своим адмиралам, был созван трибунал, однако каково было удивление Бонапарта, когда трибунал оправдал Дюмануара по всем пунктам!

[RenamedUser_18412412]

Карты:

 

Финистерре

 

 

 

 

 

Трафальгар

 

 

 

 

[anonym_5RShMaj6bzTx]

даа, постарался так постарался! лови от меня +

[__Flesh_]

Да, похоже пришлось потрудиться.

Долго готовили тему ?

[Lordd]

Очень много буков. Очень подробно. И все-таки главные причины поражения не выявлены. Погода? Ветер? Наглость одних и трусость других? Ошибки командования? Нарушение и неисполнение приказов? Или просто количественное и качественное превосходство?

[tankowik]

А я всё ждал, когда именно вы создадите тему про Трафальгарское сражение! Так как именно у вас она выйдет наиболее полной.

Мои ожидания оправдались! Спасибо!

Конечно же, самым ярким эпизодом, лично для меня, является, когда "Редутабль" был зажат между "Викторией" и "Темерейром"  :child:

 

P.S. осталось только дождаться, когда знающие люди попробуют осилить такую сложную тему, как Ютландское сражение.

[RenamedUser_18412412]

Lordd (12 Авг 2013 - 21:59) писал:

Очень много буков. Очень подробно. И все-таки главные причины поражения не выявлены. Погода? Ветер? Наглость одних и трусость других? Ошибки командования? Нарушение и неисполнение приказов? Или просто количественное и качественное превосходство?

Собственно те кто прочитал - увидели, в чем причины поражения.
Если же непосредственно самого сражения, а не плана высадки в Англии - там было и неисполнение приказов, и слабая подготовка, и плохое маневрирование, и невезение. Собственно если прочитать - там все это написано.

[1L1dan]

Lordd (12 Авг 2013 - 21:59) писал:

Очень много буков. Очень подробно. И все-таки главные причины поражения не выявлены. Погода? Ветер? Наглость одних и трусость других? Ошибки командования? Нарушение и неисполнение приказов? Или просто количественное и качественное превосходство?

1)Неорганизованность взаимодействия с испанцами.
2)Нельсон. Просто Нельсон.  :trollface:
3)Развал флота Конвентом не прошел даром. От такого удара французский флот не смог оправиться аж до конца наполеоновских войн.
На абсолютное знание не претендую, но у меня сложилось именно такое мнение. Ну и таки да, фортуна, стерва такая. Трафальгара могло и не быть, если бы Латуш-Тревиль не соизволил покинуть этот мир.
Ах да-статья, безусловно, отличная. Побольше бы таких, и "Бисмарки" были бы не страшны! :izmena:

[RenamedUser_20378019]

Прочел. Но от такого количества информации чуть чуть голова пошла кругом.

Интересно было. Спасибо

[RenamedUser_18412412]

1L1dan (12 Авг 2013 - 22:12) писал:

1)Неорганизованность взаимодействия с испанцами.
2)Нельсон. Просто Нельсон.  :trollface:
3)Развал флота Конвентом не прошел даром. От такого удара французский флот не смог оправиться аж до конца наполеоновских войн.
На абсолютное знание не претендую, но у меня сложилось именно такое мнение. Ну и таки да, фортуна, стерва такая. Трафальгара могло и не быть, если бы Латуш-Тревиль не соизволил покинуть этот мир.
Ах да-статья, безусловно, отличная. Побольше бы таких, и "Бисмарки" были бы не страшны! :izmena:

Я как раз Нельсона числю довольно посредственным адмиралом.
Ему повезло, что он появился именно в то время, и в том месте.
Я как раз старался показать, что Вильнем не был дурачком, идущим на заклание (каким его любят представлять), а имел свой план боя, разработал свою тактику. Почему она не сработала - я попытался ответить в статье.
Вот еще один фактор:

Цитата

С легкой руки старика Мэхэна все потешаются над французским флотом 1805 года, а заодно и над адмиралом Вильневым, и над подготовкой французских моряков. Однако не все так просто.
Вильнев был одним из лучших французских адмиралов своего времени, если не самым лучшим, и естественно он задумывался над тем, каким будет предстоящее сражение, и как нейтрализовать расчленение флота Нельсоном. Симптоматично, что перед сражением он был уверен - англичане будут пытаться прорвать французскую линию в нескольких местах. В связи с этим Вильнев дал капитанам следующие инструкции - корабли, находящиеся под ветром, обстреливают противника при сближении а в ближнем бою стремятся к абордажу. Корабли на ветре делают поворот оверштаг и атакуют близлежащего противника.
То есть Вильнев ставил на старую добрую свалку, известную еще со времен англо-голландских войн, и абордаж. Если вспомнить, что помимо увеличенных команд французы имели возможность распределить по эскадре около 6000 солдат, которые готовились для высадки в Англии - мысль Вильнева кажется очень правильной. Во первых - имея увеличенные команды французские и испанские корабли могли вести бой на оба борта. Во-вторых - они могли при абордаже реализовать свое преимущество в численности экипажей и солдат.
В свое время я недоумевал - французы и испанцы потеряли при Трафальгаре 3243 человека убитыми и 2538 - раненными, тогда как потери англичан - 458 человек убитыми и 1028 - раненными. Ранее я связывал это с высокой скорострельностью англичан. Теперь я думаю, что совершенно неучтен вот какой фактор - вооружение английских кораблей. Оказалось - все дело в английских карронадах. Дело в том что стандартный французский 74-пушечник имел всего четрые 36-фунтовые гаубицы. Испанцы имели тонкостенные гаубицы, которые не могли сравниться с карронадами.. Лишь французский 80-пушечник (коих при Трафальгаре насчитывалось всего 4, а в бою участвовало только 3) - восемнадцать 12-фунтовых и шесть 36-фунтовых гаубиц.
В английском флоте часть кораблей была вооружена по старому штату (без карронад), зато часть была просто утыкана карронадами. Судите сами - 74-пушечные "Бель Иль" - 14х32-фунтовых и 8х24-фунтовых карронады, "Марс" - 14х32-фунтовых карронады, "Тоннант" - 18х32-фунт., "Ривендж", "Левиафан", "Свитшур", "Конкерор", - 12х32-фунт. и 6х18-фунт. , "Орион" - 6х32-фунт., 100-пушечные "Виктори"- 2х68-фунт., "Британия" - 12х32-фунт.
В итоге именно эти орудия ближнего боя спасли по крайней мере в первой фазе боя британские корабли от захвата. Карронады, чиненые картечью, просто опустошали палубы французов и испанцев, тем более, что для абордажа на верхней палубе собиралась по возможности большая часть команды. Бедные "Редутабль" (по этому вообще четыре раза прошлись двойные залпы карронад "Виктори" и "Тоннанта"), "Фуге", "Энтрепид" сполна испытали на себе смертельные залпы карронад. Картечь как пулеметы сметала французские и испанские экипажи с палуб.
Так что ошибка Вильнева на мой взгляд именно в этом - он не учел или не знал, что англичане имеют действенное оружие против абордажных партий. Хотя мысль его по нейтрализации маневра Нельсона была вполне правильной, и если бы вооружение всех английских кораблей было составлено по старым штатам - неизвестно, каков был мог быть итог Трафальгарского сражения.
Немного статистики.
68-фунтовая карронада - заряд 500 мушкетных пуль в оболочке (при Трафальгаре на первый залп по приказу Нельсона забили по два заряда на ствол).
24-фунтовая карронада - 100 мушкетных пуль.
32-фунтовая карронада - 250 мушкетных пуль.
Вес мушкетной пули - 52 грамма.
В английском флоте карронады получили прозвище Smasher (сокрушитель, сметающий все на пути).
А были ли карронады в испанском и французском флотах? До Трафальгара - не было. Французы в 1780-х в ответ на карронады начали использовать obusier - короткоствольные и тонкостенные гаубицы. То есть это была попытка совместить мортиру, пушку и карронаду. В результате получилась фигня - при использовании в качестве пушки, стреляющей бомбами - obusier разрывало к чертям. Из-за большего веса их либо делали калибром меньше, чем у англичан, либо размещали на корабле в аптекарских дозах.
К примеру - французский 110-пушечный Мажестик в 1780-м имел всего 4х36-фунтовые obusier, а вот в 1806-м был перевооружен и имел уже 10х36-фунтовых карронад.
Испанцы по подобию французов разработали так же мортиру-гаубицу Obúses, она была еще более тонкостенной, и обладала слишком низкой начальной скоростью заряда.
Лучше всех Obúses были оснащены 100-пушечники.
Сантиссима Тринидад - 16х24-фунт., 4х4-фунт.
Принсипе де Астуриас - 14х48-фунт., 6х24-фунт.
Санта Анна - 10х48-фунт., 2х32-фунт.
В принципе - не мало. Но частые разрывы этих орудий и малая эффективность привели к тому, что их практически не использовали. Кроме того - обстрел с высокой скорострельностью верхних палуб (а именно там располагались французские и испанские аналоги карронад) просто сметал артиллерийские расчеты и списывал их со счетов.

[Tan4ik]

добротная статья, +

а самое главное поэтапные схемы сражения есть

кста, а откуда их взял? некоторые вижу принты из книги?

[military_surgeon]

Вот это статья! Спасибо огромное за труд. Благодаря таким людям, как Сергей, людям начинает нравиться флот и его история.

[Tomas17]

Для тех кто не любит читать много букв, есть замечательный исторический роман Артуро Перес-Реверте "Мыс Трафальгар". Аудио версию можно скачать здесь.

[RenamedUser_18412412]

Tomas17 (13 Авг 2013 - 06:49) писал:

Для тех кто не любит читать много букв, есть замечательный исторический роман Артуро Перес-Реверте "Мыс Трафальгар". Аудио версию можно скачать здесь.

Реверте - это художественная литература. Советовать ее в качестве источника исторических знаний я бы точно не стал.

[Tomas17]

SergeyMakhov (13 Авг 2013 - 07:31) писал:

Советовать ее в качестве источника исторических знаний я бы точно не стал.

Я весьма недвусмысленно написал русским по белому. Исторический роман. Если вы к романам относитесь как с серьезным историческим источникам (или вообще не читаете худ. литературу) это ваши трудности.

[Keks181]

Как всегда интересно! :popcorn:

[_SkyFog_]

За труды и старание +

[Black_Hunter]

Эээээ, тише-тише, горячие эстонские парни...  :eyesup:

Спасибо за статью.  :great:

Меня действительно постоянно одолевали смутные сомнения по поводу Вильнева. Как-то однобоко он освещен в широкой литературе. Складывалось впечатления эдакого эпического "фэйк-адмирала". Хотя подробно эту "историческую жилу" не копал, каюсь.

Но реально складывался жуткий диссонанс. Как новаторы в области тогдашнего кораблестроения французы были как раз чаще всего на острие прогресса (испанцы больше "читерили" на стройматериалах  :eyesup: ). Но уж как-то странно получалось. Примерно как с Италией во вторую мировую. Как кто-то сказал - "У итальянцев лучше получается строить корабли, чем воевать на них." Вот примерно точно так же можно было бы сказать и про французов в рассматриваемый период.

[RenamedUser_18412412]

Black_Hunter (13 Авг 2013 - 11:01) писал:

Вот примерно точно так же можно было бы сказать и про французов в рассматриваемый период.

Почитайте вот это: http://militera.lib..../mahan2/02.html
Думаю, вопросы  - почему французы в наполеонику выглядели бледно отпадут сразу за ненадобностью.
Напомню, что перед ВФР французы наваляли англам именно на море, выиграв войну за Независимость САСШ.