Таран на Черном море

[CoBoJlb]

Таран на Черном море

 

Историю, случившуюся 12 февраля 1988 года в районе главной базы Черноморского флота в Севастополе, моряки ВМС США до сих пор вспоминают с содроганием и подробно изучают в военно-морских учебных заведениях.

Тогда, словно почуяв близкую кончину Советского Союза, американский крейсер «Йорктаун» и эсминец «Кэрон» по-хамски нарушили границу СССР, вторгшись на 7 миль в наши территориальные воды. За что и поплатились: сторожевые корабли Черноморского флота «Беззаветный» и СКР-6 пошли на таран нарушителей. Малоизвестные подробности того громкого инцидента рассказал «Комсомолке» Владимир БОГДАШИН, в феврале ­1988-го стоявший на командирском мостике «Беззаветного».

- Владимир Иванович, зачем американцам это было нужно?

- Это была демонстрация силы. Показать, что круче их никого нет. Эти же корабли ВМС США за два года до этого, в 86-м, тем же маршрутом прошли. И тогда наши ничего не сделали: только подняли флаги протеста, предупреждая, что проход запрещен. А накануне еще и обидный случай с Матиасом Рустом произошел… Понятно было: если еще такое допустим, никто с нами считаться больше не будет. И Горбачевым была поставлена задача: жестко реагировать на такие случаи.ВМФ СССР два года трудился над этой задачей. Была продумана вся система срывов таких входов. Но деятельность СКР* «Беззаветный» в этих планах не планировалась!

- Как это?

- Когда наши узнали, что «Йорктаун» и «Кэрон» снова заходят, началась подготовка к их встрече. А я только что вернулся из Средиземного моря, выгрузил ракеты, отпустил часть экипажа в отпуск… И тут на связь вышел командир дивизии: у «БПК* «Красный Кавказ» (это его готовили к встрече с американцами) технические проблемы, поэтому завтра в 6 утра снимаешься и выходишь на слежение…

- Вооружение было боевое?

- Да, единственное – вместо четырех крылатых ракет у меня было две. У СКР-6 тоже все было боевое. Он к нам в районе Босфора присоединился.

- От Турции их вели?

- Да. Пришли к вечеру, а на другой день американцы должны были пройти пролив Босфор и выйти в Черное море. Обнаружить и вывести нас на контакт должны были два разведывательных самолета.

- То есть нужно было пристроиться и сопровождать?

- Но сначала – обнаружить, а с этим возникли проблемы. Американцы шли в полном радиомолчании, и вычислить, где они в этом большом потоке кораблей, который проходит Босфор, не получалось, на локаторе все суда выглядят одинаково. Плюс полный туман. Тогда я и связался с нашим паромом «Герои Шипки», который входил в Босфор. И попросил: при визуальном обнаружении наших гостей сообщить нам. Вскоре он их увидел и дал сигнал с координатами.

- Они догадались об этом?

- Похоже. Долго метались по турецким территориальным водам, но потом взяли курс на Севастополь в нашем сопровождении.

- Вы не пытались предупредить их заранее?

- Еще как! У нас с ними постоянная связь была.

- А они?

- «Мы ничего не нарушаем». На то время они находились в открытом море и действительно ничего не нарушали. Мы шли с «Йорктауном» рядом, примерно в 10 метрах, у них на палубе было процентов 80 экипажа. Все фотографировали, показывали неприличные жесты. И, когда их корабли пересекли границу, поступил приказ навалиться… На сближение с «Кэроном» пошел СКР-6. Я пошел на «Йорктаун». Первый навал был легкий, вскользь. Потерлись бортами, снесли ему трап, да и все.

- А второй навал как же?

- После первого удара мы получили команду отойти и не вступать в контакт. Но у меня была сложная ситуация:

«Йорктаун» по своему водоизмещению в три раза больше «Беззаветного», а по размерам – вдвое больше. И, когда я бил ему первый раз в левый борт, от удара носовая часть моего ­корабля пошла резко влево, корма, наоборот, – вправо. И мы стали сближаться кормовыми частями. Это было очень опасно и для них, и для нас: на «Беззаветном» было два четырехтрубных торпедных аппарата с каждого борта, ­приготовленных к бою. Торпеды от удара могли воспламениться. У американца на корме – восемь ракетных установок «Гарпун». И если бы мы коснулись кормовыми частями, мои торпедные аппараты вошли бы под его ракетные трубы… Ничего не оставалось делать, как дать самый полный ход, повернуть резко вправо, на него, и тем самым отбросить корму в сторону. Наш нос пошел на скорости на него, мы залезли на «Йорктаун» с креном где-то 13 – 14 градусов на левый борт. Полностью снесли левую часть вертолетной площадки и дальше по борту стали крушить все подряд. А перед этим был приспущен правый якорь. От удара он вошел им в борт, пролетел пулей над их палубой, оборвал цепь и упал в море.

- Сколько он весит?

- 3 тонны… Жаль: потеря якоря считается на флоте позором. И тот, кто его теряет, считается плохим командиром, не рассчитавшим ­подводные препятствия. Но у меня была другая ситуация.

- И ракеты, говорят, снесли у американцев?

- Ну да, те самые «Гарпуны». Новое тогда тактическое оружие. Они же на корме и стояли. Четыре установки из восьми снесли. Поломанные головки болтались на проводах… Чернокожие матросы, прибежавшие устранять последствия, как увидели все это, тут же убежали. Еще вроде как на «Йорктауне» пожар под палубой возник: мы видели, что в районе их торпедных аппаратов работали аварийно-спасательные группы.

«Меня пытались зажать в клещи»

- Какие повреждения получил «Беззаветный»?

- Лопнул корпус в носовой части, где-то полтора метра трещина была. В носовой части дырка образовалась сантиметров в сорок, но она была выше ватерлинии, так что неопасно. Леера* снесло, якорь потеряли. При ремонте также выяснилось, что сантиметра на четыре выгнуты мощные болты, которыми крепились муфты двигателей. Уже в апреле обнаружили, что при ударе в клочья разорвалась титановая бульба, которая защищает гидроакустический комплекс в носовой части. Но ремонт все равно был небольшой.

- А что за история со взрывом?

- О нем пограничники на берег доложили. При первом ударе они видели искры и огромное облако дыма, посчитав это за взрыв. Чем ­дезинформировали командование. На самом деле так резко задымилась краска.

- А СКР-6?

- Он меньше «Кэрона» раза в четыре. Ткнулся носом в борт, отлетел, и все.

- После навала американцы сразу покинули территориальные воды СССР?

- Не совсем. «Кэрон» дал максимальный ход и пошел к нашему левому борту. Хотели взять нас в клещи! Я увеличил ход до самого полного и зашел с другого борта ­«Йорктауна». «Кэрон» успокоился и вместе с побитым «коллегой» вышел из наших вод. Столько сварки на борту было! Им же нужно было снова через Босфор проходить и не хотелось, видимо, туркам показывать, что им крепко досталось. Поэтому срезали все видимые факты увечий корабля: ракетные установки, ограждения вертолетной площадки – и за борт все. Потом нас сменили подошедшие из Севастополя четыре наших корабля, мы вернулись на базу.

- Как командование отреагировало?

- Позиция командования не была выработана. Командующий флотом отчитал меня за потерянный якорь. Наши международники вообще говорили, что мы – наглецы. Главный штурман флота вручил пачку документов: «На, ищи, где ты прав, а где неправ». А 13 февраля меня вызвали в Москву. Подумал: все, жизнь не удалась… В Генштабе захожу в лифт и встречаю замначальника Генштаба: «Ну спасибо, флот!» – пожал он руку. В этом же лифте ехали два генерала-летчика. Он повернулся к ним и продолжил: «А то у нас авиация на Красную площадь всяких пропускает…» Только потом узнал, что этот человек настаивал, чтобы меня серьезно наказали. Но Чебриков (на тот момент председатель КГБ. – Прим. ред.) доложил Горбачеву, что флот все сделал правильно. Горбачев согласился с ним. И все наконец вздохнули.

- Какие политические последствия имел навал?

- Для СССР очень даже неплохие. Командира «Йорктауна» сняли. Американский сенат на полгода заморозил финансирование всех разведпоходов 6-го флота США в районах Средиземного и Черного морей. После этого натовские корабли ближе, чем на 120 миль, к нашим берегам не подходили.

- Вас наградили за подвиг?

- Через год, когда я учился в Военно-морской академии, мне вручили орден Красной Звезды. «Мы знаем, за что, – сказал начальник факультета. – Но здесь написано «за освоение новой техники». Из экипажа никто не был награжден. А мои ребята этого заслуживали!

- Обидно не было?

- Знаете, я люблю руководителей, которые держат свое слово. Если ты поставил задачу дать жесткий отпор, то потом не переводи стрелки в угоду большой политике и уж тем более даже думать не смей о наказании за исполнение приказа!

- Как, кстати, наши моряки себя вели?

- Никто в отличие от американских не сдрейфил! Ни одного нарушения, все четко. Мичман у меня был Шморгунов – просто нечеловеческой силы! И, когда эти «Гарпуны» подходили к нашему борту, он стоял там с веревкой: «Еще бы немного, я бы их ракету зацепил и вытащил!» Я его знаю: он наши 120-килограммовые ракеты вручную грузил!

- А американцы?

- Они хороши как мореплаватели. Но психологически слабее. Погибать за родину в их планы не входит… Они были ошарашены: легенда о том, что они самые лучшие, разрушилась. Получили-то они от группы кораблей, которые меньше их. Они же, когда я им помощь предложил (так положено), по каютам сидели. Крейсер был словно мертвый – настолько в шоке они были…

- Какова судьба кораблей – участников конфликта?

- «Беззаветный» при разделе флота мы передали Украине, которая переименовала его в «Днепропетровск», а потом отправила на металлолом. Хотя он мог бы еще послужить. СКР-6 был старый, его тоже порезали.

- Когда вы с «Беззаветным» расстались?

- В том же 88-м. Потом два года отучился в Военно-морской академии имени Гречко. После нее меня назначили командиром противолодочного крейсера «Ленинград», потом – на противолодочный крейсер «Москва». А когда его списали, я по просьбе Лужкова пошел командиром нынешней «Москвы», флагмана Черноморского флота (тогда он назывался «Слава»). Этот крейсер был камнем преткновения при разделе Черноморского флота. Но это уже совсем другая история…

Вот видео того самого тарана. Съемка велась с борта американского корабля

http://rabbit-show.r...a-chernom-more/

12 февраля 1988 г на Черноморском флоте произошли события, которые получили "гулкий" резонанс в политических, военных и военно-морских кругах различных стран.

В этот день произошел серьезный инцидент с участием боевых кораблей 6 Флота США крейсера УРО "Йорктаун" и эсминца УРО "Кэрон", пожаловавших в Черное море и нарушивших государственную границу СССР.

Руководителями и главными "действующими лицами" операции по вытеснению американцев из наших территориальных вод были: адмирал СЕЛИВАНОВ Валентин Егорович (в прошлом командир 5-й Средиземноморской эскадры ВМФ, в то время вице-адмирал, начальник штаба ЧФ, впоследствии начальник Главного штаба ВМФ), вице-адмирал МИХЕЕВ Николай Петрович (в то время капитан 2 ранга, начальник штаба 70-й бригады 30-й дивизии противолодочных кораблей ЧФ), контр-адмирал БОГДАШИН Владимир Иванович (в то время капитан 2 ранга, командир СКР "Беззаветный"), капитан 2 ранга ПЕТРОВ Анатолий Иванович (в то время капитан 3 ранга, командир "СКР-6"). Валентин Селиванов.

Операции кораблей ЧФ, о которой ниже пойдет речь, предшествовали события в стране и их последствия, связанные с нарушением госграницы и пролетом с Балтийского моря через все западное пространство Союза (28.05.1987 г.) немецкого воздушного авантюриста Руста, посадившего свой спортивный самолетик типа "Сэсна" прямо на Красной площади в Москве.

После уничтожения на Дальнем Востоке разведывательного корейского "Боинга", замаскированного под гражданский самолет, действовал приказ министра обороны: гражданские самолеты не сбивать! А зря, не надо было жалеть — ведь последствия этой выходки Руста крайне негативно отразились на всем военном ведомстве.

О готовящемся в феврале 1988 года новом вояже американских кораблей крейсера УРО "Йорктаун" (тип "Тикондерога") и эсминца УРО "Кэрон" (тип "Спрюенс") в Черное море командование ЧФ узнало заблаговременно (разведка флота отслеживала все действия 6 Флота ВМС США).

Учитывая, как я уже выше пояснял, обстановку в ВС после "выходки" Руста, мы, естественно, не могли допустить, чтобы новая провокация американцев с нарушением наших морских границ, если они снова вздумают повторить свой прошлый демарш, прошла бы для них безнаказанно. Поэтому перед прибытием американских кораблей в Черное море штабом флота была спланирована операция по слежению и противодействию им: выделены сторожевые корабли "Беззаветный" (пр. 1135) и "СКР-6" (пр. 35), назначен командир этой корабельной группы — начальник штаба 70-й бригады 30-й дивизии противолодочных кораблей ЧФ капитан 2 ранга Михеев Николай Петрович.

С командирами кораблей и корабельной группы был произведен тщательный инструктаж по плану операции с проигрышем всех действий на картах и маневренных планшетах. Корабли в операции были распределены так: СКР "Беззаветный", как более крупный по водоизмещению корабль, должен был сопровождать и противодействовать крейсеру "Йорктаун", а "СКР-6" (небольшой по водоизмещению и размерениям) — эсминцу "Кэрон".

Всем командирам были даны конкретные указания: как только обнаружится, что американцы намереваются проследовать в наши терводы, занять позицию относительно борта американских кораблей со стороны нашего берега, предупредить их о том, что курс их кораблей ведет в терводы, далее, если американцы не внимают этому предупреждению, с входом их в терводы совершить каждым нашим кораблем "навал" на американские корабли. Командиры свои задачи поняли, и я был уверен, что они свои задачи выполнят. План операции одобрил главнокомандующий ВМФ адмирал флота В.Н. Чернавин.

Предусматривалось, что с входом американских кораблей в Черное море наши корабли встречают их в районе Босфора и начинают слежение за ними. Я дал указание командиру группы после встречи с американцами приветствовать их прибытие в наше Черное море (именно не забыть в приветствии слово наше) и передать, что мы будем плавать с ними вместе. Ожидалось, что американские корабли проследуют сначала вдоль западного побережья Черного моря, "забегут" в терводы Болгарии, Румынии (они раньше так делали), а потом будут смещаться в восточную часть к нашим берегам.

Ну а вторгнуться в наши терводы они, видимо, попытаются, как и в прошлый раз, в районе южной оконечности Крымского полуострова (мыс Сарыч), где границы тервод по конфигурации представляют треугольник с выдвинутой к югу вершиной. Обходить этот треугольник американцы, скорее всего, опять не станут, а пойдут сквозь терводы. Больше мест для такого "демонстрационного" нарушения тервод на Черноморском театре не существует. И вот здесь-то и должна была произойти основная фаза всей операции, а именно недопущение или вытеснение из наших тервод американских кораблей с "навалом" на них, если предупреждения о нарушении тервод на них не подействуют. Что такое "навал"? Это не таран в полном смысле этого понятия, а подход на скорости под небольшим углом как бы по касательной к борту вытесняемого объекта и "вежливое" его "отталкивание", с отворотом от выдерживаемого им курса. Ну, а "вежливость" — уж как получится.

Наши корабли взяли американские суда на сопровождение сразу после выхода из Босфора. Поприветствовали, предупредили, что будут плавать с ними вместе, составят им "компанию" в Черном море. Американцы ответили, что им помощи не требуется. Когда я получил эти первые доклады, передал Михееву: "Сообщите американцам: плавать все равно придется вместе. Они у нас в гостях, а по законам русского гостеприимства оставлять гостей без внимания у нас не принято, — а ну как с ними что-нибудь случится". Михеев все это передал.

Американцы прошли терводы Болгарии, затем терводы Румынии. Но там румынских кораблей не было (командование румынского флота уже тогда игнорировало все наши указания и предложения). Далее американские корабли отвернули на восток, перешли в район 40-45 миль юго-юго-восточнее Севастополя и начали там какие-то непонятные маневры. Скорее всего, они осуществляли смену или закладку на наши связные кабельные трассы спецаппаратуры съема информации. Крутились американские корабли в этом районе двое с лишним суток. Потом перешли и маневрировали непосредственно в прилегающей к Севастополю морской зоне вне тервод.

12 февраля я находился на КП флота (командующий флотом адмирал М.Н. Хронопуло куда-то улетел по делам). Примерно в 10 часов получил доклад Михеева: "Американские корабли легли на курс 90°, который ведет в наши терводы, скорость 14 узлов. До тервод 14 миль" (около 26 км.). Ладно, думаю, — до тервод еще час хода, пусть идут. Приказываю Михееву: "Продолжать слежение".

Через полчаса следующий доклад: "Корабли идут теми же курсом и скоростью. До тервод 7 миль". Снова думаю, что они дальше будут делать: войдут в терводы или отвернут в последний момент, "попугав" нас? Помню, я сам в Средиземном море "укрывал" корабли эскадры от ветра и штормовой волны в полукабельтове от границы тервод (ширина 6 миль) греческого острова Крит (его горы ослабляли силу ветра). И не считал, что мы что-то нарушаем. И американцы могли бы также подойти к терводам и потом отвернуть, ничего не нарушив. Следующий поступает доклад: "До границы тервод 2 мили".

Передаю Михееву: "Предупредите американцев: ваш курс ведет в терводы Советского Союза, нарушение которых недопустимо". Михеев докладывает: "Передал. Отвечают, что они ничего не нарушают. Следуют прежними курсом и скоростью". Снова даю приказание Михееву: "Еще раз предупредите американцев: нарушение тервод Советского Союза недопустимо. Имею приказ вытеснять вас, вплоть до навала и тарана. Передайте все это в эфир открытым текстом дважды по-русски и по-английски".

Михеев снова докладывает: "Передал. Повторяют, что они ничего не нарушают. Курс и скорость прежние". Тогда приказываю Михееву: "Занять позиции для вытеснения". Мы на инструктаже предусмотрели, чтобы навал был более жестким и причинил более существенные повреждения кораблям, вытравить правые якоря и держать их в подвешенном состоянии на якорь-цепях под клюзами правого борта. Так что высокий полубак СКР "Беззаветного", да еще болтающийся справа якорь могли бы основательно порвать борт и все что попадет под навал на борту вытесняемого с его курса корабля.

Михеев продолжает докладывать: "До тервод 5,..3,..1 кабельтов. Корабли позиции для навала заняли". Далее доклад: "Американские корабли вошли в терводы". Для уточнения обстановки запрашиваю Боевой информационный пост (БИП) флота: "Доложить точные данные местоположения всех кораблей". Получаю доклад БИП: "11 миль, 9 кабельтовых от береговой черты". Значит, действительно американцы все же влезли в наши терводы. Приказываю Михееву: "Действовать по плану операции". Он отвечает: "Понял". Оба наших корабля начали маневрирование для "навала" на американские корабли.

Далее я получал доклады только по маневрированию СКР "Беззаветного". Маневрирование "СКР-6" контролировал и получал доклады от его командира Михеев. Помню, это было почти ровно в 11.00 час., Михеев докладывает: "Сблизился с крейсером до 40 метров"… и далее доклад через каждые 10 метров. Моряки представляют, как сложно и опасно выполнять такие маневры: громадный крейсер водоизмещением 9200 тонн и к нему на ходу как бы "швартуется" сторожевик водоизмещением 3000 тонн, а на другом "фланге" против эсминца водоизмещением 7800 тонн действует совсем маленький сторожевичок водоизмещением всего в 1300 тонн.

Представляете: в момент сближения вплотную с этим маленьким сторожевичком, положи эсминец резко руль "лево на борт" — и что будет с нашим кораблем? Не перевернулся бы, — и такое может быть! Тем более, что формально прав в таком столкновении все равно будет американец. Так что сложную и опасную задачу должны были выполнить командиры наших кораблей.

Михеев докладывает: "10 метров". И сразу же: "Прошу "добро" действовать!". Хотя все приказания он уже получил, но, видимо, решил все же подстраховаться, — вдруг обстановка изменилась, к тому же все переговоры в эфире записываются и нами, и американцами. Передаю ему еще раз: "Действовать по плану операции!". И далее наступила тишина. Обстановка на КП флота напряженная: я непосредственно на связи с Михеевым, ОД флота с трубкой аппарата ЗАС в руках параллельно все действия, распоряжения, доклады передает на ЦКП ВМФ, оттуда все это передается на ЦКП Вооруженных Сил. Весь расчет КП в работе.

Слежу по секундомеру — засек с последним моим приказанием: стрелка пробежала минуту, две, три…Молчание. Не запрашиваю, понимаю, что сейчас творится на кораблях: одно дело инструктаж и проигрыш на маневренных планшетах, а другое дело, как все получится в действительности. Явственно представляю, как высокий полубак "Беззаветного" вместе с вывешенным якорем рвет борт и массивную носовую надстройку американского крейсера "Йорктаун" (надстройка у него сконструирована заодно с бортом корабля). Но что с нашим кораблем произойдет от таких взаимных "поцелуев"? А что происходит во второй паре этой морской "корриды" между "СКР-6" и эсминцем "Кэрон"? Сомнения, неизвестность…

Подумалось, что при подобного рода "швартовках" на ходу возможно взаимное присасывание ("прилипание") кораблей друг к другу. А ну, как американцы ринутся на "абордаж"? Мы такую возможность предусмотрели, — на кораблях сформированы и постоянно отрабатываются специальные десантные взводы. Но американцев ведь намного больше… Все это у меня проносится в сознании, пока нет никаких докладов. И вдруг слышу совершенно спокойный голос Михеева, как будто при розыгрыше таких эпизодов на картах: "Прошлись по левому борту крейсера. Сломали пусковую установку ракет "Гарпун". Две разломанные ракеты свешиваются из пусковых контейнеров.

Снесли все леера левого борта крейсера. Разбили вдребезги командирский катер. Кое-где порвали борт и боковую обшивку носовой надстройки. Наш якорь оторвался и утонул". Спрашиваю: "Что делают американцы?". Отвечает: "Сыграли аварийную тревогу. Аварийщики в защитных костюмах поливает пусковую установку "Гарпунов" из шлангов и затаскивает шланги внутрь корабля".

"Ракеты горят?" — спрашиваю. "Вроде нет, огня и дыма не видно". После этого Михеев докладывает за "СКР-6": "Прошел вдоль левого борта эсминца, срублены леера, разбита шлюпка. Прорывы обшивки борта. Корабельный якорь уцелел. Но американские корабли продолжают переход теми же курсом и скоростью". Даю команду Михееву: "Выполнить повторный навал". Наши корабли начали маневрирование для его выполнения.

Как все в действительности происходило в районе "навала", рассказывают Николай Михеев и Владимир Богдашин.

К моменту подхода к терводам американские корабли следовали как бы в строю пеленга с расстоянием между ним примерно 15-20 кабельтовых (2700-3600 м.), — при этом крейсер впереди и мористее, эсминец ближе к береговой черте на курсовом угле крейсера 140-150 град. левого борта. СКР "Беззаветный" и "СКР-6" в позициях слежения соответственно за крейсером и эсминцем на их курсовых углах левых бортов 100-110 град. в дистанции 90-100 м. Позади этой группы маневрировали два наших пограничных корабля.

С получением приказания "Занять позиции для вытеснения" на кораблях объявлена боевая тревога, загерметизированы носовые отсеки, из них личный состав выведен, торпеды в аппаратах в боеготовом состоянии, на артустановки поданы патроны до линии заряжания в казенники, развернуты аварийные партии, десантные взводы в готовности по местам расписания, остальной личный состав на боевых постах. Правые якоря вывешены на якорь-цепях из клюзов.

На ходовом мостике СКР "Беззаветный" Михеев держит связь с КП флота и управляет кораблями группы, Богдашин управляет маневрами корабля, здесь же офицер-переводчик осуществляет постоянную радиосвязь с американскими кораблями. Сблизились с крейсером на дистанцию 40 метров, потом на 10 метров ("СКР-6" то же с эсминцем). На палубе крейсера, площадках надстройки высыпали матросы и офицеры с фотоаппаратами, видеокамерами, — хохочут, машут руками, делают, как это принято у американских моряков, непристойные жесты и пр. На левое открытое крыло ходового мостика вышел командир крейсера.

С подтверждением приказания "Действовать по плану операции" пошли на "навал" крейсера ("СКР-6" — эсминца). Богдашин сманеврировал таким образом, что первый удар пришелся по касательной под углом 30 град. к левому борту крейсера. От удара и трения бортов посыпались искры и загорелась бортовая краска. Как потом рассказывали пограничники, на мгновение корабли оказались как бы в огненном облаке, после чего за ними некоторое время тянулся густой шлейф дыма. При ударе наш якорь одной лапой разорвал обшивку борта крейсера, а другой сделал пробоину в носовой части борта своего корабля. От удара СКР отбросило от крейсера, форштевень нашего корабля пошел влево, а корма стала опасно приближаться к борту крейсера.

На крейсере сыграли аварийную тревогу, личный состав ринулся с палуб и площадок вниз, командир крейсера бросился внутрь ходового мостика. В это время он, видимо, на какое-то время потерял управление крейсером, и тот от удара отвернул несколько вправо, что еще более увеличило опасность его навала на корму СКР "Беззаветного". После этого Богдашин, скомандовав "право на борт", увеличил ход до 16 узлов, что позволило несколько отвести корму от борта крейсера, но одновременно и крейсер довернул влево на прежний курс, — после этого как раз и произошел следующий наиболее мощный и результативный навал, вернее таран крейсера.

Удар пришелся в район вертолетной площадки, — высокий острый форштевень с полубаком СКР, образно говоря, влез на крейсерскую вертолетную палубу и с креном 15-20 град на левый борт стал крушить своей массой, а также вывешенным из клюза якорем все, что ему попадалось, постепенно сползая в сторону крейсерской кормы: порвал обшивку борта надстройки, срубил все леера вертолетной площадки, разломал командирский катер, далее сполз на палубу юта (на корму) и тоже снес все леера со стойками. Затем зацепил пусковую установку ПКР "Гарпун", — казалось, что еще немного и пусковая установка будет сдернута с ее крепежа к палубе.

Но в этот момент, зацепившись за что-то, якорь оторвался от якорь-цепи и, как мячик (3,5 тонн весом!), перелетев через кормовую палубу крейсера с левого борта, рухнул в воду уже за его правым бортом, чудом не зацепив никого из находившихся на палубе матросов аварийной партии крейсера. Из четырех контейнеров пусковой установки ПКР "Гарпун" два были разломаны пополам вместе с ракетами, их оторванные головные части свисали на внутренних кабелях. Еще один контейнер был погнут.

Наконец полубак СКР сполз с кормы крейсера на воду, мы отошли от крейсера и заняли позицию на его траверзе в расстоянии 50-60 метров, предупредив, что повторим навал, если американцы не выйдут из тервод. В это время на палубе крейсера наблюдалась странная суета личного состава аварийных партий (все негры): растянув пожарные шланги и слегка попрыскав водой разломанные ракеты, которые не горели, матросы эти шланги и другие противопожарные средства вдруг стали спешно затаскивать во внутренние помещения корабля. Как позднее выяснилось, там начался пожар в районе погребов ПКР "Гарпун" и противолодочных ракет "Асрок".

Валентин Селиванов. Через некоторое время получаю доклад от Михеева: "Эсминец "Кэрон" отвернул с курса и следует прямо на меня, пеленг не меняется". Морякам понятно, что значит "пеленг не меняется", — то есть идет на столкновение. Передаю Михееву: "Переходи на правый борт крейсера и прикрывайся им. Пусть "Кэрон" его таранит".

Николай Михеев. Но "Кэрон" подошел к нам на расстояние 50-60 метров с левого борта и лег на параллельный курс. Справа на таком же расстоянии и тоже параллельным курсом следовал крейсер. Далее американцы начали на сходящихся курсах как бы зажимать СКР "Беззаветный" в клещи. Приказал зарядить реактивные бомбометные установки РБУ-6000 глубинными бомбами (американцы это видели) и развернуть их по траверзу на правый и левый борт соответственно против крейсера и эсминца (правда, обе установки РБУ действуют в боевом режиме только синхронно, но американцы этого не знали). Вроде подействовало, — американские корабли отвернули.

В это время на крейсере стали готовить к вылету пару вертолетов. Доложил на КП флота, что американцы готовят вертолетами нам какую-то пакость.

Валентин Селиванов. На доклад Михеева передаю ему: "Сообщите американцам — вертолеты в случае их подъема в воздух будут сбиты, как нарушившие воздушное пространство Советского Союза" (корабли находились в наших терводах). Одновременно передал приказание на КП авиации флота: "Поднять в воздух дежурную пару штурмовиков! Задача: барражирование над вторгнувшимися в терводы американскими кораблями с целью воспрепятствования подъему их палубных вертолетов в воздух".

Но ОД авиации докладывает: "В близлежащем к мысу Сарыч районе отрабатывает задачи группа десантных вертолетов. Предлагаю вместо штурмовиков выслать пару вертолетов, — это намного быстрее, к тому же они задачу "противодействия взлету" выполнят более эффективно и наглядно". Утверждаю это предложение и сообщаю Михееву о направлении в район наших вертолетов. Вскоре получаю доклад ОД авиации: "Пара вертолетов Ми-26 в воздухе, следуют в район".

Николай Михеев. Передал американцам, что будет с вертолетами, если их поднимут в воздух. Это не подействовало, — вижу лопасти винтов уже закрутились. Но в это время над нами и американцами прошла на высоте 50-70 метров, сделав несколько кругов над американскими кораблями и демонстративно зависая несколько в стороне от них, пара наших вертолетов Ми-26 с полной боевой подвеской бортового оружия, — вид внушительный. Это видимо подействовало, — американцы свои вертолеты заглушили и закатили в ангар.

Валентин Селиванов. Дальше поступило приказание с ЦКП ВМФ: "Министр обороны потребовал разобраться и доложить об этом происшествии" (флотские наши остряки потом изощрялись: доложить с перечнем лиц, подлежащих снятию с должностей и разжалованию). Мы представили по инстанции подробный доклад, как все происходило. Буквально через пару часов поступает еще одно приказание с ЦКП ВМФ: "Министр обороны требует представить отличившихся к поощрению" (наш остряки и здесь нашлись: перечень лиц на разжалование заменить реестром фигурантов на награждение). Ну, вроде отлегло у всех от сердца, напряжение спало, все мы с расчетом КП флота вроде успокоились.

На следующий день американцы, не дойдя до наших кавказских морских районов, двинулись на выход из Черного моря. Опять же, под неусыпным контролем новой корабельной группы наших кораблей. Еще через сутки "побитые" корабли доблестного 6 Флота ВМС США покинули негостеприимное для них в этот вояж Черное море.

Владимир Богдашин на следующий день по приказанию Главкома ВМФ вылетел со всеми документами в Москву для доклада командованию ВМФ и руководству Генштаба всех подробностей происшествия.

Владимир Богдашин. В Москве меня встретили офицеры ОУ ГШ ВМФ и доставили прямо в Генштаб. В лифте поднимались наверх вместе с генерал-полковником В.Н. Лобовым. Он, узнав кто я такой, сказал: "Молодец, сынок! Моряки не подвели нас после этого Руста. Все правильно сделали!". Потом я все доложил офицерам Генштаба, пояснил схемы маневрирования и фотодокументы. Затем пришлось все снова рассказывать и объяснять группе собранных журналистов. Далее меня "забрал" корреспондент военного отдела газеты "Правда" капитан 1 ранга Александр Горохов и отвез в редакцию, где пришлось все повторить. В выпуске газеты за 14.02.1988 г. вышла его статья "Что им надо у наших берегов? Недопустимые действия ВМС США" с кратким описанием наших "подвигов".

[pod7val]

:Smile_bajan2:

[C06YTbIJIbHUK]

Скарабей не очень удачно выбрал Тему)

Уже разжевали и посмотрели

Но за оформление +

[anonym_5r9nhwOckiGT]

Одна картинка, которую не разглядеть, слишком много текста - плохо. Больше наглядности, сжатый и доступный текст - залог успеха темы.

[DarKShaM]

Где то это уже было.

[TruEd]

...видео с американских кораблей...

 

...скажу просто: Слава Советским и Российским Морякам!...

[TruEd]

del

[anonym_sEJYYtYe1JpK]

 

Было тут, там Как Советский Флот Американцев Вытолкал и еще раз. Но искать лень.

[C06YTbIJIbHUK]

Поиск создан не для вас, для вас создали РО.
Ставлю на 3 Красное.

[Khann_1]

Слава!

[anonym_ZClu9rLK63nI]

Молодец ! Держи + за старания!

[anonym_5RShMaj6bzTx]

история старая, СЛАВА РУССКИМ МОРЯКАМ!!! Показали подлым янки что такое Русский флот!!!

[anonym_0M63S4MaY6Yx]

[V_DiS]

Цитата

"Пара вертолетов Ми-26 в воздухе, следуют в район".

Цитата

Но в это время над нами и американцами прошла на высоте 50-70 метров, сделав несколько кругов над американскими кораблями и демонстративно зависая несколько в стороне от них, пара наших вертолетов Ми-26 с полной боевой подвеской бортового оружия, — вид внушительный.

Ми-26????? :sceptic:

[FantomStels]

интересная статья

[WZander]

Когда ошибка прямо в названии темы, читать дальше особо и не тянет. Если пишете на морские темы, стоит хоть немножко разобраться в морского терминологии, не? Почему таран? Это называется "Навал судна"

[ManWithAGun]

V_DiS (13 Мар 2013 - 21:25) писал:

Ми-26????? :sceptic:

Так полная боевая загрузка вооружением у Ми-26 это сотня бравых десантников - похлеще ядерного оружия будет ;)

[anonym_N2kgvzgNFJ8f]

Сильно!! Знай наших!! :great:

[WZander]

ManWithAGun (26 Май 2013 - 10:42) писал:

Так полная боевая загрузка вооружением у Ми-26 это сотня бравых десантников - похлеще ядерного оружия будет ;)

Сотня - это если бойцы без нифига, из оружия - одни портянки. С оружием - 80 человек, с парашютами - 60 с чем-то.

[anonym_ke4IzlBIah9C]

за инфу +