Поиск по сайту

Приветствую,уважаемые форумчане! Хочу начать тему о ЛЮДЯХ. О тех,кто с гордостью носит самую красивую военную форму - о моряках! О людях, на энтузиазме и выдержке которых держался наш флот в тяжелые и не очень времена...я начну,пожалуй,и предлагаю вам,уважаемые,пополнять коллекцию историй о людях и ситуациях,в которых они проявляли свои лучшие качества. А начну я с бывшего командира атомной подводной лодки,членом экипажа которой мне посчастливилось оказаться(пусть и в качестве прикомандированного). Буриличев Алексей Витальевич Советский и российский военачальник, подводник. Начальник Главного управления глубоководных исследований Министерства обороны Российской Федерации, вице-адмирал. Герой России. Родился 13 августа 1958 года в городе Ленинграде (ныне Санкт-Петербург). Русский.Из семьи военнослужащего.В детстве жил по местам службы отца,учился в школах Красноводска(Туркменская ССР),Баку,Ногинска и посёлка Заря Московской области. В Военно-Морском Флоте с 1975 года. В 1980 году с отличием окончил Высшее военно-морское училище имени М. В. Фрунзе. После окончания училища проходил службу на атомных подводных лодках Северного флота. С августа 1980 по октябрь 1985 года был старшим инженером по средствам кораблевождения второго экипажа подводной лодки К-123, на которой в 1982 году дважды выходил на боевую службу. С августа 1982 по октябрь 1985 года занимал должность помощника командира подводной лодки К-373. В 1983-84 годах подводная лодка несла службу, участвовала в различных флотских учениях - "Север", "Океан-84", "Разбег" и других, в ходе которых выполняла задачи по обеспечению действий стратегических сил и испытанию новой техники. В 1986 году окончил Высшие специальные офицерские классы ВМФ. После окончания классов был старшим помощником командира подводных лодок К-463 (июль 1986 - сентябрь 1987) и "К-317 "Пантера"" (сентябрь 1987 - июль 1992). Получив в 1987 году назначение на строящуюся лодку, прошёл обучение в учебном центре и стажировку на подводной лодке "Барс". В 1990 году подводная лодка прошла заводские и государственные испытания; 10 октября ей было присвоено наименование К-317 "Пантера". В марте 1991 года К-317 "Пантера" зачислена в состав Северного флота, в июне участвовала в поисковой противолодочной операции флота в северо-восточной Атлантике и Норвежском море. Все поставленные задачи выполнила успешно. По результатам похода был награждён орденом Красной Звезды. 2 января 1992 года К-317 "Пантера" была объявлена "отличной" и лучшей на Северном флоте по противолодочной подготовке. С июля 1992 по июль 1996 года командовал атомной подводной лодкой К-461 "Волк", которая в этот период совершила три боевые службы, провела одну поисковую операцию, участвовала в различных учениях флота. В 1995 и 1996 годах экипаж подводной лодки К-461 "Волк" под его командованием на подводной лодке К-154 "Тигр" завоёвывал призы главнокомандующего ВМФ и занял 1-е место в ВМФ по противолодочной подготовке. Летом 1996 года во время похода подводная лодка выполняла сложные и ответственные задачи в удалённых районах Атлантики. В зоне господства противолодочных сил США подводная лодка обнаружила новейшую американскую подводную лодку с баллистическими ракетами (ПЛАРБ). Затем она длительное время скрытно следила за ПЛАРБ на маршруте перехода в боевое патрулирование. (Эти скупые строки не передают всю эпичность того похода,ведь о многом официально умалчивается...так умолчали о том факте,что слежение за ПЛАРБ привело нашу субмарину к ударной авианосной группе,на флагмане которой в то время находился главнокомандующий ВМС США...и так же умалчивается тот факт,что пустив активный импульс(т.е. условно уничтожив противника) среди оперативного соединения кораблей наша подлодка исчезла с радаров супостата) Указом Президента Российской Федерации от 23 июля 1996 года "за мужество и героизм, проявленные при выполнении специального задания в условиях, сопряжённых с риском для жизни" капитану 1 ранга Буриличеву Алексею Витальевичу присвоено звание Герой Российской Федерации. В июле 1996 года назначается начальником штаба - заместителем командира дивизии, в сентябре 1998 года - командиром 24-й дивизии подводных лодок. Всего за годы службы выполнил 11 дальних походов. В июне 1999 года заочно с отличием и золотой медалью окончил Военно-морскую академию имени Н. Г. Кузнецова. Ему было присвоено воинское звание контр-адмирал(22.12.1999). С июля 2000 года по июль 2002 года учился в Военной академии Генерального штаба ВС РФ. По окончании академии он был назначен заместителем начальника штаба Северного флота. С октября 2005 года - начальник Главного Управления глубоководных исследований Министерства обороны Российской Федерации. Вице-адмирал(2006).Награжден орденом Красной Звезды (1991),двумя орденами Мужества,медалями. Женат,имеет сына и дочь.Ныне проживает в Москве. Источники: http://www.warheroes.ru/ http://flot.com/ Сорокажердьев В.В. Они служили в Заполярье. Мурманск.2009

Война между ведущими мировыми державами будет отличаться небывалой остротой конфликта. Современные средства поражения, которыми располагает Военно-Морской Флот, позволяют наносить мощные ракетно-ядерные удары и решать ну только оперативно-тактические, но и стратегические задачи. Применение же противником оружия, и особенно оружия массового поражения, не только создает внешние помехи решению боевой задачи, но и сильно действует на психику личного состава. Эти особенности предъявляют высокие требования к матросам, старшинам, офицерам, флотским коллективам. Наличие ракетного и ядерного оружия, подводных лодок с атомными энергетическими установками, дальней морской авиации, самонаводящихся торпед и ракето-торпед, гидроакустики и радиолокации и. т. п. значительно усложнило обстановку боевых действий, во многом изменило их характер. Война на море велась раньше на ограниченных площадях, сейчас ее ареной является весь Мировой Океан. Дальности поражения корабельным оружием раньше не превышали 30 миль, сейчас они достигают 2 500 миль и более. Одна тонна — таков предел мощности оружия в недалеком прошлом. Сейчас она измеряется мегатоннами. Психологическое усложнение процесса принятия решения выражается в решительном и высокоманевренном характере боевых действий, быстрой смене обстановки, в длительности напряженных действий, недостатке информации об обстановке и отставании ее от фактических изменений, применением неизвестных видов оружия и тактических приемов, большим удельным весом неожиданных, внезапных факторов, возрастанием роли автономных действий. В этих условиях будут подвергнуты строгому испытанию многие качества моряков. Среди них — широта, глубина, гибкость оперативно-тактического мышления, самостоятельность, активность, инициативность, решительность, самообладание, трезвость в решениях и поступках, высокая ответственность, проявляющаяся не только в разумной осторожности, но и в дерзости, способности к риску. Бой неизбежно потребует проявления этих качеств и активизирует связанные с ними познавательные, эмоциональные и волевые процессы. Если же они недостаточно развиты у личного состава, а особенно у командиров, рассчитывать на успех нельзя, как бы страстно мы не желали его. У моряков своеобразен район боевых действий — это море, океан, большое удаление от своих баз и берегов. В отличие от действий других родов сил тут нет строгих линий, разграничивающих «своих» и «чужих». Взаимопроникновение сил значительно глубже. Сосредоточенность, выраженная в расстояниях, меньше. С развитием кораблей с атомными энергетическими установками, дальней авиации, превращением подводных лодок в главную ударную силу флота ведение боевых действий на большом удалении от берегов на просторах Мирового Океана становится характерным, нормой. Это лишний раз подчеркивает значение развитых моральных, познавательных и волевых качеств, целеустремленности и настойчивости, самостоятельности и активности, расчетливости и дерзости, смелости и трезвости. Эта особенность боевых действий, в отличие от вооруженной борьбы на суше, оказывает и другие влияния. Ведь тут постоянно присутствует угроза появления противника с любого направления. Экипаж корабля далеко не всегда может рассчитывать на помощь со стороны, а должен больше полагаться на свои силы. Помимо вполне естественной активизации сознания, чувства ответственности и долга, предельной собранности и самоотверженности могут возникнуть и отрицательные явления. К числу их относятся: ослабленность «чувства локтя» с взаимодействующими силами, ощущение одиночества, заброшенности, неизвестности, неполноты сведений об обстановке, постоянной опасности со всех сторон, беспокойства о том, что она (опасность) не будет обнаружена своевременно. Во флотской службе ко всем военным испытаниям неизменно присоединяется еще и тяжкое испытание человека морем. Тут и пугающая отдаленность от родных берегов, и обнаженная пустынность горизонтов, подчеркивающая неукрытость и беззащитность человека, и бездонность глубин, над которыми ощущаешь себя таким утлым... Солдат, даже сраженный пулей в бою на суше и падающий на твердую землю, еще не чувствует себя погибшим, пока у него не остановилось сердце или не померкло сознание. Моряк, идущий «подзаныр» со своим кораблем, большей частью уходит в пучину смерти вместе со своими товарищами. Это порождает особый морской характер. Так родится железное братство моряков, скрепленное единством общей палубы и судьбы». Матросам, старшинам и офицерам нужна высокая моральная и психологическая устойчивость к влиянию своеобразных условий боевых действий на море. Экипажам кораблей, флотским коллективам нужны монолитная идейная сплоченность, дружба и товарищество, взаимное уважение и доверие, безграничная вера в командиров, прочность традиций, высокое боевое мастерство, сила духовных и политических организаций. Сплоченностью отличались экипажи советских кораблей в период Великой Отечественной войны. Она основывалась на морально-психологическом единстве и духовном родстве, а также на «железных законах морской службы». Значение высокой морально-политической сплоченности экипажа велико и от того, что оружие флота, как вероятно никакое другое, оружие коллективное. В решении поставленной задачи суммируются усилия всех членов экипажа. Тут все делится пополам — и радость победы, и опасности, и труд, а на подводной лодке — и последний глоток воздуха. Корабль побеждает коллективом. От каждого зависит общий успех и каждый прекрасно сознает это и вкладывает всю душу в свое дело. От каждого требуется высокое мастерство. Не случайно в традициях флота — суровые требования коллектива к выучке каждого, безжалостная борьба даже с единичными случаями расхлябанности, беспечности, лени, поверхностных знаний и непрочных навыков. Особая роль в этих коллективных усилиях принадлежит командиру. «...Как нельзя более очевидна необходимость авторитета — и притом авторитета самого властного — на судне в открытом море, — писал Ф. Энгельс- — Там в момент опасности жизнь всех зависит от немедленного и беспрекословного подчинения всех воле одного» . Матросы, старшины, офицеры — глаза, уши, руки корабля — его мозг. Экипаж — маленькая семья, где есть старшие и младшие, но все члены ее связаны особыми, прочными узами. И старший в этой семье — командир. Его так часто и зовут — «батя», вкладывая в это слово и признание, и уважение, и любовь, и готовность подчинения. Тут уместно сказать еще об одной характерной психологической особенности боевых действий на море. Большинство личного состава флота (экипажи подводных лодок, расчеты закрытых боевых постов, узлов связи и др.) не имеет возможности наблюдать за обстановкой. Человеку вообще легче преодолевать опасности, когда они ясны, воспринимаются им самим (даже такая деталь: «...плавающая мина все-таки лучше, чем другая. По крайней мере ее хоть видно», — пишет капитан I ранга И. В. Травкин ). И очень трудно действовать спокойно, не ведая, что происходит вокруг. В такой обстановке люди повышенно восприимчивы ко всему, что по их мнению, может прояснить ее. Тут все приобретает тайный смысл — и поведение товарищей, и вызов кого-то к командиру, и выражение глаз старшего, и интонация голоса докладывающего и передающего приказания по радио, корабельной трансляции, переговорным трубам. Обостренное воображение дорисовывает картину происходящего часто в искаженном виде, повышает психологические трудности. Верный психологический анализ обстановки для верхней и нижней команды дает контр-адмирал в отставке В. Н. Ерошенко: «На корабле, ведущем бой, нет безопасных мест... но с верхней палубы или с мостика видишь происходящее вокруг, видишь море и небо, и уже поэтому тебе легче. А с тех постов, что расположены в корабельных недрах, не видно ничего. Там все страшнее, тем более, что и выбраться оттуда не так-то просто, если даже будет дан такой приказ. Какого мужества, какой самоотверженности требует подчас вахта! Ведь пока устраняется мало-мальски серьезное боевое повреждение, морякам на нижних постах не раз подумается, что наверх им уже не выйти». Эта особенность объясняет, почему на корабле особое значение приобретает поведение окружающих, психологически верное руководство. Если рядом с моряком спокойные люди, то и он спокоен, уверен. Если же он видит расстроенные, испуганные лица, дрожь в руках и голосе, истерические выкрики вместо обычных докладов и распоряжений, то его состояние подвергается серьезным испытаниям. Сильнее всего влияют на моряков поведение, действия, состояние командира и старших офицеров. Ведь только они знают все. И каждый их жест, слово, тон, решение, приказ особым образом истолковываются матросами, старшинами и офицерами. Даже когда командир спит — эго первый факт для оптимистической оценки обстановки остальным личным составом. Порой кажется чудом, как настроения, мысли командира и его заместителя проникают сквозь непроницаемые переборки, передаются с мостика, центрального поста в самые отдаленные помещения и отсеки. В войну это называли «невидимым» или «матросским» телефоном. Для боевых действий на море характерна большая длительность напряженных боевых действий. Если в других видах вооруженных сил она для отдельных исполнителей и групп измеряется часами и сутками, то у моряков — неделями и месяцами. Если в годы второй мировой войны длительность боевых походов редко достигала 45 — 60 суток, то ныне походы в 45 — 90 суток — явление нормальное. А отдельные из них могут продолжаться 4—6 и более месяцев. «С чем сравнишь боевой поход подводной лодки? — пишет известный советский подводник И. А. Колышкин. — Это две или три недели ежедневного, ежеминутного неослабного напряжения, постоянного ожидания неведомой опасности, напряжения внимания, собранности, терпения в поиске... На всем протяжении похода подводники не чувствуют настоящей нервной разрядки — она наступает только с возвращением в базу. Весь поход — чередование большого напряжения и, главное, напряжения длительного» . Так было всегда: и сотню лет назад, и сегодня, осенью 2013 года. Не случайно молодые офицеры, идущие в свой первый боевой поход, с большим уважением относятся к опытным матросам, находящимся в своем подчинении, прислушиваются к их мнению. Ибо от этих людей зависит жизнь всего корабля. Те, кто этого не понимает, никогда не смогут стать настоящими моряками. Большая длительность и напряженность нелегко даются людям. Они вызывают усталость, переутомление, изнурение, серьезно испытывают стойкость психики. Формирование психологической устойчивости к длительным боевым действиям на просторах Мирового Океана — одна из актуальнейших задач современной подготовки моряков. Глубокое психологическое влияние оказывают и общие успехи своих вооруженных сил, флота, соединения, победы или отдельные неудачи своего корабля и его подразделений, действия на открытых и внутренних боевых постах, непосредственное наблюдение боевого воздействия на врага и потери, время с начала боевых действий и многое другое, о чем в краткой статье рассказать невозможно. Важно всегда помнить: при мобилизации психики человек проявляется целостно, в своих главных доминирующих свойствах и особенностях. В бою, как нигде, он обнаруживает себя как личность. Не случайно война всегда была не только испытанием, но и проверкой людей и прежде всего их идейности, морально-волевых качеств, действительной жизненной устремленности, понимании своего Пути. PS: для статьи использовал материалы книги "А. М. Столяренко, Г. А. Броневицкий, Ю. П. Зуев, В. Я. Коркин.. Введение в военно-морскую психологию, 1970 г."