Поиск по сайту

Приветствую, дорогие форумчане! В чем только не обвиняют женщин. Я даже могу понять мужчин в некоторой степени. Ну, а кого же им обвинять? Поэтому и женщина на корабле – к беде. И все ураганы и тайфуны обязательно надо назвать женскими именами. А как же? Кто же еще, кроме женщины из маленькой волны может сотворить ураган или тайфун? Только мы, умницы и красавицы. А я так вообще уникальной способностью обладаю. «Для женщин и свиней доступ на корабли Его Величества запрещен; если же они будут обнаруженына корабле, незамедлительно следует выбросить оных за борт». Закон, принятый королем Дании в 1562 году. Существует множество версий откуда пошло это суеверие. А может не такое это и суеверие?? Ведь "приметы народ веками замечает"(с). Историки считают, что это суеверие родилось в средние века, когда в Европе женщина была объявлена вместилищем зла. Кто-то говорит, что началось все очень и очень давно. Еще в те времена, когда мореплаватели поклонялись богам Нептуну и Посейдону. А согласно легендам, наибольшие неприятности этим богам, доставляли именно женщины. У русских поморов, так же считалось, плохой приметой, если перед походом женщина интересовалась его целью и сроками возвращения. Подобное суеверие могло распространиться по свету от английских моряков. Слово «корабль» на английском языке было женского рода. Моряки считали, что женщина на корабле могла стать причиной некой ревности со стороны «женщины-корабля». А, как известно, ревнивая женщина свои действия перестает контролировать. Известно, что в английском языке слова «корабль» и «судно» женского рода, и в третьем лице любое судно, даже названное мужским именем, обозначается местоимением «она». Моряки прошлого, одушевляя свои корабли, верили, что у каждого из них есть сердце и душа, и поэтому, почувствовав женщину на борту, «корабль-она» обязательно станет ревновать к сопернице и не будет послушна их воле. Это поверье еще на заре мореплавания приобрело роль закона: «Дев на борт не бери!». Проходили века, но в обществе моряков отношение к женщинам не менялось. Порой даже издавались законы, оскорбляющие женское достоинство. «Для женщин и свиней доступ на корабли Его Величества запрещен; если же они будут обнаружены на корабле, незамедлительно следует выбросить оных за борт», — гласил свирепый закон, принятый королем Дании в 1562 г. Известно, что и в начале XX столетия уставы многих русских яхт-клубов запрещали принимать в члены клуба женщин, даже самых именитых аристократок. С годами в этом предубеждении наметились послабления. Но если на борт и брали женщин, то во все глаза глядели, чтобы при этом не нарушались освященные годами морские традиции, главные из которых — никогда не слушать в мореходстве женских советов и не допускать представительницу прекрасной половины человечества на капитанский мостик. Проявлением подобной «дискриминации» было и то, что арабские мореходы, предвидя возможные сложности и неприятности, связанные с перевозкой на борту женщин, заранее взимали с них плату по двойному тарифу. Полинезийские моряки разрешали перевозить женщин только... в старых лодках. А бывало и так: взяв на борт милых дам, морские волки вдруг приходили к выводу, что единственный способ усмирить затянувшуюся качку и предотвратить крушение — это «подарить» волнам какую-нибудь пассажирку. Есть еще одно мнение, что столь устойчивая и многовековая нелюбовь моряков к присутствию женщин на корабле происходит ещё из древнего морского суеверия, гласящего, что юбки на корабле непременно вызывают встречный ветер или штиль. И то и другое было в эпоху парусных судов крайне нежелательно. Но более вероятно другое объяснение. Профессия моряка обязывает многие месяцы, если не годы, находиться на своих кораблях в море, и появление на борту дам обязательно вносило смуту в коллектив, влекло за собой ссоры, драки и даже убийства. А потому капитаны всячески стремились не допускать женщин на корабли. Однако наряду со стойким неприятием женщин в море, моряки с давних пор с особым удовольствием давали своим судам имена тех же женщин, и особенно женщин любимых. Считалось, что такое судно перенимает от возлюбленной её чувства к моряку, никогда его не подведёт и обязательно возвратит своей тёзке, оставшейся на берегу. Так это или нет, кто может ответить, но то, что имена любимых согревали души и сердца моряков в дальних плаваниях – это точно.

Из книги М.Ю. Горденева "Краткий исторический очерк создания морского могущества России" "Погребение в море имело место с первых же дней мореплавания и сопровождалось в старину церемониями умиротворения богов. Например, у римлян в рот опускаемого в море клались монеты для уплаты Харону при перевозе им погребенного через реку Стикс. Согласно старому обычаю при зашивании тела умершего парусник последний стежок делал, пропуская иглу через нос покойника. Изучение истории этого обычая не дало веских оснований утверждать, что-либо определенное. Думаем, этот обычай явился следствием давнего суеверия. У англичан существует обычай оплачивать работу парусника по зашиванию трупа одной гинеей из средств казны за каждое тело. Командор Беккет в своем труде «Сustoms and Superstitions» говорит, что в силу этого обычая 23 гинеи были уплачены паруснику за зашивание 23 убитых в Ютландском бою, а после погребенных в море. По столь же давнему обычаю доктор или фельдшер немедленно докладывает вахтенному начальнику о чьей-либо смерти на корабле, когда бы та ни случалась — ночью или днем. Последний заносит факт смерти в вахтенный журнал и докладывает командиру. По обычаю же тело зашивается в парусину, к ногам прикрепляется тяжелый груз, все помещается на специальной чисто оструганной доске, выносится на шканцы, ставится на небольшое возвышение и покрывается Андреевским флагом. Иногда из подручных судовых средств делается гроб, но это уже уступка духу времени. Священник совершает обряд отпевания; в его отсутствие эти обязанности берет на себя командир корабля. С началом отпевания флаг приспускается до половины. По окончании церковного обряда под пение «Со святыми упокой-тело вместе с доской подносится к борту ногами вперед и кладется концом на планширь. Два специально назначенных матроса встают в изголовье и берут края флага в руки. По сигналу горниста (специальный напутственный сигнал умершему) доска приподнимается, и тело выскальзывает за борт из-под флага; в это же время производится троекратный залп судовым караулом. Флаг поднимается до места. На церемонии обязаны присутствовать все офицеры и матросы, не занятые службой. Такая почесть отдается всем служившим на военном корабле, погребаемым в море, без различия служебного положения. Для полноты рассказа приведем описание церемонии погребения в море одного мидчипмена у берегов Соединенных Штатов во время войны 1812 года, сделанное капитаном Халлом в 1831 году: «Особые обстоятельства похорон и исключительное суеверие, проявленное матросами при погребении в море моего друга и фаворита всей команды, свежо удержали все в моей памяти. Что-то случилось в течение дня, что задержало похороны, и церемония началась много позже захода солнца. Вечер был очень темный, и дул ветер силы зарифленных марселей. Только что мы успели спустить на ночь брам-стеньги, готовясь к свежей зимней погоде, как наступила темнота и необходимо было вынести на палубу фонари. Весь экипаж собрался на шканцах, вантах. Прямо у нас над головой был сильно вздутый свежим ветром грот, ярко освещенный вплоть до рея огнями с палубы. Снасти и блоки поскрипывали под напором все усиливающегося ветра, и мы каждую минуту ждали перерыва в церемонии для уменьшения парусности. Борта нижней батарейной палубы были под водой, и несколько раз дула Орудий верхней батареи погружались в воду, так что доска, на которой лежало тело бедного Долей, два раза почти коснулась гребня волны. Дождь и потоки воды со вздутого грота обильно падали на наши непокрытые головы и одежду и заливали страницы читаемого командиром требника. Корабль часто зарывался носом и вздрагивал всем корпусом. Рев ветра, шум моря и снастей совершенно заглушали голос командира. По движениям его руки люди поняли, что наступило время сбрасывать тело в море. В этот момент налетел шквал такой силы, что не было слышно звука падения тела в море, и матросы .были убеждены, что тело их общего Друга не коснулось воды, а, подхваченное ветром, было унесено к месту вечного покоя». Отметим неприметные вроде бы, но полные символики и внимания к старым традициям мелочи церемонии при похоронах военнослужащего в море. Несоблюдение ранга — признание, что перед смертью все равны. Занятие старшими по чину мест впереди похоронной процессии. Соблюдение правила: «Первые да будут последними, а последние—первыми». Покрытие тела флагом указывает на то, что покойник служил государству и что государство ответственно за то, что он, как военнослужащий, при жизни сделал. Три холостых залпа в воздух, по преданию, делаются для того, чтобы отогнать дьявола, который может войти в сердце присутствующих на погребении, ибо, по старому поверью, сердце человека в этот момент открыто настежь, и дьявол может легко войти в него. Звук горна—последнее прости-прощай и предвестие величайшего трубного звука архангела Гавриила в момент воскресения из мертвых. Производство трех залпов при погребении Производство трех залпов по старому поверью служит для отогнания дьявола, дабы не вошел он в сердце человека. Еще до изобретения огнестрельного оружия число «три» имело мистическое значение и употреблялось в Древнем Риме при совершении похоронных ритуалов: Так, до зарывания покойника в могилу бросалось три горсти земли, родственники умершего при этом три раза произносили его имя. Уходя домой, они трижды произносили слово «уа1е» — «прощай». Числа «три», «пять», «семь» имели таинственное, мистическое значение задолго до римской цивилизации. В настоящей жизни мы имеем достаточно примеров значения числа «три». Вспомним: три грации, три ведьмы в «Макбете», три карты в «Пиковой даме», частое употребление числа «три» в масонских ритуалах, троекратное «ура» и, наконец, чисто военный обряд (традиция): на вечерней поверке троекратно перед фронтом вызывали давно умершего, но честно исполнившего свой долг перед Родиной солдате. Этот обычай соблюдался в некоторых наших полках, но впервые введен был императором Наполеоном..."