Воздушно-морской бой вблизи острова Сарема-полуострова Сырве

XHunter · 30 янв 2014, 05:10:36

<p><em>... Два звена "горбатых", вывалившись из низких туч, стремительно атаковали группу сторожевиков, находившуюся у мыса Сырее. Немецкий зенитный огонь был плотен, и выходя из атаки самолеты разошлись в стороны. Внезапно лейтенант Левкин увидел силуэт крупного корабля. Довернув на него, летчик включил аэрофотоаппарат. Когда снимки проявили, на них проступили очертания "карманного" линкора "Адмирал Шеер". С противником такого класса советским ВВС встречаться еще не приходилось...</em></p>

<div class="bbc_spoiler"><span class="spoiler_title">Адмирал шеер</span>

</div>

<div class="bbc_spoiler"><span class="spoiler_title">Предисловие</span>

<p>По сей день не утихают дискуссии об эффективности действий Советских Вооруженных Сил в Великой Отечественной войне. Данное положение распространяется и на вопросы, связанные с ВВС. Неоднократно приходится читать историю боевого применения какого-либо типа самолетов, летчика-аса или, на худой конец, действий авиации в какой-нибудь операции, где, в зависимости от информированности или настроения автора, можно почерпнуть самые противоречивые сведения по данному вопросу: от восторга и смакования до полного н***изма.</p>

<p>Как известно, главным критерием, определяющим эффективность конкретного вида оружия (рода вооруженных сил, войск), является его способность к решению поставленных задач, в более грубой форме - его возможность уничтожать противника. К сожалению, приходится признать, что данные о потерях врага, в частности, от действий советской авиации в минувшей войне не являются достоянием широких масс, и, как правило, требуют от авторов публикаций отдельных и достаточно трудоемких исследований, на которые идет далеко не каждый. Да и как проверить: сколько танков сгорело после конкретного налета штурмовиков, сколько самолетов было уничтожено в воздухе или на аэродроме, сколько рот пехоты рассеяно и т. д? Гораздо легче обстоит дело с боевыми кораблями. Каждый из них, слава Богу, имеет собственное название, историю и дату гибели. Дискуссии, конечно, имеют место и в данной тематике, однако порядок их совершенно иной. Темой настоящей статьи является исследование роли советской авиации в борьбе с крупными кораблями противника, а конкретно - анализ самого крупного воздушно-морского боя Великой Отечественной войны, имевшего место 23 ноября 1944 г. на Балтике, вблизи южной оконечности эстонского острова Сарема - полуострова Сырве.</p>

</div>

<div class="bbc_spoiler"><strong>12:00 18 ноября 1944 г. </strong>

<p>В 12:00 18 ноября 1944 г. (здесь и далее в статье время московское) части 109-го стрелкового корпуса 8-й армии Ленинградского фронта, после двухчасовой артиллерийской подготовки перешли в наступление и сразу же прорвали оборону противника на Сырве. Боевые действия по овладению полуостровом, контролировавшим Ирбенский пролив - западный и единственно доступный для крупных кораблей вход в Рижский залив, продолжались уже более месяца. К тому времени немцы успели отразить несколько советских штурмов и имели на полуострове прочную эшелонированную оборону. Известную сложность в удержании полуострова для германского командования создавало господство в воздухе советской авиации. Только в период с 5 по 10 октября летчики 9-й штурмовой авиационной дивизии ВВС Краснознаменного Балтийского флота (командир - подполковник Я.З. Слепенков), в которую входили полки: 7-й гвардейский и 35-й Краснознаменный штурмовые, 12-й Краснознаменный истребительный, совершили 489 самолетовылетов для ударов по морским целям у Сырве. Кроме базировавшейся на аэродроме Пярну и передовом аэродроме Кагул (на о. Сарема, с него в 1941 г. осуществлялись налеты на Берлин) 9-й авиадивизии в Рижском заливе и Ирбенском проливе действовали самолеты 15-го отдельного разведывательного авиаполка, 3-го гвардейского и 11-го истребительного авиационных полков, эскадрилья 12-го гвардейского пикировочного и группа "Бостонов" 51-го минно-торпедного полков ВВС КБФ. В данный список необходимо внести и две авиадивизии 13-й воздушной армии Ленинградского фронта, решавшие задачи непосредственной поддержки сухопутных частей на поле боя.</p>

<div class="bbc_spoiler"><strong><em>Летчики 12-го гвардейского полка пикирующих бомбардировщиков в перерыве между полетами</em></strong>

</div>

<p>Всему этому "воздушному изобилию" противник мог противопоставить лишь до эскадрильи из состава 1 -й и 2-й групп 54-й истребительной эскадры, дислоцировавшихся в Курляндии. Как правило, над немецкими кораблями в Ирбенском проливе барражировало звено FW-190, войска же на самом полуострове могли полагаться лишь на собственные зенитные средства (до 30 20- и 37-мм пушек).<br />

Подавляющее превосходство советских войск можно продолжить перечислением и других видов вооружений. Достаточно сказать, что к началу ноябрьского наступления для прорыва вражеских позиций на 3,5-км перешейке 8-я армия и КБФ сосредоточили до 245 артиллерийских стволов, 74 танка и 40 САУ на один километр фронта! Единственное, что могла противопоставить им германская сторона был мощный огонь артиллерии тяжелых крейсеров.</p>

<p>К концу 1944 г. на Балтике собрались практически все боеспособные крупные единицы Кригсмарине. Наиболее эффективными для поддержки сухопутных войск считались орудия калибром свыше 203-мм. Таковыми к указанному периоду обладали лишь три германских корабля - тяжелые крейсера "Принц Ойген", "Адмирал Шеер" и "Лютцов". Два последних относились к типу "карманный линкор" и имели соответственно 280-мм артиллерию главного калибра. Непосредственно для поддержки приморского фланга сухопутных войск в июле 1944 г. была сформирована 2-я боевая группа Кригсмарине, которой до апреля 1945 г. командовал вице-адмирал Август Тиле. "Лютцов" принимал участие в срыве октябрьского штурма полуострова. В течение одного дня 24 октября он выпустил по скученным районам сосредоточения советских войск 304 280-мм, 292 150-мм снаряда и 285 105-мм не считая нескольких сотен 127-мм и 150-мм, выпущенных эсминцами. По собственной оценке немцев, удельная плотность обрушившегося на головы советских солдат металла была эквивалентна той, которую в 1942 г. Манштейн создал при штурме Севастополя. Надо ли говорит о том, насколько важным было для нас уничтожение этих плавучих батарей?!</p>

<div class="bbc_spoiler"><strong><em>Командир 2-й боевой группы вице-адмирал Август Тиле</em></strong>

</div>

<p>В истории боев за Сырве как никогда рельефно выпятились все достоинства и недостатки нашей авиации, в первую очередь флотской, воевавшей на тех типах самолетов, которые их создатели не видели морскими даже в своих самых страшных снах. Несмотря на то, что враг обрушивал на головы бойцов тонны металла, о присутствии крупного корабля противника стало известно лишь 25-го числа, т.е. на следующий день после его ухода, после исследований найденных осколков и неразорвавшихся снарядов. Ответ на то, как такое могло произойти, очень прост - крейсер держался за пределами видимости с берега, советские ударные самолеты тоже старались не удаляться от береговом черты слишком далеко и атаковали только приблизившиеся эсминцы ("Z 28" получил 24 ноября попадания пяти ФАБ-100, из которых разорвалась лишь одна), разведывательная авиация неоднократно пролетала над немецким соединением, но из-за отсутствия фотоаппаратуры, либо экономии пленки снимков не делала. На то, что наблюдатель разведчика мог распознать и правильно классифицировать крейсер противника тоже рассчитывать не приходилось. При сопоставлении, с точки зрения знаний сегодняшнего дня, оперативных сводок ВВС КБФ с данными германской стороны невольно диву даешься - за кого только не принимались вражеские корабли!</p>

<div class="bbc_spoiler"><strong><em>Эскадренный миноносец "Z 28", поврежденный советскими штурмовиками 24 октября 1944 г.</em></strong>

</div>

</div>

<div class="bbc_spoiler"><span class="spoiler_title">Наступление</span>

<p>Одним словом, когда 18 ноября советские войска приступили к решительному штурму позиций противника, вариант вмешательства крупных кораблей Кригсмарине считался вполне вероятным и ожидаемым. Эскадрильи торпедоносцев и пикировщиков придавались командованию 9-й штурмовой дивизии именно на этот случай. И что же мы видим дальше?</p>

<p>В первый день наступления флотская авиация активно содействовала продвижению сухопутных войск. 9-я шад совершила с этой целью 69 вылетов штурмовиков и 32 истребителей. 9 пикирующих бомбардировщиков подавляли огонь артиллерийских батарей. Несмотря на довольно плотный зенитный огонь (от него были потеряны 4 "ила"), поддержка с воздуха сыграла свою роль - позиции врага были прорваны, укрепленный пункт Винтри блокирован наступавшими. Особенно тяжелая для немцев обстановка сложилась вдоль западного побережья полуострова. В середине дня шесть Ил-2 штурмовали отряд сторожевиков и быстроходных десантных барж в Ирбенском проливе. Количество самолетов, выделенных для этой цели, должно вызвать по меньшей мере удивление - ведь на каждой из шести атакованных барж теоретически могло перевозиться до трех танков или двух рот пехоты со всем вооружением. Три других отряда, куда по данным авиаразведки входило в общей сложности 62 малых боевых корабля и катера вообще не подверглись воздействию. Понять причины столь спокойного отношения к присутствию кораблей противника, снабжавших и поддерживавших огнем вражескую группировку, довольно трудно.</p>

<div class="bbc_spoiler"><span class="spoiler_title">Принц Ойген в сопровождении эсминцев</span>

</div>

<p>Противник достаточно энергично отреагировал на оживление обстановки на сухопутном фронте. В момент, когда поступили первые радиосообщения о начале очередного наступления "красных" на Сырве, 2-я боевая группа находилась в море на маневрах. Да, уважаемый читатель, немцы даже в конце 1944 г. находили время и средства для интенсивной боевой подготовки. Первыми к злосчастному полуострову направились эсминцы 6-й флотилии ("Z 25", "Z 35", "Z 36" и "Z 43"), вслед за ними ушел "Принц Ойген" в охранении четырех миноносцев. Два других крейсера не были готовы к немедленным действиям. Они принимали боезапас.</p>

<p>С утра 19 ноября советское наступление возобновилось. В то время, как наземные войска продвинулись на юг еще на несколько километров, флотская авиация сосредоточила все свои усилия на кораблях противника. В этот день было произведено 50 вылетов штурмовиков, 4 топмачтовиков А-20 и 70 вылетов истребителей. Потери, понесенные исключительно от зенитного огня, были достаточно чувствительны: 1 А-20, 3 Ил-2 и 1 ЛаГГ-3.</p>

</div>

<p> Они погибли не зря - под бомбами, сброшенными летчиками КБФ, затонула артиллерийская баржа "AF18", а миноносец "Т 23" получил повреждения. Предоставим слово очевидцу событий Л. Кучеренко: "В 13 ч 02 мин наша 3-я авиаэскадрилья 35-го штурмового авиационного полка (восемь Ил-2, сопровождаемые восемью Як-9) наносила очередной удар. Из-за сильной дымки видимость была плохая. Поэтому при заходе на цель мы обнаружили только одну группу кораблей. Другую увидели лишь тогда, когда она открыла огонь. В ее состав входил крупный корабль, вероятно крейсер. Но было уже поздно - подразделение атаковало первую группу. Один сторожевик потопили, другой повредили. Но в бою погиб любимец эскадрильи летчик лейтенант В. Фролов".</p>

<div class="bbc_spoiler"><span class="spoiler_title">Коментарии</span>

<p>Данная информация нуждается в комментарии. Поскольку 19 ноября у Сырве наиболее крупными немецкими кораблями были эскадренные миноносцы, логичнее предположить, что эскадрилья Кучеренко обнаружила один из них. Германские эсминцы типа "Нарвик" были гораздо крупнее сторожевиков, переделанных из рыболовных траулеров, поэтому в ряде случаев опознавались нашими летчиками и как крейсера, и даже линкоры. Вернемся к мемуарам: "Узнав, что обнаружена крупная цель, командир дивизии (9-й шад. - Примеч. М.М.) приказал немедленно поднять в воздух самолет-разведчик. Однако он вернулся ни с чем: погода резко ухудшилась. Тогда подполковник Я. Слепенков выделил пару Ил-2 и пару Як-9 для несения дежурства на аэродроме в 10-минутной готовности к вылету. От штурмовиков в состав этой группы вошли два экипажа: мой и лейтенанта Ф. Кошевого".</p>

<p>В вышеприведенном фрагменте вызывает удивление тот факт, что для атаки тяжелого крейсера командир дивизии счел возможным выделить лишь пару штурмовиков. Возможно, объяснением этого может служить то, что сам командир дивизии - подполковник Яков Захарович Слепенков - прошел войну на должностях начальника штаба и командира истребительного авиаполка. В течение года он был начальником летной инспекции в Главном управлении ВВО ВМФ, и, наконец, с июня 1944 г. помощником командира, а затем и командиром 9-й шад. Мог ли этот, безусловно талантливый летчик-истребитель, Герой Советского Союза, сбивший лично 11 самолетов противника, знать, какой наряд самолетов потребен для повреждения или уничтожения крупного надводного корабля?</p>

<div class="bbc_spoiler"><strong><em>Командир 9-й штурмовой авиадивизии подполковник Яков Слепенков</em></strong>

</div>

</div>

<p>В общем, так или иначе, но все получилось как в одной из русских народных поговорок: "Не было бы счастья, да несчастье помогло". Хотя крейсеров противника на самом деле у Сырве на этот момент не было, силы для их атаки уже выделялись.</p>

<p>В ночь на 20 ноября погода сильно засвежела. Низкая облачность дополнилась дождем и мокрым снегом. Сила ветра колебалась от 6 до 7 баллов, а видимость не превышала 2 миль. Передовой аэродром Кагул раскис и стал непригоден для использования самолетов. Хотя взлетно-посадочные операции могли производиться с аэродрома в Пярну, самолеты 9-й шад все равно не летали из-за низкой облачности над Рижским заливом. Такая погода доставила немало хлопот и немцам. Из-за сильного волнения им в течение двух ночей не удавалось перебросить на полуостров два пехотных батальона и батарею штурмовых орудий из резерва группы армий "Север". Когда утром 20-го числа к Сырве прибыл "Принц Ойген", ему по причине снегопада потребовалось полдня для уточнения координат своей позиции, и лишь в 16:05 крейсер смог открыть огонь по советским войскам. Приблизившиеся к берегу эсминцы попали под огонь 130-мм береговой батареи, но повреждений не получили.</p>

<div class="bbc_spoiler"><strong><em>Наиболее активный корабль 2-й боевой группы - тяжелый крейсер "Принц Ойген"</em></strong>

</div>

<p>На следующий день обстрел возобновился, но поскольку видимость была не лучше вчерашней, "Принц" приступил к выполнению задачи лишь в 12:48. К 17:40 стрельба была прекращена. По оценке сухопутного командования точность ее была не слишком высокой, кроме того, командир крейсера капитан цур зее Ханс-Юрген Рейнике явно экономил снаряды. За двое суток корабль расстрелял 514 203-мм и около 200 105-мм гранат. Тем не менее, продвижение советских частей явно замедлилось. Противопоставить натиску с моря было нечего, за исключением безуспешного огня береговых батарей и действий подводной лодки "Щ-309" (к-р - капитан 3 ранга П.П. Ветчинкин). В 17:24 она выпустила по неизвестному вражескому эсминцу две торпеды, которые не только не попали, но даже не были замечены противником. Несмотря на низкую эффективность советских контрмер, "Комендант Балтийских островов" командир 23-й пехотной дивизии генерал-лейтенант Ширмер понял, что полуостров не удержать. Непосредственным поводом для такого мнения послужил тот факт, что с полудня 21 ноября последняя немецкая гавань на Сырве - в бухте Мынту - оказалась в зоне достигаемости советской тяжелой артиллерии. Теперь главной задачей стала организация эвакуации. Заградительный огонь тяжелых кораблей должен был сделать ее планомерной и, по возможности, бескровной.</p>

<div class="bbc_spoiler"><strong><em>Командир "Принца Ойгена" капитан цур зее Ханс-Юрген Рейнике (крайний справа) на мостике крейсера</em></strong>

</div>

<p>Ввиду израсходования боекомплекта "Принц Ойген" и эсминцы уже вечером 21-го покинули район маневрирования и направились в Готенхафен (ныне польский Гдыня). На смену прибыл "Адмирал Шеер" в охранении шести миноносцев. 22 ноября погода несколько улучшилась, но была все еще неблагоприятной для проведения полетов. Немцы поспешили этим воспользоваться. Тяжелый крейсер и миноносцы со стороны западного берега, тральщики, артиллерийские баржи и сторожевики со стороны Рижского залива вели интенсивный огонь по боевым порядкам наступающих советских войск. В своих мемуарах командующий КБФ адмирал В.Ф. Трибуц написал по этому поводу следующее: "Несмотря на то, что общая глубина расположения сил противника была уже не более 7 километров, 22 ноября наши войска приостановили движение. Крейсера "Лютцов", "Принц Ойген" и "Адмирал Шеер" (простим адмиралу трехкратное завышение вражеских сил - М.М.) обстреливали наши полки, прижимая людей к земле".</p>

<p>Ситуация сложилась настолько остро, что ударные самолеты пришлось выслать несмотря на явно неблагоприятные погодные условия. Две группы штурмовиков 7-го гшап (4 и 6 Ил-2) вылетели из Пярну для атаки морских целей. Первую группу в 5 милях от бухты Мынту встретил сильный снегопад. Ведущий принял решение прервать выполнение задачи и после аварийного сброса бомб лег на обратный курс. Уже на подлете самолеты попали в новый снежный заряд. При посадке один Ил-2 разбился, а другой получил сильные повреждения. Вторая группа все же смогла атаковать вражеские корабли, хотя и безуспешно. При посадке в Пярну разбились три из четырех ЛаГТ-3 сопровождения. Еще один Ил-2, поврежденный зенитным огнем, совершил вынужденную посадку на своей территории. После этой неудачной попытки вмешаться в ход боевых действий самолеты 9-й шад 22 ноября в воздух больше не поднимались. Теоретически было возможно атаковать вражеские корабли главными силами 8-й минно-торпедной авиадивизии с аэродрома Паневежис, откуда и в этот, и в предшествующие дни полеты осуществлялись беспрепятственно. Однако такого решения принято не было. В результате советские части топтались под огнем на месте и наблюдали за тем, как противник эвакуирует свои войска и уничтожает имущество.</p>

</div>

XHunter · 30 янв 2014, 05:11:22

Показать содержимое

Общая схема района боевых действий

Основные события разыгрались на следующий день - 23 ноября. Погода в эти сутки нормализовалась: нижняя кромка облачности находилась на высоте не менее 3000 м, снегопад прекратился. Этим в полной мере собиралась воспользоваться советская сторона.

Первая же взлетевшая в 08:40 с аэродрома Кагул пара разведывательных Як-7 12-го иап спустя 20 минут обнаружила в бухте Лыу ведущий обстрел "Адмирал Шеер". В 10:45 присутствие крейсера подтвердили разведчики Як-9 15-го орап. Тем не менее, на начальной фазе удары штурмовиков 9-й шад были направлены не против "карманного линкора", а против малых боевых кораблей в Ирбенском проливе. Совершенно очевидно, что связь между выносным КП дивизии на аэродроме Кагул и основным на аэродроме Пярну оставляла желать много лучшего и перенацелить первые волны штурмовиков оказалось невозможно.

Между 10:10 и 11:15 три группы "илов" (в общей сложности 16 Ил-2 и 10 истребителей) атаковали цели в Рижском заливе и у мыса Церель. Противник энергично противодействовал как зенитным огнем, так и истребителями. В воздушных боях мы потеряли два Ил-2. И все же, один из штурмовиков третьей группы сумел в очередной раз обнаружить, а главное, сфотографировать "Шеер". Этот фрагмент вынесен в начало статьи и послужил прологом к знаменитому воздушно-морскому сражению. После приземления штурмовиков снимок был изучен, и Слепенков начал подготовку дивизии к сосредоточенному удару.
Тем временем, на поле боя прибыли дежурные группы советских самолетов, поднятые в воздух еще после первого обнаружения крейсера. Сначала, в 12:00, "Шеер" атаковала восьмерка Пе-2.

Показать содержимое

Ввиду того, что корабельное соединение имело истребительное прикрытие, ведущий группы не решился пикировать, а принял решение сбросить бомбы (по две ФАБ-250 и ФАБ-100 на каждой "пешке") с горизонтального полета, в просветы между облаками с высот от 2200 до 3000 м. По возвращению на аэродром экипажи доложили об одном попадании в крейсер, чего, однако, не подтвердила ленд-лизовская фотоаппаратура.

Показать содержимое

Спустя пять минут броненосец атаковали три А-20Ж 51-го полка. Германский историк Каюс Беккер описывает данный эпизод со слов очевидцев весьма живописно: "Адмирал Шеер" начал борьбу, как огромный дикий кабан, отбивающийся от своры охотничьих собак. Начался невероятный, потрясающий танец. Торпеды, хорошо различимые по следу, каждый раз проходили мимо корабля, описывающего циркуляции на большой скорости, а вокруг рвались бомбы..." Описание лишь на половину соответствует действительности - на этот раз "Бостоны" атаковали противника способом топмачтового бомбометания. Впрочем, немцы и раньше принимали сброшенные этим методом ФАБы за "прыгающие торпеды" или "крупнокалиберные ракеты". Крейсер яростно оборонялся, используя против самолетов даже артиллерию главного калибра. Водяные столбы, поднимавшиеся от разрывов тяжелых снарядов, значительно затруднили прицеливание бомб. Атака тройки А-20 вызвала восхищение противника из-за той смелости, с которой группа сблизилась с изрыгающими зенитные трассы немецкими кораблями. И все же сброшенные самолетами три ФАБ-500 и три ФАБ-250 в цель не попали, хотя экипажи настаивали на том, что одна "пятисотка" поразила миноносец. В срыве атаки определенную роль сыграли FW-190 54-й эскадры. Они атаковали ударное звено ещё на подлете, в скоротечном бою отсекли истребители сопровождения и сбили один из четырех Як-9. Видимо по причине именно этой атаки сорвалось взаимодействие наших толмачтовиков и пикирующих бомбардировщиков. Один из "Бостонов", получивший повреждения от зенитного огня, потерпел аварию при посадке. Потери немцев по советским данным составили три "фоккера".

Показать содержимое

Крейсер возобновил огонь по берегу, для атаки кораблей в Ирбенском проливе. Очевидно, решение атаковать "Шеер" пришло ведущему группы в инициативном порядке - еще несколько групп, наверное побоявшись идти на крупную цель, бомбили малые боевые корабли. Два звена Ил-2 7-го гвардейского полка самоотверженно атаковали "карманный линкор". В общей сложности они израсходовали 4 ФАБ-250, 16 ФАБ-100 и 14 РС-82, однако снова не смогли "дотянуться" до главного противника. По донесению, одной ФАБ-250 был потоплен миноносец.

Неизбежное ослабление огня германской эскадры по наземным целям в ходе воздушных налетов совпало по времени с возобновившимся в 13:10 наступлением соединений 109-го стрелкового корпуса. Несмотря на значительное превосходство советских войск над немецкими частями прикрытия эвакуации, заградительный огонь кораблей сорвал стремительный бросок советских танков к причалам и превратил его в медленное продвижение вперед.

В 14:15 истребительное прикрытие германской эскадры улетело на заправку, а на замену ему никто не прибыл. Возвращение "фокке-вульфов" совпало с ударом главных сил 9-й авиадивизии - налетом, который так долго готовили и от которого так много ожидали. Первыми в 15:42 в атаку вышли восемь Ил-2 7-го гшап. В их задачу входило подавление расчетов ПВО крейсера и миноносцев охранения. Гвардейцы снова показали отменное мужество и мастерство. Израсходовав 32 ФАБ-100 и 29 "эрэсов" они добились двух бомбовых попаданий: одного в крейсер и одного в миноносец, после чего наблюдали пожары на обоих вражеских кораблях. И действительно, германская сторона подтверждает взрыв одной из малокалиберных советских бомб (возможно "PC") на палубе "Адмирала Шеера". К сожалению, при этом уточняется, что бомба взорвалась сразу при ударе, сыграв тем самым роль обычного осколочного боеприпаса. Потери и повреждения от нее оказались крайне незначительны.

Показать содержимое

Спустя две минуты началась атака главных сил нападающих - трех звеньев Пе-2. В полете группа потеряла свое истребительное прикрытие (8 Ла-5) и ведущий, подозревая близкое присутствие истребителей противника, вновь не решился пикировать. Сброшенные с высоты 3000 м 18 ФАБ-250 и 18 ФАБ-100 откровенно легли в "молоко". Бомбы самолетов этой группы также были "довернуты" на осколочное действие. У бортов немецких кораблей поднялись фонтаны воды, вокруг свистели осколки.
В атаке очередной, уже третьей группы, принимал участие и летчик Л. Кучеренко. Предоставим слово ветерану: "В 15 ч 46 мин завершающий удар по "Адмиралу Шееру" нанесла наша эскадрилья в составе семи Ил-2 под прикрытием шести Як-7. Крейсер и три миноносца следовали курсом 250-260 градусов со скоростью 8-10 узлов. При подходе самолетов к цели фашисты открыли интенсивный заградительный огонь. Мы с лейтенантом Кошевым шли на левом фланге замыкающими. Бомбы у нас были со взрывателями замедленного действия. Поэтому решили начать пикирование раньше основной группы. Так и сделали. Одна из наших ФАБ попала в крейсер. Остальные экипажи поразили два миноносца".

И все-таки на этот раз реально добиться попаданий не удалось. Бомбы с замедлителем взрывались в воде, и те из них, что упали на небольшом удалении от кораблей, смогли нанести им лишь незначительные повреждения подводной части.

На этом воздушные атаки прекратились. Расчетное время прибытия этих же эскадрилий на поле боя было порядка 20:00, т.е. намного позднее захода солнца. Других резервов подполковник Я.З. Слепенков не имел. Конечно, ситуация могла быть иной, если бы для действий главных сил дивизии был подготовлен аэродром Кагул, полетное время с которого до немецкой эскадры составляло не более 20 минут. Для автора остается загадкой позиция командования ВВС КБФ. На протяжении суток оно имело бессчетное количество возможностей организовать удар по корабельному соединению силами незадействованной для выполнения других задач 8-й авиадивизии (1-й гмтап, основные силы 12-го гпбап и 51-го мтап), однако не сделало этого. Лишь в 22:56 с аэродрома Паневежис стартовали два (?!?) торпедоносца А-20Ж 1-го гмтап для поиска и уничтожения тяжелого крейсера в средней части Балтийского моря. Задача, поставленная по принципу "пойди туда, сам не знаешь куда, принеси то, сам не знаешь что", не могла привести к успеху - встретившись с фронтом низкой облачности оба самолета возвратились на базу.

Показать содержимое

Советские налеты произвели на них если не физическое, то по край ней мере значительное моральное воздействие. По наблюдениям самолетов-разведчиков, дважды находивших "Шеер" до темноты, германское соединение к 17:15 отошло в юго-западном направлении на 22 мили от маяка Сырве и временно прекратило обстрел. Из числа кораблей охранения в течение суток повреждения различной тяжести от атак с воздуха получили тральщики "М 15", "М 204" и "М 328" (в основном в результате первого утреннего удара). С наступлением сумерек крейсер вернулся к полуострову и продолжал производить спорадические огневые налеты в течение всей ночи. К утру на "карманном линкоре" оставалось 73 снаряда главного и 180 среднего калибра. Это означало, что в течение 22-23 ноября броненосец обрушил на головы наступавших на пятикилометровом участке фронта советских войск не менее 520 тяжелых и около 800 150-мм "чемоданов" общей массой почти 200 тонн! Его "заслуги" были отмечены даже в официальной "Хронике Великой Отечественной войны Советского Союза на Балтийском море, Ладожском и Чудском озерах", изданной в 1951 г. В ней четко указывается: "К исходу суток (23 ноября. - Примеч. М.М.) войска 109-го стрелкового корпуса на полуострове Сырве овладели сильно укрепленными опорными пунктами противника Тюрье, Иде и Мясбе, а также населенными пунктами Ладла и Люлле, но не сбросили противника в море. Большую роль в задержке наступления советских войск сыграл артиллерийский огонь неприятельского крейсера, прижимавший пехоту к земле" (вып. 7, с. 375). Перед самым рассветом к Сырве прибыл "систер-шип" "Шера" - "Лютцов" - с тремя эсминцами 6-й флотилии. Немцы были готовы продолжать прикрытие эвакуации и на следующий день, однако необходимости в этом уже не было.

Лютцов

В ранние часы 24 ноября последние германские части лихорадочно погрузились на десантные баржи и штурмботы. Только под утро наши войска разведкой боем установили, что противник стремительно отходит, после чего было организовано запоздалое преследование. К 07:00 советские солдаты освободили последнюю пядь эстонской земли. Моонзундская десантная операция была завершена.

Показать содержимое

Какой же конкретный вывод можно сделать из действий нашей авиации?

Еще в 20-е годы в СССР велись ожесточенные споры: нужно ли Советскому Союзу восстанавливать надводный флот, или для господства в прибрежных водах достаточно ограничиться симбиозом ВВС, подводных лодок, торпедных катеров и береговой артиллерии. Победили сторонники последнего мнения - строительство надводных кораблей по настоящему развернулось лишь в середине 30-х годов, т.е. с опозданием минимум на десять лет. И вот практика заставила расписаться нас в ошибочности прежних положений. Советская морская авиация, имевшая подавляющее превосходство в воздухе у Сырве, оказалась не в состоянии обезопасить приморский фланг сухопутных войск. При тщательном анализе причин произошедшего, их можно разделить на две основные подгруппы: просчеты технического порядка, характерные для всех ВВС ВМФ СССР в целом, и ошибки, допущенные в оперативной организации выделенных сил и их боевом применении.

Об отсутствии в серийном производстве в годы войны специальных типов морских самолетов написано много и мы не будем повторять этот избитый тезис. Ни Пе-2, ни уж тем более штурмовик Ильюшина не обладали достаточной, с морской точки зрения, дальностью полета и бомбовой нагрузкой. Так например, в ударах по германской эскадре не смогла принять участие 11-я шад (8-й гвардейский и 47-й шап, 9-й иап), базировавшаяся на аэродроме Паланга, т.е. всего в 240 км от места разыгравшихся событий. Да и чего можно ожидать от попадания ФАБ-100 в тяжелый крейсер? Даже если исключить факт совершенно не оправданной установки взрывателя на осколочное действие, самым большим результатом от них мог стать пожар, либо выход из строя какой-либо важной корабельной системы. Достаточно вспомнить бой у Ла-Платы, когда однотипный "Шееру" "Адмирал граф Шпее" без особых для себя последствий выдержал попадание примерно 20 152- и 203-мм снарядов с британских кораблей. Для того, чтобы серьезно повредить тяжелый крейсер, нужно было добиться как минимум трех-четырех попаданий ФАБ-100, а для этого количество атаковавших штурмовиков должно было быть увеличено до 150-200 машин, что было явно нереально.

Отсутствие в производстве специальных морских типов самолетов мы пытались компенсировать закупками по ленд-лизу. И здесь, к сожалению, можно найти множество поводов для критики. Закупки осуществлялись по линии ВВС Красной Армии и, таким образом, флот мог рассчитывать лишь на приобретение тех типов машин, которые стояли на вооружении ВВС армии США. О покупке самолетов, состоявших на вооружении американского флота, видимо никто даже не задумывался. Летающая лодка "Каталина" стала единственным приятным исключением в этой области. А как было бы здорово атаковать "Шеер" пусть даже двумя эскадрильями "Эвенджеров"!

Летающая лодка "Каталина"

Показать содержимое

Найти ответ на вопрос, почему не закупались авиационные радары для обнаружения надводных целей, видимо, также не удастся. Хотя союзники не очень-то охотно делились с нами своими новшествами в радиоэлектронике, при желании, наверняка удалось бы найти выход и из этого положения. Да и что говорить, на самолетах-разведчиках не было даже отечественных РЛС "Гнейс-2М", которыми с весны 1944 г. оснащались торпедоносцы 1-го гмтап. Не удивительно, что в сложных метеоусловиях разведка могла обнаружить и опознать крейсера, находившиеся на расстоянии всего 7-8 миль от берега, только по орудийным вспышкам.

Вышеуказанное усугублялось отвратительной оперативной организацией. Воздушная разведка велась лишь эпизодически, не было налажено постоянное наблюдение за кораблями. Ежедневно Ла-5 3-го гвардейского истребительного авиаполка совершали до 30 вылетов на "выметание" вражеских истребителей из воздушного пространства над Ирбенским проливом, но ни разу они не пытались удержать господство в воздухе над немецкой эскадрой на протяжении целого дня.

Плохо были организованы и полеты штурмовиков. По существу, они были групповыми полетами на "свободную охоту", т. к. группа вылетала без предварительной разведки и наносила удар, как правило, по первому попавшемуся отряду вражеских кораблей. В этих условиях бомбардировке подвергались зачастую второстепенные цели, а иногда и остовы затонувших судов, в которых в Рижском заливе недостатка не было. Целенаправленность в ударах по тяжелому крейсеру противника появилась лишь в последние сутки сражения за Сырве, но к этому времени 9-я шад уже в значительной степени была истощена предшествующими боями.

Средства усиления дивизии (группа А-20 и эскадрилья Пе-2) нельзя признать достаточными для решения задачи борьбы с крупными кораблями противника. По сути дела, Пе-2 являлись единственной реальной опасностью для "Шеера", но слабая слетанность экипажей "пешек" с "неродными" истребителями, придававшимися из других авиадивизий, приводила к отрыву эскорта, из-за чего обе атаки пикировщиков были сорваны.

Лучше, чем любые бомбы, против броненосца могли быть использованы авиаторпеды. В описываемые дни 1-й и 51-й мтап совершали в сумме едва ли по пять вылетов, но командующий ВВС КБФ генерал-полковник М.И. Самохин, видимо, абстрагировался от происходящего у Сырве, предоставив командованию 9-й шад самому решать свои проблемы.

Эти и другие недостатки были отмечены в приказе НК ВМФ № 00260 от 20 декабря 1944 г. "О результатах проверки боевой деятельности Краснознаменного Балтийского флота".

Показать содержимое

ПРИКАЗ О ПРОВЕРКЕ БОЕВОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ КРАСНОЗНАМЕННОГО БАЛТИЙСКОГО ФЛОТА

№00260
20 декабря 1944 г.

Начиная с сентября месяца этого года боевая деятельность Краснознаменного Балтийского флота осуществлялась в условиях изгнания немецких захватчиков Красной Армией из Прибалтийских советских республик и выхода из войны Финляндии.
В течение этого большого оперативного отрезка времени мною не раз отмечались крупные недостатки и пассивность в выполнении флотом своих боевых задач. Указывалось на отсутствие организации взаимодействия надводных, подводных и воздушных сил при нарушении коммуникаций противника, на недостаточное содействие флотом нашим сухопутным войскам в освобождении морских баз и портов Таллинн и Рига, на нецелеустремленность и неактивность в использовании легких сил и, в частности, торпедных катеров, на запоздалое и несвоевременное развертывание резерва подводных лодок в Балтийском море и их плавбаз в портах Финляндии, на плохую организацию боевого обеспечения, в особенности разведки и противолодочной обороны.
Надо было ожидать, что командующий Краснознаменным Балтийским флотом примет серьезные меры по устранению указанных недостатков и наладит порядок на флоте.
Однако произведенной по моему приказанию Главным морским штабом с 22 ноября по 12 декабря этого года проверкой боевой деятельности Краснознаменного Балтийского флота установлено, что не только не устранены все ранее отмеченные мной недостатки, но имеется еще ряд новых фактов, свидетельствующих о продолжающейся безынициативности и пассивности в боевой работе флота.

1. При содействии войскам Ленинградского фронта в очищении от противника полуострова Сворбе (о. Эзель), флотом не была выполнена поставленная ему задача блокировать полуостров, не допустив подвоза резервов и эвакуации войск противника. В результате противник через Ирбенский пролив не только осуществлял систематическое питание своих войск, но и беспрепятственно вывез с полуострова Сворбе две дивизии, чем усилил свою группировку в районе Либава-Тукумс.
В процессе этой операции 23 ноября с 9 часов 32 мин в течение целого дня крейсер противника типа «Лютцов» безнаказанно и без существенных помех со стороны Краснознаменного Балтийского флота, на виду с нашего берега, из района западнее полуострова Сворбе, при хорошей погоде для использования как кораблей, так и авиации, обстреливал наши войска на полуострове и, получив возможно только незначительные повреждения от нанесенных с большим опозданием двух ударов штурмовиков и бомбардировщиков, причем весьма ограниченным и явно недостаточным числом самолетов, ушел в свою базу.
Как могло получиться, что столь благоприятная возможность уничтожения эвакуируемых противником морем двух дивизий и появившегося крейсера противника была упущена?

2. Рижский морской оборонительный район, непосредственно граничащий с противником на море, имея свой штаб расположенным в 50 километрах от линии фронта, за полтора месяца своего существования никакой боевой деятельности не ведет и стремления к этому не имеет, хотя корабли противника продолжают систематически действовать во всем Рижском заливе, а подводные лодки его появляются даже у входа в реку Западную Двину.

3. Военно-воздушные силы флота, отличающиеся в лучшую сторону из всех крупных соединений флота своим стремлением к активной боевой деятельности с хорошо организованным маневренным перебазированием своих боевых соединений и их тылов в ближайшие районы действий (Паланген, Паневежис), давшие увеличение эффективности их использования, все же имеют следующие крупные недостатки:

4. Таллиннский морской оборонительный район не знал границ своей операционной зоны, в силу чего не имел отчетливого представления, за что он несет ответственность:

5. Бригада подводных лодок с момента появления возможности выхода подводных лодок в море шхерами проделала значительную работу. Однако в ее деятельности выявлено ряд крупных недостатков:

6. Боевое управление флотом продолжает оставаться на низком уровне и не отвечает требованиям активной борьбы с противником.

Указанные беспорядки и упущения в боевой деятельности флота объясняются общей пассивностью на Краснознаменном Балтийском флоте и в первую очередь неправильным стилем руководства командующего флотом и слабой работой штаба флота.
За плохое руководство соединениями, неорганизованность и бессистемность в работе, за указанные упущения на флоте командующему флотом адмиралу тов. Трибуц В. Ф. объявляю строгий выговор.
За плохую организацию боевого управления начальнику штаба флота контрадмиралу тов. Петрову объявляю выговор.
За недопустимо плохую работу оперативного отдела штаба флота начальнику отдела контр-адмиралу тов. Ладинскому объявляю строгий выговор и предупреждаю его, что если он немедленно резко не улучшит работу оперативного отдела, то будет с занимаемой должности снят с понижением.
За отсутствие организации боевой деятельности в Рижском морском оборонительном районе командующему им контр-адмиралу тов. Черокову объявляю строгий выговор и предупреждаю о неполном служебном соответствии.
За плохое состояние связи на флоте начальнику отдела связи КБФ генерал-майору береговой службы тов. Зернову объявляю выговор.
Командира ОВРа Рижского морского оборонительного района капитана 1 ранга тов. Мещерского, как несправившегося со своими обязанностями, от занимаемой должности отстранить.
Начальника штаба ОВРа Рижского морского оборонительного района капитана 3 ранга Паршина отстранить за бездеятельность от занимаемой должности и назначить с понижением.

Приказываю:
1. Военному совету КБФ указанные безобразия и упущения решительными мерами устранить и навести порядок на флоте, для чего устанавливаю срок 1 марта 1945 г.
2. Начальнику Главного морского штаба проверить после 1 марта 1945 г. исполнение настоящего приказа и результаты доложить мне.
3. Настоящий приказ довести до сведения только военных советов флотов и флотилий, начальников центральных управлений НК ВМФ и начальника Военно-морской академии.

КУЗНЕЦОВ
ЦВМА, ф. 79, д. 39844, л. 261-272. Подлинник.

К сожалению, приходится признать, что и в дальнейшем, вплоть до конца войны, ВВС КБФ, как, впрочем, и всему флоту не удалось сорвать снабжение вражеских войск морем в Курляндии и на берегах Данцигской бухты, ожесточенные бомбардировки частей Красной Армии с моря, которые прекратились лишь в середине апреля 1945 г. после того, как в Германии были израсходованы последние 280- и 203-мм снаряды. Так что, уважаемые читатели, теперь, вооружившись фактами, пусть даже из этого, сравнительно небольшого эпизода Великой Отечественной войны, вы в праве сами сделать выводы об эффективности действий нашей авиации. Хочется надеяться, что они будут не слишком мрачными.

Показать содержимое

XHunter · 30 янв 2014, 05:12:08

Показать содержимое

Обстановка на Балтике в конце 1944 г.

К концу 1944 года немецкое командование, ослабив боевой состав кораблей на других театрах военных действий, сосредоточило значительные силы своего флота на Балтийском море. Сюда входили: два старых линейных корабля – «Шлезвиг-Гольштейн» и «Шлезиен», 4 тяжелых крейсера – «Лютцов», «Адмирал Шеер», «Принц Ойген» и «Зейдлиц», 4 легких крейсера, свыше 200 подводных лодок, до 30 эсминцев и миноносцев, около 200 десантных судов, 70 торпедных катеров, 64 тральщика, а также большое количество сторожевых кораблей и катерных тральщиков.*

Основная часть этого флота базировалась в портах и военно-морских базах в южной части Балтийского моря – в Пиллау, Данциге, Гдыне, Свинемюнде. В Либаве и Виндаве находились тральщики, охранявшие подходы к базам и противодействующие нашей авиации и подводным лодкам.

Обеспечение безопасности своего флота, охрану побережья и поддержку сухопутных войск противник возлагал на развитую мощную береговую оборону, оснащенную артиллерией крупного калибра и многочисленными зенитными батареями. Кроме того, на Балтийском театре военных действий базировалось более 500 вражеских самолетов, главным образом истребителей. Все это давало возможность противнику значительно усилить охрану конвоев на переходе в море и на стоянках. Даже отдельные транспорты зачастую шли в сопровождении миноносцев, сторожевых кораблей, подводных лодок.

Новый аэродром, Паланга

Показать содержимое

Обстановка на фронтах требовала наращивать удары по вражеским кораблям. С этой целью сначала штурмовики, а с ними и наша третья эскадрилья под командованием капитана К. А. Мещерина, перебазировалась на небольшой аэродром вблизи литовского курортного городка Паланга. А немного погодя сюда перелетел и весь наш полк. Теперь у нас не стало порожних маршрутных полетов над территорией, занятой гитлеровцами, а истребители смогли сопровождать нас от взлета до посадки. Здесь мы находились как бы на середине морского пути между портами северной Германии и Либавой, так что, едва поднявшись в воздух, вскоре уже могли вступить в бой. К числу преимуществ нового места базирования следует отнести и то, что местность эта хорошо была знакома летному составу. Мы знали здесь каждый овраг на земле, каждое отдельно стоящее дерево, каждый хуторок, потому что именно по этому своеобразному коридору между Курляндской группировкой на севере и линией фронта на юге мы в последнее время чаще всего выходили на морские коммуникации и по нему же возвращались обратно в Паневежис.

Правда, говоря откровенно, для торпедоносцев аэродром был не совсем удобным. Наши тяжелые двухмоторные самолеты не очень-то могли здесь «разгуляться»: посадка при плохой погоде даже днем, не говоря уже о ночи, всегда становилась рискованной. Ну, а если самолет подбит?.. К тому же, беспокоила и близость фронта – гитлеровцы не раз преподносили нам сюрпризы в виде интенсивных артиллерийских обстрелов со стороны Мемеля. А вскоре после перебазирования к нам пожаловали «гости» – немецкие истребители-штурмовики. К счастью, им не удалось натворить много бед. В воздух поднялись наши «яки» и противнику пришлось убраться восвояси.

Сводки Совинформбюро и статья в «Правде»

Показать содержимое

Теперь непогода была для нас не так страшна – рядом шумело море. Вылеты на боевые задания стали более частыми, потери врага – ощутимее. Вот несколько выдержек из сообщений Совинформбюро тех дней:

– За 16 января: «Авиация Краснознаменного Балтийского флота в Балтийском море потопила 2 транспорта противника водоизмещением 14000 тонн и сторожевой корабль...»

– За 17 января: «Авиация Краснознаменного Балтийского флота потопила в южной части Балтийского моря вражеский транспорт водоизмещением 7000 тонн...»

И так почти каждый день. 28 января, например, летчики нашего полка потопили на подходе к Мемелю транспорт противника с живой силой и техникой. Все самолеты вернулись на свой аэродром, не имея серьезных повреждений. 29 января были потоплены три транспорта общим водоизмещением 16000 тонн и самоходный понтон.

Газета «Правда» 2-го февраля 1945 года опубликовала статью «Транспорты идут на дно». Выдержку из нее мне хочется процитировать.

«...Разведка вновь обнаружила большой караван противника, вышедший из порта Либава. Он состоял из 6 транспортов и кораблей охранения в составе миноносца, сторожевого корабля, трех тральщиков и восьми быстроходных десантных барж. Через несколько минут в воздух начали подниматься торпедоносцы 51-го минно-торпедного авиаполка, находящиеся в повышенной готовности. Первым вылетело звено, ведомое командиром звена Богачевым. Противник открыл сильный заградительный огнь. У самолета младшего лейтенанта Кулинича еще на подходе к цели прямым попаданием снаряда был подбит один мотор. Казалось, катастрофа неизбежна, но это не остановило отважного летчика. На одном работающем моторе, в сложных метеоусловиях, маневрируя на малой высоте, молодой, без достаточного опыта, торпедоносец Виктор Кулинич сближается с целью, выходит на выгодные курсовые углы и поражает транспорт. А затем приводит поврежденный самолет на свой аэродром и благополучно производит посадку. Младший лейтенант Богачев атаковал головной, тяжело груженый транспорт и пустил его на дно.

Вторая пара командира звена Репина и летчика Полюшкина атаковала крупный транспорт, который шел в центре конвоя. От прямого попадания бомб и торпед транспорт загорелся и затонул.

Через 40 минут, в сумерках в воздух поднялись еще два торпедоносца: ведущий – командир полка Орленко (штурман Сазонов, начальник связи Быков) и ведомый – командир эскадрильи Макарихин. Когда экипажи подошли к цели, то караван уже расстроился. Часть судов осталась подбирать плавающих на обломках людей, остальные полным ходом пошли на юго-запад. Цели распределились так: ведущий атаковал головной транспорт, шедший в первой группе разделившегося конвоя, и потопил его. Макарихин атаковал концевой транспорт второй группы. Его атака тоже увенчалась успехом.

И только наступление темноты и сгустившийся над морем туман помешали полному разгрому вражеского конвоя».

И сами результаты боевых вылетов, и то, что действия полка отметила главная газета страны, приносили глубокое моральное удовлетворение. По достоинству оценивая действия наших «старичков» и набирающейся опыта молодежи, я особенно порадовался за капитана Макарихина. Федор Николаевич прибыл к нам как раз в канун Октябрьских праздников. Одно время он работал в Ейском авиаучилище и там дал путевку в небо некоторым нашим летчикам, в том числе и Богачеву. Потом он вместе с ними служил в полку перегонщиков. Поэтому, встретив у нас в полку многих старых знакомых, он легко и быстро вошел в коллектив. Мы назначили его командиром 2-ой эскадрильи вместо убывшего после ранения майора Ковалева. Тот вылет на перехват конвоя был у него вторым (о первом мне хочется рассказать особо). И сразу такой успех!

Потопление «Засница» и орден Красного Знамени

Показать содержимое

А вскоре мы одержали здесь еще одну большую победу. К Либаве шли транспорт и танкер под охраной нескольких боевых кораблей. Для прикрытия каравана из Либавы поднялось до двух десятков истребителей. Противник особенно оберегал танкер «Засниц», который, как выяснилось позже, вез 5000 тонн горючего, крайне необходимого для танков и другой боевой техники. Наши истребители из 21-го авиаполка связали боем «фоккеров» и «мессершмиттов», штурмовики подавляли огонь зенитной артиллерии кораблей. Командир звена Д. К. Башаев – с торпедой и его ведомые летчики – В. Г. Мартынов и А. А. Бровченко – с бомбами, потопили два тральщика из охранения. А подошедшая затем пара торпедоносцев во главе с А. А. Богачевым отправила «Засниц» на дно моря. Летчики 15-го разведполка подарили нам целую серию хороших фотоснимков – с момента обнаружения «Засница» до его потопления. Вот идет он безмятежно в сопровождении охраны, а вот – погружается в морскую пучину.

28 января наши войска овладели Мемелем. За активное участие в овладении таким важным портом и городом, проявленные при этом мужество и отвагу Верховный Главнокомандующий объявил всему личному составу полка благодарность. После освобождения Таллинна, а затем Пярну, это была третья благодарность Верховного. Но главное... Главное состояло в том, что за эту операцию полк удостоился награждения орденом Боевого Красного Знамени. На пурпурном бархате родного 51 МТАП заалел первый боевой орден!

Так успешно начинался для нас победный 1945 год.

Показать содержимое

Потопление крейсера ПВО «Ниобе»

Spoiler

В июле 1944 года было произведено два налета на вражеский крейсер ПВО «Ниобе» в военно-морской базе Котка. Первый самостоятельный налет 30 пикировщиков, совершенный 12 июля, положительных результатов не дал – крейсер «Ниобе» был хорошо прикрыт силами и средствами ПВО. Стало ясно, что успеха в его уничтожении можно добиться только путем проведения массированного налета с использованием различных родов авиации. Поэтому во втором налете 16 июля принимали участие 132 самолета от семи авиационных полков:

ударная группа – 22 Пе-2 от 12-го гвардейского пикировочного бомбардировочного авиаполка и четыре топмачтовика от 51-го минно-торпедного авиаполка;

группа подавления огня зенитной артиллерии – 24 Ил-2 от 47-го штурмового авиаполка;

группа сопровождения бомбардировщиков и штурмовиков – 30 Як-9 от 21-го истребительного Краснознаменного авиаполка, 24 ЛаГГ-3 от 9-го и 11-го истребительных авиаполков;

группа блокирования аэродромов и вытеснения истребителей противника – 16 Ла-5 от 4-го ГИАП;

группа демонстративных действий и наведения топмачтовиков из шести Пе-2 от 12-го гвардейского пикировочного бомбардировочного авиаполка;

группа разведки и фотоконтроля результатов удара из шести Як-9 от 15-го отдельного разведывательного авиаполка {Отд. ЦВМА, ф. 46. д. 25795, л. 7; ф. 6, д. 39231, лл. 107-113}.

Первыми над целью появились истребители 4-го гвардейского истребительного авиаполка. Они заблокировали аэродром и не допустили взлета вражеских истребителей. Затем к порту подошли на малой высоте штурмовики и начали атаки батареи зенитной артиллерии. В это время на большой высоте с противозенитным маневром к крейсеру подошли три группы пикирующих бомбардировщиков, возглавляемых Героем Советского Союза В. И. Раковым, в сопровождении истребителей П. И. Павлова. Флагманский штурман С. С. Давыдов осуществил наводку и подал команду на переход в пике. За ведущим устремились звенья, ведомые К. С. Усенко и П. К. Калашниковым. Сброшенные тремя звеньями бомбы окутали крейсер взрывами.

С другого направления на цель вышла вторая группа пикировщиков, ведомая А. И. Барским. Она тоже удачно атаковала крейсер. Четыре прямых попадания в корабль и около 12 – в зону его поражения – таков итог удара двух групп пикирующих бомбардировщиков.

Третью группу пикировщиков вел на крейсер командир эскадрильи Ю. А. Кожевников. Эта группа самолетов бомб не имела, она выводила топмачтовиков на крейсер и, когда те начали атаку, пикировала на цель и отвлекала на себя весь огонь зенитной артиллерии. В это же время штурмовики Ил-2 подавляли зенитный огонь наземных батарей, расположенных вокруг порта.

По курсу группы самолетов Кожевникова на бреющем полете на цель выходили топмачтовики, ведомые И. Н. Пономаренко. Маневрируя между многочисленными островами и портовыми сооружениями, они пробились сквозь завесу зенитного огня и сбросили шесть тысячекилограммовых бомб, две из которых попали в крейсер. Произошел сильный взрыв, и корабль погрузился на дно.

Один из топмачтовиков атаковал стоявший рядом с крейсером транспорт. Обе сброшенные им бомбы попали в цель, и транспорт взорвался {Отд. ЦВМА, ф. 46, д. 25795, лл. 14-17}.

За эту операцию и другие успехи летчикам И. Н. Пономаренко, И. К. Сачко, И. В. Тихомирову, штурманам С. С. Давыдову и Е. И. Кабанову было присвоено звание Героя Советского Союза, а В. И. Раков удостоен второй медали «Золотая звезда». Первым среди летчиков Краснознаменного Балтийского флота он стал дважды Героем Советского Союза.

Бои у полуострова Сырве

Показать содержимое

В Моонзундской операции противник оказал упорное сопротивление на полуострове Сырве. Для помощи войскам он направил в этот район отряд боевых кораблей в составе тяжелого крейсера «Лютцов» и четырех миноносцев. 23 ноября 1944 года корабли подошли к полуострову и открыли артиллерийский огонь по нашим войскам. На их уничтожение вылетели эскадрилья пикировщиков, возглавляемая Героем Советского Союза К. С. Усенко, и звено самолетов-топмачтовиков под прикрытием истребителей. Обнаружив корабли в 10 километрах юго-западнее мыса Свальферот, пикирующие бомбардировщики и топмачтовики нанесли совместный удар, в котором повредили крейсер и потопили один миноносец {Отд. ЦВМА, ф. 122, д. 18676, л. 67}.

|139|Через некоторое время крейсер и три миноносца вновь начали обстреливать побережье. Группа пикировщиков К. С. Усенко вторично вылетела на задание. Вместе с ней на этот раз действовали две группы штурмовиков под прикрытием истребителей. В атаку для подавления зенитного огня кораблей пошли штурмовики первой группы. Через минуту удар с горизонтального полета нанесли бомбардировщики. За ними через две минуты вторая группа штурмовиков нанесла бомбоштурмовой удар и повредила два корабля. Отряд боевых кораблей был в основном разгромлен. Его остатки под покровом ночи отошли от полуострова {Отд. ЦВМА, спецфонд, инв. №360, лл. 466, 548, 576; инв. №361, л. 31}.

Налеты на Либаву

Показать содержимое

Принимая участие в выполнении боевых задач в Таллинской и Моонзундской операциях, 73-й БАП [ в тот момент уже 12-й ГБАП ]совместно с другими родами авиации флота периодически проводил удары по противнику в Либаве. Первые два удара по порту Либавы были нанесены 16 сентября 1944 года с аэродрома Паневежис. Утром бомбардировщики, ведомые В. В. Лазаревым, под прикрытием истребителей совершили первый налет на Либаву. Они потопили три подводные лодки и транспорт в 5 тысяч тонн водоизмещением, а также нанесли крупные повреждения портовым сооружениям {Отд. ЦВМА, ф. 122, д. 18675, л. 72}.

Во второй половине дня три группы «петляковых», возглавляемых дважды Героем Советского Союза В. И. Раковым, под прикрытием истребителей 21-го истребительного Краснознаменного авиационного полка (ведущий Б. М. Сушкин) повторили удар. На подходе к цели бомбардировщики были встречены сильным огнем зенитной артиллерии, и самолет А. А. Цеина был подбит. Удержав машину в горизонтальном полете, летчик сбросил бомбы на цель, затем перетянул через линию фронта и произвел вынужденную посадку с убранными шасси. Через два дня экипаж невредимым пришел в свою часть.

Остальные бомбардировщики, преодолевая зенитный огонь, с пикирования звеньями нанесли бомбовый удар по порту и потопили транспорт, подводную лодку, плавучий док, а также повредили транспорт, разрушили два пирса, вызвали шесть очагов пожара. После выхода из пикирования бомбардировщики еще не успели собраться в строй, как были атакованы четырьмя группами истребителей по восемь ФВ-190 в каждой. Завязался тяжелый воздушный бой, который продолжался около 20 минут. Фашистские летчики нападали на отдельные звенья бомбардировщиков плотным строем на большой скорости и открывали огонь одновременно четырьмя истребителями. В результате нескольких атак были сбиты экипажи Е. А. Чиркова, А. П. Бомбина, А. М. Пишикина и А. В. Гусева. Но, несмотря на ожесточенность воздушного боя, бомбардировщикам все же удалось собраться в общий строй и организованно отразить все последующие атаки вражеских истребителей. |141| Огнем своих пулеметов штурманы и воздушные стрелки-радисты сбили шесть ФВ-190. Противник наращивал силы, но наши летчики-истребители противопоставили ему подлинный героизм и отвагу, что позволило при защите бомбардировщиков нашим истребителям сбить одиннадцать ФВ-190 {Отд. ЦВМА, ф. 122, д. 18635, л. 14; д. 18599, лл. 624, 625}.

Когда воздушный бой стал утихать, внезапно ударили зенитки. Снаряд разорвался под самолетом ведущего группы В. И. Ракова и повредил бензосистему. За самолетом потянулся белесый след – из баков вытекал бензин. Над линией фронта кончилось горючее, и машина пошла к земле. И все-таки, проявив выдержку и исключительное летное мастерство, В. И. Раков посадил «петлякова» на запасной аэродром. Вместе с ним произвели посадку еще два подбитых бомбардировщика, на одном из которых был убит в воздушном бою стрелок-радист В. А. Романов, а летчик А. Ф. Калиниченко и штурман М. Г. Губанов тяжело ранены.

Налеты на Либаву 16 сентября показали, что преодолеть вражеские средства ПВО можно только массированным применением бомбардировщиков во взаимодействии с другими родами авиации.

Всего в сентябре–декабре 1944 года пикирующие бомбардировщики произвели девять налетов на порт Либава, пять из которых выполнялись во взаимодействии со штурмовиками и топмачтовиками при обеспечении истребителей прикрытия. За это время только бомбардировщики совершили 262 самолето-вылета и потопили три подводные лодки, семь транспортов, два сторожевых корабля, буксир, танкер, повредили подводную лодку, 12 транспортов и один плавдок. В воздушных боях они сбили девять ФВ-190 и один Me-109 {Отд. ЦВМА, ф. 122, д. 36486, лл. 427-430}.

Беседы с ветеранами

Показать содержимое

Стерликов Николай Алексеевич

Старший механик самолета A-20G «Бостон» 51-го МТАП

Машина командира полка Орленко A-20G-35-DO + кабина штурмана в носовой части Бортовой номер 51, заводской 43-10067

Показать содержимое

Слева-направо:
Начальник штаба Иванов Н. И.
Командир полка Орленко И.Ф.
Штурман полка Пряхин Ф. Т.
Начальник связи полка Быков В. В.
Механик самолета Стерликов Н. А.

Орден Нахимова получен после войны, в июле 1945 г.
Снимок сделан в конце 1945 г., аэродром Клопицы.

Учеба и работа после училища

Николай Алексеевич, расскажите, пожалуйста, какое вы получили специальное образование.

Стерликов:
Я родился 4 мая 1923 года в селе Чернавка Красильского района Тамбовской области. Мать – крестьянка, отец... из мещан можно считать. Будучи красноармейцем, он женился и остался в деревне. А к 27-му году он уехал в город... сначала назывался Терновск, потом Каганович. Терново – деревня раньше была, рядом с Каширой. Там я пошел в среднюю школу и закончил 10 классов. После этого я сдавал конкурсный экзамен в Пермское военно-морское авиационно-техническое училище имени Молотова. Конкурс был шесть человек на место. Это было в августе 1940-го [ автору 17 лет ].

Вот фотография – таким я попал в военно-морское авиационно-техническое училище имени Молотова. Добровольцем, выдержавшим конкурсный экзамен 6 человек на место. Вот я, а вот мой приятель, из города Каширы, Вася Субботин. Орлов, которого мы хоронили [ техник по вооружению 2-й эскадрильи, мы хоронили его 23 декабря 2002 года ] учился с нами в одном классе в средней школе, в 6-м классе. Но у него отец был какой-то большой начальник, а мать была директор дома пионеров – их семью перевели работать в Москву. А в полку встретились в 44-м году, случайно. Полк-то большой... Я в Паланге с приятелями шел, курортный город, деревянные строения. Слышу, раздается музыка, говорю: давай пойдем, посмотрим. Захожу и там сидит Орлов. Он играл хорошо на аккордеоне, поет песню о защитниках Москвы, о панфиловцах. Вот я впервые его там увидел после стольких лет...

В Перми я учился с 40-го, а в октябре 41-го (должен-то был три года учиться) нас досрочно, весь курс, 600 человек, выпустили. Я был в 3-м взводе 7-й роты. Взводом нашим командовал техник-лейтенант Королев, а командир роты – Голубков. 26 октября посадили нас на теплоход «Сталинская Конституция» и довезли до Сталинграда. Мы прибыли вечером 7 ноября. Сталинград уже был на осадном положении, немцы в это время только заняли Ростов. Нас разместили на ночлег в универмаге на площади имени борцов Октябрьской революции. Утром 8 ноября нас погрузили в эшелон, товарные вагоны. На вокзале я нашел газету, отпечатанную темно-синим шрифтом. В ней сообщалось, что Сталин выступал на Красной площади, парад был [ 7 ноября ]. В Сталинграде был солнечный, теплый, яркий день, а в Москве снег шел и была в разгаре зима. В этом эшелоне, кроме нас, были еще курсанты ветеринарного училища и кавалерийское училище с лошадьми, сеном – эшелон большой был.

Это дорога от Волгограда на Ростов, но мы не доехали еще до Тихорецкой. Между станцией Котельниково и Ремонтная, в районе Сальских степей, нас немцы разбомбили. Девять Ю-88. Три взяли эшелон, три слева – выбегающих из вагонов, три справа. Мы, поскольку в морской форме были – когда начали бомбить, все в черной одежде, а поле осеннее, серое – нас было очень удобно расстреливать. Сначала немцы бомбили станцию Котельниково, потому что там скопилось столько войск, столько эшелонов с горючим, с зерном, с углем. И видимо разведка немецкая работала... Когда мы были на станции, я-то был человек молодой [ 18 лет ], а те, что постарше: безобразие сколько скопили людей, опасно. И потом, когда мы тронулись оттуда, смотрим – нас догоняют Ю-88. Мы думали, что это наши, советские самолеты, не ожидали. Из нашего курса осталось 160 человек после бомбардировки. Остальные убиты или ранены. Погрузили нас опять же в эти вагоны...

Я попал в Ейское военно-морское авиационное истребительное училище имени Сталина. Штаб его был в Моздоке, а учебные эскадрильи были расположены в станицах. Наша эскадрилья была в станице Екатериноградская, недалеко от станции Прохладная. Там я работал по август 42-го года, механиком на бомбардировщике СБ, хотя училище было истребительное. Командиром отряда – там учебные отряды были – Рыбинов. Старшим у меня был техник-лейтенант Кисляков, а я был вторым механиком. Потом Кислякова отправили в Иран для приемки «Бостонов», а я остался главным механиком учебного самолета СБ.

В августе 42-го, когда немцы заняли уже Минеральные Воды, наша эскадрилья и все училище перебазировались. Наша эскадрилья – на полевой аэродром близ станции Безенчук, Куйбышевской области. Что касается остальных – я не знаю. Мы летели: сначала Астрахань, потом Гурьев, потом Уральск, а потом Безенчук. Там была расположена 1-я эскадрилья военно-морского авиационного летного училища имени Леваневского. Несколько эскадрилий учебных было – в Безенчуке, в Чапаевске, в Сызрани – 4 или 5 эскадрилий. Я прилетел старшим механиком самолета СБ, на своей машине и прилетели. В Безенчуке есть такой зерносовхоз «Песочный», там была эскадрилья, где я работал инструктором-механиком по обучению летчиков.

А в августе 43-го... Я так для себя понял, что всех, кто недоучился – вернули в Молотовское училище. Из Леваневского там было человек... 20, не больше. Но и со всех флотов, там были с Северного флота, с Балтийского. Это называлось КУСАТ – курсы усовершенствования старших авиационных техников при училище Молотова. Я прибыл туда в марте и мы проучились до ноября 43-го года, когда меня направили на Балтику. Мы изучали дисциплины те же, что и между 40-м и 41-м годом. После КУСАТ мне дали Свидетельство об окончании молотовского училища.

Показать содержимое

Стерликов:
Я изучал советскую технику. Сначала в Перми я изучал в основе СБ и истребители И-15 и И-16 и МБР-2. И начинали изучать Петлякова [ Пе-2 ]. В Ейском я работал на СБ. Там я впервые увидел в воздухе «Бостон», но я не знал, что это за штука такая. В Леваневского – тоже на СБ. Когда я прибыл на КУСАТ, добавились новые самолеты – вот, Лавочкин [ Ла-9 ] основной был, Як-3 и еще Ар-9, но его мы только крылья видели, машину мы не видели.

Ла-9 на вооружении в это время стояли, я готовился работать с этой машиной, но когда попал я в штаб ВВС Балтийского флота, меня увидел там в коридоре заместитель начальника кадров авиации Балтийского флота Степанов. Он был начальником кадров в училище имени Леваневского. Он говорит: как же ты будешь на истребителях работать, когда ты всю жизнь работал на тяжелых самолетах? – Ну, такое направление дали. – Это мы переделаем. И он меня направил как раз в формирующийся 51-й полк, а так я должен был на остров Лавенсари отправиться, работать на истребителях.

Никитин Александр Евсеевич

Показать содержимое

Старший механик самолета A-20G «Бостон» 51-го МТАП

Механики 2-й эскадрильи

Слева-направо:

Пашкевич Валентин (вооруженец)
Деев Саша (механик самолета)
Никитин Саша (старший механик самолета)
Кораблев Толя (приборист)
Проценко (моторист).

Показать содержимое

В центре – начальник политотдела ВВС КБФ Сербин И. И., за ним – командир полка Орленко И.Ф.

На заднем плане – машина командира звена Еникеева Г. Г., 2-я эскадрилья.

Александр Евсеевич, расскажите, пожалуйста, где Вы родились, какое получали образование.

Никитин:
Родился я в Татарской республике 28 февраля 1922 года. Окончил 7 классов. После 7-ми классов пошел в ремесленное училище железнодорожное, в Ржев меня направили. Учился почти год. После окончания... Москва–Горький однопутка была, разъезды были только на больших станциях. Я был самым маленьким – меня поставили контроллером. И как-то вот...

В Чкаловске был аэроклуб. Ну, все ходят туда и я думаю – пойду, интересно. Пришли мы туда всей бригадой. Посмотрели нас, на весы поставили: этого оставляйте, а этих – увозите, веса не хватает. Идем, настроение уже убитое. Проходим, а там авиамоделисты. Ну, один у них там, инструктор: чего плачешь-то? Да я не плачу, обидно просто. А чего обидно? О! Нам как раз нужно таких, маленьких – на планер. Эй, говорит, Германович, у тебя машина готова? Бери этого шкалика :) Ну, я подошел. Э, говорит, так ведь ты замерзнешь. Дали мне куртку откуда-то. Сел, показали как куда поворачивать. Ну, взлетели [ с инструктором, на спарке ], посмотрел – все, записывайте! И так вот окончил я аэроклуб имени Чкалова.

Потом оттуда на, добровольцев, набрали в Суслонгер. Это Марийская ССР. Там прошли мы общую военную подготовку, курс молодого бойца – по линии ОСОАВИАХИМа. Когда закончили, вроде всех по местам должны отправить, кто где работал. А тут – война. Написал заявление – желаю на фронт, в армию. Ну, меня сначала не брали, а потом отцов брат прислал метрику, один год прибавили – приняли.

Поехали мы в Мурманск, местечко Ваенга – это сейчас Сафоновск, ближе к Киркенесу, полуостров Рыбачий. Попал я во 2-й дивизион береговой обороны Северного флота. Немец начал напирать. Дорогу обрезали железную – где-то в районе Кандалакши. Нам питания нет – зубы прям шатались. Была гречка, китовый жир – такой, желтый, противный – и селедка, тоже желтая. Нас с орудий сняли, сделали из нас морскую пехоту – держали оборону в районе Кандалакши. Вместе с заключенными – тогда пригнали заключенных, тех, которые имели сроки не менее 10 лет. С ними особисты побеседовали, они говорят: мы Россию в обиду не дадим. Отстояли мы там границу – единственное место, где немец не смог перейти границу. Ну вот, потом обратно перевели нас на полуостров Рыбачий.

bellabs:
Значит, в 51-м полку Вы сначала оказались в мастерских на Васильевском острове?

Никитин:
Да, мы занимались переоборудованием самолетов.

bellabs:
Кто из полка работал в мастерских?

Никитин:
Андросов был, я, Виноградов был...

bellabs:
В полк Вы попали в 44-м году. В какую эскадрилью?

Никитин:
Во вторую.

bellabs:
На чью машину?

Никитин:
Был техник самолета Крючков. Он ушел, и меня на его место поставили. Механиком мне дали Виноградова. Моторист – Сережа Волков.

bellabs:
Это чья была машина, кто летчик?

Никитин:
Летчик Контаровский. Он погиб, еще в Клопицах. Потом я принял новую машину, с тем же 14-м номером. Летчиком стал Еникеев, штурман Данилин, стрелок Сулейманов.

bellabs:
А после гибели экипажа Еникеева, на чьей машине Вы работали?

Никитин:
Было переформирование. 1-я эскадрилья 3-й стала, 2-я – 1-ой стала, то есть наша стала 1-й. Я получил 3-ю машину.

bellabs:
Какие номера у кого были в Вашей эскадрилье?

Никитин:
У Гурьянова был №1
На 2-ке летал Козлов
На моей машине летал Щеголев
На 4-ке летал Шкляревский
На 5-ке летал... Как же его... с Севера прилетели они... Механиком там был Сурков, техник-лейтенант.

bellabs:
Мы вот вспоминали с Николаем Алексеевичим [ Стерликовым ] – в эскадрилье 3 звена по 3 самолета? То есть 9 самолетов в эскадрилье?

Никитин:
По-разному было – 11-12 самолетов. У нас сначала было 9, потом пришли Гурьянов и его заместитель – вот и 11 машин.

bellabs:
Все машины боевые, все летают?

Никитин:
Да.

bellabs:
Были ли экипажи запасные, без машин?

Никитин:
Нет, все экипажи с машинами, даже не хватало [ экипажей ].

Стерликов:
В конце войны, в Грабштейн, с Севера, поскольку там уже боевые действия заканчивались, минно-торпедную авиацию перебросили сюда. 36-й полк, командиром полка был Стародуб – эскадрилью из этого полка нам дали, разбросали по эскадрильям.

Никитин:
В нашу эскадрилью попали 3 экипажа [ из 36-го МТАП ]: 8-ка – Таранов, 9-ка – Герич, еще Полек.

bellabs:
Какая была стандартная боевая нагрузка на ваших машинах?

Никитин:
Стандартная нагрузка – одна пятисотка. Или две по 250 кг. 250 всегда вешали на консоль, не там, где торпедодержатели.

bellabs:
Торпедодержатели были и справа и слева, то есть могли по две пятисотки брать?

Никитин:
Да, могли. Вот, когда Борнхольм бомбили – брали по две.

bellabs:
А две 1000-кг брали?

Никитин:
Нет, никогда не брали.

Стерликов:
Вот, когда был командиром Кузнецов и летели на Котку – он повесил две 1000-кг на торпедодержатели. У меня на самолете и не было консольных бомбодержателей.

Никитин:
У нас такого ни разу не было. Ну, у Вас же не топмачтовик был.

bellabs:
А как Вы различаете топмачтовик и торпедоносец?

Никитин:
Передняя кабина у топмачтовика не переделанная была.

bellabs:
У Вас в эскадрилье сколько было переделанных?

Никитин:
Единственная машина была – у командира эскадрильи. Техник машины был Андросов.

bellabs:
То есть в полку в каждой эскадрилье по одной переделанной машине?

Никитин:
Да нет, не по одной, в некоторых 3-4. А наши были мастера топмачтового бомбометания.

bellabs:
Итак, все торпедоносцы имели переделанную носовую часть. То есть не переделанная машина не могла идти в бой с торпедой?

Стерликов:
Не знаю такого

Никитин:
Не слыхал

Стерликов:
Вот, Ситяков потому и погиб, что полетел не на торпедоносце, а на топмачтовике. Штурман сидит сзади, он не видит... он мог бы подсказать, а так – зарылся в воду, туман был...

bellabs:
Несколько вопросов по окраске самолетов. На фотографиях видны потертости краски...

Никитин:
Закраска [ поверх ] американских знаков легко стиралась – делали на скорую руку, да и без горячей сушки.

bellabs:
А «пилотки» на килях когда рисовали?

Никитин:
Это после войны все.

bellabs:
Какие-нибудь особые изображения были?

Никитин:
Я вот нарисовал у себя, на своей машине... улыбающуюся морду. Ну такая получилась комическая :) А инженер полка идет: а это что?! Ну-ка, убирайте.

bellabs:
Круг со звездой, в которой цифра потопленных кораблей – на манер подводников – Вы такой знак видели на какой-нибудь машине, кроме командирской?

Никитин:
Таких не было ни у кого.

bellabs:
Какие наиболее частые боевые повреждения?

Никитин:
Боевые – попадания снарядов, в основном плоскости латали. А Шкляревский однажды приволок антенный трос – задел антенну при выходе из топмачтового бомбометания.

bellabs:
Что касается запчастей. Вы их получали отдельно, разбирали разбитые машины?

Никитин:
Вот, например, когда стояли в Паневежисе, там взлетная полоса была буквой V, сходились полосы. И вот, на пресечении столкнулись две машины. Их оттащили в сторону. Из этих двух машин мы сделали одну. Остался техник-лейтенат Маркин, остался я, второй Никитин и еще оружейник.

bellabs:
А как с расходными материалами, например, свечи?

Никитин:
Свечи выдавали.

bellabs:
Американские? Заменителями не пользовались?

Никитин:
Нет, только американские. Свечи, магнето.

Стерликов:
Приходили специально упакованные. Герметические средства (прокладки) чтоб бензин не подтекал – в специально упакованных ящиках, в папиросной бумаге, в коробочках – как вот лампочки сейчас. Мешки для собирания влаги...

Перламонов Семен Григорьевич

Показать содержимое

Механик по спецоборудованию 2-й эскадрильи 51-го МТАП

Механик по спецоборудованию 2-й эскадрильи Перламонов С. Г. проводит профилактический осмотр агрегатов двигателя.

Перламонов:
Родился я 18 октября 1924 года в Белоруссии, в Могилевской области. Когда мне было 8 месяцев, родители переехали в Брянскую область. Дубровка, 40 километров от Сещинского аэродрома. Аэродром военный, большой. Потом в 35-м году переехали в Москву. Отец по специальности строительный рабочий – стекольщик, маляр, кровельщик. Мама – домохозяйка. Детей в семье четверо, я самый младший. Трое сыновей и одна дочка. Брат кончал тоже МАТУ – авиационно-техническое училище [ Перламонов-младший – авиационно-техническое, но Пермское ]. Где сейчас Медицинских исследований на Динамо, напротив стадиона – там училище было военное, потом его перевели за город. Он кончал по той же специальности [ что и Перламонов-младший ] – техник по спецоборудованию. Но его выпустили лейтенантом [ Перламонова-младшего – по ускоренной программе, сержантом ]. А я в Москве окончил 9 классов, у меня год отставания был...

28 июня 41 года в числе 20 тысяч комсомольцев Москвы я уехал добровольцем под Смоленском рыть противотанковые рвы, доты строили, эскарпы – оборонительные сооружения. К сожалению, немцы их обошли... И я там пробыл почти до октября месяца, когда Смоленск начали уже полностью брать... 24 год [ родившихся в 1924-м ] посадили в теплушки и отправили. Это было в конце сентября. А 23-й год оставили на позициях... У меня были товарищи с моего дома, с моей школы... Учился я в 558-й школе – это 4-й Рощинский, у Даниловского рынка.

Приехал я в Москву после этого... это ж я первый раз оторвался от мамкиной юбки. Трудно было, мне ж еще не было 17-ти... Школы уже не работали в Москве. Сперва я занимался зажигалками.

bellabs:
Дежурили на крышах?

Перламонов:
5-6-этажные у нас были корпуса на Малой Тульской. Они на одной параллели с ЗИЛом. 22 июля – первая бомбардировка Москвы – они вместо того, чтобы бомбить ЗИЛ, попали вот на эти корпуса. Потом устроился на завод, учеником токаря.

bellabs:
На ЗИЛ?

Перламонов:
Нет, ЭНИМС. Экспериментальный институт металлорежущих станков. На Донском, недалеко от моего дома. Вот. На ДИП-300 – большой токарный станок, один из самых современных в то время. Быстро освоил. Делал какие-то операции, потом посадили стружку гнать для химической промышленности. Какие-то болванки... Ночь, однотонная работа... Хрясь резец... А я еще не мог затачивать резцы. В общем, работали.

Потом я узнал, что в Перми... Мои родители уехали из Москвы в Пермь с внуками, внуки были маленькие у дочери. Они написали, что в городе есть авиационное училище, очень интересное – напиши туда. Ну я написал письмо «Прошу принять меня...» и так далее, интересуюсь техникой. Я уже занимался до войны моторами. Жили мы в полуподвальном помещении, у меня был ящик, такого стола [ обычный небольшой письменный стол ], конечно, не было – и там чего только не было...

Пришел ответ. Я уволился с завода, поехал туда заранее, заехал к родителям, несколько недель у них погостил. Училище на берегу Камы. Красное громадное 100-метровое здание П-образного типа. Это ВМАТУ имени Молотова. Военно-морское авиационно-техническое училище имени Молотова. До войны выпускало лейтенантов.

bellabs:
Это же училище оканчивал и Стерликов.

Перламонов:
Да, и Стерликов и Орлов. Мы с Орловым были в одной роте.

bellabs:
Вот здесь у нас даже есть свидетельство Стерликова...

Перламонов:
У меня такое же. У меня, правда, тройка – по строевой подготовке.

bellabs:
А какие самолеты Вы изучали?

Перламонов:
Мы изучали Яки, ЛАГГи... Лавочкин, ДБ

Они стояли на техническом аэродроме, на другой стороне Камы. Мы туда зимой на лыжах, километров 8, в 5 утра. Обвязывались махровым полотенцем, обмазывались жиром каким-то, чтоб не обморозиться. А когда Кама растаяла... такие были «галоши».

bellabs:
Баржи самоходные?

Перламонов:
Да. Туда стоя набивались, одни головы видны, и по Каме сплавлялись туда и обратно. На аэродроме были истребители, ДБ. Демонтаж приборов, монтаж приборов проходили на ДБ.

Илы изучали еще, Ил-2. Еще с деревянными крыльями. Потом появились металлические и там – однопроводная система, второй провод это корпус, когда металлические крылья. И были очень большие проблемы. Помню, к нам на Гражданский аэродром опустилась эскадрилья Илов, у них были проблемы и меня пригласили помочь. А там один провод, чуть где замыкание, на корпус утечка, и – выбивает предохранители.

bellabs:
Вы сразу специализировались на оборудовании?

Перламонов:
Да, на спецоборудовании. Это электричество, приборы. Знакомились с радиоаппаратурой.

bellabs:
Итак, Вы поступили в училище когда?

Перламонов:
В 42-м, в мае 42-го. И отбыл в мае 43-го.

bellabs:
То есть Вы прошли годичный курс?

bellabs:
Да, годичный курс. 8 часов классных занятий и 4 часа самоподготовки – 12 часов мы занимались в день.

bellabs:
А сколько было выходных?

Перламонов:
Да не было, по-моему, выходных – это или походы на 10 километров, что для меня было... Ноги у меня потели страшно. Сапоги безразмерные, так что доставалось основательно. Меня даже выпускали из строя, чтобы не сбивал ногу. По городу иду сзади, а вся рота впереди.

Ну, вот, а в 43-м, в мае месяце, меня вызвал командир роты. Очень хороший человек – Шмелев. Он очень много нам дал... И говорит: Перламонов, Вы командируетесь в Ленинград. Я говорю: Хорошо. А кто еще? Еще один вооруженец, я забыл как фамилия... Вот, нас оформили: аттестаты дали, командировочную – в 8-ю дивизию [ 8-я МТАД ].

Через Вологду мы доехали до Кабоны – это такое местечко на Ладожском озере И оттуда... со сложной проверкой документов и так далее... нас посадили на сторожевик. Я попал в трюм. Там меня, извините... – 5 баллов на Ладоге, первый раз в жизни... я выскочил на палубу, там стало легче.

Мы переправились на другую сторону Ладоги, выше Шлиссельбурга, насколько я помню. Потом мы пересеклись с одним офицером сухопутным, устроили костерчик, перекусили, на чем-то доехали до железной дороги и попали на поезд. Доехади до Ленинграда, вышли на вокзале. Или Финляндский или Витебский..., не Московский, это точно. И – обстрел. Я-то уже в Москве был обстрелян, а мой напарник из Перми, он – нет. Исчез. Начал его искать. Нашел его в подвале... Район Ленинграда обстреливался часто довольно, потом привыкли.

На попутке доехали до Лесотехнической академии – там стоял штаб 8-й дивизии. Это в конце Гражданского проспекта. Доехали. Нас хорошо принял, накормили сытно, и инженер дивизии по спецоборудованию стал со мной беседовать. Начал задавать вопросы по «Пешкам» [ Пе-2 ]. Это была единственная машина у нас в Союзе, на которой было 8 моторов. Приводы триммеров, щитков – все управлялось из кабины электрически. Конечно, элероны – механически, с помощью тросов. И каждый мотор управлялся 3-мя проводами. И каждый провод был под номером. Он начал задавать мне вопросы: А какой номер подходит туда-то? И я ему запросто говорил номера проводов.

bellabs:
То есть Вы были хорошо подготовлены?

Перламонов:
В технической части я знал машину очень хорошо.

И он меня направил в 73-й [ бомбардировочный ] полк. Мне сказали, что он перешел потом в 12-й. Полк стоял на полях Лесотехнической академии, с правой стороны Гражданского проспекта, если ехать от города. Вот, меня туда направили, и я там был за штатом. Мне там платили деньги, я там получил медаль «За оборону Ленинграда».

Из училища я вышел сержантом. В 73-м полку мне выдали морскую форму. Старшего сержанта я получил в 51-м полку в Нижней Ладоге.

И денежное довольствие уже давали офицерское – 500 рублей получал.

bellabs:
А это много или мало, что можно было купить?

Перламонов:
Не помню, мы ж не покупали ничего, нам все выдавали. Я отсылал часто домой – это было большое подспорье. Мастера получали 150 рублей.

bellabs:
Чем был вооружен полк?

Перламонов:
«Пешками». Двухмоторная машина с двигателями М 105 с водяным охлаждением цилиндров, моторы – ужасные.

bellabs:
А в Перми, на аэродроме училища, «Пешки» тоже были?

Перламонов:
«Пешки» только макеты были. Живьем пришлось увидеть только в полку.

В 73-м я был за штатом, на подхвате. А это, меду прочим, очень хорошая практика. У одного одно, у другого другое. Я схватывал очень быстро.

bellabs:
В полку были только «Пешки»?

Перламонов:
Да. Как только немцы начинают стрелять, наши вылетают.

bellabs:
То есть использовались для подавления артиллерийских позиций?

Перламонов:
Да. Бомбежки, честно говоря, я в Ленинграде не испытал, а обстрелы были. У немцев же там были большие орудия...

И вот, летит обратно, идет из него пар – значит, прорыв рубашки цилиндра. Значит, на всю ночь работа – менять мотор.

bellabs:
А с двигателями Вы тоже возились, это же вроде не Ваша специальность?

Перламонов:
А у меня ж там стоит генератор, у меня там стоит тахометр, у меня там... освещение надо дать, чтоб ребята работали, это ж ночь.

bellabs:
И сколько Вы пробыли в 73-м полку?

Перламонов:
До октября месяца [ 1943 ]

bellabs:
То есть полгода примерно?

Перламонов:
Как только начал формироваться 51-й полк, меня откомандировали в Бернгардовку (Приютино) – это под Ленинградом.

Показать содержимое

Штурман самолета A-20G «Бостон» 1-го ГМТАП

1 гмтап. Летчик Подъячев А.В. и штурман Зайфман Р.Я.

Детство

bellabs:
Рэм Яковлевич, где и когда Вы родились?

Зайфман:
Я родился в интересном узбекском городе Самарканд. 7 июля 1925 года.

bellabs:
Кто были Ваши родители?

Зайфман:
Папа в то время был студентом Факультета советского строительства. И в тот год, когда я родился, он вступил в партию.

bellabs:
А что это за институт был?

Зайфман:
Вроде, какой-то юридический. Потом они отделились от института и здесь уже, в Москве, он стал Институтом советского строительства, который папа и ***.

bellabs:
А мама?

Зайфман:
Мама была канцелярский работник, она всю жизнь секретарь, машинистка. Отец поучился в Москве и получил назначение в Якутск. Он был заместителем председателя РКИ.

bellabs:
Рабоче-крестьянской инспекции?

Зайфман:
Да, это было о-го-го что такое!

bellabs:
В каком году?

Зайфман:
Это было в 31-м.

bellabs:
Опасно было на такой должности в такое время...

Зайфман:
Да, вот я как раз... Вот он сначала трудился в Якутске, а потом его посылают на Алдан. Город Алдан, тогда еще был прииск «Незаметный» – заместителем председателя райисполкома.

Там он немного побыл. И вот его друзья, которые там были еще с самой революции, русские якутяне, выкинули его в Москву в больницу. Зачем? Они ему сказали: «Зайфман, тебя с нами вместе под колпаком держит уже НКВД. И скоро будет право-троцкистский якутский блок.» И все на этом кончилось – отправили нас в Москву, его положили в Боткинскую больницу. Есть вот мои первые снимки – 34-го года – в Боткинской больнице, в саду. И он достаточно долго пролежал в больнице с диагнозом «энцефалит». Тогда это была неизлечимая болезнь. Но у него никакого энцефалита не было.

Ну, а потом он вышел из больницы и стал директором Управления по охране авторских прав. Там вот я познакомился с Михалковым-старшим. Он к отцу приходил, и читал нам стихи: «А за ним в-варабей...» – он же заикался и стихи писал «под себя». И читал очень здорово.

Перед самой войной, наверное в 40-м году отец был судьей Ленинского района г. Москвы. На этом и кончилась его гражданская карьера. А вообще и когда он был в Управлении... каждые полгода его брали в армию, ездил он в Волочек начальником клуба, в звании «старший политрук», одна «шпала». То есть он уже был подготовлен и как военный, с солдатами общался.

bellabs:
Ваша жена рассказала, что Ваше имя расшифровывается как «Революция, Электрификация, Мироздание». Это папа придумал?

Зайфман:
Не знаю кто придумал... наверное мама. Потому что отец вообще хотел чуть ли не Трактором назвать :) У меня были две знакомые девчонки, сестрички – одна Ревмира, другая Кармия. «Революция мира» и «Красная армия». Да сколько угодно... 25-й год... А Вилены – сколько их... Сталины. В общем мама придумала, и отец ходил гордый :)

bellabs:
А еще дети в семье были?

Зайфман:
Нет, я один.

bellabs:
А когда и где Вы учились?

Зайфман:
Я учился в 149-й школе – это рядом с Военторгом, который снесли.

bellabs:
А в Якутске Вы учились?

Зайфман:
Я там кончал 1-3 классы русско-татарской(!) школы.

bellabs:
Когда Вы закончили школу?

Зайфман:
Ничего я не закончил. Я закончил 8 классов и началась война. Мне 16 лет нет еще. 26 июня 2 тысячи комсомольцев Краснопресненского района были посланы на строительство рубежей укреплений. Потом мы узнали, что это «резервный фронт» называлось, по берегу Десны – Сухиничи, Рожня – в восточной Белоруссии. Там отработали до сентября. Ребята 24-го года [ рождения ] и старше пробивались на фронт, и многие пробились, а нас – в Москву. Я приехал, отец уже в Старой Руссе, на фронте, а бабушка с мамой уехали в Ташкент – там родственников полно, отца родственники жили в Ташкенте. Ну, я туда-сюда подрыгался. Пошел в райком комсомола – что делать? Родители уехали, в армию не берут. Езжай, говорят, к матери в Ташкент.

Показать содержимое

RenamedUser_26305769 · 30 янв 2014, 08:04:58

Занесм все в первый пост. Если это можно

XHunter · 30 янв 2014, 08:06:29

В 30.01.2014 в 08:04:58 пользователь AdmiraJLteec сказал:
Занесм все в первый пост. Если это можно

На форуме ограничение в 10 фотографий. Поэтому пришлось разделить на 3

anonym_ivgnxm9i1gL3 · 30 янв 2014, 09:48:38

После первого зачетного абзаца ожидал описания как наши самолеты ,,почти,, потопили Шеера ( мы то знаем что его потопили в Кале на верфи) При господстве в воздухе такие мизерные результаты. Из надводных кораблей потопили артбазу и повредили пару миноносцев.

XHunter · 30 янв 2014, 10:00:23

А как-же транспортные корабли?

K1ll_d · 30 янв 2014, 10:54:46

Самолет командира полка Орленко с нанесенными на борт изображениями всех орденов полка:
Красного Знамени, Ушакова II ст., Нахимова I ст.

Уважаемый ТС поправьте спойлер с фото . У вас фото залазит на текст и фото не посмотреть и текст не прочитать.

XHunter · 30 янв 2014, 11:33:00

В 30.01.2014 в 10:54:46 пользователь kill_d сказал:

Самолет командира полка Орленко с нанесенными на борт изображениями всех орденов полка:
Красного Знамени, Ушакова II ст., Нахимова I ст.

Уважаемый ТС поправьте спойлер с фото . У вас фото залазит на текст и фото не посмотреть и текст не прочитать.

Исправлено, спасибо за замечание.

Dilandualb · 30 янв 2014, 11:40:48

Наглядная демонстрация влияния морской силы на войну на суше.

KING_S666 · 31 янв 2014, 03:52:17

В 30.01.2014 в 08:06:29 пользователь XHunter сказал:

На форуме ограничение в 10 фотографий. Поэтому пришлось разделить на 3

Спасибо учтем на будущее!

Olesya06 · 2 фев 2014, 04:21:31

Потрепал тогда шеер советские войска, если бы Лютцов подошел раньше, то неизвестно чем все могло закончится.

Kermit · 19 июл 2017, 12:55:48

Интересно, что еще несколько советских полков в эмблеме употребляли свои почетные наименования -

Рославльский http://ava.org.ru/bap/13g.htm

Севастопольский http://ava.org.ru/bap/15g.htm

Смоленский http://ava.org.ru/bap/14g.htm

Бресткий http://ava.org.ru/bap/26g.htm

19 июл 2017, 19:04:08

В 30.01.2014 в 05:11:22 пользователь XHunter сказал:

О покупке самолетов, состоявших на вооружении американского флота, видимо никто даже не задумывался. Летающая лодка "Каталина" стала единственным приятным исключением в этой области. А как было бы здорово атаковать "Шеер" пусть даже двумя эскадрильями "Эвенджеров"!

Эвенджеры союзу не нужны были, от слова "совсем" :Smile_sceptic: По банальной причине отсутствия авианосцев.

А так в качестве морского штурмовика-торпедоносца А-20 как минимум не хуже (думаю что лучше, хотя-бы по причине наличия двух движков).

Основная проблема была в кадрах - для морской авиации не было ни нормально обученных пилотов, ни командиров всех уровней.

Т.е. самолетов хватало - использовать их нормально не умели, отсюда и результаты (точнее их отсутствие) :cap_hmm:

Kitchen_witch · 20 июл 2017, 06:20:01

"...По курсу группы самолетов Кожевникова на бреющем полете на цель выходили топмачтовики, ведомые И. Н. Пономаренко. Маневрируя между многочисленными островами и портовыми сооружениями, они пробились сквозь завесу зенитного огня и сбросили шесть тысячекилограммовых бомб, две из которых попали в крейсер. Произошел сильный взрыв, и корабль погрузился на дно..."

Из описания следует, что бомбовый удар наносили Пе-2. Но "пешки" никогда не таскали ФАБ-1000. Для них (в перегрузку и только для горизонтального полёта) можно было выделить 2х500 кг. На практике, однако, редко брали даже 2х250, предпочитая 4х100 (видимо, чтобы бОльшую площадь накрыть).

Также несколько сомнительным представляется действие именно "топмачтовиков" - сброс бомбы на малой высоте с её попаданием по цели в результате рикошета от воды. Вроде бы нашими ВВС он был опробован только в 45-м и на Тихом океане против японских кораблей (тут неточно, надо проверять). И опять же, "топмачтовики" - это же А-20, но никак не Пе-2. Так что, скорее всего, просто кидали с горизонтального полёта на небольшой высоте (правда, это - очень низкий уровень подготовки бомбардировщиков).

Kitchen_witch · 20 июл 2017, 06:26:49

"...В вышеприведенном фрагменте вызывает удивление тот факт, что для атаки тяжелого крейсера командир дивизии счел возможным выделить лишь пару штурмовиков..."

Удивление факт, конечно, вызывает, однако почему-то не указывается, а сколько самолётов и какого типа было в наличии у командира дивизии. Это тоже надо учитывать, но в ряде исследований подобные "мелочи" опускаются в угоду нужной окраске (зачастую - негативной).

Kitchen_witch · 20 июл 2017, 06:41:59

Некоторые вещи... Редактора и консультанта книги надо ногами бить! Из воспоминаний: "...На попутке доехали до Лесотехнической академии – там стоял штаб 8-й дивизии. Это в конце Гражданского проспекта. Доехали. Нас хорошо принял, накормили сытно, и инженер дивизии по спецоборудованию стал со мной беседовать. Начал задавать вопросы по «Пешкам» [ Пе-2 ]. Это была единственная машина у нас в Союзе, на которой было 8 моторов..."

Пять (!) моторов устанавливали только на Пе-8, да и то, потом от пятого отказались.

Понимаю, что, скорее всего, опечатка, но как такие мелочи глаз режут! Напрашивается вопрос, а прочей информации можно верить, или вся книга - сборник "охотничьих баек"?

Хотя.. Если дед считал количество электромоторчиков, то да, может и восемь. :Smile_Default:

20 июл 2017, 08:04:42

В 20.07.2017 в 05:19:14 пользователь ALIGOKS сказал:

чердак у тебе не болит ? раскрутишь его и нос и уши отвалятся!

Нос от другого отваливается, чего и вам желаю :Smile_trollface:

Kermit · 20 июл 2017, 10:35:33

В 19.07.2017 в 19:04:08 пользователь Nechriste сказал:

Эвенджеры союзу не нужны были, от слова "совсем" По банальной причине отсутствия авианосцев.

А так в качестве морского штурмовика-торпедоносца А-20 как минимум не хуже (думаю что лучше, хотя-бы по причине наличия двух движков).

Основная проблема была в кадрах - для морской авиации не было ни нормально обученных пилотов, ни командиров всех уровней.

Т.е. самолетов хватало - использовать их нормально не умели, отсюда и результаты (точнее их отсутствие)

Согласен по поводу ТБФ и А20, но про отсутствие результатов - это вы загнули.

Только один из полков, 51 мтап за период боевых действий с 18 июня 1944 года по 9 мая 1945 года потопил 159 боевых кораблей и транспортов противника, в том числе: линкор «Шлезиен» (хоть и устаревший броненосец, но цель знатная и опасная), крейсер ПВО (какая ирония, уничтожен с воздуха. что поделать, ошиблись, приняли за финский броненосец, пришлось утопить!) «Ниобе», вспомогательный крейсер «Орион», миноносец, 7 эсминцев, 16 сторожевых кораблей, 8 тральщиков, подводная лодка, сторожевой катер, несколько буксиров и самоходных десантных барж, два танкера, плавучий док с неопознанным судном и 93 транспорта общим водоизмещением 572000 тонн

Полагаю, что тут возможен некоторый overclaim, но не более, чем в ВВС других стран.

20 июл 2017, 11:58:05

В 20.07.2017 в 10:35:33 пользователь Kermit сказал:

Согласен по поводу ТБФ и А20, но про отсутствие результатов - это вы загнули.

Только один из полков, 51 мтап за период боевых действий с 18 июня 1944 года по 9 мая 1945 года потопил 159 боевых кораблей и транспортов противника, в том числе: линкор «Шлезиен» (хоть и устаревший броненосец, но цель знатная и опасная), крейсер ПВО (какая ирония, уничтожен с воздуха. что поделать, ошиблись, приняли за финский броненосец, пришлось утопить!) «Ниобе», вспомогательный крейсер «Орион», миноносец, 7 эсминцев, 16 сторожевых кораблей, 8 тральщиков, подводная лодка, сторожевой катер, несколько буксиров и самоходных десантных барж, два танкера, плавучий док с неопознанным судном и 93 транспорта общим водоизмещением 572000 тонн

Полагаю, что тут возможен некоторый overclaim, но не более, чем в ВВС других стран.

Смешно :cap_haloween:

Да там сплошной "оверклейм".

Например, какие именно 7 немецких ЭМ были потоплены советской авиацией? Я чтото ни одного не припомню...

Называть Ниобе "крейсером ПВО" - это тоже очень громко... Это корабль 19-го века, на минуточку.

Шлезайн бомбили когда он каже был тяжело поврежден на минах, попали конечно, но в итоге немцы корапь самоуничтожили, так что "фраг " под большим вопросом.

Думаю и с другими судами ситуация схожая.

Да, насчет "отсутствия результатов" я утрировал, но они были более чем скромные.

Воздушно-морской бой вблизи острова Сарема-полуострова Сырве

Рекомендуемые комментарии

Рассказать о публикации

Ссылка на публикацию

Рассказать о публикации

Ссылка на публикацию

Потопление крейсера ПВО «Ниобе»

Бои у полуострова Сырве

Учеба и работа после училища

Детство

Рассказать о публикации

Ссылка на публикацию

Рассказать о публикации

Ссылка на публикацию

Рассказать о публикации

Ссылка на публикацию

Рассказать о публикации

Ссылка на публикацию

Рассказать о публикации

Ссылка на публикацию

Рассказать о публикации

Ссылка на публикацию

Рассказать о публикации

Ссылка на публикацию

Рассказать о публикации

Ссылка на публикацию

Рассказать о публикации

Ссылка на публикацию

Рассказать о публикации

Ссылка на публикацию

Рассказать о публикации

Ссылка на публикацию

Гость

Рассказать о публикации

Ссылка на публикацию

Рассказать о публикации

Ссылка на публикацию

Рассказать о публикации

Ссылка на публикацию

Рассказать о публикации

Ссылка на публикацию

Гость

Рассказать о публикации

Ссылка на публикацию

Рассказать о публикации

Ссылка на публикацию

Гость

Рассказать о публикации

Ссылка на публикацию